Перед тем как раствориться в темноте, один из моранков обернулся и проговорил:
— Батя просил напомнить. Уходите.
— Мы отчаливаем немедленно, — ответил я. — Передайте ещё раз мою искреннюю благодарность Бате и Семье.
Моранк только кивнул и исчез вслед за своим напарником. Отрывистые команды с «Сагламада» и «Бернаси» заставили меня подняться на борт и освободить трап, который немедленно убрали. При свете фонарей корабли отошли от причала и медленно двинулись к выходу из бухты. На востоке небо светлело, обещая скорый рассвет, и ветер с берега потянул нас прочь.
Ка-ра не стал идти вдоль берега, а взял мористее. И сидя на балкончике корабля, я смотрел, как разгорается зарево над портом Таффтона, где вспыхнули сразу пятнадцать лоханок купца Ткацо. «Наверно, из-за неосторожного обращения с огнём», — скажет потом охрана порта. Даже когда взошло солнце, а мы уже повернули на юг, ещё можно было наблюдать столб дыма, поднимавшийся в синее небо.
Конечно же, я рассказал историю про наше путешествие не только своим бойцам, но и эру Скаэну и эре Эл-оли. Они почему-то весело смеялись над моим рассказом. Не стал скрывать и от Ксарга с Соксоном. Они отреагировали по-разному. Соксон воспринял с бессильным возмущением, а Ксарг с праведным гневом — и даже обещал разобраться с порядками в этом вольном городе.
Поразмыслив, я согласился на предложение Ка-ра, который обещал найти мне клиентов на излечение за деньги. Особенно когда узнал, что за три недели сбора растений в Диких Землях мой отряд — больше половины бойцов — заработал вшивые восемьдесят тысяч. Неплохие деньги, но не за месяц каторжной работы. И пусть в этом году обошлось без серьёзных прорывов, но так ведь бывает не каждый год?
ЧАСТЬ IV
Глава 18
— Мудрецы пришли. Ждут тебя в зале, — Мети-воас нашёл меня на плацу, когда мы с Кри-аной тренировались в мудростях.
— Спасибо, Воас, а ты чего сам лично зашёл?
— Давно тебя не видел! Вот и решил посмотреть, — ухмыльнулся старик.
— А Драго в таверне не было?
— Он уже второй час сидит в углу и элем заливается, — владелец гостиницы махнул рукой. — Совсем ты мальчонку замучил!
— Да мы с ним оба мучаемся, — признался я. — Но надо. Ему больше, чем мне.
— Это точно! — Воас рассмеялся. — Пойдём, а то я как этих двоих вижу, аж оторопь берёт от их важности!
Мы прошли по коридору служебных помещений и оказались в общем зале «Старика вэри». Не прошло и трёх лет, а Соксон и Ксарг снова что-то от меня хотели. Я не жалуюсь — их просьбы и поручения я всегда выполнял с радостью и даже с интересом. Но иногда просто злился на то, что эти двое, послав меня на очередное задание, исчезают на год-два — и ни ответа, ни привета. Сам-то я к ним заходил, но и они тоже на месте не сидели.
— А вот и он! — Ксарг отсалютовал мне кружкой с вином. Они с Соксоном сидели, как всегда, в самом центре зала. Второй раз на моей памяти они выбирали именно такую позицию. — И не навестит ведь старых больных людей!
— Я, конечно, стал за последний год постарше… Но не сказать, чтобы дошёл до твоей дряхлости! — возмутился Соксон. — Я ещё молод, полон сил и вообще о-го-го!
— Это после того, как с утра песок стряхнёшь, который из суставов за время сна насыпался? — удивился Ксарг.
— Это не песок! Это пыль моей мудрости! Шрам, садись и составь компанию. Чего ты там хохочешь? — Соксон, наконец, заметил усмешку на моём лице.
— И я рад вас видеть… Мастер Ксарг!.. Мастер Соксон!.. — я сел за стол, а девушка-разносчица поставила перед мной кружку с элем.
— Не привыкай к этой гадости! — посоветовал мне Ксарг. — За полвека она превратит тебя в шар на ножках!
— Я постараюсь что-нибудь придумать, — ответил я, даже не собираясь отказываться от эля.
— Эх! Молодо-зелено! Вино надо пить! — наставительно заявил мудрец. — И даже придумывать ничего не придётся.
— Так, хватит поучать молодёжь! А то он поверит тебе ещё! — возмутился Соксон.
— Так я и не вру! — ещё больше возмутился Ксарг.
— Ага, а слухи среди высшего света Империи — полное враньё. И легенды среди мудрецов про парня, который….
— Ну всё-всё, уел! А теперь к делу! — Ксарг, как обычно, оставил за собой последнее слово и закрыл тему. — Шрам, знаю, ты почти не берёшь сейчас заказов, потому что и так себя неплохо чувствуешь. Граф Саргри на своего сына денег не пожалел.
— И, кстати, как успехи? — вклинился Соксон. — Всё-таки интересно…
— Да вот сами и оцените, мастер! — улыбнулся я, поворачиваясь в дальний угол и громко крикнув: — Драго! Ты знаком с мастерами Ксаргом и Соксоном?
Сидевший в полутёмном уголке человек зашевелился, услышав мой крик, и встал из-за стола. Он шёл, сильно прихрамывая — левая нога у него была короче правой — но очень ловко удерживал кружку с элем, не расплескав ни капли. Хромой горбун с перекошенным лицом и очень умными глазами. Но кто бы видел, кого мне привезли весной!
Ноги и руки разной длины. Кости искривлены, как стволы деревьев, выросших под сильным ветром. Лицо перекошено настолько, что кажется, будто голова постоянно наклонена. Глаза уткнулись в переносицу — и в этом косоглазии невозможно разглядеть ни ума, ни человека. На спине горб, грудная клетка впалая — молодой человек не дышал, а постоянно хрипел. И рядом — его отец, граф. Высокий и стройный, несмотря на свой возраст, мужчина. Такие должны нравиться женщинам. И когда эти двое стоят рядом, а ты знаешь, что они сын и отец — сердце кровью обливается.
Драго носил какую-то глухую хламиду до пят, и если появлялся в общем зале гостиницы — то прятался в тот самый тёмный угол, куда не долетал даже свет от камина. И никогда не выходил из него, чтобы не вызывать смех или жалость у окружающих. Если с первым он справлялся, называя свой титул, то со вторым ничего поделать не мог.
— Добрый день, мастер Ксарг! Добрый день, мастер Соксон! — он умудрился учтиво поклониться, и только я догадывался, каких трудов ему это стоило. Голос у графа был хоть и густой, но хриплый. Я бы, наверно, мог исправить и это, но он попросил оставить.
Весной мы начали с его рук, потому что я боялся трогать глаза и ноги. Полмесяца боли для обоих — для меня и для него. По чуть-чуть, понемногу, я пытался заставить его организм бороться с привычными искривлениями. И когда тело молодого графа, наконец, согласилось — мы оба пролежали час в беспамятстве. И это была только одна рука! Даже не вся — кисть! Ощущение было такое, что в ней ломают каждый сустав и каждый палец. И при всём при этом, изменения были очень небольшие.
С тех пор без зелий для снятия боли мы начинать не решались. Хорошо, Хохо подсуетился и прямо в Порту выкупил у какого-то торговца целую партию. День за днём мы с Драго садились и меняли его организм. Каждое изменение что-то перестраивало в молодом человеке, и каждый раз ему приходилось привыкать к новому телу. И теперь, к началу третьего летнего месяца, он хотя бы мог сам ходить.
— Если бы не голос, я бы вообще не узнал, — удивлённо сказал Ксарг. — Рад вас видеть, Драго! И особенно сейчас!
— Пожалуй, даже в таком виде вы уже можете не опасаться за своё будущее… — заметил Соксон. — Видал я на службе Императора людей и с большими травмами.
Драго скупо улыбнулся, хотя я чувствовал его эмоции — и знал, что он не просто польщён. Он искренне рад. Прожить двадцать лет с пониманием того, что хоть ты и граф, но графом не станешь, а если и переживёшь отца, то при большой удаче всего на пару месяцев — и вдруг получить свой шанс на будущее. Такое вообще дорогого стоит.
— Я бы предпочёл дойти до конца. Но всё равно спасибо, мастер, — ответил Драго.
— И он эль пьёт! Молодёжь! — заглянув в кружку, возмутился Ксарг.
— Предпочитаю пару местных горлодёров, — признался молодой граф. — Но не с утра же! А эль тоже неплохо глушит боль.
— Пока действуют зелья — всё хорошо, — пояснил я. — Но потом боль возвращается. Мы не можем изменить всё тело сразу — оно просто такого не выдержит. Вот и меняем по чуть-чуть. И мышцам это не нравится.
— А голос менять будете? — поинтересовался Соксон.
— Нет, — ответил за меня граф. — Хочу оставить его… как напоминание. К хорошему быстро привыкаешь.
Он помахал кружкой перед лицом, держа её в левой руке. А ведь когда приехал, он в этой руке даже ложку держать не мог, что уж о кружке говорить?
— Я бы высказал своё восхищение… — повернулся ко мне Ксарг. — Да боюсь, что слов подходящих в языке не найду. Если честно, это невероятно!
— И всё-таки нам нужна твоя помощь! — Соксону надоело сидеть, и он решил ускорить события. — Именно твоя!
— Да я не против. Однако насколько это срочно? — поинтересовался я. — Есть у меня три дня, чтобы закончить с Драго один из этапов лечения?
— Само собой, — отмахнулся Ксарг. — Несколько дней ничего не изменят.
— И сколько меня не будет? — уточнил я.
— По нашим прикидкам, около десяти дней, — ответил Соксон. — Ну и несколько дней в запас возьми. Отлежаться.
Мудрецы усмехнулись, а я скорчил кислую мину. Драго сидел, переводя взгляд с меня на Ксарга и Соксона, и улыбался.
— Драго, тогда через три дня устроим перерыв? Ты не против? — поинтересовался я.
— Да, слава богам! — молодой граф хрипло рассмеялся. — Я не просто согласен… Я бы и сам скоро попросил. Поеду к отцу в его особняк. Отдохну.
Граф Саргри сына не оставил. Снял особняк чуть западнее Форта и жил там, иногда навещая нас. Графство на лето осталось на управляющих. Время, отведённое нам на лечение, было не слишком большим — в середине сбора урожая графу с сыном надо было ехать назад. Я не знал причин, а уточнять побоялся — обижу ещё своими вопросами. Но я успевал. Ещё месяц — и Драго уже ничем не будет отличаться от здоровых людей.
Я мог бы и отказаться от предложения Соксона и Ксарга. Тем более с деньгами у моего отряда проблем больше не было, и бойцы брались только за самые безопасные задания. Каждый день лечения Драго граф оплачивал суммой в пять тысяч ули. Конечно, для того, чтобы он привёз первые деньги — понадобилось выправить моему подопечному кисть. Зато теперь каждый день в казарму приходил посыльный с деньгами.