“Он защищает меня!” – ошеломлённо подумала Холли.
Это было невероятно… но Холли уже готова была поверить во что угодно. Её привычный мир рехнулся и разрушился, а там, где она очутилась, обитали по-человечески разумные волки. И единственное, что ей оставалось, – ждать, что будет дальше.
“Сейчас они сцепятся, – подсказал холодный голос внутри. – Лишь начнут, беги к окну.
И в это мгновение всё словно взорвалось.
Рыжий волк в бешеном гневе ринулся на чёрную волчицу. Комната наполнилась рычанием и щёлканьем зубов… Они кружили, метались и прыгали, увёртываясь друг от друга. Ничего более ужасного Холли ни разу не видела. Хуже самой неистовой собачьей драки либо пиршества голодных акул. Оба волка впали в исступление и дрались, как берсеркеры. Вдруг волк взвизгнул от боли.
Хлынула кровь, заливая его рыжий бок.
“Он маленький, – с тоской подумала Холли. – Лёгкий. У него нет шансов”.
“Помоги ему, – прошептал прозрачный чистый голос.
Что за безумный совет! Холли даже не воображала себе, как она может вступить в этот рычащий хаос. И всё-таки ноги сами понесли девушку вперёд. Вот она уже стоит за спиной рыжего волка. И неважно, что она сама не верит в то, что делает, и совсем не соображает, как объединиться с волком против волчицы. Важно лишь то, что она стоит тут, возле него, и высоко держит серебряную рамку. Чёрная волчица отскочила, уставившись на Холли. Они застыли с тяжёлым дыханием: Холли – от страха, волки – от напряжения. Все трое замерли как живая картина, посреди разгромленного кабинета, не спуская друг с друга глаз. На одной стороне – чёрная волчица с грозно сверкающими глазами. На другой – рыжий волк. Его бок был окровавлен, шерсть висела клочьями. А совсем рядом с волком, немного позади него, стояла Холли, зажав в высоко поднятой дрожащей руке серебряную рамку. В ушах Холли продолжали звучать раскаты волчьих рыков. А потом раздался оглушительный звук… выстрела. Чёрная волчица взвизгнула и пошатнулась. Холли так сконцентрировалась на происходившем в комнате, что её потрясла сама мысль о том, что и снаружи тоже что-то происходит. Она смутно помнила, что Паулины уже какое-то время не было слышно, но лишь сейчас ей стало ясно почему.
– Холли! Отойди в сторону! – раздался крик.
Возбуждённый, раздражённый голос, полный страха, ярости… и решимости. Голос из темноты за окном. Возле разбитого окна стояла Паулина с ружьём. Её лицо побледнело. Она целилась в волков, и её руки тряслись. Если она выстрелит вновь, то может попасть и в волка!
– Отойди в угол! – Ружьё в руках Паулины нервно подпрыгивало.
– Не стреляй! – хрипло выдохнула Холли и сделала шаг к окну. – Не стреляй. А то попадёшь в рыжего.
– В рыжего? – Голос Паулины едва не сорвался на истерический смех. – Да я не уверена, смогу ли попасть даже в стену! Я впервые держу в руках ружьё. Поэтому просто… просто постарайся отойти в сторону!
– Нет! – Холли двинулась к ней с вытянутой рукой. – Я умею стрелять. Дай мне…
– Просто отойди в сторону…
Ружьё выстрелило.
Некоторый миг Холли не могла понять, куда угодила пуля, и в голове её мелькнула дикая мысль:
“Что, если в меня?!”
Только потом она увидела, как чёрная волчица отступает, пятясь назад. Из её шеи капала кровь.
“Сталь её не убьёт, – пронеслось свистящее дыхание холодного голоса внутри. – Она лишь сильнее разозлится…”
Чёрная волчица вертела головой, смотря пылающими глазами то на Холли, которая держала серебряную рамку, то на Паулину с ружьём, то на рыжего волка, показывающего ей зубы. Волк зарычал… Холли впервые видела, чтобы зверь выглядел таким довольным собой.
– Очередной выстрел… – выдохнула Паулина. – Пока она не очухалась…
Чёрная волчица прижала уши и повернулась к другому окну. Она изогнулась дугой и, метнувшись к нему, выпрыгнула наружу, пробив собой стекло. Со звоном разлетелись осколки. Холли ошеломлённо смотрела, как взметнулись вслед за волчицей и закружились шторы, а затем их откинуло обратно в комнату. Потом она резко обернулась к волку. Светлые глаза уставились в её лицо. Почти взгляд человека… Взгляд существа, определённо равного ей. Почти друга. Потом волк подобрался и ринулся к только что разбитому окну. Всего два шага, прыжок – и он исчез.
Откуда-то снаружи донёсся протяжный вой, в нём слышались раздражение и вызов. Он звучал всё тише, – видимо, волчица удалялась. И всё смолкло. Холли закрыла глаза. Ноги её буквально подгибались. Только она сделала над собой усилие и пошла к окну, не обращая внимания на стекло, хрустящее под ногами. Она пристально всмотрелась в темноту. Ярко светила луна. Всего день до полнолуния. Холли казалось, что вдалеке движется тёмная фигура. Волчица мчится скачками прочь от дома в открытую прерию.
Хотя, возможно, это только игра её фантазии.
Выдохнув, она наконец опёрлась о подоконник. Серебряная рамка упала на пол.
– Ты не ранена? Ты в норме? – Паулина карабкалась через окно в комнату.
Пробираясь к Холли, она споткнулась о корзину для бумаг, но устояла на ногах.
Схватив её плечи, она озабоченно взглянула в её лицо.
– Думаю, в норме. – Впрочем, Холли совсем не была в этом уверена.
Её бил крупный озноб, а перед глазами стояла оскалённая пасть волчицы.
Паулина прищурила глаза:
– Хм… что у тебя за любовь к рыжим волкам?
Холли помотала головой. Разве это возможно объяснить? С минуту девушки смотрели друг на друга, а потом с тяжёлым дыханием, одновременно опустились на корточки посреди осколков стекла. Паулина была бледна, её русые волосы разлохматились, в узких глазах застыл ужас. Дрожащей рукой она потёрла лоб, потом положила ружьё на пол и благодарно по нему похлопала. Затем завертела головой, разглядывая разгромленный кабинет: опрокинутый книжный шкаф, разбросанные книги с безделушками, два разбитых окна, усыпанный осколками пол, дыру от пули в стене, пятна крови и клочья волчьей шерсти, которые гоняло сквозняком по полу.
– Ну и кто там трезвонил в дверь? – слабым голосом спросила Холли.
Паулина нервно моргнула:
– Никто. Там никого не оказалось. – И добавила в задумчивости: – Интересно, могут ли волки трезвонить в дверь?
– Чего?
Обернувшись, Паулина взглянула в лицо Холли.
– А тебе не приходило на ум, – выпалила она, – что у тебя нет никакой мании преследования? Что за тобой правда охотится что-то ужасное?
– Обсмеяться прям… – прошептала Холли.
– Я подразумеваю… – Паулина размахивала руками, еле удерживаясь от истерического смеха. Она была похожа на пьяную. – Я подразумеваю, что ты говорила, что должно что-то произойти… вот оно и произошло. – Вдруг она успокоилась и с любопытством взглянула на Холли: – Ты же знала, что это произойдёт, так ведь?
Холли потрясённо уставилась на женщину, которая, как предполагалось, должна была возвратить ей ясный рассудок.
– У тебя голова поехала?
Паулина вновь моргнула – теперь смущённо. Она быстро отвела глаза и покачала головой.
– Блин, я не имею понятия. Извини. Не очень-то профессионально с моей стороны, да? Только… – Она уставилась в окно. – Понимаешь, в какое-то мгновение мне показалось, что у тебя имеется некий секрет. Что-то… совсем необычное.
Холли промолчала. Ей так хотелось считать, что всё случившееся с ней – дурной сон. И чужие голоса не зазвучат больше в её мыслях, рассказывая о волках с глазами человека и о том, что оружием против них может стать серебряная рамка. Она совсем не воображала себе, как всё это связано между собой. Она и знать этого не хотела! Ей хотелось просто избавиться от всего этого раз и навсегда и возвратиться в спокойный, обычный мир.
Паулина кашлянула, продолжая смотреть в окно, и произнесла неуверенным, почти извиняющимся голосом:
– Да, это всё не так. Этому должно быть рациональное объяснение. Но… ну, если бы в действительности имелся какой-то секрет, его следовало бы раскрыть. На всякий случай. Чтобы не произошло чего похлеще.
3
Чёрный блестящий лимузин мчался через темноту ночи, как дельфин в глубинах моря, унося Терезу Дескуэрдес прочь от аэропорта.
Тачка везла Терезу в Лас-Вегас, в её замок с белоснежными стенами и пальмами, с прозрачно-синими фонтанами и мозаичными террасами, с комнатами и картинами на стенах, и статуями, и даже редкой музейной мебели… Там было всё, чего лишь можно пожелать. Тереза прикрыла глаза и откинулась на тёмно-бордовую подушку, стараясь забыться.
– Как там на Гавайях, мэм? – раздался с переднего сиденья голос водительши.
Тереза открыла глаза. Нила – хорошая водительша. Ей, должно быть, лет двадцать, приблизительно столько же, сколько и Терезе.
Волосы собраны сзади в гладко прилизанный хвост, глаза скрыты под чёрными очками, несмотря на ночь.
Постоянно сдержанная и осмотрительная.
– Влажно, Нила, – тихо ответила Тереза, смотря в окно. – На Гавайях было слишком… влажно.
– И вы не отыскали то, что искали?
– Не отыскала. Я не нашла то, что искала… вновь.
– Сожалею, мэм.
– Спасибо, Нила.
Тереза пыталась не смотреть на собственное отражение в оконном стекле. Ей было не по себе: оттуда на неё смотрела молодая особа с блондинистыми волосами и усталыми, мудрыми, древними глазами. У неё был задумчивый вид… потерянный и печальный.
“Может быть, так и должна выглядеть та, кто всегда ищет что-то и не может отыскать”, – подумала Тереза.
Она решительно отвернулась от окна.
– Всё тут шло как нужно, пока меня не было? – спросила она и достала мобильник.
“Работа. Работа всегда помогает. Загрузить себя полностью, не думать ни о чём другом, а главное – поменьше заниматься собой”.
– Думаю, прекрасно, мэм. Мисс Джей и мисс Пенни вернулись.
– Хорошая новость. Они проведут следующее собрание Рассветного Круга.
Палец Терезы застыл на сенсорном экране смартфона. Кому позвонить? Кому позвонить в первую очередь? И тут смартфон зазвонил.
Тереза нажала на “принять” и приложила сотовый к уху: