Сердце Ройса забилось быстрее. Он облегченно вздохнул, однако его продолжали терзать дурные предчувствия. Гвен была так близко, но по-прежнему оставалась недосягаемой. Людей из «Черного алмаза» нигде не было видно. Ройс ожидал, что они появятся, как только он войдет в город. Либо Меррик организовал ему свободный проход, либо они не хотят иметь ничего общего с ними обоими.
— Покажи их…
Голос Меррика отчетливо прозвучал в чистом холодном воздухе.
Ройс жестом предложил Модине и Сальдуру выйти из тени.
— Я удвою твою награду, Мариус, — крикнул Сальдур. — Ты будешь маркизом Меленгара. Я…
Он вдруг закричал от боли, когда клинок Альверстоуна прошелся вдоль его лопаток, распоров одежду и кожу на спине.
— Кажется, кто-то забыл о нашем договоре? — прикрикнул на него Ройс.
Ройс посмотрел на Модину, которая стояла совершенно спокойно, не выказывая страха, гнева или ненависти. Она не сопротивлялась и молча ждала, что будет дальше.
— Пусть они перейдут мост, — приказал Меррик.
— Не беги, Сальдур, — сказал Ройс. — Ты должен идти одновременно с Гвен. Я превосходно метаю кинжал, и ты будешь под угрозой, пока не доберешься до середины моста. И если ты там окажешься раньше, чем Гвен, это будет твой последний шаг в жизни.
Пленники шагнули вперед одновременно с Гвен. Она была в плотном шерстяном плаще и чужих сапогах. По ее щекам бежали слезы, руки были связаны за спиной, поэтому она не могла убрать с лица спутавшиеся волосы или вытащить кляп. Они шли навстречу друг другу очень медленно.
Для Ройса весь мир вокруг замер в неподвижности — за исключением трех заложников. Пленники миновали середину моста, обменявшись лишь короткими взглядами. Сильный порыв ветра взвихрил снежинки и разметал волосы Гвен. Сердце Ройса отчаянно забилось, когда Гвен побежала к нему. Он тут же забыл об остальных. Пусть Сальдур правит всем Эланом, а у него будет Гвен. Они сегодня же ночью уедут в Авемпарту. Ройс заранее подготовил фургон с припасами и пару сильных лошадей. Он увезет Гвен так далеко, что никто не сможет до нее добраться. Наконец-то у него появится место, которое он сможет назвать домом, и начнется достойная жизнь. Каждую ночь он будет спать, обнимая Гвен. Больше он ее никогда не покинет. Они станут вместе гулять по лугам, и ему не придется оглядываться через плечо, ожидая новых опасностей. У них появятся дети, и он будет с радостью наблюдать, как они растут. Он готов встретить старость рядом с Гвен.
Ройс бежал к ней. Он не заметил, как его ноги сами собой пришли в движение. Он уже протянул руки, чтобы ее обнять, как вдруг Гвен широко раскрыла глаза и тут же зажмурилась от боли. Она вся напряглась и выгнула спину, из ее груди торчала стрела арбалета. Ройс почувствовал, как в него ударила струя крови.
Она упала.
— Гвен! — истошно закричал он.
Ройс рухнул на колени и перевернул Гвен так, чтобы они могли видеть друг друга. Рядом с ней на снегу растекалось темное пятно. Он обнял Гвен, прижал к груди и убрал волосы с ее лица. Руки у него дрожали, когда он разрезал веревку, которая стягивала ее запястья, потом он вытащил кляп, пропитавшийся кровью.
— Ро-Рой-с, — попыталась произнести она. — Ройс, моя любовь…
— Тише, тише, все будет хорошо, — сказал он, сжимая в ладонях ее лицо. — Я найду врача. Я о тебе позабочусь. Мы поженимся прямо сейчас. Клянусь, мы больше не станем ждать!
— Нет… — Она отрицательно качнула головой. — Мне не нужен врач.
Подложив руку под голову Гвен, Ройс стер ладонью кровь с ее губ, а она попыталась заглянуть ему в глаза и шевельнула рукой, как будто хотела дотронуться до лица Ройса.
— Не плачь, — сказала она.
До этого момента Ройс не замечал слез, которые бежали по его щекам и, капая на губы Гвен, перемешивались с тонкой струйкой крови, стекавшей по ее подбородку.
«Этого просто не может быть! — кричал его разум. — Мы уедем вместе. Фургон готов!»
Его всего трясло, и казалось, что еще немного, и сердце у него разорвется на куски.
— Не покидай меня, Гвен. Я люблю тебя. Пожалуйста, не покидай меня.
— Все хорошо, Ройс… Разве ты не видишь?
— Нет, наоборот. Все плохо! Все… — Голос у него дрогнул, он с трудом проглотил застрявший в горле ком. — Как все может быть хорошо? Почему ты оставляешь меня одного?
Гвен содрогнулась в его руках, крепко сомкнула веки и закашлялась. Потом снова открыла глаза и попыталась сделать вдох, но вместо этого из горла ее вырвался хриплый, мучительный стон.
— Это развилка твоей судьбы, — с трудом выговорила она слабеющим, переходящим в шепот голосом. — Ты добрался до нее… Смерть человека, которого ты любил больше всего. Однако я ошибалась… Ошибалась. Это был не Адриан, речь шла обо мне… С самого начала обо мне.
— Да, — воскликнул он, целуя ее в лоб.
— И что я тебе тогда сказала? Что я сказала? Ты помнишь?
— Ты сказала… Ты сказала, что умрешь счастливой, если это окажется правдой.
Гвен нежно посмотрела на него, но потом ее глаза стали терять осмысленное выражение.
— Я больше не вижу тебя, Ройс. Становится темно. Я не могу видеть в темноте, как ты. Мне страшно.
Он сжал ее руку.
— Я здесь, Гвен, рядом с тобой.
— Ройс, послушай меня. Ты должен держаться, — сказала она, и ее голос вновь обрел силу. — Не сдавайся. Не смей сдаваться. Ты меня слышишь? Ты слушаешь меня, Ройс Мельборн? Ты должен держаться, Ройс. Пожалуйста, дай мне руку. Дай мне твою руку!
Он еще сильнее сжал ладонь Гвен.
— Я здесь, Гвен. Я держу твою руку. И я тебя не отпущу. Я никогда тебя не отпущу.
— Обещай мне. Ты должен обещать. Пожалуйста, Ройс.
— Я обещаю, — сказал он.
— Я люблю тебя, Ройс. Не забудь… Не сдавайся…
— Я люблю тебя.
— Не… сдавайся…
Ее тело опять конвульсивно содрогнулось, она попыталась сделать вдох, напряглась в его объятиях, а потом медленно, постепенно расслабилась, голова ее откинулась назад. Крепко прижимая Гвен к груди, Ройс покрывал ее лицо поцелуями. Гвен умерла. Ройс остался один.
Амилия, Бректон, Адриан и Ариста привели к воротам Колноры отряд из тридцати всадников. Бректон сам отобрал в него лучших солдат Северного императорского войска. Всего несколько недель назад большинство из них участвовало в осаде Дрондиловых полей. Среди них не было сыновей графов и герцогов. Они не носили богато украшенных доспехов. Это были закаленные бойцы, прошедшие через множество кровавых сражений.
После похищения Модины Амилия оказалась в очень сложном положении. Она стала сенешалем империи. Бывшая судомойка теперь управляла империей. Она старалась об этом не думать. В отличие от Модины, она не вела своего происхождения от самого Новрона и не могла сослаться на предков. К тому же она понятия не имела, как долго будет оставаться у власти или сколько дней жизни ей отпущено.
Она не знала с чего начать, но к ее огромному облегчению сэр Бректон мобилизовал своих людей и дал клятву отыскать императрицу. И когда Адриан и Ариста решили присоединиться к отряду Бректона, Амилия постановила отправиться вместе с ними. Она не могла оставаться во дворце, потому что не умела править государством. Поэтому она препоручила все дела империи Нимбусу. Ну а если ей не удастся найти Модину, то и возвращение будет лишено всякого смысла. Они непременно должны отыскать императрицу.
— Открыть ворота! — крикнул сэр Бректон солдатам на въездной башне.
— Городские ворота открываются на рассвете, — ответил кто-то с городской стены.
— Я, сэр Бректон, командующий императорским войском, прибыл сюда по делам государственной важности. Я требую, чтобы вы открыли ворота немедленно!
— А я часовой, и у меня строжайший приказ держать ворота запертыми от заката до рассвета. Возвращайтесь с восходом солнца.
— Что будем делать? — спросила Амилия, чувствуя, как ее охватывает паника.
Абсурдность положения ее убивала. Жизнь императрицы под угрозой, и ее судьба зависит от милости глупца и деревянных ворот крепости.
Бректон спешился.
— Мы можем срубить несколько деревьев и сделать лестницы, чтобы взобраться на стены, или построить таран, — сказал он неуверенно.
— У нас нет времени, — перебил его Адриан. — Полная луна уже высоко в небе. Сейчас Ройс производит обмен на мосту Лэнгдон. Мы должны попасть в город и добраться до моста немедленно!
— Это все ваша вина! — выпалила Амилия, которую трясло от ярости. — Твоя и твоего друга! Сначала ты пытался убить сэра Бректона, а теперь он захватил Модину.
Бректон взял ее за руку.
— Хотя сэр Адриан имел такую возможность, он не стал меня убивать. И не несет ответственности за действия своего напарника. Он пытается помочь.
Амилия вытерла слезы и кивнула. Она не знала, что делать. Она ведь не генерал, она глупая девчонка из крестьянской семьи, которую скоро казнят аристократы. Все выглядело совершенно безнадежным, и лишь Ариста сохраняла спокойствие.
Принцесса начала напевать. Она соскочила с лошади и теперь стояла, закрыв глаза и разведя руки в стороны. Она медленно шевелила пальцами, из горла у нее вырывалось низкое гудение. Этот звук совсем не походил на песню, и Амилия не различала в ней никакой мелодии, но по мере того, как голос Аристы набирал силу, воздух вокруг нее начал тяжелеть и сгущаться. Наконец послышался гул, эхом отразившийся от стен крепости. Деревянные балки ворот задрожали, как озябший от холода человек, а затем начали гнуться и потрескивать. Огромные петли заскрипели, по каменной стене рядом с ними побежали трещины. Ариста смолкла. Ворота перестали дрожать. И тут Ариста произнесла незнакомое слово, а в следующее мгновение ворота разлетелись в щепы.
Модина попробовала освободиться от пут, но веревка только сильнее впилась в кожу на запястьях. Мариус и двое мужчин, которых она не знала, потащили ее от моста к ближайшему складу. Сальдуру позволили идти самостоятельно. Модина сразу увидела, что здание давно заброшено и нуждается в серьезном ремонте. Сквозь разбитые окна внутрь попадал снег, снежинки кружились над голым полом, повсюду валялись рваные мешки и битое стекло.