Повесть о вере, надежде, любви
Глава 1
Ю Ын Су не сразу поняла, что портал привел ее не в то время, в котором остался раненый Чхве Ён и цеплявшийся за неё обезумевший Ки Чхоль, принц Доксон Пувона…
Озираясь, не сразу оценила пустоту и тишину пространства вокруг могучего дерева, цвет и запахи окружающей природы, время суток и все остальное …Главное, она не нашла на поле генерала – ни живым, ни мертвым..
Ын Су бросилась по приметной тропе назад, к постоялому двору, где они провели ночь накануне открытия врат, в надежде найти мужчину там. В голове тревожно звенело, сердце заходилось в тревоге, она боялась думать, что случилось нечто невероятное и страшное… Но, увы, глаза подтверждали: окружающий мир был иным, не тем, который она помнила и в который так стремилась. Постоялый двор был одноэтажным, больше похожим на крестьянский дом, харчевня напоминала кухню с парой столов, а посетителей и вовсе не наблюдалось…
Мысль об ошибке никак не хотела оформляться – настолько Ын Су боялась признаться самой себе, что врата выбросили ее где-то в другом времени. Она со всех ног побежала обратно к мегалиту, однако камни стояли по-прежнему несокрушимо, а свечение между ними пропало – врата закрылись. Ноги подкосились, и женщина рухнула на холодную землю. Тишина оглушила, время остановилось, а в душу вполз страх и отчаяние: она осталась одна, в нигде, а единственный человек, ради которого Небесный доктор рвалась сквозь пространство и время, умирал в иной реальности…
Ю Ын Су просто оцепенела. Мозг отказывался анализировать произошедшее, мысли умолкли, ощущения ушли…Она сидела около врат, смотрела на далекие звезды и ничего не чувствовала, ничего, кроме пустоты, затягивающей её в черную дыру бессознательного…
***
Как большинство жителей стремительного и прагматичного 21 столетия, пластический хирург из Каннама Ю Ын Су не была слишком набожной или суеверной, хотя и посещала иногда и храмы, и гадалок и предсказателей – скорее из-за бытующих традиций и элементарного женского любопытства. Однако ни молитвы священников, ни странные, особенно последнее, про мужчину из прошлого, предсказания, не внушали ей уверенности в божественной мудрости или предначертанности жизненного пути: молодая женщина предпочитала рассчитывать только на себя, любимую, свои умелые руки и светлые мозги, неистребимое жизнелюбие и рассудочный оптимизм. Доктор Ю была человеком слова и дела: сказала-сделала, причем только на «отлично». Сама, всё сама, без помощи всяких там богов или иных сверхъестественных сил. Так она думала, так жила, и даже попав в Корё 14 века, не изменила себе.
А вот у отрицаемых ею этих самых сил явно были на неё свои планы, и оставлять самоуверенную дамочку без присмотра высшие силы не желали. Только вмешательством последних жизнь медноволосой кореянки из Каннама не закончилась у камня мистических врат после её второго пришествия в прошлое...А могла бы, невзирая на знание, что ждало доктора в этом времени…
Ей везло – очевидно, по воле божьей, иначе не скажешь. Подобные мысли позже неоднократно будут приходить Ын Су в голову, заставляя, в конце концов, признать, что происходящее с ней – результат проявления чьей-то нечеловеческой власти, сопротивляться которой можно лишь в отмеренных Провидением рамках.
Дело в том, что впавшая в подобие комы от обрушившегося на неё осознания случившегося и физического истощения после двойного отравления доктор Ю элементарно замерзала изнутри и снаружи, сидя на земле у врат, и если бы её наутро случайно не обнаружили деревенские мальчишки, решившие проверить, что же там светилось вчера у камней, история вполне могла бы изменить направление…
Странно одетую женщину, пребывающую в бессознательном состоянии, ребята кое-как приволокли на постоялый двор, где в это время обедал известный в округе старый лекарь, чудаковатый, но добрый и умелый Чжан Му Ён. Он-то и забрал незнакомку, выходил, а в последствие – оставил как ученицу в своем доме.
***
Холод, темнота и тишина окружали Ын Су там, где она находилась. Где там? Она не знала, да и неважно ей было–где, потому что там не было Его…Он остался истекать кровью на земле Корё, а она попала в другое время. Потеря душила звериной тоской. Изматывала болью, не давала двигаться, только стонать и звать того, кто не откликался. Так и маялась Ын Су в своем небытие, пока в какой-то момент не почувствовала прикосновение влаги к губам и не ощутила эти самые губы. Потом пришло понимание, что ее поворачивают, обтирают тело и льют по капле воду в пересохший рот.
Снова темнота, но холод отступил, пусть и не совсем, но всё же… Её тормошат, поят и опять переворачивают, а к телесным ощущениям добавляются негромкие звуки невнятной речи, но определенно это слова. Сил на анализ происходящего нет, Ын Су уплывает в темноту и растворяется в ней, чтобы вновь и вновь, всё чаще выныривать из небытия благодаря чьим-то рукам, что моют её, поднимают голову и поят то водой, то молоком (откуда-то Ын Су это знает), еще чем-то горьким и горячим. При это действия невидимки сопровождаются все более понятными ей словами: её призывают бороться и очнуться, вернуться в мир живых. Постепенно Ын Су поддается зову и однажды открывает глаза…
Первым она увидела свет, падающий на стену, потом – низкий потолок комнаты, в которой находилась, решетчатые дверцы-створки, заделанные грязно-белой бумагой, ощутила запахи лекарственных трав и чего-то еще, неуловимо знакомого–старого дома? Следом в голову проникли звуки: негромкий разговор за стеной, шум листвы снаружи, квохтанье кур во дворе.. С трудом повернула голову и попыталась приподняться с лежанки, но слабость была так велика, что сдвинуться женщине не удалось. Она даже застонала с досады, и этот тихий звук прервал переговоры за стеной, створки раздвинулись, и перед Ын Су оказался пожилой мужчина, скорее старик, но ясные глаза его лучились светом и добром.
- Очнулась, наконец, девочка? Хвала небесам!
- Кто Вы? – прохрипела Ын Су. – Где я? Что со мной?
-Я лекарь, Чжан Му Ён, ты в моем доме, три недели ты не приходила в себя, то уходила за грань, то возвращалась, мерзла, горела, бредила, звала кого-то, я не понял, но, видимо, этот человек важен для тебя…
- Я…– Ын Су завозилась и заозиралась с опаской.
- Так, помолчи пока, разговоры потом, сейчас главное для тебя – окрепнуть, набраться сил. И – ничего не бойся и ни о чем не беспокойся, здесь редко бывают чужие и власти, для всех ты – моя родственница издалека. Ты ведь издалека? – старик сказал последнюю фразу с особой интонацией, и Ын Су кивнула. – Заболела и заблудилась, поэтому сразу не нашла деревню, ведь так?
Ын Су снова кивнула, соглашаясь – а что оставалось?
- Ну, вот и хорошо, девочка, теперь всё будет хорошо, ты жива, остальное – терпит. И кстати, сумка твоя здесь, её содержимое никто не видел, не переживай. Сначала облегчиться, потом–кушать или наоборот?
- Облегчиться..
- И правильно, пойдем, я помогу…
Так началась новая страница жизни путешественницы во времени Ю Ын Су, бывшего пластического хирурга из Каннама, Сеул, Южная Корея, бывшего Главного доктора Корё эпохи Конмин Вана, оказавшейся в том же Корё, но –13 века, за сто лет до знакомства с генералом Чхве Ёном, национальным героем родной страны и её любимым мужчиной…
Глава 2
Восстанавливалась Ын Су долго, не столько физически, хотя и с этим были проблемы: она сильно похудела и ослабла за время болезни. Не только физически, сколько душевно: впервые в жизни медик впала в депрессию. Она не хотела есть, двигаться, не улыбалась и молчала. Первое время после пробуждения Ын Су пыталась осмыслить ситуацию и примириться с произошедшим. Ответ на главный вопрос: «Почему она оказалась здесь, что пошло не так в момент возвращения?» – не находился, и это изводило её. Тоска поселилась в душе, мысли о генерале не оставляли ни днём, ни ночью, ее мучали кошмары, и хотя в минуты просветления она успокаивала себя, что реальная история его жизни не подразумевала смерти у врат, иррациональный страх за него побеждал, и женщина плакала и просила: «Ответь-ты здесь? С тобой всё в порядке?». На эти вопросы ответов тоже не было, и она вновь скатывалась в отчаяние.
Молодая женщина не следила за временем, проводимым в новом для нее месте, окружающий мир а воспринимала как черно-белое кино, где ей отведена роль статиста: слушала, но не слышала, делала, что говорили (вставай, умывайся, кушай, посиди здесь, переоденься, ложись спать),и не стремилась оценивать свои действия. Наверное, со стороны она походила на зомби, но ей было всё равно.
Приютивший потеряшку лекарь довольно долго не вмешивался в страдания пациентки, не пытался ее разговорить или как-то расшевелить, просто заботился ежедневно: кормил, поил травами и снадобьями, следил за ее состоянием, не позволял переутомляться и оберегал от любопытства соседей и посетителей, коих у него было немало. Ненавязчивая поддержка старика облегчала бытность Ын Су и постепенно отогревала ее душу.
Прорыв произошел в день, когда выпал снег. Для Ын Су, пребывающей в созерцательном состоянии, падающие с низкого неба белые хлопья стали неожиданностью, со всей очевидностью показавшей изменения в течении времени, которого она до сей поры практически не замечала. Глядя на покрывающую землю белую пелену, женщина словно проснулась и увидела довольно большой двор с хозяйственными постройками в глубине, огороженный невысокой изгородью из кольев, несколько деревьев около нее, одноэтажный дом с открытой верандой посередине, за ним – огород, почти пустой, убранный, и наконец, весьма пожилого мужчину, смотрящего на неё с ласковой улыбкой.
- Вижу, тебе лучше?
- Да…Я...Я.. Спасибо Вам – Ын Су низко поклонилась своему спасителю.
- Твое выздоровление – лучшая благодарность для меня, чужеземка. Пойдем, напою чаем, да и поесть не мешало бы, заодно и поговорим? Ты пока располагайся. А я попрошу Гым Чжа собрать нам стол, – сказал лекарь.