– Знаете, а у вас у самого чисто, – осторожно заметила.
Владлен Азаэрович окаменел. А в кабинете раздались ироничные, практически издевательские рукоплескания.
– Браво, Григорьева! – Мара Ядовитовна поднялась со стула. – Браво, я в восхищении. Лорд Вреднум, должна признать, что студентка Григорьева не первый староста чертового общежития, который высказывает претензии по условиям проживания студентов. Я тоже считаю, что черти излишне ленивы, неряшливы и склонны к актам вандализма.
И я сразу ощутила в кикиморе родственную душу, даже закивала согласно.
– Это расизм! – вставил свое веское слово собственно черт.
– Это констатация факта! – мило улыбаясь, прошипела кикимора.
– Достаточно! – урезонил всех ректор и, поднявшись, вынес свою резолюцию: – Требование студентки Григорьевой выполнимо.
Владлен Азаэрович бросил на меня такой взгляд, что я сразу поняла – мне конец.
– И домовые давно жалуются на чертовое общежитие, – продолжил ректор.
Глаза черта сузились, и стало ясно – домовым тоже конец.
– И мне сегодня легла на стол докладная от преподавателей факультета друидов, по поводу очередного использования вами дара инкуба на одной из студенток! И это притом, что Темный Властелин лично гарантировал вашу честность в данном вопросе!
Друидам теперь тоже светил недобрый такой конец.
– Что-нибудь еще? – холодно поинтересовался Владлен Азаэрович.
– На этом все, – миролюбиво завершил ректор. – Доброй всем ночи.
– Кошмарных снов, – прошипел декан.
– Отвратненьких, – отозвалась кикимора.
– Доброй ночи, – улыбнулась я лорду Вреднуму.
Тот кивнул. Вспышка белого дыма – и он исчез.
В тот же миг весь налет благожелательной сдержанности слетел и с декана, и с Мары Ядовитовны.
– Ну ты и дрянь! – прорычал черт.
– Нет, дорогой, – соблазнительно поправляя волосы, пропела кикимора. – Я просто умею оценить потенциал с первого взгляда. Григорьева прелесть, не так ли? – в улыбке мелькнули клыки. – Очень ответственная, правильно воспитанная, принципиальная прелесть. А еще у нее есть потрясающая черта – чертей ненавидит!
– Полюбит! – прозвучало угрожающе.
– Поверь, – Мара Ядовитовна сделала шаг к нему, – я очень, очень, очень хорошо знакома с Феоктиллой и лучше, чем кто-либо, знаю, каких взглядов придерживаются ее ученицы. Твоим чертям крышка, Владушка.
И все это словно меня вообще рядом не стояло. Ну, в общем, я решила больше тут и не стоять, поэтому мы с метлой осторожненько так двинулись к выходу, даже не реагируя на жаркий шепот кикиморы:
– Но если ты, мой сладкий, скажешь мне «да», все, абсолютно все может измениться в тот же миг…
Да, знакомые нотки, вот только домогаются тут как раз таки черта.
– Доброй ночи, – крикнула я, сматываясь из кабинета ректора.
Мне никто не ответил, но я даже не обиделась. Впрочем, на это времени не было – распахнулась дверь, из нее вышел взбешенный декан чертового факультета и, даже не глядя на меня, ушагал прочь с таким выражением лица, что мы с метлой к стенке прижались и сделали вид, что нас нет.
Не сработало, нас нашли.
– Умница, – когтистые пальчики пробежались по моим волосам, – просто умница, в этом общежитии давно пора было порядок навести.
Я нервно отшатнулась от кикиморы, но Мара Ядовитовна и бровью не повела, только почесала поганку на носу и добавила:
– Давай-ка спать, Григорьева, у тебя завтра сложный день – лекции, два практических занятия и один сплошной экшн.
– Экшн? – переспросила я.
Кикимора пожала плечами и тихо сказала:
– Ты же не думаешь, что он все так оставит? Завтра, девочка моя, постарайся ни в коем случае на глаза Владлену Азаэровичу не показываться, завтра он будет очень зол. Но перебесится, не впервой, и уже через два дня все снова будет тихо и спокойно. Относительно. Отвратных снов, Григорьева.
После этих слов Мара Ядовитовна тоже ушагала самой что ни на есть соблазнительной походочкой.
А мы с метлой полетели спать.
– Пора вставать, пора вставать, пора вставать! – орал кто-то противным голосом пьяного сатира.
Открываю глаза – потолок, угу. Поворачиваю голову – окно, распахнутое, на столе под ним продолжает вопить карта.
– Встаю, – хрипло сказала я.
Карта вмиг угомонилась с воплями и приступила к инструктажу:
– Злое утро. Через пять минут начинается ежедневная зарядка. В семь утра завтрак, общая столовая на первом этаже, семь двадцать – первая лекция у профессора Заратустрина «Яды и полуяды», затем экстренный сбор студентов факультета Диверсионной магии. Вставайте, время.
Медленно села, только сейчас заметив, что с метлой спали вместе. Более того, поганка забралась под одеяло и сейчас мирно там посапывала.
– А вот это уже наглость! – заметила я.
Метелка демонстративно потянула все одеяло на себя и вообще отвернулась.
– Я тебе вечером на коврике постелю, – пригрозила заразе.
И решила встать. А потом как-то само собой подошла к окну и… остолбенела. Потому что в этот конкретный момент над стеклянно-воздушным общежитием фей строились феи! Крылышки у них порхали, шортики впечатляли очень нескромной длиной, волосики оказались заплетены в косички, но это мелочи, ибо инструктором у них был никакой не фей, а очень даже нав! Огромный, в брюках, без рубашки и с черными крыльями. Степ-аэробика в воздухе началась раньше, чем минули три минуты, или я просто на это действо засмотрелась. Потом взгляд упал на общежитие эльфов – эти занимались на травке перед зданием: эльфы все как один упражнялись с мечами, повторяя движения за самым настоящим горгуллом! А эльфиечки танцевали, следуя в такт за инструкторшей-дриадой.
И я все думала, а кто же у нас будет инструктором, как вдруг раздалось:
– Григорьева, тридцать секунд на сборы, затем задницу свою разместила на метле – и на мобильную Лысую гору! Живо!
Я глянула на карту – но подлянка вроде как была не от нее. Нервно огляделась – никого.
– Да-да-да, вот после этого зачет по полетам ты мне хрена с два сдашь! Ниже смотри, жируха!
Нет, ну после такого я посмотрела ниже, ага! Именно там стояла мелкая боевая фея. Очень мелкая, но уже очень злая.
И это злющее опаснейшее создание саванн Преисподней меланхолично сообщило:
– Пятнадцать секунд.
Выдержка из справочника по нежити: «Боевая фея, используя фактор внезапности, способна вырвать внутренности разом у пятнадцати демонов, что замедляет их регенерацию и позволяет фее нанести следующий удар».
И вовсе не удивительно, что, распахнув шкаф, я за пять секунд успела натянуть обнаружившиеся шорты, сорвать с себя ночную рубашку и надеть рубашку с длинными рукавами. Метла подскочила в тот же миг, и, наверное, а может, даже и точно, мы по времени уложились.
– О-ох, – простонала фея, – слышь, несчастье чертовое, вернись, обуйся, что ли.
Носки и спортивные тапочки тоже нашлись в шкафу, а смотреть на фею было теперь стыдно.
– Я инструктор Смертова, – представилась злокрылатая, когда мы с метлой вернулись. – За мной.
И мы полетели за ней над проснувшимся и усиленно занимающимся зарядкой университетом. Правда, вот когда над чертовым общежитием пролетали, я отчетливо увидела – ни фига они не занимаются! Гном перед ними боевым топором и так, и эдак, а им все по боку, стоят, курят, переговариваются, ржут даже!
– У-у-у, гады, – выдохнула я, отчаянно цепляясь за метлу, потому как чувствовала – опять сползаю, приближаясь к позе «баран на вертеле».
И тут увидела еще одну фею, точнее, фея. Мужик в трико приблизился к инструктору Смертовой, дал пять, а после угрюмо полетел рядом.
– Ты чего? – встревожилась эта крохотная злюка.
– Бордель вчера прикрыли на самом интересном месте, – хмуро ответил тот.
– Что? – возмущенно переспросила Смертова. – Как прикрыли?! У меня там бронь на всю неделю!
– Сдохла твоя бронь, – фей выругался. – Все бордели закрыли, кругом боевые маги, ищут двоих – ведьму и кого-то с волосатыми лапами.
Смертова тихо выругалась, тихо, но забористо, и выдала:
– Прав Повелитель, имперцы наглеют.
– Охреневают, – согласился фей.
– Но на святое они зря покусились!
Святое – это бордели? Хм.
– Зря, – фей опять был согласен.
– Ну, лады, на первое время мне сатира хватит, – решила Смертова.
– Тоже поищу кого-нить, продержимся.
Молча лечу, надеясь, что про меня и вовсе забудут.
Не забыли.
– Новенькая? – кивком указав на меня, спросил фей.
– Да, повезло девке – за два дня до конца первого семестра явилась.
– Значит, с потоком основным пойдет, не будет год мариноваться, а жаль, – и боевой фей в процессе полета обернулся, окинув меня голодным взглядом.
– Окстись, Мор, хрупкая она для тебя слишком, – сказала инструктор Смертова.
Мне же заявление показалось странным – фей с мою ладонь ростом, не больше.
– Ничего-ничего, – продолжая разглядывать, протянул Мор. – Поднатаскаем, откормим, мышцы накачаем, и в самый раз будет…
– Быстрее бордели откроют, – хмыкнула инструктор.
– Извините, вы не в моем вкусе, – не выдержала я.
– А вот это ты, девочка, зря, – Смертова кинула на меня взгляд через плечо. – Мор за наглость и порвать может.
– Но, – я так растерялась, что еще немного соскользнула с метлы, – но это же не значит, что я теперь должна на все соглашаться!
Феи переглянулись, Мор спросил:
– И что, не боишься?
– Боюсь! – воскликнула искренне.
– А если боишься, чего возникаешь? – лениво продолжил он.
Я посильнее вцепилась в метлу и хотела было ответить, но тут фей сказал:
– Смелая, уважаю.
И фейка тоже глянула на меня с явным одобрением, после чего подлетела, взяла за шиворот и посадила на метлу правильно, чтобы не заваливалась набок.
Я благодарно улыбнулась крохотному созданию с такой могучей силой, а потом увидела гору. Огромную гору, лысую, у которой была только верхушка, а все остальное в тумане. Не то чтобы подножие горы в тумане, нет, просто гора была, а основания у нее не было! Вот вообще не было! Она просто висела себе в облаках над университетом, и там, на плоском плато, нас ждали ведьмочки! Штук двести! И все стояли в строю, держа метлы правой рукой, и на расстоянии друг от дружки как раз на длину мет