Парсонс взглянул на показания ВРЕМЕНИ ДО DEST на многофункциональном дисплее на своей приборной панели, произвел быстрый мысленный подсчет и увеличил обороты почти до полной боевой мощности. Затем он выбрал навигационный КУРС на своем автопилоте, и бомбардировщик F-111G «Трубкозуб» послушно накренился влево и автоматически выкатился на новый курс. «Мы должны приложить все усилия, чтобы достичь LLEP, а затем увеличить его до 540 на низком уровне. Это оставляет нам очень мало возможностей для… всякой всячины».
«Материал» для выполнения боевой задачи низкого уровня обычно означал противодействие средствам противовоздушной обороны противника. Облет зенитной артиллерии, уклонение от ракет класса «земля-воздух» и обгон вражеских истребителей на уровне верхушек деревьев обычно потребляли много дополнительного топлива, которое редко учитывалось при расчетах топлива в плане полета.
«Если мы не сможем долететь, мы прервем полет», — сказал Парсонс. «У вас есть расчетные данные о дальности полета?»
«Прямо здесь». Мейс сравнил расчеты расхода топлива в полетном плане с новыми цифрами расхода топлива в своем руководстве по летно-техническим характеристикам для более высоких скоростей полета, необходимых на маршруте с низкой посадкой. «Если мы добьемся дозаправки в воздухе, у нас будет достаточно бензина», — сказал Мейс. «Отбоя нет. Мы должны прервать работу, если не сможем заправить оба внешних резервуара или если они не будут питаться.»
Парсонс повернулся к своему партнеру, криво улыбнулся ему и спросил: «Молишься о сломанном стреле или плохой подаче, Дарен?»
Ответ на вопрос командира своей эскадрильи был уловкой номер 22: он солгал бы, если бы ответил «нет», и был бы трусом, если бы ответил «да». Вместо этого он ответил: «Если бы -117 выполнили свою работу, мы бы вообще не говорили об этом, сэр».
Лихие спортсмены-истребители-невидимки F-117A со сверхсекретной базы ВВС Тонопа в пустыне Невада, те, кого доставляли на работу и обратно на шикарных авиалайнерах и кто получил повышение, просто пожав нескольким людям руки и показав эмблемы своего подразделения генералам с вытаращенными глазами, очевидно, не достигли поставленных целей. Прямо как в Панаме в 1986 году: чушь о том, что истребители-невидимки использовались только для того, чтобы «дезориентировать» Силы обороны Панамы. Они промахнулись по своим целям тогда, и они снова промахнулись сейчас. Это не очень понравилось молодому экипажу F-111G.
Танкер опоздал на контрольный пункт дозаправки в воздухе. Парсонсу и Мейсу пришлось дождаться своего самолета-компаньона: тактического самолета-постановщика помех EF-111 Raven, который представлял собой модифицированный истребитель-бомбардировщик F-111, оснащенный самыми современными электронными постановщиками помех, из 42-й эскадрильи радиоэлектронной борьбы королевских ВВС Великобритании в Аппер-Хейфорде, Англия, дислоцированной в Инджирлике. Обычно F-111G привыкли заходить на цель в одиночку, но важность миссии требовала, чтобы ее сопровождал сверхсовременный самолет-постановщик помех типа «яйцо малиновки»; EF-111 мог летать так же далеко, так же быстро и так же низко, как F-111G, поэтому он следовал за Парсонсом и Мейсом до своей цели и обратно.
Все самолеты завершили дозаправку в воздухе — все баки заправлены и все баки заправлены, с личным разочарованием отметил Мейс, отрицая отмену полета, — и они повернули в сторону иракской границы и приготовились к атаке. У EF-111 Raven был свой собственный план полета, тщательно разработанный Парсонсом и Мэйсом, который позволил бы устранить конфликт между двумя самолетами и вывести его в положение, позволяющее наилучшим образом нейтрализовать любые вражеские радары, которые могли бы засечь бомбардировщик «Трубкозуб». Мейса это устраивало — ему все равно не нравилось беспокоиться о том, чтобы наблюдать за ведомым во время полета ночным строем.
У них было десять минут, чтобы долететь до точки входа на низком уровне, и они сделали это со скоростью чуть ниже скорости звука, чтобы попытаться вернуть свое время обратно. В этой миссии выбор времени был не просто важен — это был вопрос жизни и смерти. Не только для Парсонса и Мейса, но и для сотен других самолетов, которые будут находиться в воздухе над южным и центральным Ираком, когда Мейс завершит сброс бомб. За десять минут до старта-точки снижения были составлены контрольные списки от стены до стены: проверка достоверности TFR (радар слежения за местностью), проверка кабины пилота, инструктаж по маршруту и контрольные списки сброса топливных баков.
«Танки убраны», — объявил Мейс. Он перенастроил все переключатели на обычные, затем объявил: «Оружие разблокировано».
Используя код разблокировки из сообщения о выполнении, Мейс воспользовался еще одной книгой расшифровки, расшифровал шестизначный код предварительной подготовки оружия и ввел его в кодовую панель. Две минуты спустя на панели постановки оружия на охрану загорелся зеленый индикатор ВКЛЮЧЕНИЯ. Затем он выполнил проверку подключения к оружию и его бесперебойности, убедившись, что все электрические возможности и возможности передачи данных не повреждены, затем перевел панель постановки оружия на охрану из положения «ВЫКЛЮЧЕНО» в положение «БЕЗОПАСНО».
«Дай мне согласие», — сказал Мейс.
Парсонс потянулся к левой приборной панели, открутил тонкую проволочную пломбу от красного щитка выключателя, открыл щиток и поднял единственный переключатель. «Включить переключатель согласия».
Мейс нажал кнопку интерфона, потянулся к панели постановки оружия на охрану, открутил аналогичный предохранительный провод от скользящего серебряного переключателя и перевел переключатель в положение СОГЛАСИЯ. В самолетах, способных нести ядерное оружие, как и во всех американских системах запуска ядерных боезарядов — от шестидесятифунтовых боевых снарядов до стотонных межконтинентальных баллистических ракет и двухтысячетонных атомных подводных лодок, — до того, как оружие могло быть подготовлено, должны были быть активированы два физически отдельных переключателя. Мейс перевел большую ручку на панели постановки оружия на охрану из положения «БЕЗОПАСНО» в положение «GND RET». На панели состояния оружия загорелись две белые лампочки; на обеих значилось AGM-131X. Он переместил переключатель выбора ракеты на панели управления ракетой в положение «ВСЕ», а серебристый переключатель постановки на охрану — из центрального положения «ВЫКЛЮЧЕНО» в положение «ВЗВЕДЕНО». Индикация состояния на панели сменилась с БЕЗОПАСНОЙ на ПРЕДВАРИТЕЛЬНУЮ ПОСТАНОВКУ на ОХРАНУ.
«Если бы это дерьмо не было таким серьезным, — сказал Мейс Парсонсу, — я бы поклялся, что прямо сейчас услышал «Когда Джонни возвращается домой маршем», прямо как в докторе Стрейнджлаве».
«Хорошо», — сказал Парсонс низким и напряженным голосом. «Что у вас есть?»
«Оружие наготове, стойки заперты», — ответил Мейс. «Дважды проверьте мои переключатели». Он повернул маленькую лампу для чтения к панели постановки оружия на охрану, чтобы Парсонс мог проверить показания, затем он начал составлять другое закодированное сообщение, чтобы проинформировать Пентагон и штаб Центрального командования США об успешной подготовке своего оружия…
… Две термоядерные ударные ракеты малой дальности AGM-131X.
«Проверено», — с беспокойством сказал Парсонс. Он откинулся на спинку своего кресла и понял, что только что стал свидетелем исторического события — это был первый случай, когда боевой самолет подготовил термоядерное оружие к применению со времен Второй мировой войны. Во время холодной войны стартовало множество самолетов с ядерным оружием на борту, и были случайные выбросы и авиакатастрофы самолетов с атомным оружием на борту, но это был первый случай, когда термоядерное оружие было предварительно заряжено и подготовлено к атаке. Это было все потому, что двенадцать F-117 stealth боевикам с их грузом двухтысячно-фунтовых бомб не удалось уничтожить ни одного здания вблизи столицы провинции Кербела, примерно в пятидесяти милях к юго-западу от Багдада и в тридцати милях к западу-северо-западу от руин древнего города Вавилон. Наряду с крупной военной базой, железнодорожной станцией, складами и крупным военным аэродромом, в Кербеле располагался один из самых современных военных командных пунктов в мире. Это был глубокий подземный железобетонный бункер, который, по сообщениям, контролировал все иракские стационарные и мобильные наступательные ракетные силы — почти триста ракеты средней дальности SS-1 Scud, более сотни ракет малой дальности SS-7 Frog и неизвестное количество ракет SS-12 Scaleboard, тактической ракеты класса «земля-земля» с ядерным боезарядом, закупленной у СССР после подписания Договора о ядерных силах средней дальности с Соединенными Штатами. Каждое оружие может нести фугасную боеголовку — или биологическую, химическую, нервно-паралитическую или даже ядерную боеголовки, — которые могут быстро уничтожить силы Коалиции.
Кербела должна была быть разрушена в начале конфликта, прежде чем Ирак смог нанести массированный ракетный удар по Саудовской Аравии, аэродромам Коалиции вблизи иракской границы или Израилю. Если бы Саддам был настолько глуп, чтобы запустить ракеты «Скад» против Израиля, он почти наверняка применил бы ядерное оружие, чтобы остановить иракскую военную машину. Было так важно, чтобы Кербела была уничтожена, чтобы Ирак не запускал никаких ракет «Скад» против Израиля, чтобы Израиль не вступал в войну, что Соединенные Штаты спланировали конечную миссию на случай непредвиденных обстоятельств — применить ядерное устройство малой мощности против Ирака.
За исключением стандартных средств ядерного удара на борту кораблей ВМС, две ракеты AGM-131X на борту «Мейса» и бомбардировщика Парсонса были единственным термоядерным оружием, развернутым в составе «Щита пустыни», а теперь применяемым в составе «Бури в пустыне». Боеголовка каждой ракеты представляла собой «субатомное устройство», оружие очень малой мощности с мощностью менее одной килотонны, или тысячи тонн в тротиловом эквиваленте — примерно в одну двадцатую размера бомб, уничтоживших Хиросиму и Нагасаки во время Второй мировой войны, но все еще обладающее той же взрывной силой, что и пятьдесят полностью заряженных бомбардировщиков B—52, несущих неядерное оружие.