– Простите, уважаемый, а что это там за толпа такая собирается? – полюбопытствовал Оцарио, указав пальцем на работников, сгрудившихся на берегу.
– Раз в неделю у нас проходят кулачные бои. Народ так развлекается, – смиренно пояснил начальник. – Делать-то здесь особенно нечего, вот мы и устраиваем хоть какую-то забаву.
– Бои? – неожиданно оживилась Эрмина, вытягивая шею.
– Да, вот с минуты на минуту начнутся уже. – Делурион закивал. – Один на один. Женщины против женщин, мужчины против мужчин, никак иначе. А победителей принято у нас чествовать всю неделю да давать дополнительный паек. Может, награда и скромная, но никто не отказывается.
– И что же, много желающих? – спросил Оцарио, поправляя тюрбан. Под прищуренным хитрым взглядом торговца начальник плантации замялся и пожал плечами:
– Да больше все одни и те же дерутся. Путники-то у нас не очень часто бывают, только если караваны какие с товарами мимо проходят – вот тогда тут и бойцов побольше становится, и есть на что посмотреть.
– А вы, значит, на бои всех допускаете? – не отставал Оцарио.
– Ну, а почему бы и нет, – сказал Делурион. – Вы, ежели тоже желаете, так присоединяйтесь. Тут все только счастливы будут, что новые бойцы кулаками помахать выйдут.
Предложение начальника большинство группы восприняло с неохотой. Уставшие после долгой дороги, разомлевшие от еды, хетай-ра меньше всего хотели испытывать свою силу и валяться на песке под улюлюканье простых работяг. Посмотреть на бои было можно, а вот драться никому особенно не хотелось. Лантея ответила за всю свою группу:
– Благодарю за предложение, но мы лучше останемся простыми зрителями.
– Как пожелаете, посол. – Делурион низко склонился, приложив к груди сжатый кулак и отступил назад, не собираясь больше мешать своим важным гостям.
Едва повернувшись к отряду, девушка первым делом заметила взгляд Эрмины, в котором читалось явное противоречие. Если вся остальная группа расслабленно посматривала в сторону пока еще пустой арены для боев, лениво потягивая напитки, то сидевшая с самого края женщина держала спину неестественно прямо, стиснув в пальцах костяные щипчики для десерта, а ее ясные глаза были подернуты тоской. Будто у нее что-то было на уме, но она боялась высказать это вслух и потому молчала, как послушный солдат.
– Никто ведь не хочет подраться? – на всякий случай уточнила Лантея.
Все вяло покачали головами, кто-то махнул рукой. И только Эрмина не двигалась с места, лишь сильнее сжимая щипчики. Она подняла глаза и встретилась взглядом с Лантеей. Все было понятно и без слов.
– Эрмина, может быть, ты хочешь принять участие в боях? – прямо спросила девушка.
– Я на службе, посол. Мне приказано оберегать вас.
Сказано это было с едва уловимым сожалением в голосе.
– Сейчас вечер, мы все отдыхаем. Почему бы тебе не развлечься, если ты этого хочешь?
– Мои желания не имеют значения. Я должна оберегать вас и остальное посольство от возможных угроз, ни на что не отвлекаясь.
– Я сама в состоянии постоять за себя и за тех, кто рядом. Или же ты сомневаешься в уровне боевых навыков члена правящей семьи? – опасно сощурив глаза, спросила Лантея.
– Ни в коем случае, посол! – Эрмина вытянулась и замерла на своем месте, будто соляной столп.
Весь отряд с удивлением следил за этой беседой, позабыв и об угощении, и о напитках.
– В этом оазисе нам ничего не угрожает. И Иамес здесь нет. Да даже если бы она и была, неужели ты думаешь, что простой солдат или гвардеец не имеет права несколько часов отдохнуть после тяжелого и долгого дня, проведенного в дороге?
– На наших плечах лежит важная миссия. Сейчас нет времени для отдыха, посол. – Эрмина чуть склонила свою короткостриженую голову к груди и сжала губы в тонкую линию.
– Служба службой, но все мы сделаны не из камня. Заботы подтачивают всех нас одинаково, без оглядки на звания и обязательства. Порой стоит расслабиться и провести время так, как хочется. Так что не строй из себя несгибаемую героиню, а выйди на арену и от всей души помаши кулаками, хоть на час отвлекись от всего.
Эрмина открыла рот, не желая так быстро сдаваться, но Оцарио, сидевший напротив женщины, неожиданно замахал на нее руками.
– Ты здесь подчиняешься послу в первую очередь. Откажешься выполнить ее волю?
Подобравшись, Эрмина закрыла рот и пару секунд молча глядела на стол. После встала и, не оборачиваясь, направилась в сторону арены, к начальнику плантации, который уже крутился возле бойцов и собирался открывать кулачные бои.
Несмотря на хмурый вид женщины, которая явно пыталась справиться с внутренними противоречиями, ноги сами несли ее к расчищенной площадке.
– Спасибо, посол, – едва слышно произнес Виек. – Она этого никогда не признает, но на деле ей действительно это было нужно.
– В моем отряде должен царить мир и спокойствие, в том числе душевное. – Лантея кивнула, а после прожгла Виека проницательным взглядом голубых глаз и прямо спросила:
– Ты сам разве не хочешь поучаствовать в боях? Или позволишь жене одной представлять наш отряд?
Он задумался. Затем быстро посмотрел в ту сторону, где Эрмина договаривалась с Делурионом, и вновь перевел взгляд на посла.
– Если вы не против, то я бы не отказался поддержать ее.
Лантея хмыкнула и сделала легкое движение кистью, отпуская Виека. Он сразу же поднялся из-за стола и направился в сторону арены.
– Признаюсь, на такого бойца я бы даже поставил несколько монет, – протянул Манс, поглядывая на спину удалявшегося Виека. – Вряд ли десяток работяг окажутся для него серьезными противниками.
– Думаешь, здесь делают ставки? – усомнилась Лантея.
– Даже если не делают, – вклинился в диалог Оцарио, поднимаясь из-за стола, – это всегда можно исправить.
Он довольно потер руки, растянул губы в лукавой улыбке и тоже отбыл в сторону арены, оставив за столом лишь Ашарха, Манса и Лантею. Кажется, вечер обещал был интересным – весь отряд неожиданно для себя оживился.
Арену хорошо осветили масляными лампами, на ее углах между столбиками натянули веревку, выдворив за нее всех зрителей. А их собралось уже немало: все жители оазиса стянулись вечером к арене, раскинувшейся на самом берегу зацветавшего пруда. Между хетай-ра ловко сновал Оцарио, принимая ставки, успев повздорить с двумя дельцами жуликоватой наружности, которые явно промышляли этим ранее, на всех прошлых боях в оазисе. Пустив в ход всю харизматичность своей натуры, торговец разливался соловьем, призывая ставить стеклянные монетки на опытных старых бойцов, либо же рискнуть и поверить в двух таинственных новичков. И зрители послушно несли Оцарио мелкие деньги – семи-дин – ссыпая их из карманов в ладони торговца. Сдержав слово, Манс тоже поставил небольшую сумму из своих весьма скудных личных средств на Виека.
– У него не очень хорошие прогнозы, – посетовал Оцарио, принимая его ставку и делая пометку на куске пергамента. – Все говорят, что среди мужчин непременно выиграет некий Тайшин. Он берет первое место уже пять недель подряд, с самого своего прибытия в Добрую Землю.
– Посмотрим, как выступит Виек. – Манс пожал плечами, не особенно расстроившись от этих новостей.
– Любопытно увидеть, кто этот Тайшин, – негромко произнесла Лантея, опершись на стол локтями и положив голову на переплетенные пальцы.
– Это я быстро разузнаю, – пообещал Оцарио и мгновенно растворился в увеличившейся толпе.
– Смотри-ка, – Манс проследил за уходом торговца и указал пальцем на арену. – Похоже, они собираются начинать.
На пустую площадку ступил Делурион. Он нетерпеливо взмахнул руками, из-за чего манжеты его тяжелого изношенного халата опали, обнажая худощавые высушенные солнцем запястья. Понемногу народ умолк, затихли последние разговоры.
– Сегодня мы будем славить милостивую нашу богиню Эван’Лин, предаваясь ярости боя, пробуя нашу силу и проверяя крепость наших тел…
– Да давай начинай уже!.. – послышался недовольный выкрик с задних рядов.
Где-то раздались отдельные ехидные смешки.
– Ну… – Делурион смутился. – В общем-то, я только хотел сказать, что к нам прибыли важные гости. И сегодня их бойцы тоже участвуют…
– Это все понятно и так! – прокомментировал все тот же голос. Смешков стало больше.
– Ладно, все с вами ясно, – с недовольством произнес Делурион, махнув рукой на своих нетерпеливых подчиненных. – Итого… Среди мужчин записались восемь бойцов. Среди женщин – трое. Нужна еще одна доброволица для ровного числа, иначе на пары разбить не выйдет!
В толпе началось активное обсуждение, кто-то предлагал кандидатуры, другие отнекивались. Через пару минут все же нашлась одна женщина, из старых бойцов, которая согласилась поучаствовать, чтобы бои все же состоялись. Ее быстро внесли в списки и вскоре Делурион, выглядевший уже несколько измотанным, наконец объявил о начале:
– Первыми сражаются мужчины. Гави и Улеох. Выходите.
На арену ступили двое бойцов приблизительно одинакового возраста. Оба они были в простых длинных рубахах неясного землистого цвета, у одного костяшки были накрепко перевязаны обрывками ткани, а другой спешно собирал длинные грязные волосы в хвост. Бойцы достаточно приветливо кивнули друг другу, явно уже далеко не в первый раз встречаясь лицом к лицу на этой арене.
– Хочу напомнить правила!.. – в последнюю секунду вклинился между ними Делурион, нервно поглядывая в сторону столика, где сидела посол с остальными важными гостями. – За пределы площадки выходить нельзя. Использовать какое-либо оружие или сторонние предметы в бою запрещено. Бить в пах, тыкать пальцами в глаза – за все подобное сразу же исключаем! Бой будет продолжаться до тех пор, пока один из участников не признает свое поражение, либо же не найдет в себе сил подняться с земли.
Ловко выскочив за границы арены, Делурион подал сигнал, звонко хлопнув в ладони. В тот же момент оба бойца встали в стойку, подняв сжатые кулаки до уровня глаз, чуть сгорбив спину и напрягая мышцы пресса. Они сблизились друг с другом, обменялись несколькими крепкими ударами по корпусу и сразу же отступили на шаг, готовясь к следующей атаке. Покружив немного возле своего противника, хетай-ра с перебинтованными костяшками первым решил нанести новый удар: он отличался быстротой и решительностью. Кулак врезался в скулу соперника, выбивая из того весь дух и повреждая кожу – капли крови окрасили об