— Викентьичь, мы хотели как лучше! — Тут же затараторил Василий.
А я, подтверждая своё участие, молча кивнул.
— Не нуди, Вась. — Отмахнулся майор. Всё ты правильно сделал. И, с весёлой злостью, посвятил нас в подробности визита к генералу. — У одного из задержанных отпечатки совпали, с оставленными в соседней области. Брали квартиру тамошнего цеховика. И, не обошлось без трупов.
— Выходит, продешевили? — Огорчённо присвистнул капитан.
— А-а, не бери в голову! — Хлопнул его по плечу Викеньтьевичь. И, усаживаясь за руль, предложил. — А не накатить ли нам по сто пятьдесят по этому поводу? Ведь, по всякому обернуться могло.
И только тут до меня дошло, что всё сделанное нами было чистейшей воды авантюрой. И, сложись обстоятельства чуточку по другому, «не обойтись без трупов» могло в нашем славном городе Свердловске.
Представив изрешечённый дробью и окровавленный на груди халатик Кати я нервно сглотнул. И, сотворив святой круг, про себя поблагодари Создателя и забрался на заднее сиденье жигулей.
Глава 6
— Куда едем? — Так как рабочий день был ещё не окончен, на всякий случай осведомился я.
— Лично я предлагаю сначала отогнать машину к знакомым механикам. — Отозвался Анатолий Викеньтьевичь. И, скорчив вопросительно-хитрую рожицу, полюбопытствовал. — Или вам не терпится?
— Я вообще не пью. — Отрицая иезуитские инсинуации, еле слышно отозвался я.
Тем более, что с деньгами было откровенно не густо. И скинуться на сабантуй, даже при всём желании, я бы не смог.
Ну, разве что пустить на пропой один из выданных недавно Позняковым «четвертаков». Но это было бы уже «ни в какие ворота».
— Да о чём речь, Викеньтьевичь! — Тут же подал голос капитан. — Сделаем, как скажешь!
— Ну, тогда заедем в одно место. Оставим «ласточку» и потом в «стекляшку». — Подвёл итог майор.
И, повернув руль, влился в не слишком густой поток движущихся автомобилей.
Станция техобслуживания оказалась самым обычным гаражом. Расположенном в пятнадцати минутах езды и, не так чтобы уж совсем в ебенях. То есть, простите, на незначительном удалении от цивилизации.
Повинуясь кивку Познякова, мы вышли из салона и он, скупо жестикулируя, о чём-то перетёр с субъектом частного предпринимательства. А затем, отдав тому ключи, пешком направился к нам.
После мы ещё минут пять топали какими-то партизанскими тропами и, в конце концов, оказались возле небольшого павильона. В котором, с равной долей вероятности, могло располагаться как кафе-мороженное, так и предприятие по торговле горячительными и слабоалькоголоными напитками на разлив.
Народу было не так уж и много и мы, присмотрев свободный столик у большущего, чуть ли не от потолка до пола, окна, оставили на одном из стульев пакет с полученный у фарцовщика шмотьём и подошли к продавщице.
— Что будете, мальчики? — Равнодушно мазнув по нам взглядом, вяло поинтересовалась она. И, делая нехитрую рекламу заведению, порекомендовала. — Пиво сегодня свежее!
— Дай нам, красавица, бутылочку «Арарата», плитку «Алёнки» и одну. — Тут, делавший заказ Василий оглянулся на меня и, отчего-то скривившись, поправился. — Нет, две бутылки минералки.
«Мог бы и шоколадки две взять, жмотяра»! — Подумал я.
Однако упрекать товарища, разумеется, не стал. Юноша я уже взрослый и, ежели что, и сам могу себя побаловать.
— Рюмок три? — Улыбнувшись заминке, весело поинтересовалась богиня торговли.
— Стаканов три. — Ответил Василий. — А стопарика два давайте.
— И правильно! Нечего детей спаивать. — Одобрила хозяйка. И, выставив требуемое, от щедрот сыпанула горсть шоколадных конфет. — Это дитяти! Просветила она. — За счёт заведения!
— Ну, тогда сдачи не надо. — Выложив красненькую и синюю купюры, сделал ответный жест Вася.
А я, поневоле задумался, что это сейчас было?
Нет я, конечно, в курсе, что слишком молодо выгляжу. Но чтоб меня, словно воспитанника детского сада, угощали конфетами…
Хотя… На халяву, как известно, и уксус сладкий. Так что подаренное лакомство, и вовсе пойдёт на ура.
Мы неспешно перенесли всё за облюбованный столик и, рассевшись, начали приготовления к пиршеству.
Викеньтьичь, на правах старшего, откупорил бутылку. Я же, следуя примеру Васи, сковырнул жестяную пробку с ёмкости с минералкой. И, разлив по стаканам и рюмкам, мы начали праздновать.
— Ну, за то, что все мы живы! — Сказал первый тост майор.
— Будем! — Коротко поддержал его капитан.
А я, чокнувшись с коллегами гранёным стаканом, на две третьи наполненным «водой с бурболками», просто кивнул.
После «первой», согласно давно известной традиции, буквально тут же последовала «вторая».
Викеньтьичь с Василием довольно крякнули и, отхлебнув из своих стаканов по глотку воды, расслабленно откинулись на спинки стульев.
Я, последовав их примеру, прикрыл глаза и, отрешившись от начавшейся неспешной беседы «за жизнь», просто наслаждался ничегонеделанием. Вяло, при этом, обдумывая планы на предстоящий вечер.
И, так как насчёт репетиции мы не договаривались, а тренировки тоже не было, слегка взгрустнул. А печалился я оттого, что карман жёг клочёк бумаги с номером телефона Кати. А вот звонить никакого резона не было.
Ибо денег, не считая пятидесяти рублей, выделенных майором из личгных средств посчитай, что не имелось. А представительница советской торговли, хоть и ясно дала понять, что не против продолжить знакомство и, в обозримом будущем даже перенести его в другую плоскость, наивной простушкой не выглядела.
И, перед тем, как приглашать её в выделенную в моё временное распоряжение квартиру, девушку нужно было обязательно «выгулять». И, боюсь, что катанием на карусели и угощением мороженным я бы не отделался. Не те запросы должны быть у той, кто работает не абы где, а в ювелирном магазине.
Да и, даже наберись я наглости и решись я сходу предложить поехать «на хату», всё равно правила хорошего тона требовали выставить хоть какое-то, мало-мальское угощение. И это не макароны по-флотски и чай без сахара…
Старшие товарищи, тем временем, «продолжили и усугубили»… Неспешная беседа вилась вокруг сегодняшнего происшествия, обсуждения и тщательного взвешивания шансов на перспективу отжать таки захваченный в бою УАЗик в собственность нашего отдела и самочувствия Анатолия Викеньтьевича после удара по голове.
В конце концов, «высокие договаривающиеся стороны» сошлись во мнении, что все мы молодцы, трофейный автомобиль обязательно должен быть наш, а шишка непременно рассосётся. Ибо, «что кумполу сделается, там же сплошная кость».
Гы!
Бравирование непробиваемостью собственной черепушки со стороны Познякова недвусмысленно давало понять, что «всё идёт по плану». Алкоголь растёкся по венам и, благополучно достигнув головного мозга, как и положено, подействоввал на обе извилины. И на ту, которая от фуражки и на ту, что прямая.
Я в дебатах участия не принимал и тихо радовался тому, что меня не дёргали. Видимо, сочли, что недостаточно взрослый, чтобы принимать участия в разговоре «зубров сыска».
Да и хрен с ним. Если честно, я был этому только рад. Не трогают, да и слава Создателю!
Минут через пятнадцать бутылка коньяка была благополучно прикончена. И, слегка захмелев, бравые милиционеры в штатском дружно пришли к выводу, что нужно непременно взять ещё одну.
На этот раз к стойке отправился Позняков. А меня, пнув под столом, откомандировал в помощь начальнику Василий.
А я что… мне не трудно.
Заказ майор повторил слово в слово. Правда, конфет мне больше не дали. Да, по правде говоря, я и не рассчитывал особо. Почти…
Я помог майору транспортировать купленное к месту продолжения банкета и, не садясь за столик, поспешил откланяться.
— Мужики, я это… — Извиняющимся тоном протянул я. — Пойду пожалуй.
Разгорячённые коньячными парами и, что самое главное, в предвкушении новой порции алкоголя, они даже не сделали попытки меня удержать.
— Давай, младшОй! — Протянул мне пятерню Василий.
А Викеньтьичь, усевшись на стул, тоже пожал мою руку и тихонько поблагодарил.
— Спасибо, Коля. И до завтра.
После чего я подхватил сумку с вещами и, разворачивая на ходу последнюю из столь любезно презентованных мне хозяйкой заведения конфет, вышел на улицу.
И, освежив в памяти карту Свердловска, проложил маршрут до дома и направился к ближайшей остановке общественного транспорта.
Путь до квартиры занял минут сорок. По пути я заскочил в ближайший гастроном и приобрёл бутылку кефира, плавленый сырок и батон.
Денег оставалось всё меньше и меньше, но главная грусть была не об этом.
Разувшись в прихожей я переоделся в трико и, оставшись в майке, вымыл руки. Накромсал булку, соорудил бутерброды и перекусил. Потом убрал со стола и завалился на диван.
Заняться было категорически нечем. Вспомнив, как недавно метелил гоп-стопщиков в парке, в шутку задумался, а не заняться ли мне экспроприацией экспроприированного. И, следуя широко известному тезису «грабь награбленное», выйти «на большую дорогу» и, отбив пару-тойку хулиганистых бошек, немного поправить свою, прямо скажем, не очень завидное, материальное положение.
Повертев так и сяк эту дурацкую мысль, отбросил её без всякого сожаления. И, поворочавшись ещё десяток минут, чертыхнулся, попросил прощения у Создателя за упоминаем имени врага Его и, волевым усилием преодолевая лёгкую внутреннюю брезгливость, принялся облачаться в заимствованные у фарцовщика шмотки.
Потом немного покрутился перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон. И, само-собой, пришёл к выводу, что «всё нормально».
Душа требовала действия и я не придумал ничего лучше, чем отправиться в цыганскую слобдку сегодня вечером. Благо, никаких возражений со стороны моего внутреннего стража и палача пока не наблюдалось.
«Эх, бля-а»! — Печально раздумывал я. — «Хорошо бы, для создания соответствующего имиджа, подъехать к обитанию чавэл на такси».