Когда автобус замер, а двери с шипением распахнулись, выпуская пассажиров, вокзал и окрестные улицы уже сверкали огнями сквозь бархатный полумрак близкой ночи. Ещё в прошлую поездку в город подруги хотели сходить на романтическую комедию про героя, застрявшего в одном и том же дне, но не успели. Дальше начался аврал на работе. Но сейчас, торопливо добежав до ближайшего кинотеатра, с облегчением узнали, что до конца недели фильм ещё показывают. К сожалению, сеанс уже двадцать минут как начался.
– Идём? – Тарья бросила задумчивый взгляд в сторону касс.
– Нет смысла. Давай на следующий. Всё равно у нас отпуск, хоть всю ночь гуляй, – Нэрсис улыбнулась с намёком.
– Давай. Идём гулять. Только сначала за мороженым. Пока ехали, вся упарилась.
– Пошли, сластёна.
Бродить по улицам с тающим мороженым в руках было, конечно же, неудобно, потому есть отправились в парк. Народу здесь было достаточно, особенно на детской площадке. Каждый что-то кричал, дети носились, за ними – взрослые, и громко отдавали непонятные команды или кого-то звали. Полная какофония. На парящий мост и колесо обозрения посетителей из-за количества желающих вообще пускали партиями. Но стоило пройти по дорожке вглубь, подальше от музыки и торопливо идущих в сторону танцпола парней и девушек, подальше от молодых мамочек с колясками, бабушек и дедушек, как парк сразу обезлюдел. Запахло сыростью, и зашуршал фонтан, заглушая все остальные звуки. Тут и решили поговорить.
– Тарья, неделя. Этого достаточно и подать заявление, и всё сдать.
– Если тебе так сразу дадут разрешение.
– Я угадала насчёт Милтриты?
Тарья на пару секунд задумалась, потом ответила:
– Будем считать «да».
– Тогда поверь моему следующему предсказанию. Ближайшие пару недель разрешения будут подписывать всем не глядя. Пока эффект первого впечатления не прошёл.
– Нет. Извини – нет. Сейчас я сдам самое большее на базовый уровень. Рискну и подожду.
Нэрсис пристально посмотрела и чуть ли не прошипела:
– Так, значит? А меня спросила, хочу рисковать я? Ты ведь понимаешь, что на нас двоих шансов получить разрешение куда больше, чем если я пойду в Миграционную службу одна?
Тарья вздрогнула, так её уколола взглядом подруга. Но по-прежнему твёрдо ответила.
– Нет. Ты говорила, что хочешь вернуться в Балвин? А я хочу учиться. В доме отца я мечтала, как поступлю в Академию Синклита. Стану настоящим дипломированным магом. Здесь я могу поступить в университет. Но для этого, я уже посчитала, вместе с паспортом язык надо сдавать сразу на «норма». В идеале – «норма+».
Продолжить ссориться девушки не успели. На краю освещённой фонарями площадки вокруг фонтана показались двое мужчин лет тридцати. Один, как сразу по привычке зафиксировала в памяти Тарья, высокий, темноволосый, смуглый, худой. Костистое лицо и нос горбинкой. Второй светлый, низенький, пухленький, и круглолицый. Выглядел бы такой контраст смешно… если бы не слегка развязанные движения и не очень твёрдая походка. Сейчас настойчиво попытаются познакомиться, после отказа почти наверняка дело закончится скандалом. Вечер будет потерян.
– Де-е-евушки… – начал высокий. – Вы, смотрю, одни и скучаете…
Тарья поморщилась, начала просчитывать варианты: попробовать отвязаться от пьяных самостоятельно, сбежать, выманить на люди и позвать милицию?
Нэрсис вдруг неожиданно жёстким тоном спросила:
– И не стыдно вам, господин выпускник Академии магов, так себя вести? Балаганный шут из вас выйдет плохой. И не отговаривайтесь, я узнала вас в лицо.
К удивлению Тарьи, «скандалистов» слова девушки заставили улыбнуться. Лица в мгновение ока сбросили маски, из глуповато-навязчивых превратившись в деловые. Движения стали чёткими, скупыми.
– Браво. Вы, лейтенант, оказались правы. Госпожа Нэрсис и в самом деле помнит даже по фотографиям всех сколько-нибудь значимых людей колонии. Девушки, – высокий обратился уже к подругам, – прошу прощения за это представление, и считайте его последним тестом. Разрешите представиться. Заведующий кафедры магии Университета профессор Манус. Лейтенант Павлов, Александр Михайлович. Он работает… скажем, в одной из служб Сената.
– И что надо от двух простых неинтересных девушек-рабочих столь важным персонам? – первая оторопь прошла, и Тарья включилась в разговор.
– Так уж и простых, – добродушно улыбнулся Павлов.
Одновременно глаза блеснули профессиональным холодком, а круглое лицо перестало казаться добрым. В нём появилось что-то лисье.
– Не такие уж простые, – усмехнулся Манус, – Вы, Ваше Сиятельство, всё-таки дочь графа Килассер и наследница рода.
Тарья вздрогнула, хотя казалось – рана в душе давно зажила и перестала саднить. Ответила она холодно.
– Ошибаетесь. Леди Тарья Килассер, вторая дочь Его Сиятельства Годинга Килассер много лет назад умерла от лёгочной чумы.
– Тем не менее, – Павлов снова улыбнулся, и у Тарьи опять побежали по спине мурашки. – Если позволите, буду несколько многословен. Мы всегда какое-то время отслеживаем любую информацию по всем, кто переезжает к нам. Два месяца назад в архивах города Балвина купили копию записи про некую Тарью, с подробными приметами. И о её судьбе. Можете не беспокоиться, ваш кузен уверен, что вы умерли. В договор, скажем так, нашего найма каторжников, всегда входит пункт, что клеймёного отдали на рудники, а уже там или по дороге он скончался. Тем не менее, нас заинтересовал этот запрос, и мы восстановили вашу биографию. Насколько смогли. Если хотите, вы можете вернуть себе графство.
– И как? – Тарья хотела ответить язвительно, но голос предательски дрогнул.
– Ваш дядя забыл про одно правило. Да, лично вы, потеряв невинность, право на домен лишаетесь. Но если выйдете замуж по полному обряду, а потом в этом браке родится мальчик – именно он и станет наследником.
Тарья не выдержала и горько рассмеялась.
– И вы мне предлагаете это? Стать бесправной рабой при муже, коровой, которая обязана рожать и рожать как можно больше наследников? Да-да, именно рабой. Думаю, раз уж вы так хорошо знакомы с законами именно нашего королевства, права сторон в браке полного обряда тоже прочитали.
До этого Нэрсис молчала. Но сейчас опять вступила в разговор.
– Я так понимаю, наша текущая беседа – не минутная прихоть и не случайность. Шли мимо и удачно встретились. У вас какое-то конкретное предложение. Мы вас слушаем.
Павлов слегка поклонился.
– Чувствуется дочь одного из купцов «золотого пояса». И начинаю радоваться, что когда отец отправил вас в Балвин, готовясь выдать замуж, попали вы в итоге к нам.
Щека Нэрсис нервно дёрнулась. Но вывести себя из равновесия она не позволила.
– На такие подначки я перестала попадаться в семь лет. Хорошо. Я поняла, что узнав прошлое Тарьи, вы заодно пробежались и по остальным троим. Итак, мы слушаем ваше предложение.
На несколько бесконечно долгих, тягучих секунд повисла тишина, которую нарушал лишь шорох падающих капель фонтана да глухие обрывки музыки. Нарушил её Манус.
– Вы правы. Да, за вами приглядывали, и когда сообщили – подвернулся удобный случай… Наше сотрудничество должно быть добровольным, для этого сейчас с вами говорим именно мы. И на уровне должности главы факультета магии я гарантирую выполнение обязательств со своей стороны, – Тарья кивнула: она тоже интересовалось Университетом и знала, что полномочия Мануса намного шире, чем у обычного декана. – Нам нужны ваши родовые способности, леди Тарья. Буду играть в открытую: очень нужны, – подруги переглянулись, вспомнился вчерашний прогноз Нэрсис насчёт границы. – Ведомству лейтенанта Павлова тоже нужны знания госпожи Нэрсис. Но это всё хоть и официально, сами понимаете, негласно. А официальная часть: гражданство, помощь с экзаменами на гражданство и возможность поступить в университет.
На этих словах у обеих девушек перехватило дыхание: о таком будущем обе боялись даже мечтать! Молчание длилось неприлично долго, пока, наконец, Тарья не справилась с волнением и дрожащим голосом не ответила:
– Мы согласны.
– Хорошо. Тогда получите, прочитайте и подпишите.
Павлов достал из барсетки на поясе несколько листов, вручил каждой из подруг свой экземпляр. Прочитав, обе переглянулись и хмыкнули. В договорах не хватало одних лишь подписей Нэрсис и Тарьи, а приложенные листы содержали подробные инструкции, что обеим делать завтра. То есть Павлов и Манус не допускали возможности отказа… Впрочем, терять шанс обе действительно не стали бы никогда.
Утром Тарья встала с тяжёлой головой, словно с похмелья – хотя вчера ничего не пили, лишь гуляли вдвоём полночи, пьяные от счастья. Нэрсис в комнате не было, она умудрялась, даже проспав самое большее пару часов, всё равно вскакивать вовремя и внешне бодрой.
Столовая оказалась почти пуста – завтрак самой последней смены давно закончился, обед для самой ранней смены ещё не наступил. Здесь её и нашла Милтрита.
– Слушай, тебя из отдела кадров просили зайти, – и шепнула: – Соглашайся.
– С чем?
– Ну… я слышала, хотят небольшой цех развернуть. Не у нас, на другой площадке. Ты здесь на хорошем счету, молодых и ответственных приглашают туда. Сначала на неделю вместо отпуска, а если хорошо покажешь, то и насовсем. Сразу говорю – будет труднее. Зато перспективы. Здесь, уж извини, где была – там и останешься. А на новом месте через год-два можешь сама начальником цеха стать или ещё кем. Пока семьи нет, надо рисковать.
Тарья улыбнулась:
– Да соглашусь я. Если и правда предложат.
Про себя же подумала: их с Нэрсис обвели вокруг пальца. Ослики они, которые вроде сами бегут, а на деле – куда морковка перед носом повернёт. Павлов или кто-то там ещё, настолько хорошо изучил подруг, что вчерашняя встреча возле фонтана и их согласие были пустой формальностью. Иллюзией свободного выбора. И заодно вода на мельницу пропаганды. На заводе обязательно узнают, что на новом месте девушки тоже получили гражданство и дальше поступили учиться. Про сотрудничество с какой-то там государственной службой никому даже мысль в голову не закрадётся.