— Я говорил, что не буду этого делать в ближайшее время. Но ближайшее время закончилось. И вообще, Дмитрий, ты не тот, перед кем я стану держать обещания, — отмахнулся Артур от полковника, словно от назойливой мошки.
— Что? — вновь вспылил тот. — Нет, ты нормально скажи. То есть, ты решил бунтовать? Не забывай, как я тебя выручил, сударь. И что могу с тобой сделать, если понадобится!
Артур вздохнул, явно давая понять, что устал от воплей своего собеседника. Мужчина поправил балахон, хмыкнул, а потом сказал:
— Ну попробуй. Делай что хочешь, Дмитрий. Я как раз позабавлюсь. А то знаешь ли, скучно жить стало в последнее время, — лениво ответил Артур, глядя на полковника, как на маленького ребенка, который слегка заигрался.
— Так и знал, чтоб тебя. Похоже ты совсем спятил со своими чудовищами, — прошипел под нос полковник Петровский, медленно поднимаясь с кресла. — Мы с тобой больше не партнеры. Твори что хочешь, но знай, твои деньки сочтены. Повелитель зверей, мать твою. Тоже мне вершитель судеб несчастный.
Полковник махнул рукой и направился к двери. Очевидно, давал понять, что не хочет слушать бредни Артура. Последнего это слегка взволновало. Мужчина протянул руку и громко воскликнул:
— Постой! Я хотел сказать кое-что.
— Слушаю, сударь. Но знай, что ты теперь в полной заднице. И не факт, что я смогу все уладить, — немного успокоившись сказал полковник и медленно повернулся к столу.
Он понял, что победил в этой схватке. Артур попытается извиниться, значит можно просить у него больше денег и требовать впредь вести себя не так пафосно.
— Не надо ничего улаживать, ты подохнешь, — как ни в чем не бывало бросил хозяин кабинета.
Полковник открыл рот, чтобы что-то спросить. Из руки Артура, обтянутой кожаной перчаткой, вырвался поток черно-синей магии, которая попала в грудь офицеру и уперлась в защитный экран.
Полковник перестраховался, захватив с собой сильнейший артефакт, создающий отличный доспех.
— Да пошел ты… псих ненормальный, — прохрипел полковник, и потянулся к своему пистолету, который все это время был под одеждой.
Тут защитный экран испарился под действием мощной Силы. Полковник ахнул, ощущая адскую боль. В его груди появилась глубокая кровавая рана. Мужчина закашлялся и попятился к стене в ужасе тараща глаза.
— Кхе-кха недоносок… Кто тебя прикрывать будет? Тебя уничтожат, скотина, если со мной что-то случится, — простонал напоследок военный, истекая кровью и падая на колени.
— За что я тебя люблю, Дмитрий, так это за сердобольность. Получил вентиляцию в легких, а все беспокоишься обо мне. Перестань. Со мной ничего не случится. Если что, ты, опять же поможешь. Мы же с тобой друзья, — проговорил Артур и слегка улыбнулся краешком бледных губ.
— Что ты, мать твою, несешь… — напоследок выдавил из себя Полковник, теряя сознание.
— Ничего, вроде бы все логично. А ты как считаешь, дружище? — спросил Артур, глядя в угол, откуда медленно вышел оборотень в образе полковника.
— Считаю, что я неплохо перевоплотился. Но форма немного другая. Если бы ты не дырявил эту, было бы куда лучше, — произнес полковник номер два, сравнивая себя с оригиналом.
— Прости, просто он меня сильно достал. А насчет формы не сомневайся. Его окружают сплошные олухи, вряд ли кто-то заметит, — улыбаясь проговорил Артур, с интересом рассматривая обновленного офицера.
Несмотря на все, мы с Пушкиным продолжали тренироваться вместе со всеми. Сегодняшний день был насыщенным. Нам пришлось хорошо потрудиться, чтобы сдать зачет по основным упражнениям.
После долгого нахождения на спортивной площадке, мы, наконец-то, пошли на отдых. Но не стали уходить в казарму, а просто улеглись на траве. Она была мягкая, чистая и прогретая летним солнцем. Гораздо лучше, чем койка в казарме.
— Александр, ты зря решил драться на ринге с этой розовой бестией, — в какой-то момент сказал Родион, крутя во рту небольшую травинку. — Мог бы устроить с ней борьбу в постели, кто кого быстрей положит на лопатки.
— Хех, такую положишь. Она при мне здоровенного краба на куски покромсала, — задумчиво промычал Пушкин.
— Слава богу, что я не краб, — улыбнулся в ответ, щурясь от горячих лучей и продумывая стратегию боя с девчонкой. Точнее не совсем боя, а того представления, что я задумал.
Какое-то время мы болтали о всяком. Потом Родион сказал, что тоже метит в контрактники. На что у меня были свои соображения, которые пока что не стал высказывать.
Когда стало ясно, что мы залежались на солнце и пора возвращаться в расположение, послышался странный шум. Кажется, немного поодаль что-то случилось. Ну вот, опять какие-то проблемы, в которые меня попытается втянуть случай.
Я нехотя поднял голову и понял, что все нормально. Никакого нападения на Центр, никаких монстров, оборотней, мужиков в балахонах.
Вместо этого, несколько парней и девчонок обступили какого-то незнакомца. Громко расспрашивают его обо всем и пытаются что-то рассказывать.
— Это еще что такое? — настороженно спросил Пушкин.
— Не знаю, пойдем посмотрим, — бросил в ответ Родион.
И мы подошли ближе. На окраине спортивной площадки стоял парень с темно-русыми волосами. Ростом чуть ниже среднего, крепкий, широкоплечий, коротко стриженный, одет в форму Ученика.
При этом на груди какой-то странный значок, а на руке кроме дворянского перстня еще золотая цепочка. Что, кстати, не очень разрешено местными правилами.
Лицо у парня высокомерное, дерзкое. Он смотрит на всех свысока, хотя сам ниже многих. Общается с явным пренебрежением, жует жвачку. Что же, очередной выскочка, скукота.
Послушал обрывки фраз. Кажется, сынок местной шишки. Его отец формально возглавляет ратников и вхож в дворец к самому императору. Да уж, важная птица. Но я не орнитолог, чтобы ее изучать.
— Роман, а правда, что твой отец создал движение ратников? — спрашивает одна из наших девчонок.
— Нет. Они были и до него. Просто не знали, что делать. Отец дал им путь, выбил финансирование, статус и всякое такое по мелочам, — небрежно отмахнулся парнишка.
— А почему тебя так быстро перевели в ученики? — спросил кто-то Романа.
Тот сразу насупился и выдал без всякого стеснения:
— Потому что навыков побольше, чем у вас. И так неделю там проторчал. Еще недельку здесь, и я ратник.
— Ого, а какие у тебя навыки, если не секрет? — спросила еще одна девушка, чуть не упав на колени перед «повелителем мира».
— Скоро узнаешь, красотка. Таким как ты показываю свои навыки тет-а-тет после отбоя, — «гениально» пошутил Рома, и все сдержанно засмеялись.
— Шут гороховый, идем, парни, — пробубнил под нос Родион.
— Такими навыками чудовищ не одолеть, — громко сказал я, бросив на выскочку максимально холодный взгляд и вложив в него максимально прямой намек.
Не то, чтобы я хотел очередного конфликта, но этот гад меня выбесил. Если другие скрывали свою заносчивость, пытаясь казаться нормальными. То этому было плевать. Он будто болтал со своими слугами, а не с наследниками знатных родов.
Услышав мои слова Роман немного занервничал. Он посмотрел по сторонам и нелепо произнес:
— Что? Не понял, к чему это было?
— Говорю, обед скоро, парни, идем, — отворачиваясь от него, бросил я.
— Да, не стоит терять время на глупый цирк. Лучше нормально поесть, — поддакнул мне Пушкин, и мы удалились.
Готов поспорить, что Рома нас точно запомнил. Наверняка попытается нам насолить, но это будет потом.
Пусть пока купается в лучах славы, общаясь с толпой подхалимов. У меня намечается дуэль с девушкой, надо к ней подготовиться, как бы странно это все не звучало.
Время поединка с Еленой подошло незаметно. Я явился в спортивный зал, где когда-то был реванш с Пушкиным. Здесь мало что изменилось.
Все те же тренажеры и боксерские груши, маты и различный другой инвентарь. Тот же полноватый тренер, который считает себя королем этого места. И ему это, кстати, идет.
С Еленой пришли несколько ратников в качестве группы поддержки. Со мной, разумеется, Пушкин и Родион.
Дальше начались разговоры о том, что мы должны помириться. Которые мало к чему привели. Тогда мы обсудили правила боя, как это и было положено.
Я сразу попросил дать перчатки и защитные шлемы. Но это лишь рассмешило Елену. Она заявила, что пришла на дуэль, а не на тренировочный спарринг для маленьких детей.
Пришлось согласиться драться в легких накладках на кулаки и совсем без защиты. Признаюсь, честно, это было не очень. Зачем только девушек берут в Ратники? Будь на нее месте парень, я бы даже не заморачивался.
А так, приходится хорошенько ломать голову, чтобы не сломать выскочке с розовой прядью что-то другое.
Вскоре нас выводят на середину ринга, просят поприветствовать друг друга и разводят по сторонам. Начинается схватка.
Елена идет на меня с легкой улыбкой. На ее лице написано что-то вроде: «Сейчас покажу этому выскочке, как распускать язык».
Девушка наносит относительно несильные и не слишком быстрые удары. Я легко ухожу от атаки, чем вызываю одобрительные возгласы, как со стороны моих друзей, так и со стороны ратников.
Лена заметно нервничает и бросается на меня с новой силой. Просто отступаю в сторону, заставляя ее бегать по рингу и тратить силы.
— Какого черта? Дерись со мной! Ты что, испугался? — вопил Елена, слегка краснея.
Ее друзья, кажется, о чем-то догадываются, судя по выражениям лиц. Возможно, мы все здесь равны. Но не думаю, что им понравится, если я отправлю даму в нокаут четким ударом в челюсть.
Похоже все понимают, что этот бой не совсем правильный. Кроме самой Елены. Та бросается на меня в третий раз, нанося удары руками и ногами и, кстати, показывая отличную технику боя.
Такой натиск нельзя игнорировать. Приходится ей ответить, но, разумеется, не напрямую, а по своей, особенной схеме.
Глава 18
Уворачиваюсь от одного удара Елены, пропускаю второй. Но он задевает меня по касательной, не нанося большого вреда. Потом просто толкаю девушку от себя, заставляя потерять боевую стойку и слегка отступить.