-Несчастный случай?
-Какое там. Бандит оказался, - она сделала страшные глаза, - никто и не догадывался. Говорят, он деньги чьи-то украл и сбежать хотел, а его вместе с ними и взорвали. Вот тогда Олег сердцем и стал мучаться, сама понимаешь, такое пережить. И как проглядели? Поздний ребёнок, мать с ним носилась, отец военный, а вышло вон как...
все равно по кривой дорожке пошёл. В общем, Олегу операция понадобилась, и они дом выставили дорого, надеялись, что кто-то клюнет, и повезло. Только хозяин, видать, передумал тут жить, или ещё чего, кто их поймёт.
Мы немного помолчали, и я осторожно спроесила:
-А как звали их сына?
-Самохвалова? Марк.
Глава 3(3)
Пока возвращалась дворами домой, перелезала через забор, маскировала пылью окно, я крутила в голове несколько мыслей, одна фантастичней другой. Первая: Макс знал погибшего парня, может, был его близким другом, потому помог его родителям, выкупив дом. Вторая: этот Марк мог и не погибнуть, а Макс опять же выступил посредником по просьбе парня. Ну и третья, от которой мурашки по коже: Макс и есть якобы погибший Марк Самохвалов. Отсюда и покупка дома, и нежелание светиться в городе и посёлке, где его могут узнать. Если первый же встреченный мной человек знает его историю, опасаться и впрямь есть чего. Дома в посёлке продают неохотно, значит, в основном, здесь старожилы.
Я посоветовала себе не увлекаться данной мыслью, по крайней мере, пока. Если Макс заметит мой интерес, мало мне не покажется.
Но не думать о погибшем парне не могла. А ещё имя Марк Максу очень подходило... если он подстроил свою смерть и сбежал в таком юном возрасте, что же он наворотил за десять лет?
"Лучше тебе не знать", - шепнул внутренний голос, я ему поверила и решила выкинуть эту историю из головы. Ничего хорошего она мне не принесёт.
Макс появился в половине одиннадцатого. За окном успело стемнеть, а в доме похолодать. Я дремала на диване, когда скрипнула дверь. Вскочив, уставилась на входящего Макса, видимо, испуганно, потому что он, усмехнувшись, сказал:
-Свои.
-Долго ты.
-Узнавал, что к чему, - Макс вытаскивал из принесённого пакета еду: сыр, хлеб, холодный чай.
-И как, узнал? - я стала делать бутерброды, мы сели за стол друг напротив друга.
-Да.
-Расскажешь?
Макс немного посверлил меня своим непроницаемым взглядом.
-Одни типы решили, что у меня есть то, что им надо.
-А у тебя есть?
-Нет.
-И ты должен убедить их в этом?
-Я собираюсь убедить их в том, что это у меня есть.
-Зачем?
-Чтобы не пострадал тот, у кого это на самом деле.
-А это это - что?
Макс заговорщицки перегнулся ко мне, я тоже потянулась вперёд.
-А это, - он сделал страшные глаза, а потом щелкнул меня по носу, - большая тайна.
Откинулся обратно, отпивая чай, я скривилась:
-Ну и пожалуйста. Не очень-то и хотелось.
Макс рассмеялся, достав сигареты, закурил. Пока огонёк в сумерках то усиливался, то гаснул, мы сидели молча, потом Макс затушил окурок, бросив его в бутылку с остатками чая.
-Надо ложиться, - сказал, вставая, и вышел из дома, видимо, в туалет, а может, проверить обстановку. Его кошелёк остался лежать на столе. Кинув взгляд на дверь, я взяла его. Внутри оказалась очень большая сумма денег на мой взгляд и водительские права на имя Максима Викторовича Кириллова. Больше ничего.
-Ну так не может быть, - пробормотала я и, сама не зная зачем, вытащила права из отделения. За ними оказался вырезанный из фотографии неровный четырёхугольник. На нем девушка по грудь, в обычной футболке, светлые волосы распущены, красивая какой-то необычной красотой. Изображена в анфас, но смотрит немного в строну, и взгляд такой сильный, притягивающий внимание.
Я быстро сунула фото и права на место, сам кошелёк вернула на стол, и вовремя, почти сразу вошёл Макс. Я держала в руках бутылку, делая вид, что читаю этикету, и очень надеясь, что мои руки не дрожат.
-Ложимся? - Макс, кажется, ничего не заметил.
-Мы будем спать вместе?
-Тебя что-то смущает? - услышала уже привычную усмешку, и разозлилась.
-Я у стенки, - сказала в ответ и потопала к дивану.
Макс лёг рядом, не касаясь меня. Я лежала, слушая его дыхание, и под его размеренность уснула, не переставая думать о девушке на фотографии.
Ночью было холодно, даже в свитере и под одеялом, сентябрь заявлял свои права. Я свернулась калачиком, пытаясь согреться, получалось так себе. А потом почувствовала, как горячая рука притянула меня за живот к телу. Макс прижал к себе крепко, слишком крепко и близко, стало тепло и спокойно, и очень скоро я уснула.
Проснулась неожиданно, просто открыла глаза и уперлась взглядом в серую ткань толстовки. Не помню, когда ночью я успела развернуться, но вот лежала, уткнувшись носом в мужскую грудь. Было тепло и уютно, и за это вдруг стало стыдно. Стыдно перед Павликом, за которого я выхожу замуж, стыдно перед Максом, для которого эти объятья вынужденная мера, и больше всего перед собой - за то, что они мне нравятся. Хотелось так и лежать, я закрыла глаза, втягивая носом запах Макса. И снова думая о том, что это неправильно. Даже не то, что мы с ним в какой-то деревне спим в обнимку, а вся моя жизнь. Глупым и немыслимым показалась предстоящая свадьба, кольцо на пальце, которое мне даже не нравилось. Я не могла вспомнить, чтобы давала согласие на свадьбу, но его у меня и не спросили. Павлик привык принимать решения за меня, не спрашивая, уверенный в том, что точно знает, что мне надо. И ни разу не угадывал. За эти пять с лишним лет ни разу. Нет, глупо его обвинять в чем-либо, ведь я никогда не говорила о своих желаниях. Не говорила, потому что не видела в нем человека, который их если не разделит, то поймёт. У Павлика вся жизнь расчерчена на двадцать лет вперёд, а я плыву по течению, не зная, что меня ждёт в следующую минуту.
И стало ясно: мы не должны быть вместе, потому что не сделаем друг друга счастливыми. Это было так просто и понятно, и при этом стало открытием, что я снова распахнула глаза, в этот раз подняв голову, столкнулась с серьёзным взглядом карих глаз. Макс лежал, обнимая меня и накручивая на палец прядь моих волос, думал о чем-то своём, как и я, но сразу спросил:
-Проснулась? - и улыбнулся. Улыбка была такая мягкая и не свойственная ему, и эти ямочки... захотелось прикоснуться к его щеке, и я вдруг подумала, почему бы и нет?
Глава 3 (4)
И тут же одернула себя. Если я и решусь уйти от Павлика, это не повод бросаться в объятия первому встречному, тем более, к Максу. Поэтому я просто кивнула. Мы снова замолчали, и я, опустив голову, уткнулась ему в грудь. Мы лежали, Макс накручивал и раскручивал мою прядь, а я думала, когда стоит отстраниться, хотя совершенно не хотела. Наконец, он сказал:
-Надо ехать, Соня, - и все встало на свои места. И лежание наше показалось глупым и неуместным, откатившись, я села, поправляя волосы, глядя в стену, лишь бы не встретиться с ним глазами. Макс поднялся, оправил одежду, я поднялась следом, пряча глаза, словно тут произошло нечто постыдное и судимое.
-Есть будешь? - спросил Макс, взъерошивая волосы и закуривая, я помотала головой. - Тогда поехали.
Я молча направилась за ним, мы покинули дом, дошли до того места, где вчера бросили машину. Там она и обнаружилась, правда, уже другая: старенький "Фольксваген".
-Куда мерс делся? - спросила я, пристёгиваясь.
-Он стал ненадёжен.
-Куда мы едем?
-Встретимся с вчерашними преследователями.
Я уставилась на него во все глаза.
-Вот так просто?
-А тебе особое приглашение нужно?
-Зачем же мы от них убегали, если теперь сами к ним едем?
-Когда мы от них убегали, я не знал, что это за люди.
-Теперь знаешь и хочешь с ними поговорить об этой своей страшной тайне?
-Да.
-А я тебе зачем?
-В том доме больше не стоит оставаться. Твою квартиру наверняка пасут, значит, разберёмся и будем свободны.
-Понятно, - кивнула я, - ты не боишься?
Макс усмехнулся.
-А ты боялась, когда шла сдаваться к Ермакову?
-Боялась жутко. Думала, он меня на месте прибьёт.
-Наивная ты, Соня. Не его надо было бояться, а дружка своего. Бежать сразу и без оглядки.
Макс нахмурился, я почувствовала, как изменилось его настроение, словно он невзначай ступил на запретную территорию. Кажется, он собирался с Лехой работать?
-Что, не сложилось у вас сотрудничество? - ляпнула я, тут же пожалев. Макс изменился до неузнаваемости, лицо стало каменным, взгляд жёстким, безжалостным. Но мгновенье, и он взял себя в руки, расслабился, отпустив эмоции. Усмехнулся.
-Сложилось. Более чем. Кстати, он не так давно покинул наш бренный мир.
-Леха погиб? Несчастный случай?
-Вроде того. Кто-то его пристрелил.
Я замерла, глядя на Макса. Во рту пересохло, в голове крутился вопрос, но я так и не задала его, боясь услышать ответ. Леха убит, а Макс его ненавидит, достаточно взгляда, чтобы это понять. Нет, даже думать об этом не буду.
-Не жалей, - понял Макс по-своему моё молчание, - это был очевидный исход. Рано или поздно таких, как он, убивают.
-Каких таких?
-Лёша твой был наемным убийцей, дорогая. Киллером.
Тут у меня просто язык отвалился. Я только глаза руками закрыла и подумала: забыть, забыть все, как страшный сон, радоваться новому дню и не думать, как бы оно все могло закончиться, если бы не Макс. Получилось так себе.
В город мы приехали довольно рано, но движение уже начинало вставать - утренние пробки. Машину бросили в одном из дворов, а дальше прошли несколько насквозь, пока не оказались возле хрущёвки. Дверь в подъезд была деревянная, беспрепятственно попав внутрь, мы поднялись на третий этаж, Макс позвонил в дверь справа. Открыли быстро: здоровяк со злым взглядом. Осмотрев нас, буркнул:
-Проходите, - и посторонился.
Разуваться мы не стали, прошли в комнату, отовсюду глазели ребятки, я насчитала пятерых. В комнате сидел мужчина лет тридцати семи-сорока, высокий полноватый брюнет добродушного вида. На наше появление он встал с кресла, насмешливо говоря: