Элис смогла обратиться за помощью и получить необходимое лечение, но ей повезло. Подросткам часто трудно отличить нормальные колебания настроения в период полового созревания от клинической депрессии. Они чаще, чем их старшие товарищи, испытывают трудности с выражением печали и предпочитают обратиться за поддержкой к такому же неопытному ровеснику, а не к взрослому. Это если они вообще готовы поделиться своими чувствами. Как сообщили исследователи в журнале Pediatrics, 50% родителей не знают о суицидальных мыслях своих детей, а младшие подростки чаще, чем подростки старшего возраста, отрицают, что испытывают психологические страдания[65].
Вдобавок ко всем этим проблемам депрессия может никак не проявляться в поведении подростка. «Когда дети выглядят как взрослые, находящиеся в депрессии, — они грустные или заторможенные, не едят или переедают, спят слишком мало или слишком много, — мы беспокоимся, — объяснил мне по телефону Кен Гинзбург, соучредитель и директор Центра общения родителей и подростков и автор книги “Поздравляю, у вас подросток”[66]. — Проблема в том, что примерно в половине случаев подростковая депрессия выглядит как раздражительность или ярость, и мы считаем этих молодых людей плохими, а не печальными, поэтому упускаем возможность поддержать их. Миф об угрюмости подростков заставляет людей воспринимать такое поведение как нормальное, хотя оно может быть сигналом об опасности».
Не хочу вас пугать, но эпидемия психических проблем у детей и подростков в самом разгаре. Хотя вероятность самоубийства у подростков гораздо ниже, чем у взрослых, уровень суицидов среди детей в возрасте от 10 до 14 лет вырос почти втрое с 2007 по 2017 год[67]. В последние годы исследователи также зафиксировали рост числа проблем с психическим здоровьем, включая обсессивно-компульсивные, тревожные расстройства и нервные тики. Еженедельное число посещений отделений неотложной помощи среди девушек с расстройствами пищевого поведения в возрасте от 12 до 17 лет удвоилось во время пандемии[68]. Тем не менее, несмотря на возросшую потребность в охране психического здоровья детей, по состоянию на 2020 год каждый пятый ребенок, нуждавшийся в психиатрической помощи, ее не получил[69]. А когда исследователи собрали данные о самоубийствах среди подростков в возрасте от 10 до 19 лет в период с 2014 по 2016 год, они обнаружили, что примерно у трети этих молодых людей в анамнезе не было высказанных суицидальных мыслей или случаев членовредительства. У них также были низкие показатели других факторов риска, таких как употребление наркотиков или диагностированное расстройство психического здоровья. «Суицидальные идеи могут быстро развиваться в этой возрастной группе», — заключили исследователи[70].
Учитывая всплеск психических расстройств среди подростков и высокие ставки, супервосприимчивость — важнейшая способность и ключевая составляющая жизнестойкости. Хотя восприимчивость часто рассматривается именно как уязвимость или слабое место, на самом деле это скрытая сила. Требуется мужество, чтобы признать, что вы нуждаетесь в помощи, и ребенок, который достаточно храбр, чтобы быть уязвимым, скорее найдет поддержку, необходимую ему для выздоровления. Существует несколько способов убедиться, что подросток знает, когда и как обратиться за помощью.
Данные исследований подчеркивают, насколько важно для подростка в кризисной ситуации получить необходимую помощь, в том числе и стационарное лечение. Мысль об обращении к специалистам может пугать и родителей, и детей, поэтому я поговорила с писателем и педагогом Недом Джонсоном, который обладает разносторонним опытом. «Я был подростком в кризисной ситуации, которого госпитализировали, и родителем подростка в кризисной ситуации, которого госпитализировали, — признался он, добавив, что советует родителям обеспечить ребенку продолжительный сон, физические упражнения и общение с неравнодушными людьми. — Когда отдохнешь, становится гораздо легче смотреть на вещи в перспективе и сохранять оптимистичный настрой. И хотя нельзя сбрасывать чувства ребенка со счетов, убедите его, что нынешняя проблема не навсегда и, возможно, даже часть его пути взросления. Это поможет снизить тревогу и избежать крайностей».
Начните с сочувствия и одобрения, особенно если ребенок сопротивляется лечению. «Логические доводы не утешают, в отличие от ощущения, что тебя понимают», — объяснил Джонсон. Он предлагает сказать что-то вроде: «Могу поклясться, сейчас это кажется пугающим; я вполне могу понять, почему ты очень не хочешь обращаться к специалистам. Но я также знаю, что там умеют помогать людям — и тебе помогут тоже». Не произносите банальностей или фраз вроде: «Не бойся, все получится». Мы ведь хотим предложить утешение, а подобные пустые фразы отрицают истинные чувства и страхи человека или уменьшают их (и сейчас их часто называют «токсичным позитивом» или ложными заверениями, а не сочувствием). Позвольте ребенку испытывать неприятные эмоции. Как говорит Джонсон, «я никогда не был поклонником высказываний о том, что мы не можем знать наверняка».
В то же время вполне нормально подчеркивать, что ситуация может улучшиться (и обычно она улучшается). «Скажите что-то вроде: “Могу себе представить, как это тяжело для тебя, да и для меня тоже. Но я уверен, что мы справимся с этим вместе. Независимо от того, что происходит, мы любим тебя всего с головы до ног”, — предлагает Джонсон. — Формула жизнестойкости — это невзгоды плюс поддержка[71]».
Цель — показать, что ребенок не одинок. Кен Гинзбург рекомендует сказать: «Я чувствую, что тебе плохо, и хочу, чтобы ты знал, что это можно исправить. Ты заслуживаешь того, чтобы чувствовать себя лучше, и ты поправишься, а я все время буду рядом». Он говорит пациентам и их родителям, что жизнестойкость не делает человека неуязвимым. Как он написал на сайте своего центра, задача состоит в том, чтобы «уважать чувства, но не позволять им ранить вас», а не в том, чтобы «считать себя слишком чувствительным». Он рекомендует использовать формулировку «Ты справишься. Что я могу сделать, чтобы поддержать тебя?», а не «Не волнуйся, я все исправлю за тебя».
Вместо…
«Ты должен пойти к психотерапевту. Тебе нужно лечиться»
Лучше скажите…
«Могу поклясться, сейчас это кажется пугающим; и я вполне могу понять, почему ты очень не хочешь обращаться к специалистам. Но я также знаю, что там умеют помогать людям и тебе помогут тоже»
Вместо…
«Не бойся, все получится»
Лучше скажите…
«Могу себе представить, как это тяжело для тебя, да и для меня тоже. Но я уверен, что мы справимся с этим вместе»
Вместо…
«Не волнуйся, я все сделаю за тебя»
Лучше скажите…
«Ты справишься. Что я могу сделать, чтобы поддержать тебя?»
Вместо…
«Скоро ты почувствуешь себя лучше»
Лучше скажите…
«Я чувствую, что тебе плохо, и хочу, чтобы ты знал, что это можно исправить. Ты заслуживаешь того, чтобы чувствовать себя лучше, и ты поправишься, а я все время буду рядом»
У некоторых подростков есть серьезные проблемы с психическим здоровьем, требующие госпитализации или интенсивного амбулаторного лечения, а другим нужна помощь, чтобы справиться с разными проблемами. Например, во время пандемии школьникам пришлось пережить непривычное количество потерь, и многие изо всех сил пытались осмыслить свое горе и справиться с ним, хотя порой их чувства казались неоднозначными и трудно поддавались определению. Легче понять, почему вам грустно, когда кто-то умирает, чем размышлять о необъяснимой печали из-за пропущенного важного события. Спустя несколько месяцев после начала пандемии я разговаривала с Дэвидом Кесслером, автором книги «Поиск смысла»[72]. «Самое подходящее время рассказать детям о потере — это когда происходит потеря, а прямо сейчас их происходит очень много», — сказал он. В то время новостные агентства как раз сообщили, что более 175 тысяч детей потеряли кого-то из взрослых в семье из-за этой болезни. Дети скорбели о смерти близких, но также испытывали и другие формы горя; и Кесслер обратил особое внимание на различие между микро- и макропотерями. «Смерть дедушки — большая потеря, но то, что ваши дети не смогут посетить выпускную церемонию, ходить в школу или поехать в лагерь, тоже потеря, — сказал он. — Любую потерю нельзя осуждать или сравнивать с другой».
Родители не застрахованы от горя, и им тоже необходимо прожить и переосмыслить свои потери, чтобы правильно отнестись к печалям ребенка. «Важно сказать: “Да, это огорчает” — и объяснить, что чувство грусти — нормальная реакция на горе, — считает Кесслер. — Чувство длится всего несколько мгновений, но, когда мы подавляем его, у нас накапливаются наполовину прожитые эмоции, которые так и не нашли выражения, а затем наступает день, когда нужно выразить чувства, но вы не знаете как». Покажите ребенку пример, как справиться с потерей, через доброе и терпеливое отношение к себе и поиск необходимой поддержки. Можно сказать что-то вроде: «Мне очень грустно с тех пор, как моя лучшая подруга уехала. Я очень скучаю по ней, но стараюсь поддерживать связь и проводить время с другими хорошими друзьями, которые живут поблизости».
Если школьник потерял любимого человека, взрослые могут помочь ему сохранить воспоминания и почтить память умершего. Вы можете предложить ребенку написать об этом человеке рассказ или нарисовать портрет, сделать коллаж из вырезок из журналов и фотографий, посадить в его честь дерево или разбить клумбу, сделать «коробку памяти» со значимыми предметами, которые напоминают о покойном, или создать «памятный» плейлист песен. Вашему ребенку также могут помочь: физические упражнения, прогулки на природе, плач, крики в подушку, молитва или медитация, просмотр комедии или смешного видео, чтение книги или разгадывание кроссворда (подробнее о том, как справиться с эмоциями, читайте в