– Мы справимся. Мы зашли слишком далеко, чтобы сейчас отступать.
– Декстер, – выдохнула Анастасия, схватила его за воротник рубашки и притянула к себе. – Я не позволю тебе отдать свою жизнь за это дело!
– «Это дело»? – фыркнул он и вырвался.
– Вопрос ведь в деньгах! Мы найдем их в другом месте! – закричала она.
– Нет, – возразил Декстер. – Мне звонили сегодня. Приказали добиться результатов любой ценой. Без денег мы отсюда не уйдем.
– Это же безумие, Декстер! Мы так не договаривались! Только посмотри, что происходит! – Она указала на меня и Еву, которая, постанывая, медленно приходила в себя.
Декстер скривил лицо, как будто испытывал физическую боль.
– Это наши друзья. Это неправильно, Декс, – голос Анастасии стал тише, проникновеннее. – Это того не стоит.
Только что смягчившиеся черты Декстера снова стали жестокими, и он отпрянул от нее.
– Я знал, что ты не выдержишь. Кровь ведь гуще воды.
– Это неправда! Последние два года я делала все, Декс! И буду продолжать. Но все зашло слишком далеко.
Она потянулась к нему, но Декс лишь бросил на нее суровый взгляд.
– Это необходимость, и у меня нет времени это с тобой обсуждать. Мы поговорим, когда все закончится.
Он повернулся и с силой захлопнул за собой дверь. От этого звука Ева очнулась. Ее ресницы дрогнули, и она со стоном открыла глаза. Мне срочно нужно к ней. Поскольку мои руки и ноги были связаны, недолго думая, я скатился с дивана. С глухим стуком приземлился на пол и, игнорируя боль, подполз к ней.
– Ева… Ева… – прошептал я хриплым голосом.
Ее взгляд рассеянно скользнул по моему лицу.
– Кингсли? – выдохнула она, и в ее глазах заблестели слезы.
В них читался неприкрытый страх, а ее зрачки были настолько расширены, что почти вытеснили всю их синеву.
– Ш‑ш. Я с тобой. Все будет хорошо.
Я прижался лбом к ее лбу и принялся осыпать поцелуями ее лоб, веки, уголки рта. Все, до чего мог дотянуться. Слезинка скатилась у нее по щеке, и я осторожно вытер ее носом.
– Все будет хорошо.
– Я так беспокоилась о тебе, – пробормотала она и уткнулась лицом в мою шею.
Она глубоко вздохнула. Я прислонился щекой к ее голове.
– Я чуть с ума не сошел от того, что не мог тебе помочь, – пробормотал я. – Прости, что не смог тебя защитить.
Шмыгнув носом, подняла глаза и посмотрела на меня влажными глазами.
– Что случилось? Что они с тобой сделали?
– Думаю, то же самое, что и с тобой. Декс оглушил меня, и вот я здесь.
Ее губы задрожали.
– Я… Декстер участвует в «Ешь богатых»? Как же так? Почему? – спросила она.
– Декстера всегда тянуло в крайности, и у него талант влипать в неприятности. Многие годы я был рядом и удерживал его. – Я вздохнул. – А сейчас меня рядом не было.
На нас упала тень Анастасии. Я поднял глаза. Она стояла немного потерянная, с пакетом льда в руках.
– Я просто хочу помочь, – тихо сказала она, подходя к Еве.
– Не трогай ее! – взревел я, преграждая ей путь.
– Анастасия? – спросила Ева. Она уставилась на свою соседку по комнате, будто только сейчас заметила, что та была с нами в склепе. Анастасия остановилась. – Что ты здесь делаешь?
Ева с трудом села. И выражение испуга на ее лице тут же сменилось облегчением.
– Как ты? Мы видели этот ролик… – Ева замолчала.
По крайней мере, Анастасии хватило приличия смутиться.
– Я в порядке, – уклончиво ответила она.
– Причем в полнейшем, – прорычал я. – Они с Декстером оба входят в организацию «Ешь богатых». А видео – просто попытка вытащить из директора Бертона деньги.
Ева ошеломленно посмотрела на свою соседку по комнате.
– Что?
Анастасия подняла заостренный подбородок.
– Я не являюсь членом организации «Ешь богатых». Я принадлежу Декстеру, – уточнила она.
Ева закашлялась собственной слюной. Хрипы в ее легких мне совсем не понравились. Хотелось заключить ее в свои объятия и защитить от всего мира. Но я не мог этого сделать.
– Ты и Декстер? – прохрипела Ева. – А как же Хейлшем?
Она замолчала, и в ее взгляде появилось понимание, которое быстро превратилось в смесь гнева и страха.
– Хейлшем, – сказала она. – Что вы с ним сделали?
– Это был несчастный случай! – закричала Анастасия. – Все это один сплошной несчастный случай.
Ева сглотнула и медленно покачала головой, и тут же сморщила лицо от боли. Шишка на ее виске мне совсем не нравилась.
– Но… Но почему, Анастасия? Мы же выросли вместе. Ты принцесса Сент-Эдвардса. Тебе незачем участвовать в подобном.
– Ах, незачем? – горько ответила Анастасия и, бросив пакет со льдом в сторону Евы, присела на угол дивана и провела пальцами по шву подушки. Ее ногти были сгрызаны до крови.
– Сент-Эдвардс – это крошечный остров. Да, официально мы считаемся королевским домом, но мы настолько погрязли в долгах, что наш замок – а однажды это был замок – превратился в руины. Крыша протекает, в дождь с потолка капает вода. Ремонт делать не на что, а переехать моей семье не позволяет гордыня. Отец лишил Уильяма наследства за то, что он гей, а я не получу наследства, потому что я женщина. В итоге все достанется нашему кузену, а он и так уже проиграл в карты большую часть состояния.
Ева побледнела. Видимо, она ничего из этого не знала. Ева только открыла рот, чтобы что-то сказать, как Анастасия пренебрежительно фыркнула.
– Не старайся. Ты понятия не имеешь, как мы живем, Ева. Каково это, когда твоя семья грызется из-за парочки семейных реликвий. У мамы более близкие отношения с алкоголем, чем со мной, а отец вовсю планирует мою свадьбу с Дорианом – хочет заполучить его состояние. Поэтому я и рассталась с ним. Сама. Чтобы защитить его. В тот момент все это казалось мне какой-то бессмыслицей. Какой может быть смысл в такой жизни? Я стояла на скалах и думала о том, будет ли больно, если упаду вниз.
– Анастасия… – тихо начала Ева, но соседка по комнате снова ее перебила.
– А потом этот парень садится рядом со мной и спрашивает, не знаю ли я, как попасть в столовую, мол, он заблудился. – Она улыбнулась, и в глазах появилась нежность. – Тогда я подумала, что либо он реально заблудился, либо это очередной охотник за моим наследством. Поэтому я сразу же сообщила ему, что от меня он сможет унаследовать только колоссальные долги в миллиарды долларов. Позже он признался мне, что увидел меня в первый день и сразу понял, что я вот-вот сорвусь. Узнал по себе. Он избороздил весь лес, пытаясь найти меня. Декстер был первым и единственным человеком, кто попытался меня найти. Мы всю ночь проговорили, сидя на скалах. Наши ноги болтались над пропастью, а он слушал меня. Никто и никогда не слушал меня так, как Декстер, и не понимал меня так. – Ее взгляд устремился на меня. Из ее глаз покатились слезы, когда она прошептала: – Он всегда много говорил о тебе. О своем друге, которого он подвел, которому не смог помочь. О том, как сильно он ненавидел себя за то, что не смог ничего сделать, когда тебя выгнали из школы.
Я сглотнул и сжал кулаки за спиной. Пульсация в моем затылке снова усилилась, но я старался не обращать на это внимания.
– Декстер не плохой человек, – продолжила Анастасия. – Я знаю, что ты тоже это знаешь. Он просто запутался. Он хотел что-то изменить, искал способ. При этом мы снова и снова наталкивались на «Ешь богатых», а я впервые в жизни не чувствовала себя бесполезной. Мы правда хотели сделать добро и поменять этот мир к лучшему. Но то, что происходит сейчас, переходит всякие границы. Думаю, эта история уже давно вышла из-под контроля – в тот момент, когда Декстер получил приказ раздобыть такую большую сумму, но, пожалуйста, поверьте мне: он никогда никому не хотел навредить.
Она замолчала, и последовавшая за этим тишина в комнате была удушающей.
– Они перекрыли школу, – наконец сказала Ева низким голосом. – Закрыли все двери и начали стрелять. Каким бы ни был план, он пошел под откос. И если Декстер думает, что делает добро, никакого добра в этом уже нет. Наши одноклассники и друзья заперты в столовой и трясутся от страха. И мы обе знаем, что Бертон не уступит. Ему девяносто лет, его уже ничем не проймешь, и, если Декстер думает, что сможет вынудить его, это кончится кровавой бойней.
– Никто не пострадает, – пообещала Анастасия.
– Они преследовали нас с Дорианом, как на кроликов охотились, – прошипела Ева и порывисто села. Но тут же она снова со стоном опустилась обратно. Как же хотелось помочь ей, но я ничего не мог сделать, только мягко ткнул ее плечом, чтобы показать ей, что я с ней. Ева глубоко вздохнула. – Они стреляли в двери, они бы легко застрелили и нас. А когда мы сбежали от них, Декстер вырубил Дориана и бог знает что с ним сделал, а меня притащил сюда.
Нижняя губа Анастасии дрожала.
– Мне жаль Дориана. Но с ним все в порядке, Декстер просто запер его в багажнике с шишкой на лбу, там ему ничего не угрожает.
– И это должно меня успокоить? Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Декстер хладнокровно вырубил Дориана, а потом просто оставил без сознания, – зарычала Ева, и даже мне стало страшно от ее гневного взгляда.
Анастасия сглотнула, и вдруг по ее щекам побежали слезы.
– Что же мне делать? Я не могу их остановить. Я правда не состою в «Ешь богатых», я просто приложение к Декстеру. Меня никто слушать не станет.
– Освободи меня, и мы вызовем полицию, – сказал я.
– Я не могу этого сделать, – возразила она. – Они арестуют Декстера.
– Они все равно это сделают. Декстеру этого не избежать. Он сам роет себе могилу. – Я посмотрел на Анастасию. – Давайте предположим, Бертон сдается и отдает деньги. Что дальше? Декстер вернется и заберет нас всех? Тебя, Еву и меня? Ведь мы все свидетели. Как вы остановите нас, чтобы мы ни о чем не рассказали полиции? Вам придется нас долго удерживать, а исчезновение Евы вызовет большой переполох. Ситуация вышла из-под контроля.
Анастасия, сжав губы, молчала.
– Я скажу тебе, что произойдет. «Ешь богатых» избавятся от меня втихаря, а после этого станут вымогать выкуп за Еву у королевской семьи Новой Шотландии. А какой финал бывает у таких затей, думаю, ты знаешь. Знает об этом и Дориан, он видел Декстера, а значит, «Ешь богатых» избавятся и от него. В итоге за Декстером потянется вереница смертей и насилия, а тебя он оставит. Это в лучшем случае. Если Декстер тебя любит, он оставит тебя, чтобы тебе не пришлось всю оставшуюся жизнь находиться в бегах. Выставит тебя невинной жертвой и заляжет на дно. Счастливого конца не будет, Анастасия. Его просто не может быть. Надо вызвать полицию, и тогда, возможно, мы еще сможем помочь Декстеру. Но если мы позволим ему совершить это безумие, это станет невозможно.