С каких это пор Люция стала на него влиять?
— Вот поражаюсь тебе. Ты же демон! — воскликнула ангел как упрек, хотя для Саркона это служило лишь похвалой. — Откуда такая ответственность? Я вот ангел, хоть и пониженный в должности, да жутко ленивый. Но все равно ногой бы не двинула, если бы не приказ Алрониила и награда в качестве увеличения мощи крыльев за доблестную службу — "Ветер туч". Под доблестной службой мое начальство подразумевает соседство с тобой на протяжении всего этого времени. А это, согласись, не простая задача. Но это я, а ты толстый, мощный. Должен быть ленивым. А сам трудоголик. И не стыдно?
— Я и сам не прочь вернуться домой, чтобы восстановить силы в пламени Геенны, — сквозь зубы прошипел демон, сдерживая ответный выпад. — Мне всего лишь стоит продержаться последнюю ночь, чтобы не отводить взгляда от пылающих глаз Сефирота. У нас не понижают. У нас в лучшем случае развоплощают Малым заклинанием или есть что похуже… наткнуться на презрение братьев, например.
Двор самоубийцы показался за разговором. Зрение обычного человека не выловило бы ничего в сером мире, но мир энергий для всех прочих сущностей вокруг окрасился в печальные тона. На этом клочке физического мира еще долго не будет улыбок. Неприкаянная душа, не зная, куда податься, подчиняясь горю и эмоциям, выделяла огромное количество духовной энергии, которая преобразовывала мир вокруг.
Чувствительные к энергетике люди будут ощущать здесь уныние. Дети откажутся играть, старикам станет дурно, а зимой ни один человек поскользнется — обязательно неудачно — ломая кости. В лучшем случае получит вывих или растяжение.
— Что же ты, Татьяна, наделала? — пробормотал Саркон.
Самоубийцы… Их наказывают за чужие жизни. Жизни близких людей. Карают за причиненное им горе. Вот и молодая девушка с длинными, светлыми волосами, стоит посреди двора в окружении людей, визга полиции и "Скорой помощи". Ничего не понимает, считая случившееся дурным сном.
Саркон вздохнул, быстро оценив рабочую обстановку. Душа стояла, не спеша расставаться со своими тонкими телами. Теперь сбросит их не скоро. Не уйдет по истечении сорока дней, как положено всем смертным. Привязала себя к физическому миру тяжелым якорем боли преждевременной смерти.
Татьяна нависала над разбитым телом. Своим телом. После падения с седьмого этажа, оно не выглядело так же хорошо, как при жизни. Кровавая лужа под ним быстро остывала. Мозг девочки умер, сердце и отбитые внутренние органы еще работали. Состояние клинической смерти, что прервется смертью в больнице под аппаратами искусственного дыхания ближе к утру.
Саркон облизнул клыки, ощущая тень агонии, боли, которую душа будет переживать еще очень долгое время.
Вновь и вновь.
Люция, шепнув на ухо демону, ушла — достался персональный вызов на место где-то невдалеке. У ангелов тоже хватает работы: спасать, защищать, наставлять, поучать, вразумлять. Человеку лень заботиться о себе самому, призывает пастырей.
Саркон проигнорировал ангела, стоя за спиной девочки. Он уже полностью был поглощен работой. Читал мысли Татьяны. Этот шестнадцатилетний клубок противоречий невольно заставлял умиляться. Что за мысли? Просто чудо для демона! Самоубийца считала, что причины, по которым ушла из жизни, веские. Более чем веские! Наиглавнейшие — и никак иначе! Смерть казалась ей единственным выходом. Как можно жить, когда нет парня, с подругами поссорилась, отец не любит, мать нагрубила, давно перестав ее понимать, сестра тоже не понимает, а в школе конфликт с классным руководителем, да еще и одноклассники смеются над ее внешним видом. Серая мышь, последняя девственница в классе. Завтра будет только хуже. Стоит ли ждать завтра или покончить со всем сегодня?
Сегодня! Так посчитала девушка в неполные шестнадцать лет. А тут еще и сообщение в социальных сетях. Комментарий под фотографией — "такой уродине лучше умереть. Сыграй в игру. Или слабо?".
Переходный возраст и депрессивный образ мыслей, который мешает искать другие пути, склонили к одному решению — в этой жизни ей не место. Проще шагнуть в распахнутое окно, чем со всем разобраться. А провокаторы из социальной сетей, мелкие бесы по совместительству, понятия не имея на что обрекающие свои души, лишь подливают масла в огонь.
Умереть просто — раз и нет ее. Все будет позади, все горести, печали. Все что угодно, лишь бы уйти от проблем, уйти от этой жестокой жизни.
И Татьяна совершила шаг, который изменил все. После свершенного, вернуть ничего невозможно. Одним легким движением смахнув себя с подоконника, лишила душу любых шансов на счастье. Не только счастья для себя, но и для тех, чью любовь не сумела вовремя понять и оценить.
Последнее, что Татьяна слышала, был крик. Пронзительный крик. Чей? Она не знала. Может это кричала ее душа?
Еще самоубийца запомнила мимолетное ощущение полета и резкая боль во всем теле пронзила насквозь. Затем свет и снова серый мир, как будто и не было ничего. Никакого туннеля разглядеть не удалось. Может, люди просто вбили себе в головы, что он должен быть?
А потом она увидела серый двор и тело. Свое тело. И только глядя на него со стороны, смогла приметить, что была не такой уж и страшной, как думала о себе. Или это смерть так расслабила тело, что ушла внутренняя напряженность, исчезли все рамки и барьеры? Осталась лишь она сама. Один на один с собой.
Саркон схватил девушку за плечо, безжалостно отрывая от последнего взгляда на тело, перед тем как его унесут санитары, рявкнул:
— Дура! У тебя должны были быть дети через несколько лет. Ты убила не только себя, но и сына. И дочь двумя годами позже. Знаешь, сколько тебе теперь мучиться за три отнятые жизни? Отнятые по твоей воле!
Девушка вздрогнула, поворачиваясь и разглядывая мощную фигуру демона, который в данный момент был незрим для столпившихся людей. Невидим, как и она.
— Ты убийца! Серийная! — Продолжил нагнетать демон.
Саркон был грозен. Желто-карие глаза смотрели безотрывно, с вызовом. Острые зубы, сплошь клыки, скалились в хищной ухмылке. Скорее волчий оскал посулил бы что-нибудь хорошее, чем этот.
— Ты… вы… за мной? В ад… да? — заикаясь, выговорила Татьяна, не задавая себе вопросов, чем же она говорит, если тело — вот оно, рядом. — Я же выполнила условия игры.
— Какой к чертям игры?!
Девушка не ответила.
— Совсем мозгов нет? — Продолжил демон. — Тебя взяли на слабо. Развели. Забыла слова матери в детстве "что, все прыгнут с девятого этажа и ты прыгнешь?".
Татьяна повертела головой, действительно вспоминая эти слова.
— Я займусь организаторами ваших игр со смертью позже. — Пообещал демон. — А сейчас разберемся с тобой.
Сознание девушки еще не оправилось от шока и полностью ассоциировало себя с телом. Живым телом. О возможностях души девушка не задумывалась.
— Меня спасут! Вон скорая помощь!
— Кому ты там нужна? Ты — жалкое, ничтожное существо! Полчаса назад все было в твоих руках. Твоя жизнь была в твоих руках! Ты могла взяться за учебу, заняться спортом и найти новых подруг, помириться с родителями, в конце концов! Но ты решила, что проще будет загнать себя в тупик. Гордость не позволила найти другой выход?!
— Не надо нотаций, — привычно огрызнулась Татьяна, забывая, с кем разговаривает.
— Их не будет, — демоническая улыбка вогнала девушку в дрожь. — Ты сама все увидишь, сама ощутишь. Будет весело, обещаю.
Татьяна сложила руки на груди.
— Забирай мою душу и убирайся!
— Хорошо…но ты забыла, что твоя душа это ты и есть после смерти тела.
Скорая помощь уехала, забрав тело. Следом за ними покинула двор полиция, народ начал расходиться — шоу закончилось. Дело возбуждать не стали — стопроцентное самоубийство, а значит, и делать здесь больше нечего. Так, формальности для протокола. В лучшем случае заглянут с переписку в социальных сетях… но за недостатком улик дело вновь уйдет в долгий ящик.
— Ха-ха-ха, — громыхнул Сар. — Ты все еще ничего не поняла. Я пришел заставить ТЕБЯ страдать. Сейчас я покажу тебе, что такое работа демона.
Знакомый двор сменился ровной поляной с мертвой серой травой. Ночь сменилась днем. День был сумрачным, в воздухе носился аромат горьких трав. Слишком горьких для поздней осени. И как она вообще ощущает эти запахи? У души же нет носа? Или это все причуды демона? Зачем ей ощущать эту горечь?
Татьяна с демоном стояли посреди поляны. Никого вокруг. Девушка, ничего не понимая, уже хотела было повернуться к рогатому, чтобы спросить, зачем он принес ее сюда, но в следующий момент рядом появился маленький мальчик. Кудрявый голубоглазый карапуз лет двух-трех в джинсовом комбинезоне. Он протянул пухленькую ручку к Татьяне, и она, улыбаясь, протянула свою в ответ… Но руки не встретились.
Духи не могут касаться друг друга.
— Это твой сын, — громыхнул Саркон. — Первенец. Родился бы на четвертом курсе института. Какого института? Теперь не важно, но поступила бы ты с первого раза своими силами… Обидно, да?
По щекам Татьяны потекли безмолвные слезы. Она хотела обнять карапуза, прижать к себе и ощутить тепло, но руки проходили сквозь него. Все, что оставалось делать, это смотреть в осуждающие голубые глаза. Такие родные, знакомые.
Ее глаза! У него были ее глаза! Несостоявшаяся мама.
Рядом появилась маленькая девчушка с заплетенными косичками, радостной улыбкой, ямочкой на щеке. Она расставила руки и требовательно потянулась к Татьяне.
Дважды несостоявшаяся мама лишь обреченно рухнула на колени, содрогаясь в рыданиях.
— Дочь. В любви и согласии, — смаковал каждое слово Саркон. — Ты же придумала им имена? Еще несколько лет назад, не так ли? Ну, скажи, назови их по имени! — демон резко сорвался на оглушающий рев. — Обними покрепче!!! Ну, чего же ты валяешься у них в ногах и ревешь?! Смотри им в глаза и ощущай то, чего у тебя НИКОГДА не будет!!! Н-И-К-О-Г-Д-А!!!
Татьяна согнулась в рыданиях.
Демон совсем спокойно добавил:
— Их духи будут навещать тебя каждый день. Чтобы не скучала. День ото дня. Каждый день… М-м-м, как мне нравится это слово — бесконечность.