– Соргий-Соргий, угадай! – хором прокричали они.
Тот замер с куском рыбы во рту в полном замешательстве. Родившихся после его отъезда в Энтеверию близняшек он видел крайне редко и до сих пор не научился толком их различать. Те, разумеется, вовсю этим пользовались: разыгрывать старшего брата стало их любимым домашним развлечением.
– Ну, – в замешательстве выговорил Соргий, безуспешно пытаясь найти различия, – вы прямо как молнии в солнечный день!
Он точно знал, что Лафения более резкая, а Сафия – наоборот, периодически бесит сестру (и не только ее!) своей неторопливостью. Так, вот у этой глаза, кажется, так и бегают…
– Ты Сафия… – осторожно ткнул он столовым прибором, но девочка возмущенно вскрикнула:
– Не делай так больше, нельзя в людей вилкой тыкать!
– Ой, прости! – искренне покаялся Соргий. – Да и похоже, я опять проиграл.
– Проиграл купец в кости весь товар, словно склад его весь спалил пожар! – дружно прокричали проказницы и со смехом умчались прочь.
– Нет, я никогда не научусь их различать! – в отчаянии бросил вилку на стол Соргий. – Энель Рирцамо, энель Рирцамо!
– Слушаю, молодой господин!
Управляющий городской усадьбой семьи Квандо в Тампритэнсе обладал магической способностью почти мгновенно возникать перед глазами, в каком бы помещении просторного дома ни находился. Соргий считал, что это из-за тридцатилетнего опыта работы, однако в глубине души не исключал и причин мистического характера.
– Энель Рирцамо, к моему возвращению подготовьте вечерний прием, на четыре персоны. Мустобримские ароматические свечи, небольшой струнный ансамбль, вино… сладкое… на ваш выбор… Фрукты… Ничего тяжелого. И отправьте от моего имени приглашение трем… нет, перебор – двум гетерам первого ранга. Думаю, Сиатерия и Травантия подойдут, да. Я с ними заранее договаривался, если что.
Управляющий поклонился с той мягкой почтительностью, которая отличает действительно умелого и понимающего слугу.
– Молодой господин, все будет сделано, как вы приказываете. Позвольте также перед вашим возвращением в контору сообщить, что на улице сегодня не совсем благоприятная погода.
– Погода? – насмешливо скривил лицо Соргий. – У нас что, метель под окном, как в Торгендаме?
Энель Рирцамо на миг в смущении опустил глаза, а потом сказал:
– Беспорядки, молодой господин. Чернь взбунтовалась.
Соргий закусил губу. С запозданием он понял, что управляющий использовал иносказание из вежливости, чтобы хозяин своим отказом выйти из дома не дал оснований упрекнуть себя в трусости.
– Помилуй, дружище, какие беспорядки? Был я на этом сборище возле рыночной площади – ничего особенного, одна болтовня!
– Простите, молодой господин, но после вашего возвращения погода, кажется, ухудшилась.
– Да хватит уже с этим! – Соргий на миг резко зажмурился, а потом решительно встал из-за стола и подошел к окну. Там было тихо. Тогда он требовательно спросил:
– Говори прямо: что ты знаешь?
Управляющий, как будто по воздуху, неслышно приблизился к стоявшему в напряжении хозяину и произнес:
– Бухарт, садовник, своими глазами видел, как толпа пошла к Анпируэрни.
– Богатый квартал? Они что, совсем спятили?
– Не знаю, молодой господин. Только они требовали показать какой-то документ…
– Манифест Норея… Бред! Это же подделка!
– Но люди верят, что он существует. И еще они требовали прощения всех долгов и снижения процентов по новым кредитам…
– Да уж, кто бы сомневался!
– Им даже удалось прорвать кордон Солнечной стражи, но у самого квартала, хвала Светилу, разогнали навозников. Говорят, «племяннички» порезали двух или трех из них, а остальные сразу же дали деру.
– Конечно! – сжал кулаки Соргий. – Я же говорил ему…
– К сожалению, это еще не все. Негодяи на улице по-прежнему опасны. Соседу вашему, почтенному Ванпурию Сондо, закидали паланкин гнилыми фруктами. А управляющего его, Ликия, измазали дегтем и велели передать: ночью придут громить почтенных господ, что живут вне пределов Анпируэрни. Вот почему, молодой господин, я сказал вам, что погода на улице сегодня не очень. Остаться бы вам дома…
– Только этого нам не хватало! – с рычащим возмущением отреагировал Соргий. От волнения он стал энергично крутить на палме верхнюю пуговицу с резным изображением оленя. – Так… так… Открывай тайники, нужно вооружить слуг. Закрыть все ставни, ворота подпереть, ночные дежурства по стражам… Девочек беречь – жизнью отвечаешь!
– Слушаюсь, молодой господин! Но вы же…
– Я должен отлучиться, надеюсь, ненадолго.
– Простите, но это может быть чрезвычайно опасно!
– Ты прав, дружище, но я знаю эту опасность по имени!
– Я вас спрашиваю, что вообще происходит в моем городе?!
Дракация Нери трясло от возмущения. Он обычно сильно потел, когда волновался, и сейчас даже самый стойкий капоштийский парфюм не мог заглушить весьма специфический аромат, идущий от самого богатого человека Вуравии.
– Эти навозники должны были поддержать наше выступление против империи, а вместо этого? Вместо этого они кричат: «Долой “жирных котов”!» Мы что, для этого целый год сдавливали петлю на их шеях, нагнетали ненависть к этому мальчишке Кергению?
– Нет, господин.
Члены совета знати выглядели абсолютно беспомощными и потерянными. Примчавшись к своему патрону за защитой при первых же признаках беспорядков, они меньше всего готовы были отвечать на конкретные вопросы относительно положения дел.
– И это все, что вы можете? Где этот слизняк-губернатор? Где префект Тампритэнсы, Мрак его поглоти? Они давно должны были быть здесь и докладывать о мерах по подавлению мятежа!
Грузный, облысевший человек с широким лицом мясника и в расшитых рубинами малиновых одеждах натужно засопел, прокашлялся и наконец выдал:
– Губернатора вроде как в столицу на доклад вызвали, третьего дня еще. Префект ноги лечит, на водах в Сокуэро. Да, и… кхе… бо́льшая часть гарнизона занята на ремонте дорог в провинции, а начальник с офицерами на охоту уехали. Куда – не знаю, но, говорят, будут только через месяц.
– Нет, ну хорошо устроились! – всплеснул руками Нери и обвел взглядом просторную базилику с мраморными колоннами и роскошной мебелью из темного ванкутинского кедра. – А нас здесь за это время всех поубивают, да? Энель Сиарфо! Вы как секретарь совета должны взять на себя обязанность организовать защиту нас и нашей собственности от этих… «дворников»! Откуда они взялись вообще?
Малиновый энель Сиарфо, в очередной раз закашлявшись и скривив лицо от горечи, хлебнул теплого настоя с перцем, одновременно делая не то останавливающий, не то успокаивающий жест правой рукой:
– Была тут у нас кучка горлопанов, пустые людишки… Никто за ними не стоит. Да вы не беспокойтесь, энель Нери, там уже все делается. Большую толпу разогнали, а «племяннички» к ночи кварталы прочешут…
– Какие еще «племяннички»?! – заревел на него патрон. – К вечеру здесь должны быть воинские части! Все, что остались в городе! Я что, за красивые глаза им приплачиваю?! Срочно отправьте гонца в Цитадель – кто у них там исполняющий обязанности? Собрать всю Солнечную стражу с улиц в один кулак, организовать охрану периметра Анпируэрни!
– Слушаюсь, господин! – хрипло ответил энель Сиарфо.
– А может, у императора помощи попросить, коли такое дело? – подал голос кто-то с дальнего конца стола.
– Ну вот еще! – недовольно оскалился Нери. – И что тогда будут стоить все наши планы? Справимся сами! К утру – бунт подавить, головы зачинщиков – на колья у Центрального рынка, в назидание другим!
Получив наконец решительные указания, присутствующие заметно воспряли духом. Некоторые даже стали с оптимизмом поглядывать в украшенные резными решетками квадратики окон, за которыми уже не было слышно глухого рева толпы вперемешку с отдельными, особо громкими проклятиями на голову знати. Они еще не знали, что в эту минуту высадившиеся со стороны реки группы неприметных, но умелых бойцов тихо берут под контроль порт, ворота и городские учреждения: суд, почту, крупнейшие храмы и Форум Правды, где скрепляются торговые сделки. Оставшись без начальства и боясь ответственности, временный комендант Цитадели принял типичное для бюрократического герандийского духа решение – забаррикадироваться внутри и «убивать всякого, кто посмеет проникнуть за стены». Однако неведомые люди в коричневом с картой подземных ходов на руках проникли в крепость изнутри, вырезав подчистую загнавших себя в ловушку защитников.
Большинство патрулей Солнечной стражи разбежалось сразу же после того, как бунтовщики смяли их первый заслон. Кто-то даже, поспешно сменив форму на гражданскую одежду, вместе с семьями поспешно покинул город. Забегая вперед: им действительно удалось выжить. Меньше всего повезло тем, кто решил укрыться в центральной управе: «коричневые» впустили их внутрь, а потом отправили вслед за столичным гарнизоном. Уцелеть удалось нескольким десяткам бойцов, несущих караул в оцеплении квартала знати Анпируэрни, однако улицы города теперь остались без охраны.
В результате рассеянная недавно толпа стала собираться вновь, но теперь она была многолюднее и агрессивнее. По волнам этого дышащего ненавистью людского моря качались тела убитых «племянничками» горожан. Их родственники, друзья, соседи и просто случайные, поддавшиеся страшному водовороту прохожие омывали свои лица и руки текущей из ран кровью, взывая к отмщению. С появившихся из портового квартала телег стали раздавать народу оружие и настоянное на горькой траве фунеда вино – «для храбрости». А над широкими проспектами Тампритэнсы вместо пространных требований к знати стал звучать только один короткий клич: «Смерть „жирным котам“!»
Глава 3. В поисках Избранного
Оркодий Кейрис, Верховный наставник касты воинов, неподвижно стоял напротив Ягуара, занятого крайне важным делом – осмотром своего меча.
– На мече не должно быть изъянов, – медленно, но четко произнес аринцил, внимательно изучая лезвие. – Даже самый малый изъян – смерть!