В молчании мы шли мимо пальм, окаймлявших здесь улицы, пересекли городской парк. Кто-то рисовал граффити на сером бетоне, ребятня гоняла на скейтбордах. С щемящим чувством я наблюдал за тем, как парень наносит граффити; я практически ощущал баллончик в своей руке.
– Ты все еще живешь в старой квартире Сильвер?
Я удивленно посмотрел на Айви.
– Да. Мне нравится, и стоит недорого.
– Ага, плюс тараканы, – согласилась она, потягивая свой фраппучино.
Я улыбнуся.
– Там все не так плохо. Напоминает нашу с мамой квартиру в Нью-Йорке.
Айви кивнула и, задумчиво глядя на меня, стала допивать свой карамельно-арахисовый фраппучино, втягивая его с такой скоростью, от которой у меня бы мозги замерзли. После чего, совершенно не стесняясь, она тихо рыгнула, бросила стаканчик в ближайшую урну и вытащила из пакетика пару кронатов.
– Слушай, а это «все в порядке», оно к Еве никакого отношения не имеет, правда? – невинно спросила она, хлопая ресницами.
Я бросил на нее мрачный взгляд.
– Райан разболтал, – констатировал я.
Она хмыкнула.
– Райан – нет.
– Прескот?
– Да.
– Чертов сплетник, – проворчал я. Сахар во рту вдруг стал горьким на вкус. – Я не поеду, – повторил я то же самое, что сказал Райану.
Под легкими сланцами чувствовался жар асфальта. Ибисы, которые во Флориде повсюду, носились над нашими головами. Айви, уплетая свой кронат, посмотрела на меня. На кончике ее носа блестели сахаринки.
– Ты винишь Еву в смерти отца? – наконец спросила она, да так прямо, что я чуть не подавился.
– Нет. Да… и нет. Она ничего не могла сделать, но все-таки… Если бы не она, отец, скорее всего, был бы жив, – пробормотал я, потирая грудь.
Интересно, можно холодным напитком заморозить не мозг, а сердце?
– А ты винишь Гарри и его сердечный приступ в том, что у вас сорвалась свадьба?
Айви поджала губы и сморщила нос.
– Да… иногда, – тихо призналась она. – Но при этом я все равно люблю его. Гарри мне как отец.
Она многозначительно посмотрела на меня, и я выдавил из себя усталую улыбку.
– То, что было между Евой и мной, это не любовь. Не думаю, что любовь ощущается таким образом.
Айви склонила голову.
– Таким – это каким образом?
– Болезненно.
Она усмехнулась.
– Тогда это гораздо ближе к любви, чем ты думаешь. Любить чертовски больно.
– Тогда это не любовь. Не может она так ощущаться, – парировал я и с силой швырнул свой пустой стакан из-под фраппучино в урну.
– Тогда в чем проблема?
– Нет никакой проблемы.
Глаза Айви сверкнули.
– Значит, ты едешь в Англию?
– Нет!
– Почему же нет? Ты телохранитель и получил задание. – Айви прямо смотрела на меня, с наслаждением уминая второй кронат. – Если никакой проблемы нет, что мешает тебе поехать в Англию? Или, может быть, проблема все-таки есть, и ты хочешь держаться от Евы подальше?
Я вздохнул и остановился.
– Проблема в том, что я… – Я запнулся.
– Да? – протянула Айви, прислонившись к стволу пальмы, крона которой тихо шелестела на ветру.
– Я думаю, что Ева не захочет меня видеть, – признался я наконец. – Наша последняя встреча… Вышло не очень приятно. Я просто не подхожу для этой работы. К тому же у меня и опыта реального пока нет, а это серьезное задание. Пусть его выполняет человек, который действительно сможет ее защитить. И сделает это лучше, чем я.
И тот, кто сможет смотреть ей в глаза, не испытывая нестерпимого желания кричать или целовать ее.
– Райан сказал, что ты лучший на курсе. Как по мне, это значит, что ты вполне квалифицирован.
– Как и Райан в свое время? – в шутку возразил я.
Историю Райана и Айви в «Академии» знали все и не скупились на шутки по этому поводу. Айви открыла рот, задумалась, покраснела и, откашлявшись, оттолкнулась от пальмы.
– Райану всегда прекрасно удавалось быть Райаном.
Она продолжила пуить, и я последовал за ней.
– А мне сейчас не удастся быть телохранителем Евы. Не может ее жизнь находиться в моих руках. Если с ней что-то случится, я никогда себе этого не прощу.
– А что, если с ней что-то случится, а тебя там не окажется? Но ты будешь знать, что у тебя был шанс быть там и защитить ее? Предотвратить это? Разве своим решением ты не бросаешь ее на произвол судьбы?
– Да… Нет… Я не знаю. – Запутавшись в словах, я остановился и уставился на закат. – Почему? – спросил я через некоторое время в пустоту, сам не понимая, что имею в виду.
Айви улыбнулась, завернула последний кронат в пакет и вложила его мне в руку.
– Посмотри на это так: они доверяют тебе самое ценное, что у них есть. Они бы не стали предлагать тебе это задание, если бы не считали, что ты – лучший кандидат для того, чтобы защитить жизнь Евы. Но это твое решение. Я уверена, что мы легко найдем другого молодого профессионала, который охотно возьмется ее охранять и проводить с ней время. Много времени. Очень много времени. Значит, нам нужен кто-то симпатичный. Может быть, даже с образованием. – Она наклонила голову. – Как думаешь, кто мог бы понравиться Еве?
Я застыл на месте.
– Может быть, Мейкс? – размышляла она вслух.
Я фыркнул.
– Мейкс – придурок.
Она скривила рот.
– А тот красавчик, которого мы в Бразилию отправляли. Он там уже закончил, да?
– Лино не в состоянии сложить два плюс два. Этого не скрыть.
– Фрейм?
– Сломал руку.
– Эндрюс?
– Староват. К тому же жлоб.
– А Лимон?
– Лимон? Нет у нас никаких Лимонов, – бросил я и только в этот момент понял, насколько громко я начал кричать. Лаял как пес.
Айви растерянно моргнула.
– Уверен? Такой, с цветными волосами?
– Это Лайм.
Она махнула рукой.
– Я же говорю. Он хорош.
– Нет, – выдавил я.
Она уставилась на меня.
– Почему нет?
– Потому что… Потому что… – Я чуть не подавился собственным язком и сцепил зубы. – Лайм всегда ковыряется в пальцах на ногах.
– Это отвратительно, но не повод его отметать. Вот Лимона и предложу Райану для этого задания.
– Лайма, – автоматически поправил я, но Айви невозмутимо продолжила:
– Уверена, им с Евой будет очень весело вместе. Да и пресс у него одно загляденье…
– Не делай этого.
Я только сейчас заметил, что схватил Айви за плечо и чуть не повалил ее на землю. Она подняла на меня глаза, и выражение ее лица смягчилось. Она осторожно положила руку поверх моей. Мне вдруг показалась, что я скорее держусь за нее, чем удерживаю ее от падения.
– К твоему счастью, я хожу очень медленно и всегда отвлекаюсь на бабочек. – Она улыбнулась. – Так что пока я дойду до офиса и предложу Райану кандидатуру Лимона, у тебя есть еще немного времени на раздумья.
На этот раз я не стал ее исправлять. Мои пальцы соскользнули с ее плеча.
– Пока, Кингсли, – сказала она, на мгновение сжимая мой бицепс.
Мне удалось не ляпнуть ничего сгоряча. Молча я смотрел ей вслед, пока ее худенькая фигура не скрылась за поворотом. Где-то залаяла собака, запах переполненного мусорного бака ударил мне в нос. Воздух был все еще горячим, но внутри у меня все так заледенело, что трудно было дышать.
Снова картинки из прошлого предстали перед моим внутренним взором. Голубые глаза, черные волосы, красная кровь и слезы. В ушах эхом звучал мой собственный обезумевший голос. Он до сих пор оставался во мне, и мне было страшно, что он снова попытается вырваться наружу. Я боялся снова услышать этот нечеловеческий крик. Но я не сомневался, что Ева не захочет, чтобы я снова появился в ее жизни. Если я сейчас поеду к ней в Англию, то просто ворвусь в ее жизнь, как будто имею на это право. А я такого права не имел.
Я так долго простоял, ссутулившись, перед дверью в свою квартиру, что солнце уже полностью село, когда в кармане джинсов зазвонил телефон. Негнущимися пальцами я выхватил его и прижал к уху.
– Алло?
– Айви предложила кандидатуру Лайма. Я тоже считаю, что это хороший вариант. Звоню уточнить, что ты не передумал и по-прежнему не хочешь браться за этот заказ, – донесся до меня голос Райана как будто из-под воды.
Мои пальцы судорожно сжались вокруг гладкого корпуса телефона.
– Кингс?
– Ева знает об охране?
Райан откашлялся.
– Нет.
– Значит, она даже не поймет, что Лайм на самом деле ее охранник?
– Если все пойдет хорошо, то нет.
– Ей бы это не понравилось.
– Ну…
– Я поеду, – перебил я Райана.
Мои слова, как удар колокола, звенели у меня в голове.
Я поеду.
Я поеду.
Я поеду.
– Ты уверен?
– Нет.
– Хорошо, тогда начинай паковаться. Рейс завтра вечером. Кстати, Алекс полетит с тобой. Он учился в «Бертоне», сможет тебя сориентировать. Его пригласили туда новым учителем фехтования.
На этом он повесил трубку, оставляя меня наедине с самим собой.
Великобритания,
«Бертон Агнес Холл»
Дзынь. Мой клинок ударился о клинок Декстера. Пот стекал по спине. Глядя через забрало, я пыталась угадать по напряжению его тела, откуда он собирается сделать выпад. Его левая нога дернулась. Он отпрянул назад, но только для того, чтобы молниеносно нанести новый удар. Скорее всего, мне в плечо, которое я слишком часто оставляла незащищенным. Но я не дала ему ударить, сделала выпад и оттолкнула его назад. Декстер попытался защититься контратакой. Снова послышался металличекий звон, а следом звуковой сигнал индикатора попадания. Моя рапира коснулась его ребер.
– Выиграла, – сказала я, и Декстер поднял руки в знак капитуляции.
– Туше, Ева. Сдаюсь.
Мы оба расслабились, и я стащила шлем. Несколько черных прядей прилипли к моему лбу. В фехтовальном зале слышались стоны и топот ног. Я отвела взгляд. Чувствовалось, что здесь присутствует меньше половины учеников. Нас осталось настолько мало, что все классы теперь занимались одновременно, чтобы не пришлось отменять уроки. К тому же новый учитель фехтования еще не прибыл в школу, и сейчас на тренировки ходили только самые мотивированные. Остальные в это время бездельничали, и я уже отчетливо представляла себе, как буду бегать собирать разбежавшуюся малышню.