Только не это! Не сейчас, когда он прошел столько дней! Не тогда, когда он почти на пороге укрытия!
Юноша покатился по тропе вниз.
Сколько он лежал, он не знал. Когда он очнулся, он увидел над собой сложенную из камней стену. Повернул голову — острая боль пронзила шею тысячей игл. Осталось лишь потянуться — и переползти порог. Дубовая дверь все еще скрипит на ветру.
Больше Дирк ничего не помнил.
Боги, зачем искушаете?
Истертый металлический диск в руке, два предательства за спиной. Земля, которая помнит о его клятве… Теперь, когда оба совершены — не поздно ли сожалеть о третьем? Что может быть хуже для обеих сторон — призвать в горы третью силу, способную поработить их обоих?
— Не могу…
Тень в полутьме. Шелест шепота в узкой каморке.
Южные маги некогда уже властвовали над горами. Долгое время горцы добывали для южан золото и железо, потом научились владеть собственным колдовством — и маги ушли. С тех пор в предгорьях стоят крепости, населенные Видящими. Маги не могут попасть на север, если их кто-нибудь не проведет…
Вспыхивает кошачий глаз масляной плошки — вспыхивает сам собой, хоть никто к нему и не подходил — разбрасывает сполохи по старым, потемневшим от копоти стенам.
— Не могу… — сдавленный, едва слышный хрип.
Он сидит в развалинах, и вертит в руках маленькую металлическую бляшку. Стальной кружок — может, последняя, на сей раз уже смертельная ошибка. Если за прошедшие века южане не изменились, Дирк призовет в горы еще худшую напасть, чем нынешнюю войну.
Посольство, этот цветок в гирлянде воспоминаний. Каким светлым, простым все казалось тогда! Теплый южный ветер раздувает робу молодого посла, треплет волосы. Чародей протягивает руку, приглашая северянина в посольский дом. Только протяни руку в ответ. Лишь коснись. Довольно только положить ладонь сверху.
За вратами ждет или помощь, или враждебная армия.
Боги, зачем искушаете?
— Не могу… — в третий раз произнес Дирк и накрыл амулет ладонью.
Врата раскрылись.
Железный замок холодно щелкнул, но юноша не поднял голову.
— Зачем ты пришел? — голос матери. Такой старый, словно прошло не шесть месяцев, а шесть лет. А то и все шесть веков.
— Дирк?
Дирк, а не Маленький Убийца. Он поднял взгляд.
Боги, как она изменилась! Морщины пролегли по лицу шрамами. Там, где раньше была черноволосая женщина, поддерживающая молодость с помощью силы — осталась седая ссохшаяся старуха.
— Я предал вас. Дважды, — только и пожал он плечами.
— Мальчишка… — выдохнула она, но Дирк покачал головой:
— Я уже не могу жить среди вас, теперь на меня охотятся и изгои — я знаю слишком много их тайн. Куда мне еще идти?
Мать закусила губу.
— Это ведь ты призвал южан? — наконец, спросила она.
— Я ошибся?
— Не знаю, — она поморщилась. — Одни Боги ведают. Вожди либо погибли в войне, либо сброшены своими подданными. Вроде, маги собираются оставить в нашей крепости гарнизон, но с какой целью — даже тебе не ответят.
С холодного каменного потолка сорвалась капля и с плеском упала в лужицу на полу.
— И что теперь будет? — с трудом выдавил Дирк.
Мать пожала плечами.
— Рано или поздно они уйдут. Или останутся и попробуют наладить с кланами разговор. Главное, они не пытаются посадить здесь игрушечных королей. Мы вот тоже скоро будем выбирать вождя…
Вновь молчание. Капля за каплей уходит время.
— Не сбивай меня, я пришла тебя освободить, — мать, наконец, пошевелилась и потянулась руками к его кандалам.
— Что? — он отполз от нее, бессильно шаркая ногами по полу. — Новый вождь убьет тебя!
— Не убьет, — мать ободряюще улыбнулась. — Слишком многим он мне обязан. Жить здесь тебе и впрямь нельзя, но ты можешь уйти с южанами. Ты ведь всегда грезил югом, я помню…
— Это предательство! — нужные доводы, подлецы, никак не желали идти на ум. — Ты идешь по моим стопам, хоть ты пощади себя…
Лихорадочно, одно за другим, он выплевывал слова, надеясь хоть как-то убедить ее, но понимал, что все тщетно.
— Если не вождь — то другие. Те, которых ты лечила, убьют тебя!
Стоя перед ним на коленях, с растрепанными седыми волосами, мать просто покачала головой. Не убедишь. Как ни старайся — не сдамся!
— Говорят, боги одной рукой дарят, другой проклинают, — уголок ее губ дернулся в саркастичной улыбке. — Умереть раньше родителей — дар для любого ребенка, но проклятье для матери. Я не готова к этому.
Он попытался отползти еще дальше, но теперь его не пускали цепи. Кандалы, звеня, натянулись, загремели об пол.
— А даже если это предательство, — продолжила мать, кладя руки на железные браслеты, — если предательство, мне все равно. Мне не нужны оправдания, ты мой сын.
Браслеты начали деформироваться под ее ладонями, они мялись, коробились — пока не упали, наконец, на пол пустыми железками. Дирк с ужасом смотрел, с какой легкостью его мать ворочает запрещенной магией.
— Я не уйду отсюда! — выдохнул он. — Ты можешь снять с меня кандалы, но я не выйду из этой камеры.
— Выйдешь, — мать улыбнулась. За спиной раздалось гудение, блики света на мокрых стенах выдавали врата, раскрывшиеся у него за спиной.
Плотный, невидимый кулак воздуха ударил ему в грудь и, вышибив воздух из легких, толкнул во врата. Прочь из мокрой камеры. Куда-то…
Предательство… Холодное, льдистое слово. Крошится на губах, едва выговоришь.
Говорят, за все время, что в мире властвуют люди, под солнцем не было совершено ни одного предательства. Люди всегда находят себе оправдания — почему так нужно, почему иначе нельзя. Почему они должны совершить то, что совершают…
Так говорят. Видать ошибаются. Потому что бывает — человек грудью закроет близкого от врага. Упадет занавесом. Какая бы кровавая драма ни шла на подмостках жизни, занавес упадет вовремя. Зритель бел, занавес — рдян… Даже если это предательство. Такие люди не ищут себе оправданий. Они знают, что предают и с легкостью — или же скрепя сердце — идут на это.
Еще говорят, рабы ли те, кто не знает, что они не свободны? Если так — предает ли тот, кто знает, на что он идет? И пусть закрыв глаза — но шагает в пропасть?
Что же до Дирка, Маленького Убийцы… Земля помнит его клятву, и одинокий путник в горах — изгой. И зиму в горах в одиночку еще не переживал никто. Все зависит от того, в горах ли он?
Ну а Олма, сехналская ведьма — теперь уж никто не знает, лгала ли она сыну или и впрямь знала, что ей ничего не грозит. Да и если грозит — уж она-то найдет способ выйти сухой из воды, разве нет?
Как по-моему, то именно так. Никак иначе!
Другие произведения автора, а также его статьи и дополнительные материалы о мире Анхар вы найдете на сайте:
Vsevolod-Alferov.ru