Шум делал препятствие ближе, чем оно было. Но справились и через пять минут развалились на берегу, втащив потяжелевшую от сырости лодку.
— Как же кушать хочется, — простонал Иван.
Обрадовать его было нечем. И уж точно не словами о том, что предстоит длинный переход до лагеря.
В посёлке так и не поняли, кто стрелял ночью. Семья Влада согласилась с версией о бандитах-налётчиках. Связывать себя с мятежниками хотелось меньше всего. Военные же как внезапно появились, так же и исчезли. Мёдов молча выслушал невероятную историю о перебежчике, ничего не ответил и увёл отряд. Сообщив командованию о произошедшем, командир получил указание двигаться по прежнему маршруту, оставив поиски местным военным. Теперь на помощь геологам-нефтедобытчикам. Их нужно будет проконвоировать через дикие земли до Абакана. Там пути разойдутся.
Атмосфера среди бойцов накалилась. Предательство одного из них не способствовало сплочённости, тем более что сержантов в отряд понадёргали из разных частей. Макс не поднимал глаз от пола, ему казалось, что винят его. Он и сам себя винил. А потом вдруг поднялся с лавки и встал в центр, держась за борт.
— Парни, — первые слова прозвучали тихо, но потом голос окреп. — Нужно забыть это и верить друг другу. Ведь те, кто здесь, прошли проверку.
— В отличие от твоего друга…
Макс гордо встретил устремлённые в него пары глаз, задержался на каждой.
— Моего. Но я с вами, а не с ним, это говорит о чём-то? Может, я единственный теперь, кто точно вне подозрений.
Ответили молчанием, Макс устало сел на место. Дима ему подмигнул.
До самой базы не сделали ни одной остановки, добрались к ночи, измученные. Умяв ужин, заснули в железных бараках. Даже Макс, настроившийся на долгую рефлексию, выключился моментально и снов не видел.
Пробуждение далось тяжело, бойцы с удивлением смотрели, зевая, как Мёдов с оголённым торсом подтягивается на какой-то арматуре. Затем все собрались на завтрак и рассмотрели, наконец, с кем предстоит работать.
Восемь человек геологов, совершенно непохожих друг на друга. Бородатые дядьки, молоденькие очкарики, представительного вида мужчина. Женщин нет.
Мёдов за завтраком сел с главным и заговорил о деле. Остальные не стали смешивать ряды.
— О чём болтают, как думаешь? — спросил Макс.
Дима привстал, с вопросительной готовностью кивнул на говорящих. Макс рассмеялся.
— Не надо, не хочется для отвлечения внимания буянить, — он замолчал. — И не с кем…
Как же Макс теперь страдал! Он считал себя то предавшим дружбу, то нарушившим присягу, то всё сразу. Рациональное мышление кричало, что незачем винить себя, но Макс истово его глушил. Ведь если прислушаться к разуму, всплывает понимание: он мог не допустить. Не отдать оружия, предупредить Багрова, повлиять на друга до всего этого, в конце концов.
Сразу после завтрака было объявлено следующее: лагерь сворачивается, и объединённый отряд выдвигается по маршруту. Геологи на мощном вездеходе на шести колёсах с прицепом, в котором перевозили походную лабораторию.
Геологи воодушевлённо засуетились, собираясь, военные же совсем упали духом. От мысли об очередных часах в дороге становилось тошно.
9
Измученные беглецы добрели до лагеря очень вовремя. Там, в беспорядке наваленных ящиков и чинившихся машин, атмосфера накалилась. О сути происходящего рассказали часовые, на которых наткнулись в паре сотен метров от шума и огней.
Отряд Саши был не единственным, планировалась масштабная акция с разовым ударом нескольких групп — каждой по своей цели. Кто-то ещё потерпел неудачу, кто-то вовсе отказался действовать. Теперь командиры спорили о перспективах в отдельной палатке, все остальные — на улице. Появления новых лиц никто даже не заметил.
Саша отправил товарищей в столовую, сам же сразу зашагал к военному совету. Его вытянувшееся злое лицо произвело эффект. Говорившие замолкли и переглянулись, как бы спрашивая, кто пустил в палатку мертвеца.
Первым преодолел ступор и обнял вошедшего его давний друг Семён. Потом и остальные. На время спор забыли, всех интересовало случившееся. Рассказ оптимизма не добавил и дал новый толчок для перепалок. Саша молчал и слушал, он пытался понять, кто из четвёрки какого мнения держится.
Выходило, что один из отрядов даже не добрался до складов, наткнулся на войска в холмах. Вторая группа, чьей задачей был перехват выслеженного каравана, к нему и вовсе не сунулась, слишком много оказалось охраны.
После этих неудач большинство мятежников не пожелали рисковать. Утверждали, что фактор внезапности упущен и без него шансов нет.
— Мы не воевать прибыли, наша цель — диверсия! — распалялся худой командир.
— Но я воевал… — тихо сказал Саша.
Взгляды устремились на него.
— Мои ребята умирали зря? Чтобы мы всё бросили?
— Не бросим — умрём все.
Семён застонал.
— Да чего нам бояться?! Военные скованы атаками, стерегут на местах и ждут помощи. У них нет ресурса нас преследовать.
— Вот это и есть наша возможность спастись, — назидательно потыкал худой пальцем в стол.
Семён не обратил внимания.
— Мы ещё сумеем принести пользу. Чёрт с прежним планом, будет новый. Нельзя уходить без боя, иначе каждый боец посчитает себя трусом.
Саша указал в сторону командиров:
— Они правы. Наши люди — лазутчики, не солдаты. Им нужны продуманные операции. А мы чуть было не устроили ещё одну катастрофу.
Собирались уезжать. Игорь предвкушал оказаться в городе «вольных». Но всё оказалось не так радужно: города нет, лишь лагеря. Занять подконтрольную властям территорию — значит объявить войну, повстанцы ещё слишком слабы, чтобы противостоять властям в открытую.
— Мало накопить машины и патроны. Главное — переманить народ на нашу сторону, тогда будет всё, — заговорил Игорь. — Ваши лидеры это понимают?
— У тебя будет возможность им это объяснить, — заверил его Семён.
Повстанцы свернули стоянку и ушли на северо-запад. Только когда хвост пыли от последней машины улёгся, из кустов вылезли трое.
— Пожалеем, братцы…
— Ну всё, Иваныч, поздно плакать. Идём, нам ещё реку переплывать.
Макс ехал на восток. Все ехали на восток.
— Это не совсем то, чего я ожидал, — тихо проговорил Дима. — Мы так и будем жить в грузовике и подчиняться рации?
— А что ты представлял, когда тебя выдернули из учебки?
— Даже не знаю. Приключений? Нет. Я думал, займусь чем-то важным. — Дима встрепенулся. — Вам ведь тоже говорили о необходимости нашей службы?
— Да. И сейчас мы её выполняем. Мы месим грязь, потому что больше некому, — Макс улыбнулся. — Мы ещё совершим что-то великое.
Машину заболтало по ямам. Одному из бойцов стало плохо, пришлось остановиться. Шофёр просигналил геологам, те затормозили. Мёдов, закусив губу, наблюдал, как бойцы прыгают на землю. Он понимал, что привал затянется, а хотелось до темноты проехать как можно больше.
Вокруг тоскливо: равнина жёсткой почвы разбавляется трещинами в земле и лесом в стороне, из-за перепадов высоты видимость ограничена.
— Когда-то здесь были сплошные леса… — произнёс главный геолог, затем разъяснил. — Правда. Одна тайга на сотни километров. Теперь от неё лишь парковая зона.
Пользуясь остановкой, геологи развернули кухню. У Мёдова не было выбора, поэтому он, скрипя зубами, разрешил своим присоединиться. Довольные бойцы похватали продукты и подсели к попутчикам.
— Товарищ лейтенант, давайте к нам, — позвал Багров. — Не сердитесь, время наверстаем.
Он оказался не прав. Какого-то часа не хватило, чтобы до ночи перебраться через овраги. Разбили лагерь прямо перед ними.
Мёдов постоял ещё, посмотрел на выхваченное фарами препятствие и ушёл в кабину. Через стекло виднелось всё то же, и он со злости хватил по выключателю, свет погас. Шофёр с сочувствием взглянул на командира и включил обратно.
Между машинами развели костёр. За ужином разговорились. Рассказывать о своих приключениях военным не дозволено, поэтому слушали геологов. Тем было что поведать. По итогам путешествий таких вот групп и составляли до сих пор карты. Под интересную беседу добрались до чая. Макс сам отнёс кружку Мёдову, всё сидящему в стороне.
— Спасибо, Смирнов. Шепни сказителям, чтобы заканчивали. Нам вставать на рассвете.
На ночь оставили часовых. Менялись часто, количество людей позволяло. Макса разбудили вторично, уже после дежурства.
— Извини, думал, ты ещё не заснул, — прошептал товарищ. — У нас что-то происходит, присмотрись.
Макс намеренно не смотрел на костёр, и его зрение не замылилось. Он сразу увидел игру теней неподалёку. Сердце пропустило удар, рука нащупала оружие. И тут во тьме зажглись глаза. Макс вскочил и вскинул автомат. Усилием заставил себя не выстрелить.
— Буди всех! — прошипел он через плечо. — Там кто-то есть.
Долгие минуты он не моргая глядел в ночь. Казалось, что всё — плод воображения, но затем снова чувствовалось движение. Наконец кто-то ещё заметил неопознанное присутствие с другой стороны. Через пятнадцать минут окрестности наполнились шорохами.
— Волки? — предположил Дима.
— Даже если, то не те, что были в учебниках.
Люди встали по периметру поближе к огню, приготовили оружие.
— Твари же спать не дадут, — пробормотал Мёдов и обратился громко ко всем. — Каждый по три патрона. Огонь!
Ночь озарилась, уши заложило, и глаза ослепли. За деревьями кто-то взвыл и затих.
— Проверить бы, кого зацепили.
Мёдов посмотрел на геолога и махнул рукой.
— Иди проверь.
Он ещё раз огляделся.
— Пугнули живность, теперь на покой.
Но нет. Опять вой, переходящий в противный ультразвук и пространство вспыхнуло десятками глаз. И волки бросились.
— В машины! — завопил кто-то.
Геологи рванули в свою. Их прикрыли стрельбой. Звери ворвались на поляну. Дверь захлопнулась перед мордами, волки повернули к военным. Пятеро запрыгнули в кузов, похватали запасные магазины. Остальные остались снаружи. Стрелять нельзя без риска зацепить друг друг