— Наше лучшее оружие? — повторяет Люк неторопливо.
Гейб игнорирует его.
— Нам необходимо понять, на что ты способна. Тебе нужно научиться контролировать свою силу, чтобы использовать ее.
Мое лицо скривилось, и я почувствовала недомогание.
— Так ты хочешь, чтобы я снова работала над Влиянием? Помнишь, чем это обернулось в прошлый раз?
Его лицо приобрело сочувствующее выражение, но не смягчилось.
— У нас нет выбора. Либо ты осваиваешь его сейчас с моей помощью, либо потом с Люцифером.
В моей груди все сжимается, когда я слышу имя Люцифера, и практически могу почувствовать Его кожистые руки, обернутые вокруг меня.
— Как, предполагается, я должна это сделать? Я не понимаю, как оно работает.
— Ты будешь тренироваться, пока не узнаешь, как контролировать его.
Мне не нравятся эти слова.
— На ком?
— Для начала, на нас, — говорит Гейб, бросая взгляд на Люка. — Также считаю, что тебе важно научиться закрывать свое сознание от вмешательства других.
Я поднимаю бровь.
— Как ты?
— Да, как я. Это удобно, и я могу связаться с тобой. Но я не единственный, кто может залезть тебе в голову. Я могу слышать твои мысли, но другие могут омрачить их, что намного опаснее.
Я вздрагиваю, потому что понимаю, что под другими он имеет в виду Люцифера. Мое сердце превращается в свинец в груди от воспоминаний о тех вещах, которые Он заставил меня хотеть.
Я бросаю взгляд на Люка. Он потирает ладони о колени.
— Так, ты собираешься обучать Фрэнни использовать Влияние. С какой целью? Какова конечная цель?
Гейб скрипит зубами от злости, и не может удержать пристальный взгляд Люка.
— Давай будем решать проблемы по мере поступления, — уклоняется он. — Ты останешься здесь в безопасности. Я обеспечу тебя всем, что может понадобиться.
Я чувствую раздражение от мысли провести недели словно пленница.
— Гейб, я не могу жить в клетке.
— И кроме того, это не план, — произносит Люк упавшим голосом.
Гейб ёрзает на диване, не глядя ни на одного из нас.
— Я кое над чем работаю, но на это время мы должны спрятался.
Зуд под моей кожей подсказывает, что долго я не продержусь. Я просто смотрю на него. Он выдыхает, устраивается на подушках поудобнее и, наконец, немного расслабляется.
— Фрэнни, я знаю, что это сложно, но прямо сейчас для меня важнее всего твоя безопасность.
— А это вообще возможно? — спрашиваю я.
— Нет, — отвечает он, потому что не может лгать. — Но я постараюсь.
Он, наконец, поднимает глаза, и я вижу в них решительность. И, что он о чем-то умалчивает.
Я устала. Слишком устала, чтобы думать об этом. Падаю на диван и пытаюсь сосредоточиться на шоу по телевизору, но продолжаю рассматривать Люка.
Его палец бездумно потирает шов на подлокотнике, что заставляет меня покрыться мурашками от воспоминаний о том, как его пальцы выписывали узоры на моем лице. Он отводит взгляд, и я возвращаюсь к телевизору, но в тот краткий момент, я поклялась бы, что видела ненависть в его пристальном взгляде. Направленную на меня.
Грудь сдавливает, и я поднимаюсь и ухожу в свою комнату.
Глава 3Путеводные огни
Не могу поверить в то, что думаю об этом.
Как я могу допустить мысль о том, что могу подвергнуть ее опасности… поставив прямо у Него на пути? Это не план. Это — безумство. Но у меня больше ничего нет.
Я поднимаюсь на ноги и смотрю, как Фрэнни исчезает за дверью. Не знаю, сколько времени у нас осталось. Несколько месяцев, или, может, считанные недели. Сколько бы времени ни осталось, его все равно будет недостаточно. Я не способен прятать ее вечно, так что нужно что-то менять.
Люк смотрит на меня, ожидая, когда я выложу всю правду. Он не собирается сдаваться. Да и не должен. Знаю, мне необходимо рассказать ему. В конечном итоге расскажу. Ха. В конечном итоге. Кого я разыгрываю? Конечный итог уже настал. Время на исходе. Но я продолжаю молиться о чем-то другом; о более безопасном для Фрэнни плане. Мои молитвы до сих пор остались без ответа — и я боюсь, что мне известна причина.
Я иду к двери, и Люк пронзает меня взглядом. Оказавшись на крыльце, всматриваюсь в приливную волну. Прилив вечен, как вечно противостояние между добром и злом. Но равновесие нарушено. Люцифер решил пренебречь Правилами. И Фрэнни — наше лучшее оружие, которое должно помочь вернуть равновесие сил.
Я всегда знал, что Фрэнни особенная, но сейчас начинаю думать, что в ней скрывается нечто большее, чем Влияние. Она излучает какую-то едва уловимую силу. Я чувствовал ее в начале, и, несмотря на ненадежность и сомнительность, с каждым днем она становится все мощнее. Но не могу опознать ее — я никогда не встречал ничего такого ранее — и боюсь того, что она может значить для нее. Но, несмотря на мои чувства к ней, она солдат, а мы находимся на поле битвы.
Иду на пляж и сажусь на песок. Его тепло проходит через меня, и я ложусь на спину, закрывая глаза. Напряженность исчезает, и я растворяюсь в спокойствии, а затем пропускаю через себя лучи Света. Все внутри сжимается, когда начинаю двигаться, подобно свету, и, открыв глаза, оказываюсь в Комнате управления. Вокруг меня почти ничего. Только чистая энергия. И Табло в центре.
Это не Табло в прямом смысле слова. Это — сфера. Земля. Эфирное, как плавающее облако, и, в данный момент, относительно маленькое — приблизительно четыре фута (ок. 1,2 м) в диаметре. Я гляжу на массу мерцающих синих точек, танцующих по поверхности Табло, как светлячки. Человечество. Белые огни небожителей движутся среди них, но меня интересуют красные. Я отступаю на шаг и прошу Табло увеличиться в размерах для лучшей детализации. Оно мгновенно увеличивается в размерах, и теперь его диаметр с полмили[5].
— Габриэль, — произносит голос.
Не оборачиваясь, я кружу по Табло. Просмотр занимает несколько минут, и мое внимание останавливается на Флорида-Кис[6]. В пределах мили[7] от бунгало нет никаких красных огней. Я уверен, что демоны рыщут, но они еще не нашли ее. Сейчас Фрэнни в безопасности.
— Спасибо, что помогла мне на взлетно-посадочной полосе, — говорю я, наконец.
Селин подходит ко мне, когда я тянусь вперед и касаюсь синего огонька, определяющего Фрэнни.
— Пожалуйста, — отвечает она, слегка кивнув, и рыжие завитки ее волос подпрыгивают в такт движениям. — Думаю, тебе будет интересно узнать местонахождение Мархосиаса.
Мой взгляд скользит от Табло к Селин. Она сворачивает крылья позади тонкого тела и указывает длинным пальцем на красный сигнальный огонек к северу от Бостона.
Я вращаю Табло и просматриваю область белых огней.
— Кто остался присматривать за семьей Фрэнни?
Она съеживается.
— Ты не отдавал распоряжения…
Потому что надеялся, что наш отъезд отвлечет их.
— Кто свободен?
Селин взмахивает рукой над Табло, и несколько белых огоньков вспыхивают, указывая на хранителей, готовых взять новое задание.
— Не много. Приспешники Люцифера мародёрствуют, и были случаи принуждения. — Ее взгляд полон печали и ярости. — Он мошенничает, Габриэль, посылая демонов в синагоги, церкви и мечети. Активно ищет невинных и верующих, принуждая грешить. — Она пробегает пальцами по Табло. — Мы ежедневно привлекаем новых хранителей, ускоряем программу обучения, чтобы попытаться покрыть возрастающую потребность, но хранителей недостаточно, чтобы защитить все человечество.
Ощущение страха, которое росло во мне, окончательно осело и пустило корни.
Это начало.
Всемогущий слишком долго не замечал, что Люцифер позволяет себе слишком много, и ситуация начинает выходить из-под контроля.
Фрэнни.
Я не могу перестать думать о том, что сделает с ней обострение конфликта. Сила Фрэнни растет, и поэтому Люцифер наглеет и плюет на правила.
Я возвращаюсь к просмотру вариантов на Табло.
— Мы отправим Аарона в Хэйден. Пусть он оценит ситуацию.
Брови Селин поднимаются в удивлении.
— Аарона? — говорит она осторожно. — Ты уверен?
Несмотря на ее опасения, он — наилучший выбор. Его последняя подопечная — монахиня, живущая в святости — умерла по естественным причинам в возрасте 104 лет, несмотря на многочисленные попытки Люцифера развратить ее.
— Он самый взрослый и опытный, — говорю я, вздрагивая от воспоминаний о том, что произошло, когда отправил более молодого и менее опытного.
— Будет сделано, — кивнула Селин.
Рядом со мной появляется Аарон, так что я отдаляюсь от Табло. Он прислоняется к поручню, возникшему рядом с ним, и его губы изгибаются в дерзкой полуулыбке, которая показывает глубокую ямочку на щеке.
— Вызывал? — говорит он, выгнув бровь платинового оттенка.
— Для тебя есть работа, — мой взгляд блуждает между ним и Селин, и на краткий миг я задумаюсь о правильности своего выбора. — Думаешь, сможешь держаться подальше от неприятностей?
— Ты так слабо в меня веришь, — отвечает он.
Я сажусь в белое рабочее кресло, которое материализуется подо мной.
— Это серьезно, Аарон. Мне нужно, чтобы ты сосредоточился на деле.
Он бросает на меня взгляд.
— Если ты не уверен, что я справлюсь, почему тогда вызвал?
Я удерживаю его взгляд.
— Потому что мне нужен достаточно опытный хранитель, такой, как ты.
Его губы изгибаются в сардонической усмешке.
— Полагаю, тогда вы должны доверять мне, о, всемогущий.
Он демонстративно раскланивается.
Я сжимаю виски из-за внезапной головной боли. Головная боль? Что дальше?
— Не превращай дело в личное, — процедил я сквозь зубы.
Выражение его лица становится серьезным.
— Именно ты сделал его личным, когда…
Селин встает между нами, положив Аарону руку на грудь.
— Он будет в порядке, — произносит она тихим, но уверенным голосом.