– Думаю, да.
Рейн посмотрела на дом собраний, отчаянно надеясь, что мама ещё там. Она поднялась. Ноги дрожали, как желе.
– Тогда вперёд.
Спотыкаясь, она побрела по мостовой. Малыш Джек трусил за ней.
Когда она стала подниматься по ступеням, чья-то рука грубо схватила её за накидку и вздёрнула в воздух.
– Тебя-то я и искал, – произнёс взбешённый голос.
Закашлявшись, она схватилась за душившую её накидку. Высокая фигура в чёрном встряхнула её. Сначала она ничего не разобрала в темноте, но потом пригляделась. Его лицо было… пустым – чистый овал плоской, гладкой кожи. Её охватил ужас. Куда делось лицо?
– Ах ты, паршивка. Навела на нас чуму.
Накидка и рубаха чудовища распахнулись. Через шнуровку она разглядела тёмные брови и угольные глаза. Нос торчал из рёбер, а под ним – красный рот прорезал живот. Рейн закричала. Это был Хранитель моста.
Малыш Джек затявкал:
– Отпусти её!
Отчаянно дёргая за шнурок, ей наконец удалось развязать накидку, и она свалилась на землю, хватая воздух ртом.
Малыш Джек укусил Хранителя за ногу. Тот пнул его, и малыш Джек отлетел на мостовую, визжа от боли.
Цепкие пальцы впились в плечо Рейн, как иглы. Хранитель открыл сумку и вытащил Книгу Заклинаний, завёрнутую в красный бархат.
– Лучше запереть её в надёжном месте, пока ты не испортила всё окончательно.
Рейн схватилась за книгу и потянула на себя.
– Не трогайте.
Бархатная ткань сползла набок, обнажив покрытую рябью грязь.
Чудаки зашипели.
Хранитель вырвал книгу из рук Рейн. Книга ударила его в грудь. От неожиданности он взревел и отшатнулся, выронив её.
– Нет! – Рейн бросилась вперёд и поймала книгу на лету, её руки всё ещё были в перчатках. Она посмотрела на Хранителя. Лицо на его груди покрылось красными пятнами – кровоточащими укусами. Грязевые демоны отведали его крови.
– Отдай мне книгу, – заревел Хранитель, нависая над Рейн.
Демоны взмыли в воздух и образовали гигантскую кучу. Из середины показался острый рог.
Чудовищная голова Чудодея показалась из грязи. Он устремил грозный взгляд на Хранителя.
– Не достоин! – зарычал Чудодей, распахнув огромную острозубую пасть. И набросился на руку Хранителя.
Тот попятился в ужасе.
– Что же это?..
Рейн отдёрнула книгу. Гигантские челюсти клацнули всего в нескольких дюймах от запястья Хранителя.
В мгновение ока Рейн вскочила на ноги и забежала ему за спину.
Его слепое, гладкое лицо обернулось, и рука протянулась к ней.
Нельзя отдавать ему книгу. Она нужна маме. Рейн пнула его башмаком под колено. Потеряв равновесие, он качнулся вперёд и рухнул грудью на булыжники.
На площади, переваливаясь с ноги на ногу, появился кузнец, согнувшись под тяжестью собственной кожи. Мгновение спустя из сумрака вынырнула змеиная шея старушки Фло, её голова раскачивалась из стороны в сторону.
Рейн позвала малыша Джека.
– Быстрее! Прячься! Я разыщу маму.
Малыш Джек заскулил и юркнул в тень.
Бросившись вверх по ступеням, Рейн прошмыгнула за двери, с грохотом захлопнула их и опустила засов.
Тяжело дыша, она припала лбом к дверям. Гигантское лицо Чудодея растворилось в грязи. К горлу подступила тошнота.
– Вы собирались откусить ему руку. Зачем?
– Только ты и твоя мама могут дотрагиватьссся до нассс. – Свирепая морда ощетинилась, рассыпавшись на сотни крошечных демонов. – Только вы доссстойны.
У Рейн подогнулись колени, и она осела на пол. Она не достойна. Она навлекла на Пендерин чуму. Изуродованные картинки на полях Заклинаний – это не просто каляки-маляки. Чудодеи правы, это предостережения. Каким-то образом испорченные Заклинания превращали людей в чудовищ.
Рейн обернулась и оглядела помещение, в котором оказалась.
«Пожалуйста, мамочка, будь здесь!»
Призрачный свет от свечей падал на стол и стулья, выставленные полукругом. Рейн оглядела зал. От скамей, сложенных вдоль стены, до помоста в дальнем конце, – всё было пусто.
Чудодеи спрятались в грязи. Все, кроме демона с обрубком вместо носа и кустистыми бровями.
– Не можешь найти мамашу? – захихикал он хрипло. – Позорище. – Он стал расплываться, ухмыляясь клыкастой пастью. – Бедная девочка. Одна-одинёшенька. И никто тебе не поможет.
7Последний шанс
Стараясь сохранять спокойствие, Рейн завернула книгу в красный бархат и сунула в сумку. Она стянула перчатки и положила в карман. Укус на пальце по-прежнему ныл. Если бы мама была здесь, она бы исцелила её в два счёта.
Нужно разыскать её. Кто знает, может, она ещё не прошла через стену. Но для этого придётся проскользнуть мимо Хранителя и остальных. Вспомнив, что на помосте в глубине зала есть люк, ведущий в подвал, Рейн поднялась на ноги. Когда она проходила мимо стульев, слева дрогнула занавеска. Что-то большое и бесформенное оттопырило грубую коричневую ткань.
Затаив дыхание, Рейн прошла на цыпочках, не спуская глаз с растущего выступа.
– Псс, – прошипели за занавеской.
Рейн бросилась бежать.
– Это я, Том. – Он вышел из укрытия, его светлые волосы топорщились, как дикий куст.
Рейн нервно захихикала и осмотрела его с головы до пят – нет ли на нём признаков чумы. Выглядел он, как всегда. Конечно, Том и не мог измениться. Над ним никогда не развеивали Заклинаний.
– Как ты тут оказался? – спросила она.
– Подслушивал собрание совета, – сказал Том, подойдя к ней. – После появления незнакомца на мосту мне хотелось узнать, что скажут лазутчики, прежде чем лезть под стену.
Её глаза загорелись:
– Ты видел маму?
Он кивнул.
– Она ушла с Хранителем полчаса назад. Собиралась покинуть Пендерин и отправиться в какую-то библиотеку.
Надежда Рейн растаяла. Если мама ушла с Хранителем, а он сейчас за дверями дома собраний, то она уже прошла через стену. Обессилев, Рейн сползла по стулу.
– Библиотека – это место, где училась мама. – Она покачала головой. – Зачем только тот человек появился на мосту? Мама бы не ушла. И я бы не… – она прикусила язык.
– После собрания все разошлись, кроме лазутчиков. – Том провёл рукой по волосам. – Что-то случилось. Они стали вопить. Гигантские шипы выросли у них на лицах, на руках, на ногах. Острые, как ежиные колючки.
Рейн зажмурилась. Последнее Заклинание, которое мама развеяла над лазутчиками, – Заклинание защиты. Вероятно, оно тоже испорчено.
– Они выбежали наружу, – продолжил Том. – Я попробовал тоже выбраться, но там такой кошмар начался. Ты видела? Когда я услышал, что кто-то поднимается по ступеням, то спрятался за занавеской.
– Да, видела. Старушку Фло, кузнеца, Хранителя… даже малыша Джека. Они все превратились… – она потупила взгляд и прошептала, – в монстров.
Том разинул рот.
– Что ты сказала?
– Чума, Том! Она пришла в Пендерин.
– Так это взаправду? – Он плюхнулся на стул рядом с ней. – Как она сюда проникла? – Его глаза округлились. – Через мой туннель!
– Сомневаюсь, – промямлила она.
Том застонал.
– Зря я его выкопал. – Он стал ощупывать лицо и грудь.
Рейн нахмурилась.
– Ты чего?
– Проверяю, не подхватил ли я чуму. Мы остались без защиты, так ведь?
Как бы ей хотелось, чтобы чума действительно проникла через туннель. Чтобы это была вина Тома, а не её глупая ошибка. Нужно сказать ему. Но тогда он возненавидит её.
Она обязана отыскать маму, где бы она ни была. Что, если в сумке есть ещё одно Заклинание истончения? Если открыть проход, можно отправиться на поиски. Она расстегнула сумку и тут вспомнила обещание, которое дала маме.
Разве теперь это важно? Чума уже в Пендерине. Рейн отложила сумку. У неё и так проблем по горло.
Другая мысль пришла ей в голову.
– Том. Твой туннель. Можешь отвести меня туда?
– Зачем? Думаешь, если завалить его, это остановит чуму?
– Нет, слишком поздно. Нужно выйти наружу и отыскать маму. Она знает, что делать.
Рейн старалась говорить уверенно, хотя мама сейчас может быть где угодно – между стеной и Большой библиотекой.
– Даже не знаю. Наверное, я должен пойти помочь родителям. Пока я тоже не подхватил чуму.
Рейн стала кусать губы. Родители Тома пользовались Заклинаниями чаще, чем другие жители Пендерина.
– Если Мама не вернётся, никто им уже не поможет.
Двери дома собраний застонали под сердитыми ударами.
– Рейн! – голос Хранителя ревел сквозь деревянные брусья. – Впусти нас. Впусти сейчас же!
Она отпрянула.
Что-то большое и тяжелое ударилось в двери.
Рейн вскочили на ноги.
Ещё один удар, и деревянный запор раскололся посередине. Щепки посыпались на пол.
– Дверь долго не выдержит, – сказал Том. – Нужно выбираться.
Они бросились вглубь зала, забрались на помост. Том поднял люк, и они протиснулись внутрь, впотьмах нащупывая перекладины лестницы. Пригнувшись, они захлопнули люк. В то же мгновенье дверь сорвалась с петель, и Хранитель ворвался внутрь. Рот на его груди завопил:
– Рейн!
И всё смолкло.
Тьма воняла гнилой капустой. Рейн и Том съёжились на нижней перекладине. Тяжёлые шаги громыхали по доскам прямо над ними. Каждый раз, когда шаги замирали, Рейн сжималась и ждала, что вот сейчас люк распахнётся и Хранитель схватит её. Она бы отдала всё на свете, лишь бы никогда больше не видеть его лицо.
Том зашептал ей на ухо:
– Скоро они догадаются и заглянут сюда. Тут есть дверь, через которую я вошёл. Пойдём, покажу.
Он пополз. Наверху что-то разбилось.
– Не двигайся! – шепнула она.
Шаги прекратились.
Тишина оглушала. Рейн скрестила пальцы, надеясь, что кузнец со своими чудовищными ушами не слышит, как они дышат.
Половицы снова скрипнули.
Том схватил её за локоть. Они обогнули нагромождения корзин и споткнулись о мешки с зерном. Когда глаза привыкли к темноте, Рейн разглядела слева тусклую линию света.
Что-то большое и мохнатое пробежало по башмакам.