– Ну, мы знаем, что Оливия, мать ее, Стэнтон – это Икс, – фыркает Рэнсом. – Сюрпризец дня, я бы сказал.
В этом он прав. Все это время мы представляли себе некоего человека с хорошими связями, который сидит в тени и дергает за ниточки. Предполагали, что это был кто-то, кого мы знали лично, кто-то, кто был заинтересован в нашей жизни и знал, как надавить на наши слабые места.
Но мы никак не могли даже подумать, что этим человеком окажется бабушка Уиллоу.
– Есть ли шанс, что она блефовала? – спрашивает Вик. – Может, она солгала?
Я смотрю на него, понимая, что он спрашивает об этом, только чтобы досконально разобрать каждую деталь, однако все мы знаем ответ.
– Нет, – говорю я. – Она точно Икс. Слишком много знает. И если только она не кто-то еще более важный, чем Икс, перед кем он мог бы отчитываться, то тогда старуха сказала правду.
Вик кивает, его темные волосы блестят в свете ламп.
– Тогда она определенно не блефует. У нее есть возможность отправить Мэлиса обратно в тюрьму и, возможно, посадить всех нас, если она того пожелает. Мы понятия не имеем, насколько обширной может быть ее сеть, как в криминальном мире, так и в законной сфере, но нам известно, что она собирается пристально следить за Уиллоу. Она упоминала переезд к ней в дом?
Он адресует этот последний вопрос Уиллоу, а та качает головой и слегка выпрямляется, прислонившись к груди Рэнсома.
– Нет, – бормочет Уиллоу. – Но думаю, она захочет, чтобы я жила с Троем после того, как мы поженимся.
Последнее слово звучит горько, и это заставляет меня стиснуть челюсть, а руки неосознанно сжимаются в кулаки. Вик колеблется, и я вижу, что он тоже пытается осмыслить то, что она только что сказала. Затем он прочищает горло и отвечает:
– Ну, она явно предпринимает шаги, чтобы убедиться, что ты не сможешь сбежать, даже если пока она позволяет тебе оставаться одной. В любом случае, побег был бы опасен, и, как ты сказала, у Оливии есть ресурсы, чтобы выследить нас.
– Да ты просто лучик надежды во плоти, Вик, – бормочет Рэнсом, притягивая Уиллоу к себе. Он прижимается к ней, а она кладет голову ему на плечо, и они оба смотрят на Вика, чтобы понять, к чему тот клонит.
Мой близнец закатывает глаза, хотя в остальном выражение его лица почти не меняется.
– Я излагаю факты, – говорит он. – Мы должны знать, против чего сражаемся, если хотим разработать план.
– Логично, – бормочет Уиллоу. – Я не хочу что-то упустить из-за того, что мы… не изучили все факты.
Вик бросает взгляд на Рэнсома, и наш младший братишка гримасничает, но кивает. Дело в том, что места для маневра у нас маловато. Оливия Стэнтон – злобная сука, но она злобная сука со связями и ресурсами, о которых мы можем только мечтать.
– Мы могли бы просто убить ее, – бормочу я себе под нос.
– Нет, – тут же отвечает Уиллоу. – Она не такая, как Карл или другие люди, которых вы убрали. Ее смерть так просто не скроешь. Она видный член общества, и даже если люди в ее окружении такие же двуличные, как она, они будут задавать вопросы. Нельзя этого делать.
Я пожимаю плечами, еще сильнее съезжая на диване.
– Да я пошутил. В некотором роде.
Ведь, черт ее дери, я был бы просто счастлив замочить эту тварь после всего, через что Уиллоу пришлось пройти из-за нее.
– Никаких убийств, – соглашается Вик. – Но в том факте, что она Икс, может скрываться нечто, что мы сможем использовать в своих интересах.
– Ты про что? – спрашивает Рэнсом.
– Она угрожала использовать работу, которую мы выполняли для Икса, против нас, но, возможно, мы можем сделать то же самое с ней. Можно попытаться найти доказательства, которые свяжут Оливию со всеми преступлениями, которые она заставляла нас совершать.
– И потом выдать ее? – интересуется Уиллоу. – А разве вас это не разоблачит?
Вик качает головой.
– Нет. Мы не выдадим ее. Используем шантаж. Такие люди, как Оливия, дорожат своей репутацией больше всего на свете, поэтому мы пригрозим разоблачить ее, если она тебя не отпустит…
– Тогда, возможно, она согласится сделать это, не попытавшись нас поиметь, – заканчиваю я. – Неплохая идея.
– Как нам раздобыть необходимые доказательства? – спрашивает Рэнсом.
Вик переводит взгляд на Уиллоу.
– Ты единственная, у кого есть доступ в ее дом. Да и к ней в общем-то. Тебе придется найти способ проверить ее особняк, может, удастся что-то найти.
Глаза Уиллоу наполняются решимостью, и в моей груди возникает какое-то успокоение. Ее безнадежный, панический взгляд наконец-то начинает исчезать, и я рад этому. Она никогда не должна была испытывать ничего подобного.
– Это я могу, – соглашается она, кивая, и в ее тоне ясно слышится решимость. Меня переполняет гордость. Наша девочка сделана из стали, и она найдет выход.
Пальцы так и чешутся прикоснуться к ней, и в этот момент я решаю, что у Рэнсома было достаточно времени, чтобы потискать ее или типа того. Я пересаживаю ее к себе на колени, и она охотно подчиняется, устраиваясь поудобнее и приобнимая меня.
Черт. Как же я от этого тащусь.
Она такая теплая, родная, и я обнимаю ее, зарываюсь носом в ее волосы, вдыхаю аромат ее шампуня и кожи.
– Это лучшая идея, которая у нас есть, – бормочу я через мгновение, соглашаясь с планом Вика. – Но нужен запасной вариант. Если этот план не сработает, мы все равно не позволим Уиллоу выйти замуж за этого Тони.
– Его зовут Трой, – поправляет Уиллоу, скривив губы.
– Да срать мне на его имя, – отвечаю я. – Ты не выйдешь за него. Мы свалим подальше, а потом будем разбираться с последствиями, какими бы они ни были.
– Мэлис, – начинает Уиллоу, немного отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. – Мы не можем…
– Нет, солнышко. Не обсуждается, – отрезаю я, обрывая ее. – Этого, мать твою, не случится.
Она какое-то время смотрит на меня. Я позволяю ей пялиться столько, сколько влезет, но по выражению моего лица становится ясно, насколько серьезно я к этому отношусь. Через мгновение Уиллоу вздыхает, кивая в знак согласия.
– Хорошая девочка, – хрипло произношу я. Обхватив ладонью ее затылок, я притягиваю ее для поцелуя.
Похоже, когда дело касается этой девчонки, я никогда не смогу себя сдерживать. Я начинаю понимать, чего Уиллоу от меня хочет, а чего нет. Она отвечает на поцелуй, совсем не обращая внимания на грубую, собственническую манеру, которую я использую, и на то, как мой язык нагло проникает в ее ротик. Уиллоу чуть подрагивает напротив меня, но в этот раз не из-за паники, как раньше. Она издает мягкий звук, и я чуть прикусываю ее нижнюю губу, а затем отстраняюсь.
– Ты выйдешь за другого только через мой труп, – рычу я. – Я убью его, даже если он попытается.
Я запускаю руку в ее мягкие светлые волосы, придерживая их у корней, и заставляю ее посмотреть на меня. Ее зрачки расширяются, отчего карие с золотыми крапинками радужки становятся темнее. Ее губы розовые и влажные. Она выглядит просто идеально.
– Ты наша, – напоминаю я ей твердым и напряженным голосом. – Что бы ни случилось, это никогда не изменится. Мы никогда не позволим тебе принадлежать кому-то другому.
5. Уиллоу
Слова Мэлиса бьют в цель, в самое сердце, да и в другие места.
Когда он заканчивает говорить, я смотрю в его грозные глаза, всем сердцем веря, что он говорит искренне. Несмотря на то, что я все еще напугана и не в себе от всего происходящего, убежденность в его тоне помогает мне успокоиться.
Он говорит серьезно и готов отвечать за последствия. Они все готовы.
Я киваю, подтверждая его слова.
Мэлис удерживает мой взгляд еще одну долгую секунду, затем медленно высвобождает пальцы из моих волос, позволяя мне почувствовать силу и контроль в его хватке.
– Ладно. Тогда решено, – говорит Рэнсом, откидываясь на спинку дивана. – Это не самый лучший план, но…
Он пожимает плечами, слегка морщась.
– Но у нас не так много вариантов, – со вздохом соглашается Вик. – Когда мы только пытались выяснить, кто такой Икс, было уже сложно. Теперь, когда мы знаем, ставки еще выше.
– Мне жаль, – бормочу я, чувствуя, будто в этом есть моя вина. В конце концов, это я привела Оливию в нашу жизнь. Возможно, если бы я отказалась от встречи со своей биологической бабушкой в больнице несколько недель назад, мы бы не оказались в такой ситуации – хотя, судя по тому, как Оливия относится к отказам, я уверена, что это маловероятно. В ту секунду, когда она поняла, что я жива, упала первая костяшка домино и не было никакой возможности остановить то, что последовало дальше.
Вик поднимает на меня глаза, и на его лице на несколько секунд появляется хмурое выражение.
– Это не твоя вина, – говорит он мне серьезным тоном. Его манера говорить не такая напористая, как у Мэлиса, но я могу сказать, что он тоже не раскидывается словами. – Твоя бабушка воспользовалась тобой, мотылек. И мы сделаем все возможное, чтобы не стало хуже.
Я с трудом сглатываю и киваю ему.
– Хорошо.
Он кивает в ответ, его ясные голубые глаза, кажется, видят меня насквозь.
– Нам, наверное, лучше уйти, – говорит Рэнсом после недолгой паузы. – На всякий случай, если охранник начнет обход или типа того. Будет совсем не классно, если нас тут найдут.
Лицо Мэлиса мрачнеет, но Вик снова кивает, уже поднимаясь с кресла.
Рэнсом и Мэлис целуют меня еще раз, и хотя Вик этого не делает, он бросает на меня многозначительный взгляд, после чего они направляются к двери.
– Дай нам знать, если тебе понадобится помощь в поисках компромата на Оливию, – говорит он. – Мы сделаем все, что в наших силах.
– Спасибо, – говорю я ему. Всем им.
Глядя, как они покидают меня, я чувствую себя так, будто разрываюсь надвое, будто мое сердце уплывает вместе с ними. С практической точки зрения это хорошо, что они ушли, ведь я переживала, что парень, следящий за моим домом, найдет их здесь, но как только они уходят, я начинаю по ним скучать.