По улицамъ разставлены патрули изъ солдатъ арміи ген. Врангеля, контролирующее прохожихъ и направляющіе уѣзжающихъ въ портъ.
Населеніе запряталось по домамъ, магазины закрыты, улицы пусты, безмолвны, мертвы…
Въ городѣ спокойно, нѣтъ грабежей, разбоевъ, стрѣльбы и вообще не наблюдается всего того, чѣмъ обычно сопровождается уходъ одной и ожиданіе прихода другой власти.
По свѣдѣніямъ бѣженцевъ, прибывшихъ съ послѣдними пароходами — 15 ноября большевики были въ 18–20 верстахъ отъ Севастополя.
14-го ноября съ утра начался пожаръ огромныхъ складовъ Американскаго Краснаго Креста въ Севастополѣ.
Трудно и невозможно сейчасъ провѣрить тѣ слухи, которые распространяются о крымской трагедіи.
Во всякомъ случаѣ, наибольшаго довѣрія заслуживаютъ сообщенія, которыя мы приводимъ ниже.
Передаютъ, что ген. Врангель издалъ особый приказъ, защищающій, подъ страхомъ разстрѣла на мѣстѣ преступленія, разгромъ складовъ, магазиновъ и т. д.
Характерно, что службу на постахъ несутъ у интендантскихъ складовъ красноармейцы — плѣнные, которымъ внушено, что до прихода новой власти они должны охранять народное добро.
Ген. Врангель принялъ всѣ зависящія мѣры къ охранѣ порядка въ городѣ и безопасности гражданъ
Огромные запасы продовольствія, снаряженія, обмундированія, а также богатѣйшіе склады товаровъ севастопольской таможни охраняются спеціальной стражей.
Союзное командованіе разрѣшило высадить въ Константинополѣ только раненыхъ и женщинъ въ количествѣ не болѣе 5000 человѣкъ.
Остальные бѣженцы, какъ предполагаютъ, будутъ направлены въ Тунисъ и Алжиръ.
Погруженные на суда остатки арміи ген. Врангеля насчитываютъ до 25 тысячъ человѣкъ, которыхъ предположено отправить въ Галиполли.
Г. Римскій
Безъ родины…
Я такъ помню наши первые, весенніе дни въ Крыму… Насъ подхватилъ жуткій новороссійскій нордъ-остъ и выбросилъ на отмели крымскихъ береговъ.
Какъ люди изъ стараго разсказа Пришвина, мы бродили у моря и собирали маленькіе, красивые камешки — камешки воспоминаній.
Сплеталась у моря печальная легенда:
Легенда о высокой горѣ Яйлѣ, о чудесной Маговей — птицѣ… И по камешкамъ воспоминаній, какъ по вѣрнымъ четкамъ, мысль добиралась до брошеннаго русскаго сердца, до голубого неба надъ просторами русскихъ полей.
Сплеталась печальная легенда…
И, вдругъ, пришелъ высокій сильный человѣкъ, взошелъ на старую генуэзскую башню, и съ остраго выступа надъ гнѣвнымъ моремъ взглянулъ въ русскую даль.
Солнечный апрѣль вернулъ ушедшія надежды. И въ розовомъ цвѣту миндалей ожила новая, прекрасная, молодая сказка.
Живые и бодрые стали стѣной у подножія высокой башни. И съ угрюмыхъ южныхъ скалъ казалась такою живой и близкой легенда о Яйлѣ, о Маговей птицѣ и тоскующей Москвѣ за Яйлой.
И вдругъ…
Въ ноябрьскихъ дняхъ — этотъ печальный колоритъ увяданія.
Умершая легенда тонетъ въ дали, уплываетъ вмѣстѣ съ контурами уходящихъ русскихъ береговъ.
Новая, жуткая пестрота — въ длинной фалангѣ судовъ. ползущихъ по черноморскимъ волнамъ.
Мертвая тишина обреченнаго города…
Рѣзкіе силуэты колоннъ Графской прситани — послѣдній этапъ пилигримовъ, послѣдняя черта, за которой было только небо и море, и люди безъ родины…
У Графской пристани — послѣдній парадъ:
— Парадъ уходящаго рыцарства.
Доносится послѣднее ура. Острою тоскою сжимаются сердца, и одинокія фигуры выпрямляются у борта иностраннаго корабля.
На рейдъ… Одинъ за другимъ идутъ корабли, Колышутся пестрые флаги.
— Всѣ по мѣстамъ!
Медленно проходитъ русскій крейсеръ «Корниловъ».
На его борту — высокая, знакомая фигура.
И мы думаемъ о великой трагедіи этого человѣка, послѣдняго стража, сошедшаго со старой генуэзской башни на бортъ уходящаго корабля.
Медленно заходитъ солнце.
Протяжно звенятъ унылыя склянки.
Новая ночь спускается надъ берегомъ.
Завтрашній разсвѣтъ — жуткій, красный разсвѣтъ…
Смотримъ вслѣдъ уходящему „Корнилову". Съ нимъ — уходитъ легенда, рожденная среди Крымскихъ скалъ.
Все тоньше и тоньше контуры русскихъ береговъ…
И завтра, въ чужомъ, холодномъ морѣ я буду смотрѣть на маленькіе, блестящіе камешки, подо браные на крымскомъ берегу.
Эти — маленькія четки будятъ одну жуткую мысль:
— Мы — люди безъ родины, люди, сброшенные съ высокихъ скаль въ холодную пропасть…
И такъ хочется, до боли хочется сберечь послѣдній огонекъ вѣры и унести въ чужую даль нашу полѣ днюю, неумирающую мечту:
— Россія будетъ живой.
И новая русская весна будетъ прекрасной и сверкающей молодымъ русскимъ счастьемъ.
Николай Литвинъ
Американскій миноносецъ N 217.
Послѣдній приказъ ген. Врангеля
ПРИКАЗЪ
Правителя Юга Россіи и Главнокомандующаго
Русской Арміей.
СЕВАСТОПОЛЬ, 29 Окт. /11 Ноября 1920 года.
Русскіе люди! Оставшаяся одна въ борьбѣ съ насильниками Русская Армія ведетъ неравный бой, защищая послѣдній клочокъ русской земли гдѣ существуетъ право и правда.
Въ сознаніи лежащей на мнѣ отвѣтственности, я обязанъ заблаговременно предвидѣть всѣ случайности.
По моему приказанію уже приступлено къ эвакуаціи и посадкѣ на суда въ портахъ Крыма всѣхъ тѣхъ, кто раздѣлялъ съ Арміей ея крестный путь: военно — служащихъ, чиновъ гражданскаго вѣдомства, съ ихъ семьями и тѣхь отдѣльныхъ лицъ, которымъ могла бы грозить гибель, въ случаѣ прихода врага.
Армія прикроетъ посадку, памятуя, что необходимые для ея эвакуаціи суда также стоятъ въ полной готовности въ портахъ, согласно установленному расписанію. Для выполненія долга передъ Арміей и населеніемъ сдѣлано все, что въ предѣлахъ силъ человѣческихъ.
Дальнѣйшіе наши пути полны неизвѣстности.
Другой земли, кромѣ Крыма, у насъ нѣтъ. Нѣтъ и государственной казны. Открыто, какъ всегда, предупреждаю всѣхъ о томъ, что ихъ ожидаетъ.
Да ниспошлетъ Господъ всѣмъ силы и разумъ одолѣть и пережить русское лихолѣтіе.
Генералъ ВРАНГЕЛЪ.
Бесѣда А. В. Кривошеина съ представителями американской печати
14 ноября, въ Константинопольской печати появилась слѣдующая бесѣда А. Е. Кривошеина съ представителями американской печати:
„Силамъ человѣческимъ есть предѣлъ. Этотъ предѣлъ насталъ. По приказанію генерала Врангеля приступлено къ эвакуаціи изъ Крыма въ первую очередь раненыхъ и больныхъ — нельзя же дать большевикамъ звѣрски ихъ добивать — и тѣхъ семей съ женщинами и дѣтьми, которыя предвидятъ неминуемую гибель по. приходѣ большевиковъ.
Но они все равно неизбѣжно погибнутъ, если не придетъ помощь со стороны. Средствъ содержать ихъ у насъ нѣтъ; куда ихъ примутъ, пока еще неизвѣстно— власти. За нихъ мы можемъ только просить.
Генералъ Врангель въ своемъ послѣднемъ приказѣ предупреждаетъ объ этомъ всѣхъ желающихъ сѣсть на корабли. Его приказъ не только не зоветъ никого на суда, но, наоборотъ, удерживаетъ всѣхъ отъ этого и это внѣ нашей страшнаго шага въ полную неизвѣстность.
Большевистская неволя слишкомъ тяжела, а въ человѣческомъ сердцѣ, особенно у людей простыхъ, не искушенныхъ политикой, всегда шевелится надежда, что Богъ и добрые люди, весь цивилизованный міръ, не дадутъ погибнуть людямъ, неповинныхъ ни въ чемъ, кромѣ отрицанія дикаго варварства, основаннаго на насиліи
Призывъ А. В. Кривошеина о помощи
Агентство Гавасъ-Рейтеръ опубликовало въ Ноябрѣ въ Константинополѣ слѣдующую бесѣду съ А. В. Кривошеинымъ.
,Положеніе на фронтѣ крайне напряженное. Армія наша сражается съ прежней доблестью. Но большевики заключили миръ со всѢми своими противниками и цѣною различныхъ для нихъ уступокъ добились мира съ Польшей, чтобы бросить противъ генерала Врангеля всѣ свои силы. Армія наша, которая численно всегда была гораздо слабѣе врага, понесла за послѣднее время огромныя потери въ людяхъ. Въ теченіе нѣсколькихъ дней войсками отбиты 22 атаки; большевистская артиллерія дѣйствуетъ съ чрезвычайной, невиданной раньше силой. При этомъ большевики не считаются ни съ какими потерями; очевидцы передаютъ, что идущія въ атаку три четыре цѣпи погибаютъ до одного человѣка, но на смѣну имъ бросаются все время свѣжія силы, тогда какъ наши части изнемогаютъ отъ усталости, истощенія и недостатка одежды. Вчера, въ часъ моего отъѣзда, позиціи защищались тремя нашими пѣхотными дивизіями противъ двадцати восьми; кавалерія наша спѣшена и поставлена въ окопы; почти всѣ начальники дивизій и командиры полковъ выбыли изъ строя. Долго выдерживать такую борьбу непосильно никому.
По приказанію генерала Врангеля приступлено къ эвакуаціи изъ Крыма раненыхъ, женщинъ и дѣтей. Вѣроятна полная эвакуація Крыма; къ ней, во всякомъ случаѣ, дѣлаются всѣ нужныя приготовленія, чтобы провести ее возможно планомѣрнѣе и спасти истекающую кровью армію.
Задача эвакуаціи Крыма, окруженнаго моремъ, представляетъ небывалыя трудности. Основанія для ея разрѣшенія, — сроки, условія, мѣсто направленія— пока еще не вполнѣ установлены. Къ необходимымъ переговорамъ нами уже приступлено.
Я прошу печать бросить всему культурному міру горячій призывъ къ чувству гуманности, къ человѣческой совѣсти каждаго, съ просьбой о немедленной помощи погибающимъ людямъ, — раненымъ, дѣтямъ, женщинамъ, — и всей душой вѣрю, что этотъ призывъ будетъ услыщанъ“.
Имущество Крьша — достояніе народа
ПРИКАЗЪ
войскамъ армейскаго тылового района № 97 т
30 Октября — 12 Ноября 1920 г.
г. Севастополь.
При семъ объявляю для свѣдѣнія и точнаго исполненія приказъ Главнокомандующаго Русской Арміей — отъ 29 Октября N0 0010230:
„Въ случаѣ оставленія Крыма запрещаю какую бы то ни было порчу, или уничтоженіе казеннаго или общественнаго имущества, т. к. таковое принадлежитъ русскому народу