И космос пустотой засветится вокруг:
От звездного пути, от головокруженья,
От тысяч цепких рук, протянутых... И вдруг
На грани меж миров – танцующий невидим –
Прикажет пустоте и выйдет стороной,
Обложкой соскользнет со старой ветхой книги –
И вертикально вверх – бездонный и живой.
И шепот невпопад – он никому не слышен.
Но космос отпустил – и из сплетенья рук
Фигурой танца – сон, во сне взлететь повыше...
Танцующий неслышим – и пустота вокруг.
Разлито сквозь года как будто нечто между
Глазами фонарей – придет еще весна.
Прикажет пустоте – и побежит в надежде
Раскрасить в новый цвет весенние дома...
И вроде сквозь туман видны иные дали,
И звон колоколов сплетает небеса.
Всего один лишь шаг, движение руками,
И сказка ожила – которой нет конца...
Не так
Странно всё, наоборот,
не о том разговор, не тот:
в середине пустота.
Сердце – с чистого листа,
вещие приходят сны,
и желанием прожить –
по-другому и не так –
солнце тает на руках.
Желтых дней круговорот –
не о том разговор, не тот...
Командор
Я потерялся в тишине,
В снегах иных миров.
В дорогах, что живут во мне,
В названьях городов...
В какой-то точке, наугад,
Свободный и прямой –
День превратился в листопад
И стал частично мной.
Безумный – шел среди огней.
И в шелесте листвы
Я открывал изнанку дней,
Усталость мостовых.
И часовые на постах,
И небо в тишине
Мне говорили невпопад,
Что дело лишь во мне...
И каждый шаг был наугад.
Я заходил в дома
В полупрозрачных городах,
Которых сам не знал.
И, замыкаясь, – ждал себя.
Дождавшись – не спешил,
Вперед два шага – чтоб принять
Тепло своей души...
* * *
Из сотни слов ни буквой не предать.
Оставив небо, спорить с тишиною,
Иное время – жизни благодать:
«Поговори, поговори со мною»...
Вокруг как сон – то взлеты, то печаль.
Вот человек далекий, а вот – близкий.
И иногда полезнее смолчать
И уходить безмолвно, по-английски.
И раствориться в ясной жизни слов.
Не продавая и храня как память
Простое человечное тепло –
Огромный мир, расцвеченный огнями.
И в нем, ином, что верит в доброту
С упорством – тем, что точит камень, –
Перешагнуть финальную черту
И все, что можно, – то в себе исправить.
Перетерпеть и – если можно знать –
Звенящей трелью снова воплотиться.
Делиться радостью, ни буквой не предать –
Парить над миром, став огромной птицей.
Желтый песок мысли
По желтому песку
Скомканному голосу
Мертвой тишиной
Не верь.
Обидеть ребенка –
Шаг в сторону бьется.
А небо всё то же.
Здравствуй.
Вот чтобы для мира
Вот все получилось,
Оставить бы время
Как есть.
Но ладаном дышит
И вертится память,
Желтым листом
Не унять.
По городу Солнца
Тяжелый, как камень,
Желтый песок.
Мысли.
Зимнее, ночное
Два фонаря на улицу. Ночь
Катится в изломе пространства.
Где-то там, в пустоте, разбросана мелочь
Домов.
Мелочь времени.
Снег тает
На руках и лице, снег
Скрипит под ногами,
Как будто между прочим, легко
Взлетает и – белой пылью
Оседает уже за спиной...
* * *
Плакал дождь.
В осенних лужах
Рябь и тают небеса.
«Кто-то ждет тебя на ужин?
Что ж ты сразу не сказал...»
В подворотнях мокнет ветер.
Пара крыльев за спиной.
Всё не просто так, поверь мне –
Этот вечер только твой.
Ты летишь, не зная неба.
Помнишь только, что оно
Может стать твоей Вселенной,
Быть с тобою заодно.
Ты спешишь, не зная сроков,
В сад растущих вверх камней...
Плачет небо одиноко,
То, что помнит о тебе.
Всё знать наперед
Всё знать наперед.
Стремиться и верить –
Что снова пройдешь
Сквозь закрытые двери.
В твердынях небес
Видеть что-то иное:
Заложником сна,
Предвкушеньем покоя.
Предвестником слов,
Тайной строгого лета,
Символом сказки –
Снимая запреты.
И мир строгих цифр
Укрывая от стужи.
С болью внутри,
Но с улыбкой снаружи.
Ведь всё наперед
И чуть-чуть человечней:
Доктор-время идет,
Доктор-время излечит.
Осеннее
Осень золотом – особая,
На прогулку манит вечером.
Вы меня, конечно, не помните?
Этим вечером... Делать нечего:
В этот вечер – особенно сонные –
Листья кружатся, убаюкивая.
И глаза фонарей бездонные
Прямо в душу – и вроде любя...
Прямо в душу – и желтым маревом
Застилает тропинки черные...
Вы меня, конечно, не знаете?
Листья – под ноги – обреченные.
И шуршат, как будто в смятении,
Тихим шорохом листья россыпью.
Невозвратные откровения –
Сны приходят неслышной поступью...
И сбываются – в сонном величии,
В тихом шепоте старого парка,
Где осенняя жизнь – необычная,
Где себя потерять не жалко.
* * *
Ветер
По подворотням талую листву лижет.
В свете
Отблесков луж луна.
Изо всех сил
Светит
В поисках границы зла и добра.
Закоулками пустоты –
Неторопливый шаг.
И разные слова.
Там, где родное сердце –
Навеки.
Талая вода.
Первый хрупкий, как детский сон, лед.
И никто не уйдет.
Осень – а сердце в плену у весны.
Половина года пройдет,
И душа,
Замирая и оживая, – взлетит
Вечнозеленой дымкой иных небес.
Кто-то рассеет дым
И у вечной реки встретит
Тех двоих,
Что были так молоды
Всю остальную жизнь.
* * *
Осень засыпает листопадами,
Топит в желтом полусонный взгляд:
Говоpят, что это так и надо.
Осень засыпает, говоpят.
Пеpвый снег. Моpоз. Застыли лужи.
Чеpные пpовисли пpовода.
Хpиплый воздух кашляет натужно,
Желтая пpостуда – благодать...
И зима – на стоптанном поpоге,
Ты не ты – тепеpь понять сумей:
Осень засыпает – ненадолго,
Разноцветная – для вечно белых дней...
Свет небес
* * *
Есть какие-то вещи,
Для которых нет места.
Они падают в Вечность,
Уходя на покой,
Растворяясь в тумане
Под названием «память»
Безымянным потоком,
Полноводной рекой.
Они держатся вместе
И мечтают о встречах.
Тех, которые могут
Почти все поменять.
И пытаются выжить,
И пытаются снова
Не вернуться, но просто –
Отпустить и понять.
* * *
Вот четыре стены.
Смятый пол, потолок.
Тихо маятник ходит бессонный.
Есть четыре угла,
И один уголок –
Для себя самого припасенный.
Тихо детство тик-так
На задворках души.
Время спрячется, время в порядке.
Вряд ли кто-то узнает,
Как нужно прожить...
Ну а время – оно только рядом.
А потом каждый шаг, осторожно – к себе.
Вверх, вперед – и в начале полета,
Растворяясь в любви, –
Миг покажется всем...
Только миг, что пронзительно-легкий.
И тот путь в никуда
Вдруг окажется сном.
И по самой заветной тропинке
Тихо в детских мечтах
Мой родительский дом
Встретит снова домашней улыбкой.
Встретит снова, и спросит,
и перенесет
Разноцветные листья по кругу.
Васильковый рассвет,
Небо, полное грез...
Светом в сердце: мы любим друг друга.
* * *
Ангел тихий, ангел добрый,
Ангел, стоя на пороге,
Ангел с радостью во взоре
Нам покажет горний мир.
Он откроет на мгновенье,
Что невидимо очами,
Улыбнется и расскажет
Про воздушные пути.
Он расскажет то, что было,
Приоткроет то, что будет.
То, что, может, не случится,
Как устроен этот мир.
Он ответит на вопросы,
На стене раскинув космос.
Ярким золотом распишет
Сочетания гардин.
А потом как будто небо
Он притянет на мгновенье
И недрогнувшей рукою
Им раскрасит потолок...
И расправит после крылья,
Озарит небесным светом...
Он взлетит, оставив память:
Пыль серебряных дорог.
* * *
Там, за границей времен,
Никто не посмотрит назад,
Не наградит рублем,
Cвечу не зажжет у окна.
Там, за последней чертой, –
Звезды, которых нет.
Сосны – и вечный покой,
Белый блистающий свет.
Там, за границей, – мгла
Или белеющий снег:
Другие поют имена
В счет прожитых памяти лет.
И оживает душа
Желанием вновь пережить...
Сначала – «на карандаш»,
А после – новую жизнь.