“О, звучит аппетитно. Наверное мне стоит позвонить и взять рецепт.”
“Тебе он понравится. Как раз подходит к категории твоих странных здоровых продуктов.”
Мама ухмыльнулась и отправила в рот очередную горсть поп-корна. Я не была уверена, как ей все преподнести. Может просто сказать, “Эй, мама, ты помнишь, когда я умирала ты привела меня в доктору Вуду?” Что-то мне подсказывало, что она начнет отнекиваться, если я вот так напрямую подойду к этому. Но это должно было быть правдой.
Я переключила внимание на телевизор,по которому показывали сцену удушения девушки, в то время как CSI занимались своими делами. Я закинула одно зернышко себе в рот и заставила его прожевать. Масло отдалось тяжелым грузом для моего чувствительного желудка и я решила, что лучше больше не пытаться.
“Что беспокоит тебя, Пэган?”
Я посмотрела на маму и она изучала меня, вместо того, чтобы смотреть в телевизор. Она заметила перемены в моем настроении. От этой женщины ничего нельзя скрыть.
“Хм… Я просто думала о…” я сделала паузу и начала колебаться, должна ли я вообще что-нибудь говорить. На самом ли деле мне хотелось это знать? Я заметила морщинки у бровей мамы, когда она нахмурилась, ожидая от меня окончания ответа. Ее темные волосы были заправлены за уши и на ней совсем не было макияжа. Я могла видеть ее беспокойство и любовь, сверкающую в ее глазах. Я знала, почему она сделала это. Но мне по-прежнему нужны были ее объяснения. Может быть то, что она знала, поможет Данку разобраться с этим. “Ты помнишь, когда я болела, будучи ребенком,” начала я и наблюдала, как она еще больше нахмурилась и сделала еле заметный кивок головой.
“И так, я умирала. Я помню это. И…я видела этот сон. Больше похожий на воспоминание. Я была в старой хижине, и ты тоже там была. И там была эта пожилая женщина.” Я замолчала, так как паника начала появляться в ее глазах. Это было правдой. Мне не нужно было больше объяснять. Она прекрасно понимала, о чем был мой сон.
“Это было на самом деле, ведь так? Ты привела меня к доктору Вуду и она…или он излечил меня.”
Мама с трудом сглотнула и начала неистово трясти головой, “О, боже,” пробормотала она, опустив взгляд на свои руки, из которых выпала тарелка с поп-корном. Она на самом деле не ожидала, что я об этом вспомню?
“Что ты обещала им, мама? Какова была их цена за мое исцеление?”
Мама поставила тарелку на кофейный столик перед нами и встала. Я сидела тише обычного, когда она начала метаться взад и вперед перед телевизором.
“Обоже, обоже, обоже,” монотонно повторяла она на одном дыхании. Сейчас я начинала паниковать. Это не было той реакцией, которую я ожидала. Моя рассудительная, спокойная, собранная мать никогда так прежде не срывалась.
“Скажи мне, мама,” потребовала я.
Она запустила обе руки в свои короткие темные волосы, а затем положила их на бедра. Летающие розовые хрюшки на ее фланелевых пижамных штанах выглядели такими счастливыми и беззаботными и столь неподходящими рисунками для одежды взрослой женщины. Я начала гадать, что если бы у нее начинался приступ паники, ее дыхание бы участилось.
“Я не знала, что еще я могла сделать,” прошептала она, подавляя всхлип и обхватывая себя руками за талию, будто ей было необходимо держать себя воедино.
“Я это понимаю. Что мне необходимо знать, так это, какова была расплата, которую они просили?”
Мама в итоге сфокусировала свой взгляд, полный горя, на мне, “Почему ты спрашиваешь меня об этом? Кто-то… что-то… связывалось с тобой?”
Объяснить, что мой парень Смерть и что сопроводитель душ сейчас находится у меня в комнате, возможно слушая музыку на моем плеере и делая себе педикюр необычного цвета, было бы самым лучшим вариантом. Так что я решила сказать то, во что она поверит. “У меня был сон. Я видела все это. Я все помню. Даже этот затхлый заплесневелый запах.”
Небольшое облегчение коснулось ее напряженного лица. Она кивнула и нервно вытерла ладони и свои пижамные штаны. “Хорошо. Сон. Это хорошо,” она больше говорила сама с собой, чем со мной. Я ждала.
В конце концов она вновь обратила свой взгляд на меня. “Я была в отчаянии, Пэган. Мед.сестра из больницы рассказала мне о докторе вуду, живущем на болоте. Я ничего не знала о Вуду. Нас направили в детскую больницу в Новый Орлеан, так как там был специалист с отличными рекоммендациями. Культура там очень отличалась от нашей. Я не знала во что верить. Сначала я проигнорировала ее,” она остановилась и сделала глубокий вдох. “Но затем… но затем они сказали мне, что ты не вылечишься. Я запаниковала. Я привела тебя к пожилой женщине. Я ничего не знала о ней или о ее методах.
Я думала, может быть у нее есть чудодейственное лекарство,” она громко рассмеялась. “Я имею в виду, да кто верит в заклинания!? Я не ожидала, что она что-то затевает и тогда вошел мальчик.” Она крепко зажмурила глаза. Я увидела, как морщины на ее лбу становятся глубже. Это был Лейф. Сейчас я в этом не сомневалась.
“Мальчик был так мал. Но его глаза… его глаза были пугающими. Он начал что-то бормотать и темный туман заполонил комнату.” Она открыла глаза и посмотрела на меня. Я могла видеть воспоминания в ее глазах. Это событие мучило ее. “А затем мы вновь очутились в больничной палате. Как-будто мы никуда не уходили. Ты сидела в кровати, разговаривала с мед.сестрой и улыбалась. Круги под твоими глазами исчезли. Ты просила макароны с сыром и кто-то побежал для тебя за ними. Врачи и мед.сестры начали собираться в нашей палате. Ты была чудом. У них не было объяснений, но в твоем теле не осталось ни следа болезни,” она с трудом сглотнула, так что я видела, как сжалось ее горло. “Не было никакого намека на то, что болезнь когда-то существовала. Ты стала сенсацией. Ты была чудом в медицине. Потом, в один день, все забыли об этом, как-будто этого никогда и не было.”
Это было все, что она знала. Она ничего им не обещала. Она просто сказала, что отдаст им все, что они захотят. Она и представить себе не могла, что отдает мою душу. Я встала на дрожащих ногах, обошла стол и обняла ее. Не потому что она этого заслуживала, а потому что даже несмотря на то, что она совершила ужасную ошибку, она сделала это, потому что любит меня.
Глава седьмая
Эй, что случилось?”
Я всхлипнула и посмотрела на мальчика моего возраста. У него были светлые волосы и дружелюбные голубые глаза. Я пожала плечами и вытерла нос рукавом. Я хотела побыть одной и поплакать. Я не хотела объяснять все какому-то незнакомцу.
“Ничего,” пробормотала я и опустила взгляд на свои грязные теннисные туфли. Я только на прошлой неделе обзавелась этими розовыми блестящими теннисными туфлями, а теперь, после того, как я пробежала в них по лесу, по грязи, они были все грязные. Не важно. Мама была расстроена. Я напугала ее. Я не хотела. Я никогда этого не хотела. Мне нужно научиться ничего не говорить.
“Что-то беспокоит тебя,” сказал мальчик и опустился на ступеньку нашего крыльца около меня. Кто этот ребенок?
“Да так, мелочи,” пробормотала я, играя грязным шнурком моих ботинок.
“Я хорошо улаживаю проблемы. Я клянусь, если ты мне расскажешь, я смогу помочь,” ответил он.
Он это серьезно? Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое. Пожав плечами, я поняла, что возможно правда заставит его сбежать от меня. Я подняла голову и посмотрела на него.
“Сегодня я видела свою умершую бабушку. Мы пошли в ее дом, так как у нее был сердечный приступ и она умерла. Все были одеты в черное и приходили посмотреть на нее в гробу в ее доме и ели и все в таком духе. Я видела, как она лежала там. Она выглядела так, словно спала, но она не дышала. Затем я пошла на кухню, чтобы найти раскраски, которые она всегда для меня оставляла. И там была она. Улыбалась, как и всегда. Я была так счастлива видеть, что она проснулась. Я хотела ее обнять и она ушла.”
Я остановилась, ожидая увидеть такое же напуганное лицо, какое было у моей мамы, когда я рассказала ей эту же историю, но этого не последовало. Может быть он не понял.
“И так, я обернулась и там снова была она. Стояла за моей спиной. Она выглядела печальной и покачала мне головой. Я была так рада видеть ее живой, что побежала сказать об этом маме. Но когда я вернулась в комнату, то гроб, в котором лежала моя бабушка был по-прежнему там. Моя мама все еще плакала.”
Я снова прервалась, ожидая, что мальчик вскочит на ноги и пуститься бежать. Но он сидел и ждал продолжения моего рассказа. Я хотела, чтобы кто-нибудь выслушал меня сегодня. Вместо этого, моя мама сказала мне, чтобы я прекратила все это и припугнула наказать меня, если я скажу еще хоть слово об этом. Затем она так громко начала рыдать, что мне стало не по себе. Я не хотела ее расстраивать. Я просто хотела, чтобы она почувствовала себя лучше.
“Продолжай,” сказал мальчик.
“И так, я попросила свою маму пойти со мной. Я притащила ее на кухню и там была моя бабушка. Она стояла также, как и когда я покинула ее. Она вновь выглядела печальной и качала мне головй. Моя мама не видела ее. Вместо этого она смотрела вниз, на меня и спросила, что происходит. Я указала ей на свою бабушку и мама по-прежнему ничего не видела. Она нахмурилась и вновь посмотрела на меня и сказала, что ей нужно возвращаться к гостям. Затем я рассказала ей о бабушке, что она стоит там, и мама застыла на месте. Выражение ее лица было далеко не счастливым. Она выглядела…ужасно, ужасно напуганной.”
Я не закончила. Я знала, что сейчас мальчик убежит от меня.
“И так, ты видела душу своей бабушки,” ответил он уверенно.
Я кивнула, “Я спрашиваю себя, было ли это ее привидение. Потому что я думаю, что видела привидение.”
“Да, это как ее привидение.”
Я протерла глаза. Слезы перестали капать с тех пор, как появился мальчик.
“Это нормально видеть души. Это не плохо. Но твоя мама никогда этого не поймет. Никто не поймет. Если ты не хочешь расстраивать людей, тебе нужно вести себя так, словно ты их не видишь. Если ты не обращаешь на них внимание, они оставят тебя в покое. Если ты дашь им знать, что видишь их, они будут приследовать тебя,” объяснил он.