Это есть время великого подвига души человеческой, когда у Бога словно на весах взвешиваются все ее силы и намерения, где в противовес ей громоздятся горы греховных пристрастий и душевных привязанностей. Постоянная исповедь старцу и его совет в этот нелегкий период крайне необходимы. Тогда молитва своими умными очами напрямую выявляет в душе скрывающиеся в ней страсти и помыслы, а благодать покаяния пожигает грехи и исцеляет душу и сердце. Приучай ум не блуждать и не следовать за страстями и мыслями, но мягко и настойчиво понуждай его следовать за смыслом умной молитвы.
Тогда ум постепенно привыкает пребывать в молитве, плоть смиряется и дурные страсти стихают и совершенно отсекаются. Подчиняй тело духу, а не наоборот. Такая молитва дается всегда с большим трудом, потому что ум только начинает к ней привыкать. Тем не менее, в душе может возникнуть намерение удалиться от мира и избрать монашеский путь. Если подобное намерение не имеет постоянства и не несет в себе уверенности в правильности выбранного пути, значит, время для такого духовного подвига еще не наступило. Если же такое желание целиком заполнило душу и влечет сердце, то оно, когда подкреплено благословением духовника, вне всякого сомнения — истинно.
Периодически при усталости молящийся возвращается от умной молитвы к устному призванию имени Господня. В отсутствии людей такая молитвенная практика очень благотворна для развития сокрушения и покаяния. Молись, соизмеряя свои силы, чтобы продолжительность молитвы увеличивалась день ото дня и год от года. Утренняя молитва определяет ход всего дня. Лучшее для нее время — с четырех утра до восхода солнца. Лучшее время для совершения вечерних молитв — на закате солнца, когда в храмах совершается чин вечерни и повечерия. В период умной молитвы должно укреплять себя духовным чтением. Чтение святоотеческих книг должно быть направлено к обретению практического усвоения спасительных наставлений, но не к накоплению обычной безполезной эрудиции. Начинать изучение трудов святых отцов лучше всего с простых по содержанию книг и поучений, исполняя сказанное ими, как практические советы для очищения сердца и ума. Малая неприязнь к одному человеку может стать большой ненавистью ко всему человечеству. С малой ненавистью не вместить в сердце кроткую и смиренную Божественную любовь.
Ревнивый человек впадает в зависть и мстительность, от которых один шаг до убийства. Это наиболее опасные страсти и прямое подражание диаволу. Тот, кто судит и пересуживает, теряет ум, а вслед за ним теряет и себя, и Бога. Благодать бежит от такого ума, как от непотребного сосуда. Если не достичь смирения, то безпокойство ума, зависть и осуждение никогда не прекратятся. Очень важное делание сохраняет трезвение ума — постоянно спрашивай себя: «Что я сейчас делаю?», — потому что житейские заботы сродни пьянству, как говорит Христос (Лк. 21:34). Это пробудит тебя из духовного усыпления и поможет пребывать во внимательной постоянной молитве и воздержании от греха и любых его видах: в словах, в поступках и в помышлениях. Очень трудна борьба за ночную молитву. Для некоторых пустынников она растягивается на всю жизнь.
Сонливость является мощнейшим орудием диавола, чтобы не дать подвижнику молиться ночью, когда ум и сердце очищаются наиболее успешно. Глаза тяжелеют так, словно кто-то их сдавливает. Голову невозможно поднять, и наваливается не сон, а оцепенение и окаменение всех чувств. В помощь молитве некоторые смачивают голову холодной водой, открывают настежь окно или даже привязывают себя к стене, чтобы не заснуть. Самый сильный натиск демонической брани начинается с одиннадцати часов ночи и неослабно борет до двух часов, после чего натиск сонного наваждения ослабевает.
Наиболее изощренной и трудной является битва с демонами непосредственно за саму молитву. Книги кажутся свинцовыми, на четках словно повисает весь ад, и каждый узелок представляется весом не меньше тонны. Иной раз нет сил даже произнести полностью молитву «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!», голову словно обхватывает металлический обруч, который стягивается все туже, причиняя сильную боль при каждом усилии прочитать молитву. Во рту пересыхает, сердце колотится так, будто выпрыгивает из груди. Отчаяние иной раз приступает с такой силой, что возникает намерение бросить все бежать.
Отчаяние больше всего страшится исповеди, уныние — чтения Святого Евангелия, печаль — смертной памяти. Поэтому, имея таких достойных защитников, не следует робеть в духовных сражениях, видя, что враг лишь грозен с виду, а на деле слаб, пока мы не встанем на его сторону. В основном действия лукавого состоят в том, чтобы увлечь ум в грех похоти или гнева, а если это не удастся, то заставить его мечтать и услаждаться в воображении. От нас требуется отдать весь ум и все его помышления Жизнедателю Иисусу, ибо от Него приходит дар истинного покаяния и мир душевный в укрепляющей душу благодати.
При нападении демонов душой овладевает некий внутренний паралич: молитва отходит, ум цепенеет, в сердце ощущается тупая боль, четки выпадают из рук. Тогда следует изменить образ молитвы и пытаться записывать ее в отдельной тетради. Этот прием успешно противостоит всякому демоническому натиску. Демонические нападения происходят не только внутри человека, но даже извне: могут раздаваться необъяснимые звуки, шум, грохот, молитвенника начинают тревожить частые посещения людей, отвлекающих от умной молитвы.
Душевная мирность — прекрасное средство пройти невредимо через эти искушения. Тогда сила молитвы значительно возрастает, не переходя в ропот и раздражительность. Подобные молитвенные брани безпрерывно видоизменяются, когда молитвенник погружается в сонное оцепенение или полудрему, не имея даже сил раскрыть глаза. Слышатся угрожающие голоса, грозящие нападением или убийством, то призывающие выйти из кельи, то пытающиеся устрашить и прогнать пустынника. Руки словно цепенеют и даже крестное знамение требует невероятных усилий. Демоны могут сотрясать стены, устраивать поджоги, избивать подвижника, однако подобные натиски остаются всегда коварным наваждением, чтобы отвлечь внимание от молитвы.
Старцы благословляют в трудные минуты испытаний записывать молитву в тетради, и чем больше записей в ней становится, тем спокойнее становится на душе и яснее на сердце. Само присутствие рядом молитвенных записей излучает мир, покой и защиту. Понемногу терпеливая душа набирается опыта и мужества в молитве, когда слова ее оживают в сердце, своей благодатной силой пробуждают оцепеневшую и ослабевшую от духовных браней душу. Иной раз для стяжания покаянной молитвы необходим и тяжелый физический труд, который, словно молотом, сокрушает человеческую гордыню и служит искуплением прошлых грехов. Отсекший самолюбие совершает самое трудное, умноживший посты и поклоны совершает самое легкое.
Пустынник может в уединении слышать чьи-то речи и разговоры, улавливать слухом игру на музыкальных инструментах или безчинные вопли. Одним из опаснейших искушений могут служить красочные обворожительные сновидения, навеянные демонами, увлекающими любопытный ум. Вследствие ложных сонных откровений некоторые уединенники начинали пророчествовать и предсказывать различные события, целиком доверившись сонным видения. Но заканчиваются такие «опыты» весьма плачевно и гибельно для души. Вместе со сновидениями подвижника искушают воспоминания об оставленных ими родных и близких, их бедственное и отчаянное положение.
То, что прежде казалось несущественным, — женские взгляды, улыбки, смех и разговоры, теперь всплывает из глубины души и встает перед глазами. Каждая услышанная шутка, игривое замечание и мимолетные диалоги всплывают в уме, поражая пугающей отчетливостью деталей. Здесь помогает хороший совет старцев: вспоминаешь хорошее — благодари Бога, вспоминаешь дурное — кайся. Таким образом, любой вражеский прилог становится средством стяжания смирения и благодати, и тогда враг отбегает. Сильным соблазном являются также мечтания подвижника о возвращении в мир, где его проповеди и речи будут спасать целые народы. Однако все подобное есть коварное и соблазнительное наваждение, побеждаемое только молитвой и рассуждением.
Если в уединении есть возможность для служения Божественной литургии, то душа и сердце быстрее обретают крепость и утверждаются в стойкости и терпении. Брани и искушения перестают быть такими жестокими, как прежде Каждая литургия становится в уединении лучом спасения, духовным светом, помогающим устоять перед тяжелым и изнурительным натиском зла. Вместе с тем каждая литургическая молитва дает новые силы сердечной Иисусовой молитве, в которой уединившаяся душа не только остается жива, но, претерпев безчисленные скорби, приносит искреннее и глубокое покаяние Богу, чтобы начать в нем новую преображенную благодатью жизнь.
Пройдя через многие падения и искушения, молитвенник догадывается, что Богу наиболее мерзка самодовольная и тщеславная душа, крайне нуждающаяся в болезненном пластыре смирения, и тогда ей попускаются Богом подобные плотские брани, приводящие ее к раскаянию. В такие невыносимо тяжкие мгновения в душе зарождается решение претерпеть до конца все, что случилось и еще может случиться, претерпеть ради Бога, ради любимого Христа, ради целомудрия. Раскаявшись и осудив себя на все пришедшие телесные испытания и душевные врачевания, такой подвижник испытывает молитвенное внутреннее преображение, полностью изменяющее его жизнь. С приходом этого решения и утверждения в нем плотские брани ослабевают, сменившись потоком покаянных слез и благодарности ко Христу.
Многие самонадеянные верующие впадают в начале своего духовного пути в различные виды прелести. Они истово молятся, упрямо желая низвести Бога с Небес и стяжать благодать каким бы то ни было образом. Иногда у них в сердце возникает свечение, нечеткое и неяркое, но затем оно уменьшается и исчезает, принося в душу смущение и неуверенность. Порой внимание надолго отвлекается обворожительными ангельскими образами, возникающими в молитве, от которых душа испытывает пленительное наслаждение. Сильные потоки тепла начинают двигаться в теле, охватывая его трепетом или дрожью.