— Что там? — хмуро бросил Харато, увидев, что я остановил его человека и осматриваю амулет.
— Всё хорошо. Просто проверяю, как быстро разряжаются, — ответил я, проверив заодно и его устройство.
— И как быстро? — не унимался ску. — Ты же знаешь, мы к порче — нет!
— Пока где-то на шестую часть, — я пожал плечами. — С такой скоростью они и до завтрашнего вечера протянут.
— Двое суток, значит, — кивнул Харато. — Но вы не тяните с заменой!
— Не буду, — пообещал я. — Соберитесь со своими. Надо кое-что рассказать.
Пока Харато сгонял своих бойцов из лодок на берегу, я приказал своим собирать плавник и складывать в пятую лодку, а потом подошёл к ску и прокашлялся, привлекая внимание. Те стояли расслабленно, весело переговариваясь на своём наречии.
— Все понимают, что я говорю? — спросил я у Харато, дождался его кивка и продолжил. — Как думаете, где мы все расположимся для перекуса? Где разведём большой костёр, чтобы сделать обед?
Большинство ску посмотрели на меня, как на идиота, и начали посмеиваться.
— Нигде! — резко сменив тон, продолжил я. — Не будет ни костров, ни перекусов, ни весёлых танцев перед сном!
Ску начали растерянно переглядываться.
— Чтобы вам, весельчакам, было ясно: ваш смех — это отличный ориентир для местных тварей, — закончил я наименее понятную часть своей речи. — Ваш смех, ваши разговоры, ваши переругивания: всё это вас только выдаёт! А тем временем всё, что делаем мы — скрываем своё присутствие! Эти плащи, эта вонючая мазь и амулеты — для чего они?
Я оглядел притихших ску и продолжил уже значительно тише:
— Если вы думаете, что это обычный лес — вы ошибаетесь. Где-то там вьют гнёзда огромные крылатые твари, и любая из них легко утащит взрослого мужика! Где-то там живут и другие твари, способные костяным лбом проломить каменные блоки толщиной в пять ладоней! Где-то там вас ждут стремительные хищники с таким количеством зубов, которое вам и не снилось. И главное — все они с большим удовольствием лишат вас жизни. Вот вы сидите и ругаетесь с соратником в лодке, а вот вас накрыла огромная тень — раз! И ваш соратник наблюдает за обрубком шеи на том месте, где секунду назад была ваша голова!
Я ещё более внимательно осмотрел наших чернокожих спутников, особенно грозно глянув на Харато:
— Но самое страшное — если на ваше веселье, эмоции, на вашу жизнь придёт тварь порченая, как вы их называете! И вот тогда не спасут ни быстрая реакция, ни стремительные ноги, ни крепкие руки и щиты. Мы просто умрём!.. И это в лучшем случае!
— Боишься? — чуть презрительно спросил здоровенный воин.
— Несколько месяцев назад я видел, как в Стену врезается два огненных смерча, шагов по тридцать в ширину, — ответил я, пристально глядя ему в глаза и начиная злиться. — Да, воин, я боюсь. И если ты ещё не начал хотя бы опасаться, то ты — глупец!
Я потянулся к ску, и на меня нахлынула лавина эмоций: раздражение, страх, презрение, веселье. Все они не понимали, о чём я говорю. Все они считали себя сильными, гордыми и смелыми. Не чета мне.
— Ты называешь меня глупцом? — высокомерно спросил воин.
— Я называю глупцом любого, кто думает, что может справиться с тварями Диких Земель, — ответил я. — Три тысячи лет назад здесь была провинция огромной Империи Хенгон. И где она?
— Провинция или империя? — растерялся воин.
— Обе! — ответил я. — Ни провинции, ни Империи — одни Дикие Земли.
— Наш народ знает, что наши родичи за океаном выстояли! — хмуро сказал Харато, кладя руку на плечо своего воина и заставляя того закрыть готовый для ответа рот.
— Возможно, — кивнул я. — Но ни один корабль не приплыл с того континента на другой. Почему?
— Океан заполнен фифами! — возмутился в ответ ску.
— Большие фифы — это тоже дети Диких Земель, — кивнул я. — Я был одним из тех, кто в начале лета поймал большую фифу и притащил её в Форт Ааори. Поверьте, Харато, я не просто так говорю, что это не самое страшное, что может встретиться здесь!
Повисло молчание. Ску хмуро переглядывались, а Харато пристально, не мигая, смотрел на меня. Эмоции если и изменились, то не слишком сильно. Ску не понимали, с чем имеют дело. Я с удивлением понял, что они настолько сильно верят в свою правду, что мои слова не заставляют их задуматься — а воспринимаются простой слабостью.
— В договоре, Харато, есть пункты о том, что вы выполняете мои распоряжения, — сказал я, решив заканчивать с позорной попыткой образумить нанимателей. — Так вот моё распоряжение — молчать. Общаться только вполголоса. Если требуется переговорить — машете рукой, сближаемся лодками и тогда говорим. На ночь место для привала выбираю я. Никаких костров, пока не убедимся, что местность вокруг безопасна. Иначе за ваши жизни я не дам и самого тёртого к-ки.
— Я услышал вас, Шрам! — хмуро ответил Харато. — Но решать, что делают мои воины, буду сам.
— Пусть будет так, — я кивнул, признавая своё поражение. — На перекус — час. Потом выдвигаемся.
Развернувшись, я отправился к своим бойцам. Со своей стороны я сделал всё, чтобы эти гордецы добрались до статуи богини живыми и здоровыми. Ну или хотя бы способными передвигаться на своих двоих. Дальнейшее вразумление оставлю самим Диким Землям.
— Совсем непрошибаемые? — тихо спросил Нож, присмотревшись ко мне.
— Гордые и упёртые, — кивнул я. — Собирайте тех, кто идёт с нами.
Через несколько минут мы уже сидели, жуя орехи и сухофрукты, и наблюдали, как ску разводят костёр и устанавливают на нём котелок с водой. Не сговариваясь, мои бойцы перебрались подальше. Как и я сам. Даже те, кто собирал топливо и складывал его в лодку, сместились в сторону — стараясь стать как можно более незаметными. Радовало, что плавник почти не давал дыма. Хотя даже того, что поднимался от костра — уже было много. И, само собой, выдвинулись мы не через час, а часа через два — пришлось ждать, пока ску поедят. А некоторые из них даже успели вздремнуть.
Погрузившись на лодки, наш разделённый на два лагеря отряд отправился дальше. Преодолев заливчик старого речного русла, мы начали грести против течения. Пусть оно и было небольшим, но ощущалось. Лодки стали двигаться медленнее, а гребцы уставали быстрее. Стоило нам проплыть пару сотен шагов, как со стороны ску донеслись удивлённые возгласы. Река проходила между руинами огромных башен. Те почти на бросок возносились над зелёными камышами по берегам.
Я будто наяву увидел, как давным-давно в эти речные ворота входили огромные корабли. Вдаль от башен уходили стены древней столицы. По ним прохаживались стражники, несущие свою службу, а впереди раскидывался огромный город с множеством домов.
Но реальность была куда прозаичнее. Сразу за воротами остались только каменные фундаменты, заросшие зеленью и почти скрывшиеся под землей. Их иногда удавалось заметить. По берегам реки смыкались джунгли. Видимо, окраины города строились не из камня, а из дерева, поэтому до нашего времени не дошли даже руины. Зато русло реки было достаточно прямое, а течение — спокойное.
Две лодки с ааори шли впереди. Вёсла моих бойцов почти не тревожили поверхность воды. Зато сзади, с лодок ску, доносились периодические всплески. И через некоторое время на всплески стали стягиваться местные обитатели. Бледные твари с интересом наблюдали за нашим плаванием с ветвей деревьев. Всё, как и описывали. Маленькие, в пол человеческого роста, сохранившие многое от людей, но потерявшие ступни — и отрастившие вместо них руки. Их было очень много. На каждом дереве пристраивалось по десять особей. Мужчины с коротким пушком волос в тех же местах, что и у нормальных людей. Абсолютно лысые женщины и дети. Какая-то фантасмагорическая пародия на людей — невероятная и оттого отвратительная.
Долго такого внимания ску не выдержали. Один из воинов с рычанием выхватил лук и — я только и успел крикнуть «Не стреляй!» — пустил стрелу в одну из самок бывших людей. Естественно, не промахнулся с такого расстояния. Тварь совершенно по-человечески вскрикнула, дёрнулась руками к стреле, всхлипнула и свалилась в воду с дерева. Но если ску рассчитывал, что местные жители после этого разбегутся, то он — ошибся. Твари начали возмущённо кричать, шатать ветви деревьев, а потом в лодки полетели камни. Причём удивительно, но в лодки с нами, ааори, никто камней не кидал. Целились только в лодки ску.
— Приготовьте щиты, — приказал я своим бойцам на всякий случай.
При виде того, как ску прикрываются от града камней и прячутся от вездесущих местных обитателей, мне даже стало приятно. Харато что-то кричал с лодки то ли нам, то ли своим героям. Я предпочёл не услышать — как он и другие ску не слушали меня. «Око за око, зуб за зуб», — радостно сообщила память, молчавшая уже долгие месяцы.
Страдания наших нанимателей продолжались ещё долго. Хотя самыми тяжёлыми были первые полчаса, когда маленькие человечки орали и дружно забрасывали камнями лодки. Сил пробить плотную просмолённую кожу на бортах у них не было, но синяки такие снаряды оставляли знатные. Часть камней сыпалась в лодки, перегружая их. Потом накал страстей стал спадать. Женщин и детей прогнали от берега, и остались только мужчины, которые, однако, продолжали мстить. Теперь они ждали, когда ску расслабятся, начнут выглядывать из-за щитов — и тогда только швыряли свои снаряды. Один из ску даже попытался снова схватиться за лук, но в этот раз остановил его Харато.
К этому времени джунгли древесные сменились каменными. Видимо, лодки миновали окраины и приблизились к центру города. Древние строители всё-таки знали какой-то секрет, который позволял обрабатывать землю так, чтобы на ней ничего не росло. Даже спустя три тысячи лет руины выглядели не сильно заросшими. И тут, наконец, открылась настоящая жизнь маленьких горожан. Их в городе оказалось столько, сколько, наверно, не жило даже во времена расцвета До-ро и провинции То-го-до. В каждом остове величественного дворца, в каждой коробке дома в несколько этажей ютились десятки, сотни и тысячи маленьких обитателей.