Последний Персидский поход
Глава 1
Дмитрий Старицкий
ПОСЛЕДНИЙ ПЕРСИДСКИЙ ПОХОД
Литературный киносценарий полнометражного игрового историко-приключенческого фильма по мотивам одноименной повести Анатолия Минина
Москва - 2008
АНАТОЛИЙ МИНИН (1955-2009) – поэт, писатель, автор повестей «Последний Персидский поход» и «Вернувшиеся из похода». Полковник ГРУ ГШ МО. Ветеран Афганистана. Кавалер ордена Красной Звезды. Был помощником военного атташе в Турции. После отставки жил в Москве.
марка студии
***
Титры: Шихванд. Провинция Фарах. Афганистан.
19 августа 1987 года.
Город Шихванд дыра, даже по афганским меркам.
Восточный базар во всей его пестроте.
БТР-60ПБ, чадя изношенным движком, останавливается на обочине около дукана. На его броне сидят два офицера, одетые в «песочку» с разгрузочными «лифчиками» китайского производства.
Одни из них – капитан Виктор Балаганов, в офицерской среде охотно отзывающийся на погоняло «Шура», - ныряет в люк БТР и выставляет оттуда на броню две коробки.
Другой офицер – старший лейтенант Никитин, с простой кличкой «Ник» - открыл коробку.
В коробке навалом лежали консервные банки. На каждой баночке желтая этикетка с симпатичной такой хрюшкой с пятачком.
- Шур, ты, чего? Не знаешь, что мусульмане свинину не едят? – ошарашено спросил старший лейтенант.
- Это ты, Ник, ни хрена не знаешь, - ответил капитан.
На глазах обалдевшего старлея, как чертик из коробочки, из дукана выскочил, живописный дукандор.
Капитан снял с брони коробку и показал тому её содержимое.
Тот кивнул, взял коробку и скрылся с неё в дверном проеме дукана.
Тут же выскочил уже малой упаковкой-связкой баночного пива, которое подал капитану.
- Бакшиш. (титр: Подарок)
- Ташакор(титр: Спасибо), - поблагодарил капитан, удовлетворенно улыбнулся, и, выдернув одну банку из связки, остальные передал на броню старшему лейтенанту.
Тот восхитился:
- Холодное. Класс!
Дукандор выудил из кармана своих необъятных штанов пачку засаленных кредиток достоинством в десять афгани.
И они с капитаном хлопнули по рукам.
- Давай, много-много мой дукан товар вози, - сверкнули из-под черной бороды белые зубы, - Шурави – хуб аст! – (титр: Советские – хорошо!).
Подхватил коробку и ушел в дукан.
Капитан, повернулся к лейтенанту:
- А ты говоришь…, - и показал руками фонтан, - Ладно, попей пока пивка, я скоро.
И тоже скрылся в дукане.
На обочине дороги около дукана притулился БТР. На его броне сидит по-турецки лейтенант Никитин, держа на коленях АКС-74 с подствольником, и с наслаждением тянет холодное пиво из банки, изображая горниста.
Выпив, поставил банку на броню и плющит ее одним резким ударом ладони.
Вынимает из подсумка вторую банку, сдергивает ключ и прикладывается. На лице Никитина блаженство, несмотря на палящее солнце афганского полдня.
Рядом с БТР с визгом затормозил УАЗик без тента, и из него выскочил низкорослый, пузатый и брылястый «колобок», одетый в «царандойку» без знаков различия.
Никитин, не обращая на него внимания, спокойно сосал пиво из банки, не придав этому явлению никакого значения. Его начальство далеко, а на чужое ему было наплевать.
«Колобок» налетел на Никитина, аки лев рыкающий:
- Кто такой? Какая часть? Почему здесь находитесь? Ваши фамилия и звание?
- Простите, а вы-то сами кто будете? – удивленно и с ленцой смотрел Никитин сверху на подпрыгивающее у его броневика чмо, явно из советников в «Контингенте», а значит ни разу не его начальство - И почему я должен вам представляться, сами-то не представились?
Едва не лопаясь от злости, «колобок», встав на цыпочки, тряхнул перед носом Никитина «корочкой» в которой тот ничего не успел разглядеть, кроме традиционных «щита и меча».
- Я, – заявил «колобок» значительным голосом, - старший советник Министерства госбезопасности, генерал-майор Ка Гэ Бэ Колобов!
Никитин пожал плечами, но ссориться не стал, и, даже козырнув, впрочем, не меняя «позы лотоса», скромно представился:
- Старший лейтенант Никитин, Спецназ гру гэ ша.
- Это я уже понял… Какая часть! Почему заехали в город? Почему на базаре? Почему пьянка на службе?
Вопросы сыпались из него, как из дырявого мешка, и Никитин, даже при желании, не смог бы на них ответить, потому что вставить хотя бы «две копейки» в словесный понос генерала не представлялось возможным. Оставалось только вращать глазами.
Тут из дукана вышел капитан Балаганов, с кучей разноцветных пакетов в руках.
Оценив ситуацию, он, опустив пакеты в пыль, вежливо поздоровался с «колобком» за руку:
- Здравствуйте, Владислав Иванович.
И, запихивая пакеты в броню, спокойно сделал выговор:
- Зачем вы прицепились к военному? Мое командование уже разъясняло вам что МЫ - разведка СПЕЦиального НАЗначения Главного разведывательного управления Генерального штаба министерства обороны, можем при выполнении боевых задач ездить где хотим, и куда хотим. В том числе и сюда.
- Этот базар это что, тоже «боевая задача»? – съехидничал гэбэшник.
- На базар мы заехали с разрешения нашего командования.
- А?… - «колобок» надул шею как кобра.
- А выпить пива разрешил своему подчиненному я, его непосредственный начальник. Мы идем с боевых. Жажда мучит. Не смешите, Владислав Иванович! Не опьянеет он с банки пива. Успокойтесь и, если угодно, можете СНОВА написать на нас кому угодно. Кстати, пивка не хотите?... Угощаю!
- Сопляки! Мальчишки! – прошипел «колобок», с пыхтением залезая в машину. – Я этого вам так не оставлю!Разведка… Разгильдяи! Это мы – политическая разведка, а ваше дело: глубину арыков измерять!
УАЗик взревел мотором и укатил мимо базара.
Шура спокойно открыл пивную банку. Банка зашипела змеей.
- Жуткий болван, - прокомментировал он Никитину, глядя вслед пылящему УАЗику, – Он на нас уже жаловался. Да не куда-нибудь, а прямиком в Кабул, и по своей линии, и по нашей, на самые верха.
- И чё? – спросил Никитин.
- А ничё. Ты что думаешь, кто-нибудь «большой» в Гэ Бэ будет напрягаться из-за выпитой летёхой банки пива? Наши же, еще раз подтвердили, что он нам – никто, и зовут его никак. Что ничего никому мы докладывать не обязаны. Но, попросили: повежливее…
Шура сплюнул пивной пеной.
- Козёл, дня в армии не служил, а туда же: «генерал-майор»! От него здесь все его ребята стонут.
Шура метнул пустую банку в арык, запрыгнул на броню и крикнул в люк:
- Козюлис, бляха-муха, поехали отсюда!
ТИТРЫ:
ПОСЛЕДНИЙ ПЕРСИДСКИЙ ПОХОД
***
Титры: Шихванд. Провинция Фарах. Афганистан.
1 июня 1988 года.
ИЛ-76, или как его зовут в войсках «горбатый», с тяжелым гулом оторвавшись от полосы, сразу же заложил крутой вираж, штопором ввинчиваясь в темное небо, окруженное горами.
На бетонке стояли двое офицеров, одетых в лётную «камуфлу», и курили на фоне щита с надписью «Курить строго воспрещается».
Тот, что повыше, выдув затяжку, протянул, глядя в небо:
- Пошел «Черный тюльпан». Не повезло кому-то.
Низкий поддакнул:
Это точно. Я тут зимой бортмеханика «двухсотым» в Чечено-Ингушетию сопроводил. Так там меня только бараны не спросили: а почему ты живой?
Самолет летит над горами (идут титры)
Самолет летит над пустыней (идут титры)
Самолет летит над тайгой (идут титры)
Самолет летит над степью (идут титры)
Самолет летит над большой лесной рекой (идут титры)
Самолет летит над Москвой (идут титры)
***
Титры: Фарахруд. Провинция Фарах. Афганистан.
1 июня 1988 года
Спецназ уходит на войну.
На мехдворе бойцы закладывают в броню длинные ленты крупнокалиберных патронов к КПВТ.
За ними еще более длинные ленты пулеметных патронов.
За ними в БТР втаскивается АГС-17 «Пламя» и круглые коробки с «огурцами» для него.
Бойцы снаряжают магазины к автоматам.
Стягивают их попарно синей изоляционной лентой.
Разбирают из раскрытого ящика гранаты.
Засовывают в сидора «вшивники»: олимпийки, шерстяные свитера – ночью в пустыне холодно. Поверх сидоров вяжут бушлаты.
Переобувают кирзовые берцы на белые кроссовки. Они хоть и не прописаны по форме одежды, но в них по камням бегать сподручней.
Старший лейтенант Никитин у себя в модуле тоже готов к войне. Поверх «песочки» на нем уже надет трофейный китайский «лифчик», в который он последовательно засовывает автоматные магазины, гранаты, сигнальные ракеты и дополнительные обоймы к «Стечкину», который уже болтается сбоку в бакелитовой кобуре-прикладе.
Проверив остроту клинка на ногте, засовывает в ножны тонкую неуставную финку с наборной ручкой – изделие умельцев-солдат из автомобильной рессоры.
Глянув в зеркало, Никитин, остается собой доволен – боец! Спецназёр!
Надев кепи, выходит.
На мехдворе, Никитин встретился глазами с прапорщиком Гуляевым.
Тот молча кивает: тапа: все в порядке.
Никитин отдает команду:
- К машине!
И вместе с бойцами плюхается на остывшую за ночь броню.
Обняв автомат, словно постаревшую, но безумно дорогую любовницу, слегка нагнувшись в люк говорит, как Гагарин перед стартом:
- Ну, что, мля, поехали!
Поднимая пыльный шлейф, три БТРа, словно цепочка деловитых жуков-скарабеев, двинулась в направлении, прямо противоположном тому месту, к которому нам нужно было выйти в назначенное время. Предстояло еще чуток, до сумерек, попетлять по мандехам, чтобы запутать следы и сбить с толку возможное наблюдение духов с окрестных высот.