Хотел уже развернуться и уйти, но потом решил заглянуть в кабинет, узнать, как дела. Не зря я это сделал. На столе лежал молодой парень, внешним видом напоминавший свежую отбивную.
— Это ты, Саш? — спросил дядя Витя, глянув в мою сторону через плечо. — Ты удачно зашёл, я уже подумывал за тобой послать.
— Что тут у вас случилось? — спросил я, закрыв за собой дверь и подойдя к столу.
— Падение с высоты, — сказал Панкратов, тыльной стороной ладони вытирая пот со лба. — Только привезли, несколько минут назад. А у меня тут, как назло, толпа скопилась, только что ушёл пациент с раком желудка. Вернее, ушёл он уже без него, но времени на него ушло немало, медитировать пришлось, чтобы доделать.
— Понял, — кивнул я. — Что уже успели сделать и что ещё осталось?
— Я тут пока левым бедром и тазом занимаюсь, а ты глянь пока правое плечо, по-моему, раздроблено. И рёбра справа наверно тоже, я туда не дошёл, в бедре с кровотечением боролся.
— Жеребина ещё позовите сюда, — обратился я к медсестре Панкратова, а сам занялся сканированием плеча и грудной клетки.
Предварительный диагноз Виктора Сергеевича полностью подтвердился — перелом шейки правого плеча со смещением и четыре ребра справа, острый край одного из них повредил лёгкое и уже начинал набираться пневмоторакс. Значит с рёбер и начнём, плечо подождёт. И чиновник из городской управы у меня в кабинете подождёт. Я на это надеюсь, надо ведь правильно расставлять приоритеты.
Воздействуя на грудную клетку физически и магическим потоком, я устранил смещение сломанного ребра, восстановив соосность и прихватив для начала мягкой костной мозолью, чтобы отломки не гуляли. Тонким направленным потоком заживил повреждение лёгкого, прекратив этим поступление воздуха в плевральную полость. Бросил между делом взгляд на Панкратова, тот находился уже на грани обморока, продолжая бороться с бедренной костью, даже не добравшись до таза. Очень вовремя подоспел Жеребин.
— Константин Фёдорович, — окликнул я его и жестом показал зайти к пациенту с моей стороны. — Доделай рёбра, я уже начал, потом плечо, я Виктору Сергеевичу помогу.
Жеребин кивнул и положил руку на грудную клетку, а я на плечо Панкратову, щедро делясь с ним энергией. Очень вовремя я это сделал, ещё бы немного и он грохнулся на пол. Совместными усилиями мы поставили на место и прихватили отломки раздробленного бедра. Сил у обоих осталось с Гулькин нос, но кровотечения уже не было, можно немного и отдохнуть. Жеребин спокойно работал над вверенными ему повреждениями, а мы упали в кресла в углу кабинета.
— Виктор Сергеевич, ну чего же вы сразу-то не позвали? — вяло спросил я, усиленно медитируя с закрытыми глазами.
— Не успел, Сань, — также тихо пробубнил он. — Когда ты зашёл, его только привезли. Я быстренько осмотрел и в первую очередь начал бороться с кровотечением из бедренной артерии, которую повредил один из отломков.
— Понятно, — сказал я. — Может тогда какую-то тактику разработать по поводу сочетанной травмы? Чтобы предупреждали ещё на пути в клинику, а там уже встречали вдвоём или втроём?
— Хорошая идея, Сань, — отозвался Панкратов уже более живым голосом. Приходит в себя, да и я уже чувствую себя намного лучше. — Пошли, а то бросили там Константина одного.
Мы дружно поднялись с кресел и двинулись обратно к пациенту. Виктор Сергеевич занялся костями таза, а я сменил Жеребина, который тоже уже начал приближаться цветом лица к халату.
— Иди теперь ты отдохни, — сказал я ему. — Я тут закончу.
— У него ещё черепно-мозговая, — пролепетал Жеребин и поплёлся в зону отдыха.
Замечательно, а почему мне в голову не пришло, что пациенту надо голову проверить? Правильно, потому что я получил вводные данные и сразу начал работать. Но всё равно при падении с высоты черепно-мозговая будет обязательно, я обязан был посмотреть.
Я приложил руку к своду черепа и начал сканировать, плечо теперь подождёт. В самом деле, здесь потихоньку набегала субдуральная гематома. Хорошо ещё, что сосудик пострадал небольшой. Я нашёл источник кровотечения и запаял его тонким пучком энергии. Потом приступил к удалению гематомы. Только закончив с головой, вернулся к плечу.
— Много там было? — спросил Панкратов, продолжая заниматься костями таза.
— К счастью, нет, — ответил я, укрепляя костную мозоль в области шейки плеча, чтобы отломки не сместились обратно, мне и так немалых усилий стоило их сопоставить.
— Прости меня старого дурака, — проворчал Виктор Сергеевич. — Это я виноват.
— Успокойтесь, — махнул я рукой. — Я тоже хорош, мог бы и сам догадаться. Спасибо Жеребину.
— Ага, Костя молодец, не первый раз убеждаюсь, — подтвердил он мои слова. — Всё-таки неплохой коллектив у них там на Рубинштейна, грамотный. Жаль они решили пойти не по тому пути.
— Ну почему же жаль? — хмыкнул я. — Тогда не было бы там сейчас онкоцентра, а они под эту дудку идеально подошли. И я особо не заметил, что там кто-то сейчас об этом жалеет, их рейтинг в городе в итоге только вырос.
— Ага, нет худа без добра, — улыбнулся Панкратов. — Ну я тут вроде всё, как там у тебя дела?
— Плечо, рёбра, повреждённое лёгкое теперь в полном порядке, — ответил я. — Давайте-ка его ещё раз проверим от и до, чтобы не было потом нелепых ситуаций.
Мы на пару просканировали пациента с головы до ног, устранили ещё несколько мелких повреждений, теперь процесс лечения завершён.
— Оставлю его в палате до завтра, а там посмотрим, может и дольше, — сказал Виктор Сергеевич.
— Правильно, так лучше будет, — кивнул я.
— А ты чего приходил-то? — спросил он. — Мы же вроде не успели позвать.
— Хотел вас на сосудистого пациента позвать, — хмыкнул я. — Так и лежит у меня на столе помощник градоначальника без штанов.
— Спасибо Константин Фёдорович, — сказал Панкратов уходящему Жеребину и крепко пожимая руку. Потом обратился ко мне: — ну пойдём посмотрим твоего сосудистого.
— У вас там толпа под дверью, порвут, как Тузик грелку, — покачал я головой. — Лучше назначу его на четверг на консилиум.
— Пожалуй, это лучший вариант, — согласился Панкратов. — Тогда беги, а я буду дальше работать.
Когда я вернулся в свою манипуляционную, пациент уже был практически одет, осталось застегнуть пару пуговиц на сюртуке. Света встретила мой взгляд и лишь развела руками.
— Ну а сколько можно ждать, Александр Петрович? — сердито проворчал мужчина.
— Я вас прекрасно понимаю, — сказал я, преграждая ему дорогу к двери. — Но и вы меня поймите. Я пошёл за коллегой, с которым мы вместе занимаемся сосудистыми проблемами. Тонкости процесса не позволяют справиться двумя руками, так возникает серьёзная угроза для пациента, а это не в ваших и не в моих интересах. Но к коллеге в этот момент поступил тяжёлый больной с сочетанной травмой и я не мог не помочь.
— Вот как, — пробормотал мужчина, всё ещё глядя на меня с некоторым недоверием, но взгляд уже смягчился. — И что, этот ваш коллега сейчас придёт?
— К сожалению нет, — покачал я головой. — Из-за этой травмы у него теперь под дверью столпотворение.
— То есть я ничего не потерял, что оделся? — хмыкнул мужчина.
— Получается так, — кивнул я. — Я хотел бы предложить вам прийти в четверг к часу, сможете?
— Допустим, — задумчиво кивнул пациент. — А ваш коллега не окажется снова занят?
— Я вам обещаю, что в четверг всё будет в лучшем виде, кроме вас на это время больше никаких планов не будет. Мы по четвергам проводим консилиум и занимаемся сложной патологией.
— Консилиум? — вскинул он брови. — То есть я буду в качестве подопытной обезьянки? Всё, с меня довольно! Дайте мне пройти!
— Подождите минуту, успокойтесь, — сказал я, но по себе знаю, что ничто так не бесит, как фраза «не нервничай».
Мужчина смотрел на меня исподлобья гневным взглядом, ноздри расширены, желваки играют. Разве только дым из ушей не идёт. А я тем временем спокойным тоном продолжил:
— Мы собираем материал для первой в своём роде книги по сосудистой патологии, так что вам повезло, что вы попали ко мне. Нас здесь пока работает не так много, толпы никакой не будет, зато помощь мы можем получить, если процесс окажется чересчур энергозатратным. Так что от консилиума для вас одни плюсы.
— Да? — спросил он, потихоньку остывая и осознавая всё, что я сказал. — А что, болезнь и правда такая серьёзная, что для лечения нужно одновременно несколько лекарей?
— Основная проблема связана с тем, что воздействие магией сосредоточено на просвете сосуда. Вы что-нибудь слышали о таких осложнениях, как тромбоз и эмболия?
— Приблизительно представляю, — кивнул он. — Это может мгновенно убить.
— Вот для того, чтобы этого не произошло как раз и нужны помощники, они сводят эти риски практически к нулю.
— Александр Петрович, если вмешательство настолько опасно, может тогда лучше вообще не трогать?
— Можно и не трогать, — кивнул я и невинно улыбнулся. — Можно подождать пока вот так будет.
Я нашёл в телефоне фотографии стопы пациента с гангреной, не зря я всё-таки их сделал. Мужчина глянул на экран, потом резко зажмурился и побледнел.
— Во сколько в четверг? — пролепетал он.
— К часу, — ответил я, всё так же невинно улыбаясь. — Или немного раньше.
— Хорошо, я буду, — буркнул он и вышел из кабинета.
Глава 4
Приближалось время обеда, и я уже извёл сам себя вопросом: о чём же хочет поговорить со мной Мария? А пациенты, как назло, не заканчивались. Впрочем, и время пока позволяло, я никуда не опаздывал, вполне должен справиться вовремя. Полдвенадцатого я выглянул в коридор, осталось всего двое мужчин диаметрально противоположного достатка. Первый был одет в костюм из дорогой ткани и явно индивидуального пошива именитым кутюрье, а второй свою одежду нашёл на помойке и под вопросом, стирал ли в прошлом году, в этом точно нет.
— К вам уже можно? — спросил тот, что побогаче с надеждой в голосе и косясь на явно неблагополучного.