отив осмотреть повнимательнее. Тяжелая резная мебель, ковры, мраморные столики, кувшины и хрустальные вазы, множество гобеленов и несколько картин. Да, это был настоящий средневековый замок, по крайней мере, изнутри. Но это был средневековый замок, обжитый современными людьми. На очередном мраморном столике Дэвид заметил морской бинокль.
Лайла неожиданно остановилась. Повернулась к гостю. Осмотрела его с головы до ног, как будто видела впервые. Чуть сморщила вздернутый носик.
— Ты бы не хотел… — Она замялась.
— Что?
— Ты не обидишься на меня снова?
— Нет. Ты о чем говоришь?
— Ты бы не хотел привести себя в порядок?
Дэвид глянул на себя и тихо крякнул. Видок у него после вчерашнего был еще тот. Да и запашок ощущался. Ему стало стыдно. Не только за себя, но и за всю свою планету, единственным невольным представителем которой он являлся здесь и сейчас.
— С большой радостью. Только где?..
Девчонка развернулась и потащила его в другую сторону.
…Эта комнатка была похожа на маленький храм — во всем, за исключением пола. Вместо пола тут был бассейн с водой.
— Мыло и мочалка — вон там, — начала объяснять Лайла. — Чистые полотенца — вон там. Одежду положи вон туда. Когда ты вымоешься, она будет уже чистая. Если хочешь, можешь взять вон тот халат. Это Лэйкила. Он не будет возражать.
— Точно не будет?
— Конечно, не будет. Его же сейчас нет дома.
— Нет, наверное, все-таки не стоит…
— Как хочешь. Теперь иди сюда. — Она вышла в коридор и, подойдя к соседней двери, распахнула ее. — Не удивляйся. Эта вещь называется у-ни-таз. Сообразил, для чего он нужен, или объяснить?
— Да я, в общем, и так прекрасно знаю…
Лайла внимательно посмотрела на Дэвида. У последнего возникло чувство, что девочка пытается определить, не шутит ли он.
— Так вот, значит, из какого мира папа его привез… — пробормотала Лайла. — Тем лучше, сам во всем разберешься… Я пока вон там посижу. — Она махнула рукой вдоль коридора. — Помоешься — приходи. Накормлю обедом.
— Спасибо.
— Не за что. — И упрыгала в столовую.
…Нежась в бассейне, вода в котором была не слишком горячей и не слишком холодной, а именно такой, какой нужно, Дэвид Брендом гнал прочь разные надоедливые мысли. Это сон? В таком случае он предпочтет никогда не просыпаться. Он сошел с ума? Так ведь в последние десять лет весь мир съехал с катушек, и его, Дэвида, безумие на фоне безумия, охватившего Землю, не только более безобидно, но и по-своему приятно и увлекательно… В стенных нишах располагались мраморные статуи трех длиннобородых мужиков, смотревших на Дэвида задумчиво и снисходительно.
«Магия-шмагия, — подумал Дэвид. — Но все это вроде бы вполне настоящее». Во всяком случае, чистая и выглаженная одежда, которую он вытащил из большого короба в углу комнаты, на ощупь была настоящей. Одеваясь, он заметил, что ткань, порванная вчера в нескольких местах, снова стала целой.
Столовую он отыскал без особого труда. Лайла сидела, с ногами забравшись на стул, и читала большую книгу. Заметив своего гостя, она улыбнулась:
— Привет, Дэвид. Ты выглядишь куда лучше.
— Еще раз спасибо.
Она отложила книгу и встала:
— Что будешь есть?
— Все равно.
— Нет, так нельзя. Надо что-нибудь определенное выбрать.
— Из чего выбирать-то?
— Да из чего хочешь!
Он решил принять реальность такой, какая она есть.
— Жареная печень. Спагетти. Подливы побольше. Салат из овощей.
— Из каких овощей?
Когда он перечислил, Лайла подошла к небольшому шкафчику в углу комнаты. Шкафчик подозрительно смахивал на обыкновенный холодильник, и если бы не расцветка и фактура (шкафчик был из красного дерева), Дэвид именно так и подумал бы.
Лайла открыла дверцу и извлекла из недр шкафчика то, что он просил. От тарелки, где разместились печенка и спагетти, поднимался пар.
— Аааа… Это… Сока бы какого-нибудь.
— Какого?
Кроме апельсинового сока, Лайла достала вазочку с мороженым. Для себя.
Потом они сидели и молча жевали. Лайла время от времени поглядывала в свою книгу.
Дэвид ел с большим удовольствием. Зубы больше не болели. Впрочем, то, что с его организмом произошла некая чудесная перемена, он уяснил еще в туалете, когда, стоя над унитазом, к своему удивлению не испытал никаких неприятных ощущений. Отбитые почки вели себя так, будто вчера никто по ним дубинкой вовсе и не стучал.
Расправившись с салатом, Дэвид украдкой заглянул в книгу. Буквы были непонятными.
— Что это ты читаешь?
— А-а, так… — пренебрежительный жест. — Смотрю, как выучиваются языки. Надоело таскать эту блямбу.
Лайла полезла за ворот и вместе с цепочкой вытащила еще один бриллиант, поменьше, карат этак на четыреста. Теперь уже Дэвид поостерегся принимать его за подделку. Это же невозможный мир. Тут вероятно все, что угодно. Может быть, алмазы у них тут на деревьях растут.
— Красивое украшение. Почему ты носишь его под платьем?
Лайла с неприязнью посмотрела на бриллиант:
— А мне не нравится. Цепочка постоянно перепутывается.
Помолчав и опять посмотрев в раскрытую книгу, она добавила:
— К тому же это не украшение. Это переводчик.
— Переводчик?
— Ну, вот смотри…
Девочка сняла цепочку и положила камень на стол. Улыбнулась Дэвиду и что-то сказала на непонятном языке.
— Что?.. Не понимаю.
Она сказала еще что-то, посмеялась над его недоумевающей физиономией и надела цепочку с камнем.
— …Ну, понял теперь?
— Подожди-ка… Мы что — разговариваем с помощью этой штуки?
Лайла кивнула.
— Я ведь не знаю твоего языка. А от тебя трудно было ожидать, что ты будешь знать айтэльский. Как говорит Лэйкил, кулон-переводчик — незаменимая вещь, если ты собрался в далекое путешествие… Но он тяжелый и неудобный, — пожаловалась девочка. — И шею натирает.
— В далекое путешествие… Это в другой мир, например?
— Например.
Дэвид поскреб висок. Судя по тому, как, походя и без всякого интереса, рассуждала об этом одиннадцатилетняя девочка, здесь, на ее родине, путешествия в другие миры, холодильники с самовозникающими продуктами и сундуки, очищающие одежду, не были чем-то необыкновенным. Такая же обыденность, как на Земле — продовольственный магазин, химчистка и поездка на автомобиле.
От возможностей, которыми располагали жители этого мира, у Дэвида закружилась голова. Он подумал о том, как ему неслыханно повезло. Из семи с половиной миллиардов, составляющих население Земли, именно он получил этот фантастический шанс. Он один, и никто другой! Ведь если открывать двери между мирами здесь умеет даже маленькая девочка, значит, этому может научиться и он, Дэвид Брендом!
— Послушай-ка. — Он облизал губы. Глупо было бы откладывать выяснение этого вопроса в долгий ящик. — А как ты перемещаешься из одного мира в другой?
Лайла подняла глаза от книги:
— Через Дверь. Ты же сам видел.
— Да, видел… Но каким образом ты создаешь Дверь?
— Вообще-то это делается при помощи заклинаний, — ответила она, опять утыкаясь в страницу. — Но я пока так не умею. Это очень сложные заклинания. Для меня Двери открывает Тинуэт. Я могу позвать его из любого места и попросить, чтобы он открыл Дверь. Для этого у меня есть ключ. — И похлопала себя по карману.
— Можно посмотреть?
— Конечно.
…Бриллиант размером с куриное яйцо (или это все-таки была искусная подделка?) удобно покоился в руке Дэвида. В данный момент камень не светился.
— Значит, если я сейчас, не выпуская его из рук… прикажу переместить меня куда-нибудь, здесь появится такая же Дверь, как тогда в камере?
Лайла отобрала у него камень.
— Нет, — заявила она авторитетно. — Тебе он подчиняться не будет.
— А как сделать, чтобы подчинялся?
— Как сделать, чтобы тебе стал подчиняться Тинуэт? — переспросила Лайла. — О, для этого тебе всего лишь нужно захватить наш дом, убить Лэйкила, расправиться со стражей, обойти все ловушки, которые папа и Лэйкил понапихали в Главное Сплетение, установить над ним контроль и переп… перепрограммировать Тинуэт так, чтобы он стал тебе подчиняться… Но ты ведь не собираешься этим заниматься, правда?
— Даже если бы мог, не стал бы. В конце концов, ты вытащила меня из городской тюрьмы… Кстати, о какой страже ты упомянула? Кроме тебя, я не видел здесь еще ни одного человека.
— Естественно, охранники сейчас спят.
Дэвид усмехнулся:
— Ну и охраннички у вас! Дрыхнут, пока по дому шатаются посторонние!
— Какие еще посторонние?!
— Ну вот я, скажем.
— А, ты… — Она махнула рукой и опять принялась за чтение. — Ты не в счет. А если на нас настоящий враг нападет, они проснутся.
Как-то она по-особому это сказала…
— Ваши охранники — это люди?
— Конечно, нет! Это демоны.
Над столом повисла пауза. Дэвид пару раз глянул по сторонам.
— Эээ… И часто на вас нападают?
Лайла мотнула головой:
— Нет. При папе вообще никто ничего такого не делал. А вот полгода назад приходил один волшебник. Наверное, узнал, что папа куда-то девался.
Она замолчала.
— Ну и?..
— Ну, они с Лэйкилом подрались.
— И кто победил?
— Лэйкил, конечно.
— И что стало с тем волшебником?
Юная колдунья пожала плечами:
— Не знаю. Лэйкил не показывал, что от него осталось. Сказал, что, — она оттопырила нижнюю губу и заговорила противным кислым голосом, — «тебе еще рано на такое смотреть. Это зрелище не для слабонервных». Бе-бе-бе… Зануда он и вредина, мой старший братец.
— А из-за чего на вас напал тот волшебник? Что ему от вас было нужно?
Лайла тяжело вздохнула.
— Не знаю. Наверное, он был жадный. И дурак к тому же… Дэвид, ты мне вон уже, сколько вопросов задал! Теперь моя очередь. За что тебя посадили в тюрьму?
— Понимаешь, Лайла, в нашем обществе…
Он осекся.
— Куда ты смотришь? — поинтересовалась Лайла.