— Сейчас ты жалеешь этих джедаев, — спокойным тоном начал Бейн. — Ты раскаиваешься. Винишь себя. Может быть, даже сочувствуешь им. — Голос его тут же посуровел: теперь ситх с каждым словом говорил все громче и напористее. — Но от твоих переживаний нет никакого толка. Они бесполезны и бессмысленны. Тебе нужен только гнев!
Он внезапно шагнул к ней, сжав перед собой кулак, чтобы слова звучали весомее. От резкого движения Занна вздрогнула, но не попятилась.
— Их смерть — не случайность! — заорал ситх, сделав еще один шаг. — Не какая-то ошибка!
Третий шаг — и Бейн подступил так близко, что его гигантская тень обволокла девочку, затмив солнце. Занна чуть-чуть съежилась, но с места упрямо не сходила. Бейн остановился; усилием воли приглушил боль в затылке и усмирил гнев. Присев рядом с Занной на корточки, ситх разжал кулак а затем медленно протянул к девочке ладонь и ласково потрепал ее по плечу.
— Вспомни, что ты чувствовала, когда их сокрушила. — Теперь он перешел на мягкий вкрадчивый шепот. — Вспомни, каково тебе было, когда джедаи убили твоего друга.
Занна склонила голову и закрыла глаза. На несколько мгновений она застыла, пытаясь мысленно вернуться к пережитому ужасу. Бейн видел, как на ее лице — одно за другим — отражаются чувства: горе, скорбь, боль утраты. Хрупкое плечо под его крепкой ладонью слегка вздрагивало. Затем ситх почувствовал, как в Занне медленно нарастает гнев. А вместе с гневом — темная сила.
Когда девочка снова подняла взгляд, в ее широко распахнутых глазах бушевало яростное пламя.
— Они убили Лаа, — прорычала Занна. — Так им и надо!
— Чудно. — Бейн отпустил ее плечо и шагнул назад. Его губы тронула довольная улыбка. — Прочувствуй свой гнев как следует. Прими его. Раскрой перед ним объятия.
— Страсть придает силы, — продолжил наставник, цитируя кодекс ситхов. — Сила дарует могущество.
— Страсть придает силы, — эхом откликнулась ученица. — Сила дарует могущество. — Бейн чувствовал, как в сердце Занны нарастает темная волна, раскаляясь все ярче и ярче, так что вскоре он почти кожей ощущал ее жар.
— Джедаи погибли, потому что оказались слабы, — сказал ситх, отступив на шаг. — Выживают только сильные, и темная сторона даст тебе это могущество. — Он отвернулся и добавил: — Так ты меня и догонишь. А если снова будешь отставать, я брошу тебя на этой планете.
— Вы же так и не сказали, что делать! — заорала она ему вслед, когда Бейн развернулся и пошел прочь.
Ситх промолчал. Ответ он ей уже дал, хотя Занна этого еще не осознала. Если она достойная ученица, то вскоре поймет, что делать.
Внезапно позади взметнулась волна энергии — Занна хлестнула Силой по его левой пятке, надеясь, что учитель споткнется и притормозит. Еще в тот момент, когда Бейн повернулся к девочке спиной, он внутренне подобрался в ожидании нападения. Ситх довел Занну до полного отчаяния; он был бы даже разочарован, если бы она спустила это ему с рук. Но Бейн ждал более грубой, примитивной атаки — выплеска темной энергии, который мог бы опрокинуть его на землю. Точечный удар по ногам был куда коварнее. Девочка проявила ум и хитрость, и хотя Бейн был готов защищаться, сила атаки все равно его удивила.
И все же при всех талантах Занны ей было далеко до темного владыки ситхов. Бейн тоже воззвал к темной стороне — он погасил удар, поймал поток энергии и влил в него еще больше Силы, а потом запустил ту же волну обратно в ученицу. Отдача с такой силой ударила Занну в грудь, что сбила с ног. Удивленно пискнув, она плюхнулась задом в грязь.
Занна ничуть не пострадала: Бейн не хотел причинять ей вреда. Отцовская жестокость помогла ему стать тем, кем он стал, но теперь ситх ненавидел и презирал Херста. Девочка же должна была уважать учителя и восхищаться им. Он не сможет поведать Занне о премудростях темной стороны, если в ней не будет желания — нет, даже рвения — слушать наставника. Побои Херста научили Бейна только ненависти, а этот урок девочка и так уже усвоила.
Темный повелитель обернулся и холодно уставился на ученицу, которая все еще сидела на голой жесткой земле. Она тоже сверлила его взглядом, вне себя от унижения.
— Настоящий ситх понимает, когда дать волю ярости, — объяснил учитель, — а когда лучше сдержаться. Терпение может стать оружием, если уметь им пользоваться, а гнев будет питать в тебе темную сторону, если ты научишься подчинять его своей воле.
Занна все еще кипела от злости, но теперь к выражению ее лица добавилось кое-что еще: настороженное любопытство. Осознав слова учителя, девочка медленно кивнула, а ее черты разгладились. Бейн по-прежнему чувствовал в ней мощь темной стороны: ярость не утихла, но девочка спрятала ее в глубинах сознания. Занна лелеяла свой гнев, подпитывала его — чтобы выпустить на волю, когда пробьет час.
Ученица только что получила свой первый урок. К тому же теперь девочка опасалась наставника — опасалась, но не боялась. Этого Бейн и добивался. Бояться ей надо было лишь одного: неудачи.
Отвернувшись от ученицы, ситх зашагал дальше — и лишь усилием воли не вздрогнул, когда в сознание опять вонзился сноп игл. Бейн почувствовал, как позади него Занна снова копит Силу. Но на этот раз девочка направила поток энергии внутрь, чтобы освежить и укрепить свои усталые ноги.
Затем Занна вскочила и почти без усилий припустила за ним со всех ног. Бейн ускорил шаг, а ученица помчалась рядом. Она больше не отставала — теперь ее подгоняла вперед несокрушимая мощь Силы.
— Куда мы идем? — крикнула Занна.
— В лагерь ситхов, — отозвался Бейн. — Надо набрать припасов в дорогу.
— Там живут другие ситхи? — спросила ученица. — Те, с которыми сражались джедаи?
Бейн вдруг вспомнил, что так и не рассказал ей, что случилось с Кааном и Братством.
— Других ситхов больше нет. И никогда не будет — кроме нас. Один учитель и один ученик. Один воплощает могущество, другой к нему стремится.
— А что стало с остальными? — поинтересовалась девочка.
— Я их убил, — ответил Бейн.
Занна призадумалась, а потом безучастно пожала плечами.
— Значит, они оказались слабыми, — рассудила она. — Они заслужили только смерть.
Бейн понял, что не ошибся в выборе ученицы.
2
Огромный флагман лорда Валентайна Фарфаллы — нового предводителя Армии Света — неторопливо плыл по орбите над Руусаном. Корабль был построен в виде древнего мореходного судна, что придавало ему старомодный и изящный вид. Многие считали такую вычурность признаком тщеславия, неуместного для джедая.
Когда-то Джохан Отон, юный падаван из Армии Света, придерживался того же мнения. Как и многие соратники Хота, поначалу он счел лорда Валентайна напыщенным глупцом: казалось, Фарфаллу заботят только собственные золотые кудри, цветастые рубашки из мерцающего шелка и аляповатые побрякушки. Но на войне против Братства Тьмы Фарфалла и его воины с честью выдерживали одно сражение за другим. Мало-помалу, скрепя сердце, Джохан с однополчанами начали невольно восхищаться джедаем, над которым когда-то насмехались, и даже прониклись к нему уважением.
Хота уже не было в живых — он пал в генеральном сражении, где полегло все братство ситхов. Знамя полководца подхватил лорд Валентайн. По наказу Хота он перед самым взрывом ментальной бомбы организовал массовую эвакуацию с Руусана. Фарфалла спас от сокрушительной волны Силы несколько тысяч джедаев и падаванов, погрузив их на корабли своего орбитального флота.
На «Попутном ветре», флагмане Фарфаллы, Джохан очутился по чистой случайности. В просторном корабле вполне могли с комфортом разместиться три сотни членов экипажа, но сейчас юноша ютился в трюме с почти полутысячей других беженцев — о комфорте и речи не шло. Давка была такая, что не пошевелиться; мастера-джедаи, рыцари и падаваны сгрудились плечом к плечу.
Другие корабли тоже были набиты битком. С планеты вывезли не только джедаев, но и почти всех нечувствительных к Силе солдат, сражавшихся на стороне Хота. На один из кораблей даже загнали несколько сотен пленников: рядовые бойцы владыки Каана предпочли сдаться, когда предводитель бросил их, отправившись чинить расправу над джедаями. На самом деле простым солдатам ничего не угрожало: ментальная бомба разила только тех, кто теснее прочих был связан с Силой. Но в суматохе эвакуации проще было хватать всех без разбора.
Впрочем, здесь — на личном галеоне Валентайна — Джохан знал в лицо почти каждого. Несколько долгих месяцев падаван сражался с ними бок о бок. На их общую долю выпадали и засады, и мелкие стычки, и полномасштабные баталии. Бойцы насмотрелись и на кровопролитие, и на смерть: вкусили сладость триумфа и горечь поражения. На их глазах погибло немало врагов — и слишком много друзей. Казалось, что поход против воинства тьмы будет тянуться вечно.
Но теперь они теснились в этом трюме, а война наконец-то была позади. Джедаи победили. И все же на лицах беженцев застыли мрачные, угрюмые маски: уничтожение ордена ситхов далось ужасной ценой. Все понимали, что произошло. Не было ни капли надежды, что хоть один джедай на планете остался в живых. Взрывная волна от ментальной бомбы не могла достать до орбиты Руусана — но в Силе джедаи чувствовали крики боли своих собратьев, когда тьма раздирала их души в клочья и затягивала в неистовый водоворот энергии. Некоторые из выживших, не таясь, плакали. Остальные мужественно молчали, смиренно поминая тех, кто принес себя в жертву.
Джохан — следом за Фарфаллой и едва ли не всей Армией Света — вызвался остаться вместе с генералом Хотом. Вот только учитель отказал ему. Зная, что идет на верную гибель, он отослал с планеты всех, кроме сотни верных джедаев. Ни одному падавану остаться не позволили. Джохан всего лишь послушался приказа — но юноше все равно казалось, что он трусливо сбежал, предав своего генерала.
Наконец он разглядел в дальнем углу забитого трюма Фарфаллу — среди моря бурых хламид красная рубашка полководца сверкала, будто маяк. Лорд Валентайн отряжал на Руусан спасателей, которые должны были разобраться с последствиями взрыва ментальной бомбы, и Джохан твердо вознамерился полететь вместе с ними.