Сегодня можно без тени сомнения утверждать, что путь создания и становления вооружения ракетно-космической обороны – это постоянное преодоление проблемы сложности: на системном уровне (об этом упоминалось выше), на пути формирования исходных предпосылок и «добывания» исходной информации, в процессе проектирования средств, организации изготовления образцов вооружения, создания и ввода их на местах дислокации.
Решение всего комплекса задач достигалось:
– во-первых, организацией широкого научного поиска в рамках фундаментальных исследований организаций Академии наук;
– во-вторых, постановкой прикладных исследований в НИИ, КБ промышленности;
– в-третьих, организацией специальных исследований по военно-техническому сопровождению и оперативно-тактическим обоснованиям в научно-исследовательских учреждениях Министерства обороны;
– в-четвертых, созданием специальной многоуровневой кооперации организаций промышленности, охватывающей все этапы жизненного цикла создания образцов вооружения РКО – от исследований до сдачи их на вооружение Вооруженным Силам страны;
– в-пятых, созданием масштабной испытательно-моделирующей базы;
– в-шестых, жесткой вертикалью управления всеми работами от правительства страны (ВПК) до объекта, на котором велось создание образца РКО и образование специальных структур оперативного межведомственного управления;
– в-седьмых, созданием уникальных школ выдающихся генеральных конструкторов.
История создания систем противоракетной обороны, предупреждения о ракетном нападении, контроля космического пространства, противокосмической обороны являет собой этапы поистине труднейшего пути, усыпанного, к сожалению (а может быть, и к нашему счастью – кто сегодня может знать!), в основном шипами, а не розами. Платить за все приходилось только по большому счету. Платили здоровьем, иногда и жизнью, неимоверным нервным напряжением, огромными государственными средствами. В полной мере «отрабатывали» известный жизненный принцип: «В жизни за все нужно платить». А за преодоление сложностей и риск платить приходится втройне. В условиях, как теперь говорят, венчурных проектов и технологий плата неизмеримо возрастает. К сожалению, это не все, в том числе и руководители, понимают. Этих людей как раз понять-то можно. Ведь хочется, чтобы сразу все и задешево. Но в природе и в технике так не бывает. Нет исходной информации, не хватает знаний – раскошеливайся и плати. И это не только плата в деньгах. Это плата в сроках, боевых возможностях систем и образцов вооружения, в бессонных ночах на богом забытом полигоне. Это бесконечные споры и дискуссии с оппонентами-пессимистами. Платить, как правило, приходится разработчику и заказчику, даже заказчику в большей степени. Это объективно, поскольку командующие всех степеней в основном требуют только с него, к промышленности у них, как правило, лояльное отношение. Понять командующих тоже можно (и даже такого, как Юрий Всеволодович Вотинцев). Ему нужны боеспособные, обладающие самыми современными возможностями системы вооружения, способные обеспечить ракетно-космическую оборону. Вроде бы все правильно и справедливо, но наша техника в силу запредельно высоких требований, заданных на нее, требовала очень внимательного и исключительно грамотного подхода к оценке ее возможностей. Любая некорректность могла привести к непредсказуемым последствиям.
Интересно проследить в таком телеграфном режиме, как формировалась эта система.
Первый этап – формирование тактико-технических требований и оперативно-стратегического замысла. Во 2-м институте был развернут большой комплекс научных исследований оперативных вопросов. 4-е ГУМО заказывало массу исследований.
Второй этап – создание в составе 4-го ГУМО специального заказывающего 5-го управления (1956 год). В том же году принимается решение о создании специального полигона ПРО – 10-го полигона (Балхаш).
Третий этап. Заказчик понимает, что системы РКО – это автоматические системы со сложнейшим программно-алгоритмическим обеспечением, проверка которого – неимоверно сложная задача. Под эту задачу (1960 год) создается специальный вычислительный центр № 4, преобразованный затем в 45-й институт.
Четвертый этап. Интенсивное развертывание работ по созданию боевых объектов показывает, что основные работы по стыковке программно-аппаратных комплексов будут проводиться на объектах монтажа. Для решения этих вопросов в структуре 4-го ГУМО создаются два мощных управления – войсковые части 75555 и 73570, известные как управления Барышпольца и Коломийца.
Таким образом, заказчик сформировал систему как инструмент, позволяющий ему вести контроль за качеством и ходом работ на всех этапах создания средств и систем РКО – от задания требований до сдачи их на вооружение войскам. В своем повествовании мы остановились подробно только на одном элементе – 10-м Балхашском полигоне. Об остальных элементах этой взаимоувязанной структуры мы постараемся рассказать в последующих книгах. Там есть что рассказать!
Все организации, входящие в эту систему, были оснащены самой современной на тот момент вычислительной техникой, измерительными средствами и укомплектованы лучшими кадрами испытателей и исследователей, а также наиболее подготовленными выпускниками академий и высших училищ Минобороны.
Во главе указанных работ стояли такие выдающиеся представители военного заказчика (о которых говорилось выше), как генерал-полковники Павел Николаевич Кулешов и Георгий Филиппович Байдуков, генерал-лейтенант Мымрин Михаил Григорьевич, и последним из этой когорты заказчиков оставался генерал-лейтенант Михаил Иванович Ненашев. Этих людей отличали высокая инженерная и специальная подготовка, гражданское мужество, патриотизм. Они были государственниками и принимали очень неординарные и рискованные решения, понимали, какую ответственность и во имя чего они берут на себя. После системы С-25, используя приобретенный при ее создании опыт, Михаил Иванович со свойственной ему энергией включился в решение еще более сложной задачи по созданию системы противоракетной обороны.
В этом месте хотелось бы сделать небольшое отступление и пояснить, почему мы дали книге название «Последний заказчик». Думается, что все здравствующие соратники Михаила Ивановича, в том числе и я как его преемник, убеждены в том, что он действительно был последним заказчиком той школы заказчиков систем и средств ракетно-космической обороны, о которых уже говорилось и еще будет сказано ниже. Попробуем пояснить, в чем была главная особенность этой школы нашего заказчика. Хочу привести монолог генерального конструктора на эту тему из моей повести «Все остается людям».
«…Мне в жизни повезло встретиться и работать со многими выдающимися заказчиками. Их было очень много. Как вы, очевидно, заметили, я специально в своих рассуждениях не называю фамилии, но тут я должен сделать исключение и назову несколько фамилий, которые по праву вошли в историю отечественного оружия как выдающиеся заказчики. Это маршалы Неделин Митрофан Иванович, Кулешов Павел Николаевич, генералы Байдуков Георгий Филиппович, Мымрин Михаил Григорьевич, Ненашев Михаил Иванович, адмирал Новоселов Федор Иванович и многие другие. Это те, с которыми мне лично пришлось много работать, переносить много неприятных и приятных моментов. Со многими из них у меня сложились теплые, дружеские отношения. Как же могло быть иначе, если вместе приходилось иной раз дневать и ночевать по нескольку недель на полигоне или где-нибудь на далекой Камчатке, много дней летать на самолете, пересекая территорию Союза вдоль и поперек. Многие уже ушли в мир иной, но я до сих пор храню добрую память о них. Я часто вспоминаю многочисленные встречи с Георгием Филипповичем Байдуковым, настоящим гражданином своей страны и удивительным рассказчиком. У нас с ним были добрые отношения: не раз мы с супругой бывали у него в гостях, часто вместе отдыхали в санатории. Но никогда я не переступал невидимую грань дозволенного, отчетливо представляя, что я услышу от него, обратись с просьбой сделать какое-нибудь послабление по работе. Иной раз задумаешься: а почему испытываю такие ностальгические чувства к, казалось бы, самым что ни на есть жестким оппонентам? Да потому что с этими людьми мы прошли огонь, воду и медные трубы и они навсегда сохранили самое главное, что выделяет настоящего заказчика из окружающей среды. Это высочайшая справедливость, сочетающаяся со столь же высочайшей требовательностью как к себе, так и к разработчику. Это были государственники, способные подняться над сиюминутными интересами и находить решения, необходимые стране и ее вооруженным силам.
Причем никакие личные отношения, личные пристрастия не могли размениваться с долгом, который был священен для этих людей. Мы часто встречались в неформальной обстановке, но я не помню случая, чтобы за «чашкой чая» был решен в ущерб делу какой-нибудь принципиальный вопрос. Это исключалось по определению. Школа заказчика, созданная патриархами-вооруженцами, не имеет аналогов, поскольку она зиждилась на глубоких фундаментальных знаниях, на колоссальной ответственности за порученное дело, на беспрецедентно трепетном отношении к конструкторской документации и, наконец, на многовековых традициях создателей лучшего в мире русского оружия.
Вы, наверное, слышали, как погиб Митрофан Иванович Неделин? Да на стартовой позиции готовящейся к запуску баллистической ракеты. Казалось, что бы там нужно было делать маршалу? А ведь в этом была суть работы военного заказчика. Он вникал во все этапы и структуры разработки, и производства систем оружия. Я уже не говорю о том, что военпреды контролировали каждый шаг разработки. Я много лет руковожу большим конструкторским бюро и не помню месяца, чтобы в бытность Союза ко мне не приезжал представитель Министерства обороны на уровне не ниже начальника заказывающего управления. Иной раз тебя эти посещения раздражают: времени и так не хватает, а тут еще визитер. А пообсуждаешь с этим «визитером» состояние дел и, оказывается, столько полезного узнаешь и решения находятся такие нужные и изящные, что поневоле думаешь: что же ты раньше не приезжал? Вот это еще одна характерная особенность заказчика. Он всегда стремится внести п