Рыцарские и монашеские ордены заимствовали у братства торжественные обряды. «В наши дни свободные народы Британии, избавленные от гражданских войн и наслаждающиеся плодами мира и свободы, с недавних пор обратили свой счастливый гений к масонству всякого рода и возродили угасающие ложи Лондона и других частей Англии. Многие благородные господа высокого ранга, священнослужители и ученые мужи большинства конфессий и племен примкнули к нему и дали обет нести обязанности и облачение вольного и акцептированного каменщика под властью нашего нынешнего и достойного великого мастера, благороднейшего принца Джона, герцога Монтегю».
В этом «историческом экскурсе» бросается в глаза желание масонов заявить во всеуслышание о своей лояльности к властям и заручиться поддержкой монархов. Открытым текстом об этом говорится во второй статье «Древних заповедей Вольного Каменщика» — «О Светской Власти, Высшей и Назначенной»:
«Вольный Каменщик является лояльным подданным светских властей, где бы он ни жил и ни работал; он никогда не должен участвовать в заговорах и тайных злоумышле-ниях против мира и благосостояния народа, равно как и не вести себя не должным образом в отношении назначенных представителей власти; ибо сколько Масонство ни страдало во все времена от войн, кровопролития и смятения, столь же расположены были древние Цари и Князья всегда оказывать мастеровым вспомоществование в силу миролюбия и верности последних, всегда давая достойный отпор их врагам и способствуя вящей славе Братства, процветавшего во времена мира. Таким образом, если Брат восстанет против государства, с ним не будут объединяться в этом его восстании, но будут сожалеть о нем, как о любом несчастном; однако если его осудят за это одно только преступление — хотя истинно лояльное по своей сути Братство может и должно заявить о своем неучастии в его бунтарском порыве, а также впредь не подавать поводов и не плодить зависть к существующим законным властям, — он не может быть исключен из Ложи, и его связи с ней останутся нерушимы».
Особенно показательна, конечно, последняя часть этой статьи. Да, масоны лояльны к властям, в том числе назначенным (намек на воцарение ганноверской династии), они не участвуют в заговорах и восстаниях. Но вдруг завтра ситуация переменится и трон вернется к Стюартам? Тогда, возможно, «братья», осужденные за «бунтарский порыв», но не исключенные из ложи, замолвят словечко о тех, кои готовы мириться со всеми, лишь бы не трогали их самих.
Первые шаги
Создание Великой ложи Лондона и Вестминстера не стало грандиозным событием, оно даже осталось незамеченным. Мало кто мог предположить, что, выйдя из скромной лондонской таверны, франкмасонский клуб нового образца превратится в крупную силу, окажет бесспорное влияние на умы и своей деятельностью поспособствует многочисленным качественным изменениям в жизни народов всего мира.
Однако создатели нового общества не сидели сложа руки. Завоевать положение и утвердиться можно было только навербовав как можно больше новых сторонников и распространив свое влияние. Поэтому Андерсон «подправил» уставы старых цехов «вольных каменщиков», упростив правила вступления в братство. Так, семь степеней оперативного масонства он свел к двум — ученик и подмастерье, причем учеником можно было стать не за три года, а за один сеанс посвящения, а подмастерьем — не через семь лет обучения, а всего через месяц. Количество мастеров, руководивших ложей, сократилось с трех до одного (помогавшие мастеру надзиратели были подмастерьями). Более того, нарушая им же самим установленное правило, что только мастер имеет право посвящать в масоны, Андерсон регулярно принимал в братство профанов, не будучи мастером. Он также создал новую степень бывшего мастера (мастера, уступающего свое место преемнику), которая лишь усложняла административные процедуры и не несла никакой полезной нагрузки. Но больше всего традиционалисты упрекали его за введение новой церемонии посвящения в мастера, основанной на ритуальной смерти Хирама (в ней видели черную магию). Слабо разбиравшийся в традиционной масонской символике, Андерсон еще и перенес место мастера в ложе с запада на восток.
Узнав о появлении Великой ложи, руководство действовавших тогда же оперативных лож во главе с сэром Кристофером Реном решило разобраться в этом феномене и попросило «коллег» сообщить им пароль, чтобы принять участие в собрании Великой ложи. Их просьба не была удовлетворена, и «вольные каменщики» заявили, что не признают самозванцев. В оправдание последних можно лишь предположить, что они просто-напросто не подозревали о необходимости пароля.
Однако идея оказалась плодотворной. Уже в 1718 году, с избранием великим мастером Джорджа Пейна (поначалу великий мастер избирался на один год), количество лож, примкнувших к федерации, увеличилось. В несколько лет Великая ложа Лондона приобрела значительный престиж, вышедший за национальные рамки. Масоны, прошедшие посвящение в Англии, появились в североамериканских колониях. Сохранился документ 1719 года, в котором упоминается о судне с названием «Масон», выполнявшем каботажные рейсы у американских берегов. 13 октября 1721 года великий мастер лондонской ложи герцог Монтепо учредил в Дюнкерке первую французскую дочернюю ложу Дружбы и братства.
И всё же Великая ложа Лондона действительно еще не производила впечатления серьезной организации. Ее шестой великий мастер Филипп Уортон (в прошлом член ложи Королевского герба), исполнявший эти обязанности с 22 июня 1722 года по 24 июня 1723-го (ему тогда еще не сравнялось 25 лет), был очень противоречивой личностью. Поклявшись в 1716 году в верности Якову Стюарту, он вернулся в Лондон, где Георг I назначил его лордом-наместником Ирландии, и в этой должности проявил себя ярым сторонником ганноверской династии и антипапистом. В 1719 году он основал «Клуб адского огня», избрав его девизом изречение Рабле: «Поступай, как тебе вздумается». Члены клуба встречались по воскресеньям в лондонских тавернах, где угощались «пирогом Святого Духа», «корейкой Дьявола» и «грудью Венеры», запивая их пуншем «Геенна огненная». Компанию им составляли проститутки. Когда распространились слухи о том, что участники этих пирушек служат черные мессы в аббатстве Мадменхэм на берегу Темзы, Георг I приказал распустить клуб.
И такой человек возглавил Великую ложу Лондона[2]. Основатели ложи как будто предвидели подобный поворот событий. В уставе 1720–1722 годов было сказано, что допустимо придумать процедуру для низложения великого мастера, поскольку «до сих пор потребности в таком ритуале не было». После серии скандалов Уортона изгнали, а его фартук и перчатки торжественно сожгли. Через год после этого Уортон основал «Древний и благородный орден гормогонов[3]», который должен был стать пародией на Великую ложу Лондона и Вестминстера. Это тайное общество носило явный стюартистский характер, но, возможно, занималось еще и благотворительностью.
Чтобы отмежеваться от новоявленных «братьев», ложа Йорка провозгласила себя с 1723 года Великой ложей всей Англии, а в 1725 году была основана Великая ложа Ирландии. Великой ложе Лондона пока было далеко до осуществления своего идеала — сделать «франкмасонство центром единения и средством установления истинной дружбы между людьми, которые, не будь его, были бы разделены непреодолимой пропастью».
Легенда о Хираме
«Поиски истины во всех областях и материальное и духовное усовершенствование человечества» — слишком расплывчатая цель, чтобы множество самых разных людей решили посвятить себя ее достижению. Необходимо нечто более достижимое, наглядное, осязаемое, и в масонских ложах нового образца передача конкретных знаний и профессиональных умений от мастера к ученикам была заменена ритуалами посвящения. Масонские обряды, некогда простые, приобрели зрелищность и театральность, а масонская легенда — драматическую остроту.
Старые ритуалы оперативного масонства, включавшие в себя прием в цех каменщиков без передачи пароля, и ритуал вступления в ложу «вольных каменщиков» с сообщением тайных слов и рукопожатием исчезли. На их основе сложился ритуал нового образца, принятый Великой ложей Лондона. (Йоркская ложа придерживалась обрядов старого образца.) Но он стал лишь творческим развитием и переосмыслением уже существовавших, вобрав в себя, например, элементы древнегреческих элевсинских мистерий в честь богинь плодородия Деметры и Персефоны.
Первое известное описание масонского ритуала содержится в рукописи «Эдинбургские архивы» 1696 года. На вопрос, «где находилась первая ложа», следовало отвечать: «В портике Храма Соломона». Сэр Исаак Ньютон считал Храм Соломона прототипом всех храмов мира, чертежом Вселенной, носителем всех тайн мира и верил, что законы природы и Божественная Истина закодированы в его строении и соотношении между различными его частями и что их можно расшифровать, изучая пропорции Храма. Ньютон посвятил этим вычислениям все последние годы своей жизни. В новой масонской интерпретации Иерусалимский храм, соединявший в себе красоту и мудрость, богатство и духовность, получил символическое значение и стал «внутренним храмом человеческой души». Целью масонства было построение нематериального храма будущего человечества, интеллектуально просвещенного и обретшего высшую мудрость. Соответственным образом была переосмыслена и библейская легенда о его строительстве.
Строительство Храма длилось семь лет. В библейской Книге Царств говорится, что царь Тира Хирам прислал к царю иудеев Соломону лучшего своего мастера — Хирама-Авию: «Итак, я посылаю человека умного, имеющего знания, Хирама-Авию… умеющего делать [изделия] из золота и из серебра, из меди, из железа, из камней и из дерев, из [пряжи] пурпурового, яхонтового [цвета], и из виссона, и из багряницы, и вырезывать всякую резьбу, и исполнять всё, что будет поручено ему вместе с художниками твоими и с художниками господина моего Давида, отца твоего».