Не обращая на меня больше никакого внимания, она смешала себе коктейль и наколола оливки на зубочистку. Ни одна моя попытка разговорить ее не увенчалась успехом, и я перестал пытаться. Пульсация у меня в голове усилилась, горло в конец пересохло, глаза сами собой закрывались. Возможно, я ненадолго потерял сознание, потому что следующим, что я увидел, была пара блестящих лакированных туфель, явно не принадлежащих Анастасии. Они подошли ко мне. Усилием воли я попытался отогнать туман, окутывающий мое сознание, но мне с трудом удавалось даже поднять голову. И все-таки я заставил себя разогнуться, позвонок за позвонком. Мой взгляд скользнул вверх по выглаженным штанинам и остановился на лице, которое я знал, может быть, даже лучше собственного.
– Декстер, – выдохнул я, испытывая невероятное облегчение. – Ты должен мне помочь. С Анастасией творится что-то странное, – пробормотал я, но Декстер не пошевелился.
Он просто стоял передо мной и смотрел на меня с непроницаемым выражением. Потом между его бровями образовалась складка.
– Ты не дала ему попить? Он выглядит полумертвым, – сказал он напряженно, и я услышал, как перевернулась страница журнала.
– Он отказался пить. А я ни к чему его не принуждаю, – последовал холодный ответ.
Декстер вздохнул и провел рукой по волосам.
– Декстер, что…
– Ш‑ш. Не сейчас. Сначала попей. – Декстер опустился на колени рядом со мной и снова поднес к моим губам стакан.
Я был так взволнован, что большая часть жидкости попала мне за воротник. Она пощипывала и обладала слабым цитрусовым вкусом. Анастасия ведь говорила что-то про аспирин? Я побыстрее сглотнул и запрокинул голову.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Декстер, отставляя стакан.
– Как будто у меня вот-вот отвалится голова, – пробормотал я. – Что происходит, Декс? Развяжи меня. Мне нужно к Еве.
Но мой друг по-прежнему не торопился выполнять мою просьбу. Вместо этого он встал, снял с плеч пиджак и сел на один из диванов.
– Я не могу отпустить тебя, Кинг.
Я уставился на него.
– Почему нет? – вырвалось у меня.
Декстер вздохнул.
– По многим причинам, но в основном потому, что я не могу допустить, чтобы в последний момент что-то еще встало у меня на пути. Даже ты, Кингсли. Мне очень жаль.
Я нахмурился.
– Что ты несешь? Мне нужно к Еве! – крикнул я.
– Нет, – просто сказал Декстер.
Я стиснул зубы и так сильно дернулся, что пластиковые оковы впились глубоко в мою плоть. Но я все равно продолжал рваться вперед, и в следующее мгновение с ревом повалился на пол вместе со стулом. Голова ударилась об пол, и я вскрикнул от боли.
– Черт! – услышал я крик Декса.
Кто-то схватил меня и снова поднял вместе со стулом. Голова гудела. Вдруг что-то холодное прижалось к моему затылку, и я вздрогнул.
– Это пакет со льдом, – сказал Декстер. – Рана снова кровоточит.
– Не надо было этого делать. Это только все усложняет, – заметила Анастасия с дивана.
Тошнота подступала к горлу, и я изо всех сил старался сделать так, чтобы меня не вырвало. Холод приятно проникал в череп.
– Вот так, хорошо. Давай, приходи в себя, дружище.
Легкий шлепок по щеке удержал меня от обморока. Тяжело моргая, я посмотрел в лицо своему лучшему другу. Он не улыбался, в его взгляде не было ни гнева, ни злобы. Только легкий намек на беспокойство и стыд.
– Что ты задумал?
Мой голос звучал слабо даже в моих ушах. Декстер поджал губы и медленно убрал пакет со льдом от моего затылка.
– Пытаюсь поступить правильно.
– Что? – прохрипел я, оглядывая себя самого. – Что в этом правильного? Это сумасшествие! Да и против закона!
Декстер скривил лицо.
– Извини, что мне пришлось прибегнуть к таким решительным мерам. Но мне надо было вывести тебя из строя, а времени на то, чтобы придумать новый план, у меня нет.
Он отложил пакет со льдом в сторону и встал. Голова у меня гудела, тошнота усиливалась, а в глазах снова и снова темнело. Наверное, у меня сотрясение мозга. Чувствовал я себя дерьмово. Даже если бы Декс меня отпустил, я бы и двух шагов не ступил, прежде чем снова грохнуться в обморок.
– Я не понимаю тебя, Декс, – с трудом выдавил я.
– Да, – пробормотал он и грустно улыбнулся. – Не понимаешь.
– Ну, как там? – спросила Анастасия
Декстер повернулся и подошел к проигрывателю, чтобы поменять пластинку. Привычным движением он перевернул ее, а затем поставил на нее иглу.
– Бертон, старый козел, заартачился. Отказывается отвечать на требования и хочет выдать тебя за беглянку. На кону репутация «Бертона».
Его голос звучал бы почти весело, но на его лице читалось столько отвращения, что я сразу вспомнил Декстера из моего прошлого. Моего друга, а не этого высокомерного дворянина. Анастасия застыла.
– Ты шутишь? – спросила она. – Он реально готов пожертвовать мной ради того, чтобы сохранить репутацию «Бертона»?
– Похоже на то, – сказал Декстер. – Я пытался переубедить его, но он отстранил меня с поста президента совета.
– Что?
– Приятного мало. Возвращаемся к плану «Б».
Анастасия покачала головой.
– Слишком рискованно. Мы же решили, что не будем этого делать.
– Это единственный выход.
– Можем просто исчезнуть, – тихо предложила она.
– А потом? Столько лет, столько усилий насмарку, потому что этот сумасшедший старик решил взбелениться? – рявкнул Декстер. – Все они одинаковы. Старые богатеи, опарыши, которые пожирают систему и скорее сожрут своего хозяина, чем остановятся. Мы все делаем правильно, Анастасия.
Впервые на ее лице показалось некое подобие эмоции. Ее подбородок дернулся вверх, и она произнесла:
– Только вот цена за правое дело становится для меня слишком высокой, Декстер. Никто не должен пострадать… Ты мне это обещал.
Она подняла на него полные слез глаза. Он со вздохом опустился перед ней на колени, вытер слезы с ее глаз и нежно поцеловал в губы. Анастасия вздрогнула, закрыла глаза и прижалась лбом к его лбу.
– С Хейлшемом вышел несчастный случай, – сказал Декстер. – Больше такого не повторится. Я тебе обещаю. Лучше ужасный конец, чем ужас без конца.
Анастасия сглотнула, вытерла глаза и кивнула.
– Ладно. Когда начинаем?
Декстер посмотрел на меня. Я не знал, что и думать. Что сказать. Я даже не был уверен, что вообще правильно понял, о чем они говорили, но, когда Декстер выпрямился, мне показалось, что он вот-вот снова раскроит мне череп.
– Через час, – сказал он. – Ребята знают. Остальных я сейчас впущу. Мы перекроем школу, после этого сюда никто не войдет и никто не выйдет.
Анастасия кивнула и сделала глубокий вдох.
– Что здесь происходит? – спросил я.
Декстер обернулся, на его лице играло задумчивое, даже печальное выражение.
– Я бы очень хотел тебе все спокойно объяснить. Привлечь тебя на мою сторону. Но на это уже нет времени.
Тень заволокла глаза Декстера, зрачки как будто пропали. У меня похолодела спина, когда он подошел ближе и опустился передо мной на колени.
– Декс, – предупредила Анастасия, но он отмахнулся.
– Мы друзья. Сейчас он меня ненавидит, но он имеет право знать, что здесь происходит. Я перед ним в долгу.
Борясь с головокружением и тошнотой, я заставлял себя продолжать дышать и оставаться в сознании.
– Я не ненавижу тебя, Декстер, – выдавил я и поднял взгляд.
– Пока нет… – Фраза повисла между нами, как предупреждение. Мускул на его подбородке дрогнул. – Помнишь вечер, когда мы разрисовали школу? – наконец спросил он. – Что мы тогда написали на стене?
– «Ешь богатых», – тихо сказал я.
Декс кивнул.
– Тогда мне просто нравилась идея, провокация, которая стояла за этим лозунгом. Самое то для таких придурков, как мой отец. Тогда это были просто слова. Но потом, когда они поймали нас, они просто скормили тебя волкам. Разрушили твою жизнь – и из-за чего? Из-за краски на стене. Просто потому, что у них была эта власть. Потом эти слова все не шли у меня из головы. Я начал разбираться, увидел, что такие сообщения оставляют по всему миру, и узнал, что за «Ешь богатых» стоит большая группа людей. Которые пытаются изменить этот мир к лучшему. Не просто картинки в соцсетях постят, а реально готовы что-то делать, выходят на улицы и воплощают то, для чего политика слишком коррумпирована, полиция слишком слаба, а люди слишком дорожат своим комфортом. «Ешь богатых» – это не просто лозунг. Это нечто гораздо большее. Это движение. Переворот, революция. В какой-то момент они обратили на меня внимание, и кое-кто в этой школе пригласил меня вступить в их ряды.
Прядь волос упала ему на лоб. Его глаза блестели, руки сжались в кулаки так сильно, что хрустнули костяшки пальцев.
– Тогда, в Нью-Йорке я был глупый, молодой, озлобленный. Кусаться хотелось, а цели не было. «Ешь богатых» дали мне цель. А главное, дали мне возможность реально что-то изменить.
– «Ешь богатых» убили моего отца. Это преступная группировка, – процедил я сквозь стиснутые зубы.
Взгляд Декстера помрачнел, и он отвернулся.
– Я знаю. Я же не говорю, что ошибок не бывает. Бывают. Смерть твоего отца стала одной из них. Я не смогу тебе передать, как мне было плохо, когда я услышал об этом. Я тогда хотел приехать к тебе, но… застрял здесь.
Он показал вокруг себя, и я не мог понять, имеет ли он в виду Англию, школу или всю ситуацию в целом.
– Черт возьми, Декс, ты ведь это не серьезно, – сказал я. – Сидишь здесь, в элитной школе для мажоров, и бредишь о какой-то справедливости. Ты живешь в воздушном замке, пока эти придурки в масках во имя справедливости хладнокровно ранят или даже убивают людей.
Плечи Декстера напряглись.
– Разве существует справедливость без жертв? Посмотри на эту школу, Кинг. Это просто квинтэссенция всего, что не так с этим миром. Эти дети – отпрыски людей, которые до сих пор считают США колонией, практически рабским трудом добывают алмазы в Африке и чуть не инцестом занимаются, лишь бы сохранить чистоту своей родословной. Они пожирают деньги и высирают их непереваренными. Верхушка в десять процентов, которая владеет более чем восьмьюдесятью процентами всех мировых активов, и все их наследнички находятся здесь. В «Бертоне». Да, взгляды «Ешь богатых» могут показаться радикальными, но мы сделаем все возможное, чтобы, наконец, исправить эту несправедливость.