Сергей покорно поднес свой замечательный хронометр к глазам. Время приближалось к четырем. На свое очередное свидание Ларсен серьезно опаздывал.
С короткоствольным "Узи" через плечо, на ревущем двухколесном звере фирмы "Хаккель" Ларсен мчался по заснеженным дорогам. Он чересчур понадеялся на собственную интуицию. Найти артиллерийскую часть оказалось значительно труднее, чем он предполагал. Как перед всяким наступлением, скрытно сосредоточиваясь и внезапно меняя дислокацию, войска успели прийти в смутное движение и изрядно перемешались. Орудийный гул стих, и на каждом перекрестке теперь Ларсену приходилось глушить двигатель, расспрашивая регулировщиков о расположении частей. Слава богу, за шпиона его не принимали, но дело осложнялось разноязычием. В первую свою остановку лейтенант наткнулся на немца, сейчас перед ним стоял несомненный француз. С сигнальным флажками в руках, симпатично картавящий, союзник хлопал глазами, терпеливо пытаясь понять тарабарщину Ларсена.
- Ихь бин... То бишь - же суи... э-э... прэсс. И стало быть, во ист артилери? Так сказать, биг ган, айнэ пуф-пуф?..
В конце концов регулировщик, кажется, сообразил чего от него добиваются и жестом третейского судьи указал куда-то вправо. Поблагодарив его, Ларсен заторопился к мотоциклу.
- Прямо Вавилон какой-то! - бормотал он. Натужно взревев "Хаккель" понес лейтенанта в указанном направлении.
Он держал предельную скорость - такую, какую позволяла избитая рытвинами дорога, и все-таки опоздал. На крылечке дома, куда он так спешил, сидел Сашка, известный на весь полк балагур и хохмач, который коротко и вполне доступно доложил, что у дамы в данную минуту наличествует гость - и гость этот ни кто иной, как его новый комроты, а сам Сашка уже пятый день числится у него в денщиках, как парень "безусловно расторопный и не без должной смекалки". Этот новый комроты и сам, видно, был парнем из расторопных - во всяком случае не простачок, коли живо смекнул про майорскую скучающую супругу. Более того он умудрился обставить Ларсена, что было главным удручающим фактом из всего приключившегося. Бросать дам не слишком приятное занятие, вдвойне неприятно, когда бросают тебя самого.
Сашку Ларсен знал давно - еще по кадровой службе. Такие пронырливые сорвиголовы обычно знамениты в частях и сплошь и рядом пользуются известной снисходительностью начальства, нравясь шебутным характером, непоседливостью и бесстрашием. Декабристы без декабря, как говаривал Ларсен. Хотя эти-то были как раз "при декабре". Казармы заменяли им дом родной, и так же по-родственному они подтрунивали над самым суровым начальством. Возможно, без подобных "сашек" армия давно бы прокисла от уставной скуки. Их заслуженно славили как изобретателей хохм, но и в серьезных делах "сашки" могли показать себя с замечательной стороны. Словом, к Сашке лейтенант питал самые теплые чувства, и оснований не верить неприятной новости у Ларсена не было. Сконфуженный и злой, он присел рядом с денщиком, обдумывая создавшееся положение.
- ...А в общем он мужик неплохой, - рассуждал денщик. - Заносчивый, только. Я ведь ему про вас намекал, дескать, занято и то-се, так он только фыркнул.
- Может, ему морду набить? - тоскливо пробормотал Ларсен. Сашка оценивающе оглядел фигуру лейтенанта и с сомнением прищелкнул языком.
- Все бы ничего, только мой покрепче будет. Настоящий профи. Кажется даже чем-то японо-китайским занимался. Говорил, что выступал раньше на чемпионатах. Так что не рекомендую.
- Может, врет?
- Да вроде не похоже.
Ларсену вспомнилось изречение Клайпа.
- Да... Ситуация гадственная.
- Еще бы, - посочувствовал Сашка. - Он там сейчас, на перинке, а вы здесь. Кстати, если насчет трепа, то будьте покойны. Как говорится, свои люди. Да и ни к чему мне это, - он помолчал. - Только ведь все равно докумекают. Все же знали, с кем она раньше... Даже майор - и тот знал.
Ларсен в сердцах сплюнул, посмотрел вниз и зло растер сапогом. Сашка же внезапно оживился.
- Между прочим, поскольку мужик он основательный и торопиться не любит, мы тут тоже что-нибудь сообразим. А то чего зря сидеть? Я здесь, между нами говоря, успел уже прошвырнуться по окрестностям - ну, и в общем приглядел кое-что, - Сашка горделиво улыбнулся. - В избушках-то чисто повымели, а вот в погребах... - он сунул руку в один из своих бездонных карманов и вытянул ключ. - Я туда замок, значит, повесил. И табличку... Мол, штаб полка и все такое. Так что если есть желание...
- Есть, - Ларсен порывисто поднялся. - Есть, Саня. - Не зря же я битый час сюда добирался.
- Понято! - Сашка соскочил с крылечка. В туго набитых карманах его весело что-то звякнуло. - Между прочим!.. Я тут одну штуку слышал. Не знаю, правда или нет. Будто бы мы с немцами когда-то воевали.
- Это кто ж тебе такое сказал? - Ларсен взялся за руль мотоцикла и поволок его со двора, как упирающуюся корову. На ходу пнул раз-другой по шинам, сбивая снег.
- Так сами немчики и сказали. Они же тут рядом. Целый ракетный полк.
- Раз сказали, значит, правда, - Ларсен сердито стал заводить мотоцикл. - Воевали и не единожды.
- Во дела-то! А вроде ничего мужички, отзывчивые, - Сашка простодушно изумился. - А еще говорят, будто разведка Предателя в деревне сцапала. Того самого, что по телеку балакал.
Ларсен подтвердил кивком.
- Улику у него заковыристую нашли. Сигары кубинские. А Куба сегодня знаешь под кем? То-то и оно... А в общем, может, и чепуха все это. Мало ли сейчас всякого барахла по дорогам валяется. Помнишь тот вагон с американским шоколадом?
- Еще бы!
- Может, и с этими сигарами то же самое...
- Во дела-то! - снова воскликнул Сашка. - А на Кубе сейчас, должно быть, хорошо. Тепло, пляжики, пальмы...
- Хорошо там, где нас нет, - мотор наконец завелся, и Ларсен удовлетворенно крякнул. - То есть, стало быть, людей... Садись, волонтер. Будешь показывать дорогу.
- Это завсегда яволь, - усаживаясь позади него, Сашка неожиданно добавил. - А этому пареньку, ей богу, не завидую. Не любят в народе предателей. Ох, не любят!..
Устроившись за просторным столом, они дымили трофейными сигарами и время от времени прикладывались к фляге с самогоном. Где-то за печной трубой трескуче распевал сверчок, а в подполе, не таясь, шуровали мыши.
- Как они-то живыми остались? - Сашка кивнул себе под ноги.
- А они и не оставались, - Ларсен хмыкнул. - Это новые набежали из леса. На освободившиеся места. И сверчок откуда-нибудь приполз, наверное.
Румяное лицо Сашки понимающе качнулось.
- Страшная это, лейтенант, штука - "северное сияние". Я разок видел. Дружок у меня спалился. Ни за грош. Сунул, дурила, ногу - попробовать хотел, а его туда целиком втянуло. И все на моих глазах. Я даже испугаться толком не успел. По телу его, значит, искры цветные пробежали - и щелк! нету человека. Испарился. А облако этак тихонечко ко мне. Но я уже к тому времени протрезвел. Ноги в руки - и ходу.
Ларсен снова пригубил из фляги, поморщившись, закашлялся.
- Нет, друг, давай все-таки из кружек будем. Или из стаканчиков. Как люди. Все ж таки не нарзан и не боржоми пробуем.
Сашка хохотнул. Поднявшись из-за стола, пошел шарить по полкам и шкафам.
- А я, честно сказать, привык. Фляга - она, может, посудина и не самая удобная, зато всегда при мне. И мимо не прольешь, если что... О! Неужто фарфор? Е-мое! Лейтенант! Самый натуральный фарфор! Будем щас, как господа пить.
- Да... Самогон из фарфора - это действительно по-господски, - Ларсен засмеялся. Сашка добродушно подхватил. Он был из тех людей, что с удовольствием поддерживал любой смех.
- Еще бы закуси какой приличной найти, - ткнувшись носом в заплесневевшую банку, Ларсен шутливо поплевался. - Ох, и вонючая штука!
- Я думал, огурцы там. Или помидоры на худой конец. А это какая-то дрянь. Не то папоротник соленый, не то капуста морская.
- Ладно, сойдет и это, - Ларсен зажал пальцами крылья носа и отважно переправил в рот первую порцию "закуси". - Оп-ля! И быстренько-быстренько прожевываем. Вполне презентабельно, между прочим... Нюхать только нежелательно. Бунга - тот бы это блюдо оценил по достоинству!
Сашка весело закивал. Бунгу он тоже помнил.
- Ты случаем не читал роман Патрика Зюскинда? О мирской вони?
- Зюскинд? Это кто ж такой?
- Да тоже из немцев. Писатель.
Сашка выразил лицом сожаление.
- Не-е... Я только Стивенсона... Да еще про Немана. Был такой мужикан. Капитан Неман, звали. Там еще про подлодку и осьминогов. Мура в общем. Мы теперь сами с такими осьминогами схлестнулись, - ни в каком сне не приснится.
Сашка осторожно разлил самогон по фарфоровым чашечкам, взяв одну в руки, поглядел на нее, чуть отстранив, по-детски склонив голову набок.
- Чудно!..
Глазея на радующегося денщика, Ларсен почему-то вспомнил о старушке, повстречавшейся им на околице.
- Так что там бабка про "слепца" говорила? Тут он, значит, где-то?
- Да вроде тут. То ли на колокольне, то ли на чердаке каком ошивается, - Сашка беззаботно сморгнул. - Только выдохся он судя по всему. Мы же открыто по улицам шагали, а он хоть бы хны. Я слышал, их надолго не хватает. Навроде аккумуляторов, значит, разряжаются. Долбанут пару раз и все.
- Тогда уж скорее - навроде конденсаторов.
- Может, и так. А только хуже "северного сияния", как ни крути, ничего эти твари пока не придумали. Всякие там "слепцы" на холмах, дирижабли - это все баловство. Больше, значит, для психики. Вот облака штука пакостная. И главное - непонятно, куда что исчезает! - Сашка сосредоточенно шмыгнул носом. - Мы вот рыбу в мирное время глушили. Толовыми шашками. Шарахнешь пару штучек, а потом черпаешь со дна и с поверхности. Я вот теперь думаю, может, и "северное сияние" так работает? Глушат они, значит, нашего брата и наверх потом вытягивают. Только, значит, по-своему, не сачком каким-нибудь, а... - Сашка зачерпнул ложкой из банки, морщась, принялся жевать. На лице его постепенно проступило удивление. - Ну и молодцы же мы! Ведь натуральная дресня! А мы лопаем - и хоть бы что! Вот она мощь гомо сапиенса! Принцип его и лозунг. Хочешь, стало быть, жить, не бре