– Или же вы отпускаете его величество, желая ему всего наилучшего, и на несколько минут запираетесь со мной в этой вонючей конуре.
Не дождавшись решения народа, Фабиан спешно направился к выходу из таверны. Впрочем, их единодушие и без того витало в воздухе. Я испытал привычное удовлетворение, видя страх на их лицах, но заметно вымотался, влезая в голову каждого так глубоко – их боль и вправду была сильна, а жизнь непроста, пусть они и сами загнали себя в этот угол. Единственное, что я помнил после этого, – то, как яростно отмывал руку, коснувшуюся кожи короля, и как до крови разодрал ее дешевой щеткой из купальни опустевшего постоялого двора.
На следующий день мне понадобилось больше сотни попыток, чтобы открыть глаза. Ломота в теле пригвоздила к тому, что должно было быть кроватью, и лишь усугубила последствия неудобного сна. Чтобы встать на ноги, понадобилось еще больше времени. Я с трудом проковылял к крошечному окну, чтобы впустить в комнату порыв унылой прохлады Фадрейна, и, окинув остров взглядом, так и не сумел понять, какое время суток окутало его земли плотным туманом.
Опустив взгляд, обнаружил на себе остатки одежды и заработал оглушительный удар боли в правом виске. Что-то в увиденном показалось странным. Не то, что я не сумел раздеться полностью, ведь, судя по запаху изо рта и общему самочувствию, вечером я посчитал, что алкоголь сумеет восполнить утраченные силы. Что-то другое, более неуловимое, но тем не менее очевидное. Рука, которую я пытался избавить от следов божественной магии, саднила, но кто-то позаботился о том, чтобы это доставляло мне как можно меньше неудобств – едва пропитанные кровью бинты плотно облегали ладонь. Я потянулся к шее, чтобы немного размять ее, и инстинктивно отбросил волосы за спину. Вот только… рука прошла сквозь пустоту.
В груди на мгновение похолодело. Я принялся ерошить волосы, разъяренно бегая по комнате, чтобы отыскать хоть одну отражающую поверхность, и сам не заметил, как начал ругаться, уподобившись худшим гостям владений Нетрикс.
Дверь приоткрылась и скрипнула. Из образовавшейся щели показалось сверкающее золотом и улыбкой лицо, а чуть ниже – рука, протягивающая зеркало в позолоченной оправе на длинной ручке.
– Так и знала, что ты подашь голос, как проснешься, – хихикнула Вив, не решаясь войти в комнату. – Новый день – новый я, а?
– Какого… – прорычал я, глядя на свое отражение. – Вивиан!
Она спряталась за дверь за мгновение до того, как я отправил зеркало в полет. Следовало ожидать, что ее реакция превосходит мои навыки метания предметов. Несмотря на то, что вслед за этим Вив, сияя, вошла в комнату, я не мог успокоить разъяренное дыхание. Лишь воспоминание о подобной реакции короля на вчерашнюю встречу с бунтовщиками помогло чуть умерить пыл.
– Спросишь, что произошло?
Я бросил на наемницу полный согласия – и, вероятно, многих других эмоций – взгляд.
– Потише, дорогуша, не то испепелишь, – засмеялась Вив, примирительно поднимая руки. – Чего только не было! Я встретила тебя после того как ты разодрал руку – кстати, как ты умудрился это сделать?.. – и решила помочь. Обычно я только раню, знаешь ли, а перематывать…
– Спасибо, – отрезал я. Прозвучало скорее как проклятие, нежели как благодарность. – А потом?
Вивиан чуть надула губы и, едва ли не с разбегу упав на жалкое подобие кровати, пораженно ойкнула. Я принялся распутывать хитросплетения бинтов, чтобы отвлечься от желания поправить новую прическу. Хоть Вив и говорила, что редко оказывала помощь, ее повязка оказалась уж очень умелой и прочной.
– А потом я имела глупость предложить тебе выпить.
– И я прикоснулся к местному пойлу? – скривился я. – Судя по запаху, они пьют забродившую бычью мочу.
– Выходит, у тебя весьма необычные вкусы, – игриво подмигнула Вив, закидывая ногу на ногу. – Я сразу поняла, что утром ты ничего не вспомнишь. Знаешь, у тебя в глазах прямо загорелось что-то! Другим человеком стал. Таким… забавным.
– О нет, – выдохнул я обреченно. – Так начинаются все худшие истории.
Вивиан рассмеялась и подошла, чтобы прекратить мои тщетные попытки избавиться от бинтов; впрочем, я больше бесцельно теребил их, нежели действительно пытался снять. Как правило, потеря контроля не сулила ничего хорошего. В такие моменты разум знает, что позже избавится от воспоминаний, и творит нелепости, которых я не совершил бы по многим, даже бесчисленным причинам.
– Я жаловалась тебе на его величество, а ты поддакивал с такой хитрой улыбкой, словно задумал какой-то похабный розыгрыш, – продолжила Вив, разглядывая ссадины на ладони. Убедившись, что все в порядке, выкинула бинт и чуть поправила упавшие на мой лоб пряди. – Даже рассказала тебе, что он разрешил входить в его покои без приглашения, обозначив присутствие тройным стуком в дверь. Но потом в таверну вошла гадалка…
– О, горе Семерым. Терпеть их не могу.
– Да уж, я заметила.
Вивиан не спеша подошла к двери и приглашающе приоткрыла ее, круговыми движениями поглаживая живот. Мое тело неожиданно отозвалось громким урчанием, требующим завтрака, и я покорно последовал за наемницей. Так или иначе, я бы все равно выполнил это условие – небольшая цена за восполнение столь раздражающих пробелов. Вив молчала, испытывая мое терпение, до тех пор, пока стол не заполнился всем, что имелось в закромах лучших домов Фадрейна – вяленым мясом, темным хлебом, твердым сыром и подтаявшим сливочным маслом, – а над ее кружкой не возникло облачко обжигающего пара.
– Тетушка обрадовалась, что нашла двух охмелевших дурачков, и подсела. Поначалу решила, что мы пара, – поморщившись, произнесла Вив, и мы одновременно содрогнулись. – Ты уже в тот момент вытащил когти, чтобы расцарапать ей лицо, но я уговорила подождать. Стало жутковато, когда она начала нас рассматривать. Взгляд у нее был какой-то… недобрый. Вот как у тебя сейчас.
– Странно, что убийца не знает, как выглядит по-настоящему недобрый взгляд.
Вив бросила в меня надкусанный кусок хлеба. Он отлетел, оставив на щеке масляный след.
– И что же она нагадала?
– Сказала, что тебя будет преследовать удача, если ты обрежешь волосы.
– Молю, не говори, что я сделал это из-за ее слов…
– Шутишь? – Вивиан едва не подавилась из-за нового приступа смеха, куда более сильного, чем прежние. – Ты так разозлился, что даже не дал ей продолжить. Стянул с себя сюртук и бросил его в камин, а потом схватил тетушку за руку и начал творить свои волшебные штучки! Шептал ей какие-то страшные предсказания… она так испугалась, что выбежала отсюда в слезах. А я хотела послушать, каких небылиц она мне нагадает!
– Если хочешь, я могу тебе погадать, – ухмыльнулся я.
– Ну уж нет, – прогрохотала Вив, отодвигая стул. – Такого я точно не переживу.
Я с опаской прикоснулся к мясу – выглядело оно скверно, но аромат источало весьма аппетитный. Горы перца и соли скрасили посредственный вкус, а потому я все же съел несколько тонких ломтиков, ожидая части рассказа, к которой Вив будто бы не желала приступать.
– И все же, как это… – указал я на волосы, – могло произойти?
– Это… После слов гадалки я сказала, что короткие волосы и впрямь были бы тебе к лицу. А ты согласился. – Вивиан чуть понизила голос, лишив его уверенности. – Вытащил нож и приказал резать.
Я тяжело выдохнул. Разумеется, я был полон энтузиазма, ведь идея превратиться из изящного, наводящего ужас чародея со шлейфом белоснежных волос в коротко остриженного мальчугана – лучшая из тех, что могли прийти мне в голову. По большому счету, прическа не имела никакого значения – как бы я ни выглядел, моя слава шла далеко впереди, закладывая в умы нужные мысли еще до того, как я предстану взору. Но потеря привычного уклада добавляла ненужной жажды вновь расставить все по порядку.
– Если тебе не нравится, почему бы не вернуть им длину? – задумалась Вив. – Разве чародеи не могут менять внешность? Я слышала, что ты…
– Да, – перебил я ее. – И чуть многим за это не поплатился. Лучше обходиться иллюзиями. Все изменения, направленные на себя, даются чародеям сложно, так что, если увидишь кого-то вроде меня, знай, что снаружи они куда честнее, чем внутри.
Во времена учебы в чародейской школе глава Гептагона всегда уверяла нас, что кто-то в Эмеррейне ведет счет. Каждое пятно на репутации якобы умаляло благосклонность богов, лишая сил и удачи, но это не объясняло того, почему злодеи и бесчестные ублюдки вроде меня обладали бо`льшим количеством сил, чем их благодушные соратники, и уж тем более того, почему простые люди так часто гибнут от рук беспринципных богачей.
– Тогда оставишь? – с нескрываемой гордостью поинтересовалась Вивиан. – Они же не совсем короткие! Да, спереди я чуть перестаралась, но сзади они почти достают до плеч…
– Оставлю, – подтвердил я, почему-то радуясь, что польстил ей. – И сейчас же похвастаюсь новым образом перед всеми обитателями Ателлы.
Вивиан просияла, но задумчиво уставилась куда-то в сторону, чтобы скрыть это от моего взгляда. Иногда она казалась мне безжалостной убийцей, совершенно не заботящейся о чужих чувствах, но на струнах ее юной души все же можно было сыграть ту же мелодию, что и на прочих, нужно было лишь чуть открыться ей, чтобы она, ощутив безопасность, могла открыться в ответ. Раз уж поразительные боевые навыки не лишали ее очаровательных девичьих чар, глупо было полагать, что тяжелое ремесло лишит легкости нрава.
– Передай его величеству, что отплывать можно без меня, – попросил я Вив, мысленно отметив, что за спиной мы намеренно зовем короля не так, как он просил. – Я найду путь до Тэлфорда.
– Не забудь одеться.
Я вновь оглядел себя. Вид, который не удивил меня после пробуждения, все же был несколько неуместным для посещения столовой и уж тем более прогулки по коридорам Ателлы.
– Дельное замечание, – кивнул я. – Но там, куда я иду, меня видели и не таким.
Глава 8
Время в стенах чародейской школы замерло, казалось, много веков назад. Я был ребенком, когда впервые оказался на занятиях по ботанике и зельеварению, но с тех пор Ателла во всем осталась прежней, от костей, зарытых под фундаментом, до чудом не осыпающейся черепицы. И руководил ею все тот же человек. Все это время.