После нашего прихода лагерь ожил. Костры снова развели, и над палатками поплыл запах готовящейся еды. Выход домой пришлось отложить на день. Нужно было дать бойцам время выспаться и отдохнуть, а раненым — подлечиться. Хотя некоторых всё равно пришлось бы нести на носилках. Ту же Пику — девушка пока ещё и встать-то не могла.
На следующий день мы собрали вещи и ранним утром выступили в сторону Горного приюта. Идти было просто — постоянно под горку. Летняя жара ещё не достигла своего пика, и дышалось в предгорьях легко. Наверно, мы смогли бы добраться и за день, но местность всё-таки была малознакомой. Мы даже не смогли отыскать лагерь, в котором ночевали по пути к горам. Пришлось обустраиваться в распадке, без особых удобств.
А вечером следующего дня мы уже входили в трактир. Арилан приветливо встретил нас и натопил баню, где все успели за вечер помыться и отчиститься. Расспросил про наши исследования и приключения. Рассказал про последние новости из Форта, который только накануне принёс разведчик. Главной новостью было отбытие посольства ску. По городу ходили слухи, что эр Ненари выгнал их с позором, да ещё и кричал вслед — чтобы в следующий раз приезжали с деньгами.
Арилан предлагал остаться у него ещё на день, но мы не согласились. Домой хотелось уже невероятно. Да и раненых надо было показать лекарям — чтобы быстрее поставить их на ноги. Трактирщик нас понял и посетовал, что сам никак не может найти лекаря для трактира. Тот, что был, умер ещё лет пять назад — а новые в дикую глухомань не стремились.
Утром отряд вышел по направлению к Форту Ааори. Весь день мы шли, не останавливаясь на обед — и к вечеру увидели ворота города. На этот раз нас никто не задерживал. После ворот наши пути разделились. Гун-нор с десятком отправился в свою казарму, Скас сразу побежал «жаловаться» на меня эру Скаэну, а мой отряд пошёл к «Старику вэри».
А утром меня уже ждали в трактире эр Скаэн и эра Эл-оли. Причина была понятна — неожиданные способности к исцелению чужих смертельных ран. Многие ааори умели лечить себя сами, но вот других — это было что-то из разряда сказок и легенд. Допрашивать сразу меня не стали, а потащили в цитадель Форта. Вот там мне и устроили настоящий допрос с пристрастием. Только к вечеру я сумел вырваться и дойти до лаборатории Соксона и Ксарга.
И с ними я уже засиделся допоздна. Если в Цитадели меня допрашивали, то эти двое за несколько вопросов вытянули из меня всю подноготную. Только радости это ни Соксону, ни Ксаргу почему-то не принесло. Перед уходом я не удержался и спросил, почему они внезапно загрустили.
— Шрам, понимаешь… — проговорил Ксарг. — Я в общих чертах понял, как ты это сделал. И это понимание не приносит радости. Вот и загрустил.
— Ну… Я ведь научился это делать, мастер. Значит, и другие научатся, — заметил я.
— Чтобы этому научиться… Понимаешь… Надо, чтобы в одном человеке сошлись сразу три условия, — Ксарг невесело покачал головой.
— Эмпатия. Способность на большом расстоянии управлять искрами мудрости. И хорошее чувство самого себя, — добавил Соксон. — И знаешь… Даже два условия в одном человеке встречаются редко.
— Но ведь была же Школа Чувств! — удивился я.
— А ты знаешь, сколько в ней состояло людей? — Ксарг усмехнулся.
— Мне сказали. Около тысячи человек, — ответил я.
— И тебя ничего не смущает? — заинтересовался Соксон.
— А что его должно смущать? — Касрг усмехнулся. — Он же второй части не знает. Шрам, а знаешь, сколько мудрецов было в Империи Сангари на момент переселения?
— Нет…
— Больше двухсот тысяч человек, Шрам, — грустно ответил Ксарг. — Столько нашей Империи даже в лучших мечтах привидеться не может.
— Но как, мастер?
— Сангари были помешаны на науке и мудрости, — пояснил мне Соксон. — В последние два столетия своего существования все ресурсы они бросили на то, чтобы мудрецов становилось больше. Всё население прочёсывали частым гребнем, чтобы найти хоть минимально талантливых людей. Целая система отбора позволяла практически безошибочно определять тех, кто может управлять мудростью. И все эти мудрецы были, по нашим меркам, на шестой-седьмой ступени мастерства.
— Да. Таких неудачников, как мудрецы-карающие, они даже за мудрецов не считали, — кивнул Ксарг. — И тебе осталось только совместить это знание с тем, что у тебя уже есть.
— Только тысяча человек из двух сотен тысяч владела этим умением, — кивнул я. — Получается… Даже с этой системой отбора они не смогли найти больше…
— Да, Шрам. Поэтому пока мы не знали этого — надежда была, — Ксарг мягко улыбнулся. — Можно было верить, что лечить других людей легко. Просто надо понять, как. А когда узнали правду — надежда погибла. Чуда не случилось… Хотя в него очень хотелось верить.
— Чудом будет, если найдется ещё один такой же, как ты, — согласился Соксон.
Я шёл по улицам Форта и снова вспоминал танец летунов в закатном небе. Брызги мудрости, разлетающиеся в ночи, и тихий шёпот искр: «Мы дарим жизнь!». Пусть я единственный, кто может вытащить практически умершего человека. Ну и что?.. Я смогу хотя бы спасать своих бойцов. А когда мы все станем вэри, я распущу отряд. Навсегда. Я решил, что как только закончу службу — открою здесь, в Форте Ааори, клинику. И стану искать таких же, как я. Учить их. Потому что людям очень нужно верить в лучшее. Потому что это знание больше не должно быть забыто. Никогда.
ЧАСТЬ III
Глава 12
— …Шрам, нам надо либо брать заказы дешевле, либо снижать жалование, — закончил Хохо свой доклад.
И это была не самая приятная новость. Целый год мы спокойно прожили после задания мудрецов. Всё лето брали небольшие заказы на сбор трав и ингредиентов. Несколько раз ходили в свободный поиск. Зимой дежурили на стенах, а весной снова стали брать заказы. Треть отряда уже была вэри. Неделю назад в предгорьях Южных мы удачно наловили нежити, но деньги продолжали убывать. Нам требовалась либо работа от мудрецов, либо хороший заказ.
И вот теперь я сидел с десятниками в нашем штабе в казарме и выслушивал от Хохо неутешительные новости. Мы уже не в первый раз оказывались опасно близко к опустошению казны, но каждый раз удавалось выкрутиться. Вот и сейчас ещё оставалась надежда, что выход найдётся. Всё-таки такие авантюристы, как мы, всегда могут кому-то пригодиться. В конце концов, как бы я ни возмущался — но нас упорно продолжали считать авантюристами. А раз репутация есть, то почему бы и не использовать её для собственного обогащения?
— Снизим жалование — недовольных будет много, — заметила Пятнашка. — Плохое предложение, Хохо.
— Я не предлагаю, — отозвался десятник. — Я только докладываю, как есть. В конце концов, можно снизить расходы на еду и бойцов. Так или иначе… Надо подзаработать, иначе к концу года всё это случится само собой. Понимаешь, Пятнашка?
— У нас просто не останется денег? — поинтересовался Пузо.
— Очень вероятно, — Хохо пожал плечами. — У нас есть запас в девяносто пять тысяч шестьсот ули. Но на жалование мы расходуем девятнадцать тысяч сто сорок ули… Шрам, тут либо использовать отряд на полную, либо…
— Не «либо», — возразил я. — В прошлом году жалование на две трети покрывали отчисления от «Старика вэри». В этом году дела идут хуже?
— В этом году похуже, а у нас расходы выросли, — пожал плечами Хохо. — Вэри-то мы не можем платить ещё меньше. У нас и так оклад невеликий, так мы же ещё и суммы в имперскую администрацию предоставили.
— Не можем, — согласился я.
— Шрам! А ведь есть у нас один денежный заказ, — заметил Нож.
Хотел бы я грозно посмотреть на него, но не получилось. Он был прав — имелся у нас денежный заказ. Только не нравился мне этот наниматель, ох как не нравился… Он пришёл вечером в «Старика вэри» и сразу попросил встречи со мной. Его предложение было не слишком щедрым, но в меру привлекательным — надо было сопроводить его караван из пятнадцати кораблей. И за каждый корабль он готов был выплатить по десять тысяч ули.
Вот только этот наниматель был личностью, известной в Форте. Справки мы о нём навели сразу. Звали его мастер Ткацо. Долгие годы он был купцом средней руки. Происходил откуда-то с востока Империи, но торговые караваны всегда водил в Мобан. Его основной доход шёл с перепродажи ингредиентов для алхимиков. Конечно, Мобан старался сохранить свою монополию, но с потерей Линга и ссорой с Фортом Ааори — делать это стало сложнее. Зато Ткацо развернулся по полной. За последние два года он набрал в весе, обзавёлся собственными телохранителями и стал важной птицей.
Хитрому торговцу как-то удалось договориться и с князем Мобана, и с эром Ненари — и теперь его корабли уходили, забитые товаром под завязку. Его не трогали в Форте, его не трогали в Мобане, не трогали его и в Виоре. Вот только у него сложилась репутация очень жадного человека — немало людей, нанявшись к нему, оставались без оплаты. Пользуясь своими связями, Ткацо нередко подавал на наёмников жалобы, которые удовлетворяли суды Империи и вольных городов. И в один из таких городов Ткацо и вёл свой караван в этот раз.
Нам он предложил обеспечить ему охрану от пиратов в море — и от тварей на берегу, когда караван будет останавливаться на ночь. Казалось бы, работа непыльная, да и всё необходимое у нас имелось. Были три десятка — Пуза, Хмура и Ножа — которые можно было использовать во время морского боя. Был капитан Ка-ра — уже с двумя кораблями и обученными командами. Более того, Ка-ра как раз вернулся в Форт после очередного плавания по торговым делам. И в ближайшее время у него заказов не предвиделось.
Но после истории со ску я старался доверять своим ощущениям. А они буквально вопили, что Ткацо постарается обмануть нас даже со скромной оплатой.
— Значит, надо постараться, чтобы не обманул, — заметил Нож. Последние слова я произнёс вслух.
— А что за заказ? — поинтересовался Хохо.
— Мастер Ткацо. Предлагает за сто пятьдесят тысяч сопроводить его корабли до в