– Возможно, ЮАР? Да, государство далекое и не очень понятное с точки зрения истории и менталитета, но…
– А давайте попробуем! – перебил Глеб. – Елена права! Моя чуйка говорит, что там можно нащупать весьма перспективные направления. Государство молодое, политически нейтральное, к нам лояльное. Вот и будем там алмазы добывать и мыть. Шучу.
«А они, похоже, все с Леной обсудили заранее. С ней, не со мной», – как молнией ударило Петра.
– Глеб, прошу прощения. Ты под персональными санкциями. И куда бы мы ни сунулись, с нами никто не согласится сотрудничать из-за вторичных санкций. – Петр явно пытался обратить на себя внимание.
Глеб засмеялся, он явно чувствовал себя уверенно:
– Ты хочешь сказать, что я был ваш ледокол, а теперь – якорь? Нет, точнее, камень на ногах. Петь, сколько мы знакомы? Лет сорок? Сколько раз я за это время вылезал из кризисов? И других вытаскивал? Поверь, решу и сейчас.
Петр попытался поймать интонацию Глеба и тоже делано улыбнулся:
– Может, киллеров наймем? Уберем тебя аккуратненько за счет компании?
Глеб внимательно посмотрел в глаза своему лучшему другу и бессменному партнеру:
– У меня-то своих денег хватит. По крайней мере на это. А тебе вот самому слабо? Боливар двоих не потянет? А ведь мог бы стать легендой…
Глеб отложил бумаги, поднялся:
– На сегодня все. Свободны.
Члены совета директоров встали, Глеб, развязав галстук, вышел из переговорной последним.
В ресторане было на удивление малолюдно. В углу стоял расслабленный официант, что-то высматривал в смартфоне. Когда в зал вошел Глеб, тот вытянулся по струночке, подлетел к дорогому гостю:
– Глеб Георгиевич, добрый день. Ваш столик готов как обычно. В кабинете.
– Добрый, – произнес Глеб, не повернув головы.
Он проследовал в отдельный кабинет, подошел к столику, официант услужливо отодвинул перед ним кресло.
– Вам как обычно? Сегодня привезли камчатского краба, свежайший. Вы один будете обедать? – Официант склонился перед Глебом.
– Нет, ко мне должен прийти мужчина, лет шестидесяти, Артур. Его надо встретить. А то может заблудиться. – Слова Глеба были сказаны с нескрываемой издевкой и презрением.
Официант прыснул от смеха в кулак, но быстро спохватился:
– Простите. Конечно. Ни о чем не беспокойтесь.
– Сегодня не как обычно. Не хочу стейк. От мяса, говорят, уровень агрессии повышается. А у меня и так он высокий. – Глеб поднял глаза на официанта.
– Ну, с вашей-то работой…
– Краба давай. Буйабес есть?
– Конечно. Для вас всегда есть.
– Огуречный фреш принеси мне для начала. Дальше решу. – Глеб по-рабочему дал распоряжение и достал телефон.
– Секунду. Сейчас все сделаем.
Через несколько минут официант вернулся с Артуром и огуречным соком. Сок поставил перед Глебом.
– Глеб Георгиевич, это к вам.
Глеб встал, протянул руку Артуру, тот пожал ее и оглянулся.
– Сто лет не был в таких заведениях. Буржуазно, однако… Здравствуйте. Я Артур, мне звонил Петр Сергеевич, я, правда, не понял – зачем…
– Я Глеб. Не стойте. Садитесь.
Глеб внимательно рассматривал Артура. Тот был явно растерян. Очевидно, что он старательно одевался к встрече. «Может, даже и Лена ему помогала. Интересно, что он ей наплел, учитывая то, что Петр несколько раз предупредил о конфиденциальности», – промелькнуло в голове у Глеба. На Артуре были надеты старомодные джинсы, полосатая рубашка и коричневый пиджак в клеточку. «Безвкусно и дешево. Значит, Ленка не собирала его на встречу. Она бы такой пошлятины не допустила». Вокруг шеи Артура был завязан шелковый бардовский платок, характерный для «богемы» гламурных нулевых. Глеб мгновенно и очень точно определял финансовый статус любого визави.
Артур сел, положил руки на скатерть, затем убрал их.
– Глеб Георгиевич, икру белужью или осетровую? – поинтересовался официант.
«Лакейская поза во все времена одинаковая, – подумал Артур, – хотя нет, не во все. В ресторане Дома литераторов в советские времена этого не было».
Глеб вопросительно посмотрел на Артура:
– Вы икру какую предпочитаете?
– Икру? Обычно кабачковую, – попытался пошутить Артур. Хотелось быть легким и очаровательным. Привычка. – Правда, по праздникам жена меня балует, покупает красную…
– Белужью принеси. Грамм сто. – Глеб не повернул головы к официанту, он смотрел на Артура. – Водочки?
– Вы будете?
Глеб отрицательно покачал головой.
– А я, знаете ли, когда-то любил это дело. Допинг. Без него не писалось. Потом бросил. Сам. – Артур горделиво поднял голову.
– Сто пятьдесят водки, белуга есть? Нет, двести, – отдал распоряжение официанту Глеб.
– Белуга к белуге, – кивнул официант, записывая в блокнот.
– Краба. Только пусть разделают, у нас недолгий обед. Два буйабеса, салат с киноа, – перечислял Глеб. – И все быстрее. Время – невосполнимый ресурс.
Глеб повернулся к Артуру:
– Ну, давайте еще раз познакомимся. Я – Глеб…
– Я все про вас прочитал в «Гугле». Владелец заводов, газет, пароходов… – перебил Артур.
– Ну, приблизительно. А вы – последний лауреат премии Ленинского комсомола… Только я пользуюсь «Яндексом».
– Информация в мире поставлена на высоком уровне. Да, я получил премию в двадцать пять лет. А с премией – «Волгу» и дом в Переделкине. – Артур явно гордился своими прошлыми заслугами. Из настоящего похвастаться было нечем.
– До сих пор там живете?
– Конечно. Там же все наши, – горделиво произнес Артур.
– Наши… Пастернак… Симонов… Бабель… Ахматова… Ахмадулина… Солженицын… Только сейчас там уже больше моих коллег, чем ваших кумиров, – съехидничал олигарх.
– Возможно, – Артур был задет, – но после их смерти в их домах не будет мемориальных музеев. – Голос Артура звучал уже иначе.
– Скорее всего. Зато дома эти будут не развалюхи, а дворцы, – поддел собеседника хозяин встречи. – Ладно, давайте сразу к делу. Я не привык тратить время впустую. И на светские беседы тем более. Вопрос по существу. Чем занимаетесь в последнее время? Что-то пишете? – Теперь изменился и голос Глеба. Начинался деловой разговор.
– Конечно. Работаю над романом. Грандиозное получается произведение… – Артур гордо вскинул голову. Смотрелось откровенно смешно.
Официант поставил блюда на стол, налил водку в стопку, поставил ее перед Артуром, вопросительно посмотрел на Глеба, тот отрицательно мотнул головой.
– Начинайте, не стесняйтесь. Беседовать будем по ходу. – Глеб рукой показал на стол.
Артур взял икру ложкой, выпил водку:
– Я, знаете ли, еще с тех времен привык есть икру именно так. Большой ложкой.
– Ну, это понятно. – Глеб был саркастичен, Артур этого не заметил.
Глеб не притронулся ни к одному блюду, он только пил сок. Артур продолжал есть. Официант снова наполнил его рюмку, Артур благодарно кивнул, сразу выпил и, довольный, откинулся на спинку стула:
– Да, люблю, знаете ли, вкусно поесть. Да и страсть к хорошим ресторанам у меня в крови. А куда денешься, надо соответствовать медалькам, «Волге» и дому в Переделкине. Ну-с, давайте к нашим баранам. Итак… Чем, как говорится, могу?
– Обойдусь без лирики. Мне нужно написать письмо. Женщине. Любимой женщине. Сам я не хочу даже притрагиваться к этому жанру. Я предпочитаю профессионализм во всем. Вы как писатель сделаете это лучше, чем я. – Глеб не говорил. Отбивал телеграмму.
Артур присвистнул:
– Вы меня удивили. Не думал, что человек вашего статуса и уровня способен на трогательные сантименты.
– Сантиментов, как вы говорите, в этом ноль. Мне нужно, чтоб вы написали письмо так, чтоб она, прочитав его, ушла от мужа. Но при этом понимала, что жениться я сейчас на ней не готов. Я правда просто не готов. Но объяснить это надо как-то иначе. На угрозу бизнесу сослаться, что ли…
Артур присвистнул.
– Если она еще этого не сделала, значит, ее муж… – Артур показал рукой вверх, – круче вас, как принято говорить сейчас? Хотя ну кто может быть круче…
– Не угадали, ее муж – потерянный тип, пьет, почти не работает, хотя и пытается хорохориться. – Глеб внимательно посмотрел на Артура.
– А почему она до сих пор с таким мужем при таком кавалере, прошу прощения? – Артур был явно удивлен.
– Она его жалеет. Она благородная и очень правильная. Такие сейчас редкость. Думаю, суть вам ясна. Гонорар – 250 тысяч.
– Хороший гонорар! – Артур снова хотел присвистнуть, но вовремя спохватился.
– Исключительно из уважения к вашим прошлым медалькам на груди, – иронично произнес Глеб, встал и вышел из-за стола.
– Постойте, вы ни к чему не притронулись! – Артур показал рукой на блюда.
– Я не голоден. А вы продолжайте обедать. Письмо должно быть у меня через четыре часа.
– Какой гонорар – такой и срок!
– Мой помощник свяжется с вами. До свидания. – Глеб пожал Артуру руку и ушел.
К Артуру подошел официант:
– Глеб Георгиевич сказал, что, если вы желаете, можете забрать краба с собой. Ну не пропадать же ему.
– Ой, а можно в контейнер? Жену порадую. И… что это? Суп? – Артур обрадовался. – Вот, можно и его тоже.
Официант поставил блюда на поднос, вышел. Артур задумчиво смотрел на графин с оставшейся водкой. Тяжело вздохнул, налил себе воды и продолжил обедать.
Через три часа Глеб сидел за столом в рабочем кабинете, в руках он держал письмо.
«Дорогая, любимая моя!
Ты знаешь, что писать тебе это письмо мне очень трудно. Но произнести все это своими словами – выше моих сил. Прежде всего, о том, что ты для меня значишь. Пойми, когда у тебя нет ничего, то и малость может показаться очень важной. Но когда у тебя есть очень многое, то лишь что-то чрезвычайно ценное вызывает желание им обладать. У меня есть все. Кроме тебя. Понимаешь теперь, что ты для меня значишь? Умный человек объяснил мне, что чувство, которое я испытываю к тебе, – это страсть. Самое сильное чувство на свете. Единственное чувство, которое церковь не отнесла ни к благодетельным, ни к гре