— Как вы меня спасете!.. — с отчаянием простонал король. — Вон какое копье у Брюнхильды!
— Я беру ваш щит на себя, вы же вставайте за мной и делайте вид, что, как и прежде, стоите один со щитом.
Король потоптался на месте, и щит незаметно перешел на руку Зигфриду.
Брюнхильда уже прицелилась в них копьем, взмахнула, и копье с бешеной скоростью, со свистом, похожим на вой, полетело в их сторону.
Такого удара Зигфрид не знал никогда. Грохнув по щиту, металлический наконечник пробил его, словно лист пергамента. Страшная сила ударила Зигфрида в грудь, и лишь плащ-невидимка спас ему жизнь.
Сотни искр взлетели от щита в небо. А изо рта Зигфрида хлынула кровь.
Он и сам удивился, как удалось удержаться ему на ногах в тот момент, когда щит вместе с застрявшим копьем ударил его в нагрудные латы. Эта могучая сила отбросила его вместе с Гунтером назад, он отступил на полшага, но устоял.
По рядам исландских воинов прошел гул удивления.
— Кричите: «Держись же, Брюнхильда!» — шепнул королю Зигфрид.
— Держись же, Брюнхильда! — крикнул король, и в крике его были слабость, испуг. Нестрашным был этот крик.
Однако следом за криком в Брюнхильду полетело ее же копье.
Вырвав копье из пробитого щита, Зигфрид в первый момент хотел метнуть его, как и Брюнхильда, острием вперед. Королева стояла перед ним, прикрывшись щитом, и этот удар убил бы ее. Потому он и бросил копье вперед древком.
В стремительном полете копье прочертило над полем черную молнию. И одновременно раздался единый тяжелый стон — то стонали исландские воины.
Брюнхильда крепче уперлась ногами в плотную землю и ждала удара. Удар отбросил ее назад, она опрокинулась, но быстро вскочила и крикнула:
— Благодарю вас, Гунтер, за славный удар! Удар этот достоин бойца, но у нас еще состязание с камнем!
— Зигфрид, вы здесь? — тихо окликнул друга Гунтер.
— Я рядом с вами, будьте спокойны.
— Я все за вас… честь, богатство и славу…
— Успокойтесь, король, мне нужна лишь Кримхильда. Остальное оставьте при себе.
Королева, отодвинув ногою помятый свой щит, взялась за метальный камень. Все расступились. Она подняла над головой этот громадный валун, постояла мгновение, потом швырнула его вперед и тут же, оттолкнувшись, прыгнула следом, опередила камень в прыжке.
— Не знаю, что помогло Гунтеру устоять перед копьем, но этот камень никому из мужей, известных нам с тобой, даже не приподнять. И Зигфриду — тоже, — негромко сказал Хаген Данкварту. — Брат, будь готов обнажить свой меч. Надо застать их врасплох. Поставим посреди короля и пробьемся к воротам. А уж если погибнем — так с мечами в руках!
Зигфрид, никем не замеченный, подошел вместе с Гунтером к камню. Вместе они подняли валун над головой. И вновь среди воинов прошел удивленный гул. Теперь они уже с ужасом следили за тем, что происходит на поле.
Зигфрид с силой метнул камень через круг и, подхватив короля, прыгнул вдогонку.
Крики, полные благоговейного изумления, взлетели над полем.
Если камень, брошенный королевой, пролетел едва ли и четверть круга, то приезжий король — так виделось всем — перебросил метальный камень почти через полный круг!
— Хаген, брат мой, — прокричал захлебнувшийся от внезапной радости Данкварт. — Мы спасены! Наш король победил!
— Не спеши, — осторожно ответил Хаген. — Подождем, что скажет Брюнхильда.
Королева подняла обе руки вверх, и голоса на поле умолкли.
— Обещание, данное мною, я выполняю! — прокричала она.
И всем показалось, что голос ее осел, не был столь звонким, как прежде.
— Мои вассалы, моя родня, — продолжала Брюнхильда, — отныне ваш король и господин — Гунтер из Бургундии, а я ему буду женой!
Зигфрид тоже стоял на поле, чуть отдалившись, и его по-прежнему никто не видел, он же видел всех. И видел, как трудно дались королеве эти слова.
— Этот король получил наш престол по заслугам, — рассуждали исландцы, когда Зигфрид приблизился к ним. — Кто бы мог подумать, что он сильнее нашей Брюнхильды! Зато теперь не одна, а двое самых могучих людей будут управлять королевством.
— Приглашаю и вас, как самых почетных гостей, друзей моего жениха, во дворец, там будет пир, — сказала учтиво Брюнхильда, встав около Хагена с Данквартом.
Королева была теперь не насмешлива, а почтительна, но радости на ее лице они не увидели.
А Хаген мирно заметил брату:
— Похоже, все обошлось, хотя я так и не понял, что за силы помогли свершиться этому чуду.
Он решил проверить метальный камень, опередил мужей, которые собрались нести его с поля, потрогал тот камень ногой. Камень не шевельнулся.
— Что ты об этом думаешь? Камень я проверил — он не поддельный… — задумчиво протянул Хаген, вернувшись к Данкварту.
— Я понял одно: наш король победил. Или этого мало?
— Этого слишком много. Хотел бы я узнать, как королю удалось поднять этот камень, а потом метнуть через все поле?
— Ради любви и спасения чести можно сделать и не такое.
— Ну-ну, — проговорил Хаген задумчиво.
Зигфрид снова спустился по знакомой дороге над морем, вновь подошел к своему кораблю, снял плащ и спрятал его за доспехи.
И теперь, видимый всеми, снова приблизился к замку.
Грудь его от удара продолжала болеть. Несколько раз с кашлем он выплюнул кровь. Но это казалось ему пустячной заботой рядом с той главной победой, что он одержал в состязаньях с Брюнхильдой.
Во дворце уже собирались на пир.
— Что же, мой король, разве вы не идете на состязанья? — спросил он громко, приблизившись к своим спутникам. — Или все отменилось?
— Он ни о чем не знает! — засмеялись вокруг. — Он только что появился!
— Зигфрид, позвольте узнать, где вы были? — спросила его Брюнхильда. — Почему я не видела вас на поле рядом с вашими друзьями? Или вам не интересны были игры, в которых ваш король меня победил?
— Мы настолько смутились от первого вашего приема, королева, — стал объяснять Хаген, стараясь улыбаться подружелюбнее, — что Зигфрид отправился сторожить судно.
— Рад вашей победе, мой король, но иначе и быть не могло! — воскликнул Зигфрид. — Наконец и на могучую деву нашелся богатырь. Теперь мой господин увезет вас отсюда на Рейн!
— Уехать отсюда? Покинуть мое королевство? Что за странная шутка! Нет, Зигфрид, я здесь рождена и только здесь хочу править вместе с моим господином. — И Брюнхильда посмотрела на Гунтера. — Он поставит на Рейне вассала, чтоб управлял его землями там, а здесь мы будем править вдвоем.
— Два моих брата, а также сестра и другая родня ждут меня в Борисе, — отозвался Гунтер, теперь уже решительно и важно. — Вместе с вами я должен отплыть через день или два.
— Спорить не будем, — предложила Брюнхильда. — Завтра из разных земель соберутся мои вассалы. Послушаем, что они скажут.
— Подозрительны эти ее слова, — сказал Хаген, отведя Зигфрида и Данкварта в сторону. — Соберется добрая сотня вассалов, и мы будем в полной их власти.
К ним подошел и Гунтер.
— Король, я за тебя боюсь. Соберутся вассалы, и мы будем в полной их власти, — повторил Хаген.
— А не украсть ли нам королеву ночью и силой ее увезти? — предложил Данкварт. — Вы ее муж, и она должна быть вам послушна. И вы доказали, что легко с нею управитесь.
— Только не это! — оборвал его Гунтер.
— Но сидеть и ждать, пока нас перебьют, нам не пристало, — сказал Хаген. — Зигфрид, скажите! Или это не вы помогали королю в состязанье? Хотя я так и не понял как.
Зигфрид взглянул на Гунтера и понял, что надо ответить.
— Король управился сам, и помощь моя ему не понадобилась. Теперь же я помогу. Вы оставайтесь в замке, а я незаметно исчезну и приведу вам таких молодцов, что все здешние вассалы станут сразу послушными.
Солнце садилось в море, и ветер гнал по невысоким пологим волнам пустой одинокий челн.
— Не странно ли, ветер едва заметен, а челн оторвался от берега и мчится в открытое море! — сказал кто-то из приветливых хозяев Хагену. — Взгляните в окно.
— Не говорил ли я всегда, что ветры у нас загадочны. — К ним подошел другой воин. — Но где же ваш Зигфрид? Снова ушел к кораблю?
— Где-нибудь там, — спокойно ответил Хаген.
И никто не подумал, что челн, уносимый ветром, уносил с собой человека. Зигфрид, накинув свой плащ-невидимку, выбрал крепкую лодку и яростно греб, никем не видимый.
От крепкого ветра с морскими брызгами боль в груди незаметно утихла. Плащ помогал и тут — удесятерял силы гребца. Луна освещала путь. Зигфрид греб вечер, ночь и весь день. Наконец показались берега нибелунгов, страна, где стоял его замок.
К замку он подошел ночью. Кругом было тихо, темно. Ворота закрыты.
Что скажет он им — их король, которого они видели только однажды? Как объяснит свой пеший приход среди ночи? Не взглянут ли на него те, кто охраняет замок, как на бродяжку-просителя?
С собой у него только Бальмунг, да щит, да челнок, который он оттащил подальше от моря. Даже Грани тихо жевал овес в исландской конюшне.
Зигфрид ударил в ворота, словно желал их выломать. Немало ночных зверей, спящих случайных путников поднял этот грохот в окрестной земле.
— Что тебе надо? Что ты шумишь? — услышал Зигфрид недовольный голос охранника. — Уйди от ворот, кто бы ты ни был, если хочешь остаться живым.
— Я витязь, и я заблудился, — отозвался Зигфрид измененным голосом. — Открой же ворота, если сам желаешь остаться живым.
— Ну погоди! — изумился охранник и отошел от ворот за своими доспехами.
Стражник был верзилой исполинского роста. Впервые за службу привратником он видел такое, чтобы среди ночи кто-то осмеливался ломиться в ворота, да еще ему угрожать. Разъяренный, он нацепил на локоть тяжелый щит, взял огромную дубину, обшитую железом, с чугунным шишаком, и стал открывать ворота.
— Погоди же! — снова воскликнул стражник, едва образовалась щель, в которую он просунулся, и взмахнул палицей, целясь в голову тому, кто стоял перед ним.