— Кто сейчас туда за часами ходит? — с усмешкой спросил Антон.
— А ты попробуй золотые купи в магазине. Попробуй… Не густо их в магазине. Это в сельмагах они лежат, а в городе мигом раскупаются.
— Как часы попали к Остроумову? — Антон нахмурился. — Хватит, Мохов, врать.
Мохов ударил кулаком по тощей груди.
— Никого не заложу! Не знаю. Пусть Федька Костырев раскалывается, его дело.
Антон внимательно смотрел на Мохова и понимал, что вся моховская бравада от трусости. Но почему он не боится Костырева? Почему все сваливает на него?
В уголовный розыск Антон вернулся только к концу рабочего дня. Степан Степанович был на каком-то совещании. На его столе лежала записка: «Антоша! Звонил Голубев. Самолет намного опаздывает. Игорь ведет себя хорошо. Контактов — никаких. Ждет. Ночевать приходи ко мне. Слава тоже будет. Домочадцы на даче. Потолкуем мужской компанией», — прочитал Антон и, сев за стол, устало подпер руками подбородок.
Телефон зазвонил внезапно. Незнакомый мужской голос спросил Степана Степановича.
— Стуков на совещании, — сказал Антон,
— Извините, с кем я разговариваю?
— С Бирюковым.
— Так это вы ведете следствие по магазину? — Я, — подтвердил Антон.
— Это Айрапетов говорит. Мне обязательно надо с вами встретиться. Сегодня же, немедленно.
— Приезжайте. Буду ждать.
— Видите, какое дело… Я только что встретил маму. Не будете возражать, если мы сойдемся через полчаса, что называется, за круглым столом, скажем, в ресторане «Сибирь»? К слову, вы ужинали?
Антон вспомнил, что сегодня толком даже не обедал.
— Нет, не ужинал.
— Отлично! Значит, через полчаса — у входа в «Сибирь»?.. — проговорил Айрапетов таким тоном, как будто разговаривал с давним-предавним знакомым.
Антон на какое-то время задумался. Встречаться в такой обстановке с людьми, причастными к проводимому расследованию, он не любил, но память сейчас подсказывала ему, что с рестораном «Сибирь» что-то связано по ходу следствия. Пауза была недолгой, однако Айрапетов поторопил:
— Ну, что вы раздумываете? Соглашайтесь…
«Там же Олег работает! — вспомнив рассказ соседки Айрапетова Веры Павловны об инциденте с Людой Сурковой, вдруг подумал Антон. — Надо воспользоваться случаем, чтобы понаблюдать за этим Олегом со стороны». — И ответил:
— Пожалуй, соглашусь.
— Отлично! — бодро воскликнул Айрапетов, словно обрадовался, и тут же положил трубку.
18. За круглым столом
Айрапетов у самого входа в ресторан разговаривал с моложавой, но заметно полнеющей женщиной. Он издали увидел Антона и разулыбался, как желанному другу.
— Знакомься, мама. Это сотрудник уголовного розыска, товарищ Бирюков, — сказал он женщине когда Антон подошел к ним.
Женщина устало подала темную от загара, с дорогим браслетом руку, вежливо наклонила голову и назвалась;
— Евгения Петровна.
Антон тоже сдержанно кивнул, сказал свое имя. Она бесцеремонно оглядела его, спросила:
— А отчество?
— Игнатьевич.
— Вы знаете, Антон Игнатьевич, на юге ужасные грозы. Нас почти полный день мариновали в аэропорту. Самолет не мог вылететь из-за каких-то разрядов…
— Мама, — перебил Айрапетов. — Кому это интересно? Евгения Петровна устало отмахнулась.
— Не сердись, Игорек, я так сегодня переволновалась, — и опять повернулась к Антону. — Это вы такой молодой работаете в уголовном розыске? И не боитесь преступников? Ведь они бывают вооружены. Знаете, в нашем городе недавно был случай, о нем даже писали в газетах…
— Мы пойдем ужинать или будем разговаривать здесь? — с улыбкой опять перебил Евгению Петровну Айрапетов.
— Конечно, Игорек, пойдем. Я ужасно проголодалась. Совершенно не могу есть в самолете, хотя там кое-что и подают.
Антон сразу приметил, что Айрапетов не то стесняется своей словоохотливой родительницы, не то боится, как бы она не наговорила лишнего. Игорь пытался перехватить инициативу разговора, но удалось это ему только в ресторане, когда Евгения Петровна с видом знатока стала сосредоточенно изучать меню.
— Я разыскал того сапожника, — полушепотом сказал он Антону.
— Для чего вы это сделали? — спросил Антон.
— Попав в глупейшую историю, нельзя сидеть сложа руки.
— Остроумов никуда бы не делся.
— Не сомневаюсь. У меня была другая цель, чтобы он пришел к вам с повинной. Согласитесь, это лучший вариант. Ему за чистосердечное раскаяние меньше достанется, а вам работы уменьшится.
— Смотрите-ка, даже шашлык по-кавказски есть! — удивилась Евгения Петровна, положив на стол меню. — Интересно, как его здесь готовят? Может быть, одно лишь название, — она грузно поднялась из-за стола. — Игорек, ты, пожалуйста, заказывай, а я ненадолго отлучусь. Так сказать, в порядке обмена опытом пойду познакомлюсь с директором этого заведения,
Айрапетов, проводив ее взглядом, смущенно проговорил:
— Не удивляйтесь. Мама работает директрисой крупного ресторана. Профессиональная гордость говорит, — Игорь положил на стол пачку «Нашей марки», закурил и, разглядывая зажигалку, задумчиво сказал:
— Хотел сделать как лучше…
— К сожалению, некоторые свидетели, стараясь оказать пользу делу, забывают, что от них требуется только одно — говорить правду, но не вмешиваться в следствие.
— Привычка бороться за справедливость. Не могу сидеть сложа руки, когда… — Игорь глубоко затянулся сигаретой. — Согласитесь сами: считанные дни до защиты диссертации и вдруг… нелепость с бритвой.
— Вы на самом деле спасли Остроумову жизнь?
— Положение было критическим. Однако большого ума для спасения не требовалось. Нужно было срочно влить кровь. У меня оказалась подходящая группа. Операцию делал другой врач.
Антон взял лежавшую перед Игорем пачку «Нашей марки», рассеянно поразглядывал ее и спросил:
— Хорошие сигареты?
— Неплохие. Почти десять лет только их курю. Привык.
— Необычные для Новосибирска какие-то. Первый раз вижу.
— Их здесь не продают. Это мама мне каждый месяц присылает.
— Точно такую же пустую пачку обнаружили у нас в райцентре в обворованном магазине, — как можно равнодушнее проговорил Антон.
— Откуда она могла там оказаться? — удивился Айрапетов. — Это действительно редкие для Новосибирской области сигареты.
Антон пожал плечами. Наступило тягостное молчание. Айрапетов, наморщив лоб, сосредоточенно думал.
— А ведь я в прошлую субботу был у вас в райцентре, — вдруг сказал он. — Случайно встретил Мохова. У него не было курева… Я отдал ему полпачки. Неужели он заодно с Остроумовым?
— Мохов, когда вы с ним встретились, один был?
— С каким-то здоровым парнем. Я его не знаю. Опять помолчали. Антон спросил:
— У кого вы были в райцентре?
— У Лиды Чурсиной. Знаете такую? Собственно, был поутру, очень недолго. Ездил проветриться от городской суеты. Там великолепная у вас природа. Николай Петрович, дядя мой, готов сутками пропадать у Лидочки.
— Знаете о том, что на днях с ней произошло несчастье?
На лице Айрапетова появилось нескрываемое удивление. Так удивиться мог только несведущий человек.
— У Лидочки?.. — недоверчиво переспросил он. — Путаница какая-то. В воскресенье от нее вернулся дядя. Все было нормально, он ни слова мне не сказал.
— К сожалению, путаницы нет, — Антон вздохнул. — Лидия Ивановна приняла большую дозу пахикарпина, и в настоящее время неизвестно, удастся ли врачам спасти ее жизнь.
— Пахикарпина?! — опять удивился Айрапетов. — Не могу поверить! Этим лекарством женщины нередко, с позволения сказать, скрытно врачуют себя, чтобы не прибегать к аборту. Как правило, такое самоврачевание кончается весьма печально. Что толкнуло Лидочку?..
— Видимо, причина была.
— Так это ее магазин обворовали?
— Да, в котором она работала. Айрапетов опустил глаза.
— Честное слово, не верится, чтобы Лидочка… Милейшая девчушка, скромница, тихоня… Вот уж поистине вспомнишь народную мудрость: «В тихом омуте черти водятся».
— Когда вы у нее были, она никаких признаков беспокойства не высказывала?
— Абсолютно. Веселая, улыбалась. Радовалась покупке часов.
— Где Чурсина могла достать пахикарпин?
— Затрудняюсь ответить. Хотя… Лидочка ведь продавцом работала, связи у нее, безусловно, были.
К столу подошла официантка, чтобы принять заказ. Айрапетов только-только взял меню и посмотрел на Антона, словно спрашивая, что же заказывать, но в это время появилась оживленная Евгения Петровна.
— Голубушка, заказ оставлен у директора. Будьте любезны, пройдите к нему, — ласково сказала она официантке и, устало откинувшись в кресле, посмотрела на Антона. — Удалось кое-что организовать, чего в меню нет. И вдруг спросила: — Вы никогда не были в нашем городе? Непременно должны побывать. Можете остановиться у нас в доме — комната Игорька пустует. Захотите, устрою в гостиницу, будете жить в отдельном номере. Когда надумаете приехать, дайте телеграмму, мы с мужем встретим. У нас собственная «Волга».
— Спасибо, — поблагодарил Антон.
— Что «спасибо»? — Евгения Петровна повернулась к Айрапетову. — Игорек, что ты как в рот воды набрал? Уговори Антона Игнатьевича побывать у нас, я вполне серьезно приглашаю.
— Да, да, — рассеянно поддержал Айрапетов. — Мама у нас славится хлебосольством, умеет организовать отдых. Каких только друзей в нашем доме не бывало!
Появившаяся с подносом официантка прервала разговор. По тому, как плотно был загружен поднос судочками, тарелками и запотевшими бутылками с чехословацким пивом «Дипломат», Антон понял: Евгении Петровне удалось «кое-что» организовать недурно. Словно спохватившись, она попросила официантку принести еще и коньяк, но Антон наотрез отказался:
— Таких крепких напитков не употребляю, — заявил он и для убедительности приврал: — Спортом занимаюсь.
Евгения Петровна засмеялась:
— Коньяк спорту не помеха. Я знаю спортсменов, которые пьют как лошади.