И руки буквально горят, так хочется сделать два последних шага, разделяющих нас, и сорвать его. Увидеть волосы юной девицы. Пропустить их сквозь пальцы. Уткнуться носом. Вдохнуть как можно глубже легкий аромат женской свежести. И не отпускать.
— Как тебя зовут? — задаю вопрос, удивляясь самому себе.
Обычно лишняя информация меня совершенно не волнует. Скорее раздражает.
А тут действительно хочется узнать и запомнить.
— Ми… — запинается малышка, но всё же продолжает, — ра.
— Мира?
— Д-да, — кивает она, вздергивая подбородок чуть выше, бегая глазами по моему лицу.
А я начинаю злиться.
Ненавижу ложь.
Своим обостренным волчьим чутьем я улавливаю все происходящие в ней изменения: сильнее заколотившееся сердце, скакнувший до максимума адреналин в крови, вспотевшие ладошки, чуть соскользнувшие с дверной ручки, за которую она держится, словно это её спасательный круг.
— Врешь, — гляжу прямо в глаза и сжимаю руки в карманах в кулаки.
Понимаю, что ей неуютно и страшно, но… врать мне нельзя.
Никому.
Девчонка облизывает пухлые губы, не специально. Просто нервное движение. А я сжимаю челюсти до хруста.
Маленький розовый язычок намертво приковывает мой взгляд.
Причем настолько, что обман отодвигается куда-то далеко. На первый план выходит желание. Дикое, необузданное.
А в голове пульсирует совершенно чумная мысль: развернуть её спиной к себе, задрать длинный подол платья и…
— Моё имя немного необычно, поэтому я использую для сокращения другое, — лепечет чуть побледневшая Ми-ра, что слегка приводит меня в чувство.
В этот раз она не врет.
И я только сейчас замечаю, что нас разделает всего шаг.
Когда я успел придвинутся?
Пытаюсь вспомнить момент, но просветления не наступает.
Ерунда какая-то… Мне действительно нужно найти кого-нибудь, чтобы расслабиться. И чем быстрее, тем лучше.
Хотя, кажется, я уже нашел подходящую кандидатуру. Остается лишь её уломать. Только вот слишком сильно она трясется.
Ладно, дам чуть-чуть подумать, хотя нет.
Не так…
Я же уже все решил. А девчонка согласится. Уверен.
— Ты всегда работаешь на втором этаже? — делаю небольшой шаг назад.
Иначе трусишка того и гляди в обморок завалится.
— Я всегда на втором этаже, — кивает она.
И вновь не врет.
Прекрасно!
— Ты здесь надолго? — киваю в сторону комнаты, куда она собирается ушмыгнуть.
Понимаю, что время поджимает и очень сильно. На первом этаже уже все собрались и заставлять их ждать некультурно. Я и так попросил десять минут, чтоб переодеться.
Не было у меня желания ехать через две территории «при параде», поэтому как обычно облачился в толстовку и камуфляжные штаны. Но сейчас требовалось соблюсти формальности и надеть на себя деловой пиджак и галстук.
А выделенное время уже практически истекло. Однако, потребность увидеть еще раз эту кнопку всё перевешивает.
Наваждение какое-то.
— Минут десять, — кидаем мне за спину немного испуганный взгляд девчонка.
Я тоже улавливаю скрип ступени на первом этаже. Посторонние.
Ладно.
— Зайди на обратном пути, мне может понадобиться помощь с вещами.
— Хорошо, — кивает она и в эту же секунду пропадает за дверью.
Шустрая.
— Альфа Райдэн, Вы ошиблись крылом, — склонив почтительно голову, произносит незнакомый мне волк.
Медленно оборачиваюсь и лишь киваю.
— Я уже понял.
— Могу помочь… — начинает он, но мне неинтересно.
Всё что нужно, уже известно и так.
— Нет, — обрываю, не дослушав. — Свободен.
— Но альфа Винс велел проводить…
Р-р-р!
Ненавижу тупых и болтливых подчиненных, решающих оспаривать приказы вышестоящих. Моим хлопцам обычно хватает одного взгляда, чтобы понять и проникнуться.
Прищуриваюсь, посылая каплю силы альфы, отчего помешавшему нашему разговору с девчонкой волку становится неуютно.
Не жалко дурня, сам напросился.
— Я справлюсь. Десяти минут мне вполне достаточно. Так что можешь предупредить бету Винса, что скоро буду.
— Альфу, — решает поправить меня смельчак.
Идиот.
Еще и тугодум.
Не знаю, что здесь творится, но вот это самопровозглашение себя лидером до того, как отданы последние почести настоящему вожаку стаи — отвратительное неуважение не только к еще не погребённому вервольфу, его родным и своим соплеменникам, но и глупая бравада перед реальными альфами других пределов.
Кажется, Ноев раньше времени примерил на себя корону, до которой пока не дорос.
А значит, отвечать придется.
Никто ж за язык болтливого мальчика не тянул.
— Скройся, — рыкаю, легко высвобождая силу своего волка.
Очень недовольного волка, готового разорвать этого несчастного в любую секунду, если дам волю.
И что интересно, понимаю через мгновение, мой Серый гораздо сильнее негодует, ощущая волнение девчонки, притаившейся мышкой за дверью и дышащей через раз, чем тявканье глупого скунса, решившего делать альфе замечания.
Моментально побледневший волк пригибается на треть к земле и отшатывается метра на три. Еще полминуты, и, скатившись по ступеням, болван исчезает за дверью. Что подтверждает легкий щелчок захлопнувшегося запора.
— Он больше не придет, — произношу негромко, улыбаясь. — Не волнуйся.
И пусть знаю, что человечка услышать меня не может. Слух у людей не настолько идеален. Но хочется хоть так её успокоить.
В комнате быстро, как привык, стягиваю любимую камуфляжную форму и направляюсь в душ.
Пять минут.
Даю мысленную установку, врубаю на полную горячий тропический душ и, упершись кулаками в кафельную стену, прикрываю глаза.
Что такое, Серый, понравилась девчонка?
Задаю вопрос своему второму я, поскольку волк внутри так и ворочается. Словно что-то его беспокоит. Но что конкретно, понять не может.
Вот и я не пойму, что в ней такого особенного. Но ты прав, цепляет она знатно. Ничего уломаем. Попробуем девочку.
Хмыкаю, совершенно уверенный в собственном умении очаровывать и соблазнять понравившуюся самку. А тут задача даже легче. Всего лишь человечка.
Мелкая, пугливая, но чистая, нетронутая, что особенно влечет, и даже симпатичная. Без глупых желаний охомутать и прибрать к рукам сильного волка вроде меня.
Человеческие самки для нас, двуликих, в плане секса просто идеальны. Ты точно знаешь, что те не понесут от близости, а значит, не используют приятно проведенное совместно время против тебя. Не заставят жениться.
Зато с оборотницами такие номера уже, к сожалению, не редкость. Любят они, улавливая потребность волка в спаривании, появляться в нужном месте в нужное время. А потом всё. Щенок привязывает волка к самке намертво. Даже если и чувств между ними совершенно нет.
Исправить ситуацию может только появившаяся Луна, то есть истинная пара.
И что интересно, после обычной волчицы у оборотня с истинной волчата рождаются, а вот если наоборот, то никогда. Да и какой дурак решится уйти от своей мечты. Той, кто является для тебя всем без исключения.
Наверное, только полный идиот.
Интересно, а где моя Луна сейчас бродит? И родилась ли она вообще?
Переключаюсь на другую мысль, меняя воду с горячей на холодную. Люблю контрастный душ.
Вервольфы — долгожители. Шестьсот лет не предел. Главное, не потерять зверя и перекидываться хотя бы пару раз в месяц. И тогда взросление останавливается примерно на возрасте 25 лет. А дальше, как у людей, только не десятилетиями возрастные промежутки отщелкиваются, а сотнями.
Мне уже 186, а выгляжу на 28–30. Так сказать, волк в самом соку. Мику было 232, когда он погиб. А ведь он тоже так и не успел встретить пару.
Ладно, не время сейчас.
Хлопаю ладонью по рычагу смесителя и, сорвав полотенце с крючка, выхожу в комнату. Пора облачиться в строгий костюм, который предусмотрительный Стив уже повесил на дверку шкафчика, и предстать на поминальном вечере.
— Ой! — вскрикивает испуганно объект моих недавних мыслей.
Глава 6
МИЯ
— Он больше не придет, — слышу урчащие нотки в голосе альфы. — Не волнуйся.
Ага-ага, конечно, легко говорить и быть смелым, если твой волк настолько силен, что одного из ближайших помощников Винса, как шелудивого пса всего лишь рыком заставляешь сделать ноги.
Вот это мощь!
Восхищаюсь зверем Райдэна.
Хотя, не только я одна. Моя Серебрянка буквально юлой вьется, желая показаться объекту своей страсти.
Луна-заступница, да как же так-то?
Волчица только-только почувствовала этого сильного вервольфа, а уже всю меня измотала, стараясь выбраться наружу. И скулит, и царапается, транслируя и транслирую мне его образ, который она почувствовала.
Но как? Ты же его никогда не видела.
Задаю логичный вопрос своей девочке, повизгивающей и не утихающей ни на минуту.
— Подожди, милая, давай вначале решим дела тут и схоронимся у себя в комнате, а там и обсудим всё, не торопясь, — предлагаю волчице, осматриваясь в кабинете.
Как же долго я здесь не была. Но неудивительно. Пусть папа и сделал мне документы. Все, как полагается, и даже показал, где они будут храниться. Но, ни он, ни я серьезно не рассчитывали, что те потребуются так скоро.
Подхожу к стеллажам с книгами и, выбрав второй от окна шкаф, веду медленно пальцами по корешкам книг, стоящих на четвертой сверху полке, читая названия.
Восточная стая.
Наша с папой. Та, что всегда была моим домом.
Вот она-то мне и нужна.
Аккуратно нажимаю на переплет, углубляя его внутрь, и на противоположной стене открывается совершенно незаметная панель, скрывающая дверцу сейфа.
Код — дата смерти мамы и братишки и мой день рождения. День, который в нашей семье теперь не принято отмечать.
Глухой щелчок подтверждает, что все манипуляции совершены мною верно, и замок разблокирован.
Оглядываюсь на дверь, прислушиваясь. Тишина полнейшая. Никого постороннего на втором этаже нет. Точнее, есть.