Подошла к шкафу и достала очередной пилотский комбинезон. Когда натягивала его на ноги, увидела на бедре тонкий розовый рубец.
Это ж сколько я здесь провалялась?
- Доброе утро, Джиро. - активировала компьютер сразу же как вошла в капитанский отсек и плюхнулась в кресло.
После стольких неудач, настроение было прескверным.
- Доброе утро, Моника Алексеевна! - откликнулся Джиро. - Как спалось?
- Давай поработаем. Что с двигателями? Какие прогнозы? Как долго я провела в медкапсуле?
- На данный момент двигатели отключены. Корабль двигается в дрейфе. Из-за взрыва у нас сместилась траектория движения. Левый двигатель в полном порядке. Правый же всё ещё нуждается в ремонте. При последнем запуске на минимальных 10℅ мощности, повреждённый сегмент взорвался.
- Аааааа, черт! - в сердцах воскликнула я. - Что ж так не везёт-то?
- Напротив! Взрыв повреждённого сегмента двигателя избавил нас от тяжелого и времязатратного демонтажа. Мы исключили слабое звено. В данный момент двигатель нуждается в изолировании повреждённой магистрали, перенаправлении энергетических потоков. А также необходимо переписать программу распределения энергии и баланса корабля.
И, конечно же, необходимо вернуться на нужный курс.
- Сколько времени у меня на всё это?
- Вы пролежали в медкапсуле 36 часов. С каждым часом мы всё больше увеличиваем время пути и всё сильнее отклоняемся от курса.
- Понятно. - перебила я его. - Чем быстрее, тем лучше. Джиро, всю необходимую информацию на планшет...
Пустое гнездо планшета смотрело на меня с укором. Ну да, планшет-то теперь где-то в космосе болтается. Придётся идти на склад.
- Я на склад, за планшетом.
Как же хочется, чтобы всё эти проблемы поскорее закончились. Я даже согласна снова вернуться в криозаморозку, лишь бы побыстрее разрулить ситуацию с двигателем.
Да, ещё во время обучения моя стрессоустойчивость была ниже плинтуса, но меня вроде "прокачали". Чего ж тогда я сейчас в таком состоянии?
За этими мыслями я сама не заметила, как добралась до склада. Взяла новый планшет и сразу же надела новенький скафандр. М-да, если я так буду их расходовать, то мне не хватит до конца полёта.
- Джиро, я готова к работе! - как можно бодрее сказала компьютеру, вставляя планшет в гнездо для закачки информации.
Не хотелось бы, чтобы включился бортовой психолог.
- Моника Алексеевна, как вы себя чувствуете? У вас были серьёзные травмы, гипоксия и галлюцинации на её фоне. Вы уверены, что готовы к работе? - аккуратно спросил компьютер.
Вот черт! Чего боялась, то и получила. Теперь нужно быть очень осторожной, чтобы компьютер не запустил полную диагностику психического состояния пилота.
- Я расстроена задержкой и немного устала. - отрицать очевидное не стала, ведь Джиро не проведешь. - А ещё мне не терпится разобраться с этой проблемой, но я понимаю, что спешка нам не нужна. Поэтому ты не мог бы загрузить всю нужную для ремонта информацию поскорее? Чтобы я смогла её как можно тщательнее изучить.
- Сделано! - тут же отозвался компьютер.
Уф, кажется, пронесло! Не хватало мне ещё многочасового тестирования с последующей многочасовой промывкой мозгов.
Я схватила планшет и отправилась в машинное отделение корабля.
Как оказалось, Джиро был прав. Взрыв сегмента двигателя получился практически направленным, поэтому соседние сегменты не пострадали.
Изолировать повреждённые магистрали, перенаправить энергетические потоки оказалось проще, чем я думала. Оставалось внести изменения в программу распределения энергии по сегментам и вернуться на правильный курс. Настроение заметно улучшилось и, сняв надоевший уже скафандр, я быстро управилась с программой, а автопилот подправил курс.
- Так, я в столовую! - устало пробормотала я. - Я уже целую вечность не ела! Устрою пир!
- Моника Алексеевна, мне очень жаль, но вам не стоит отправляться в столовую.
- Это ещё почему?
- Вам необходимо как можно скорее пройти процедуру криоконсервации, а перед ней не желательно принимать пищу.
Чуть не заплакала от досады, но Джиро прав. Если я сейчас наемся, то потом, при разморозке, буду гораздо дольше восстанавливаться.
Подобрав слюнки, я поплелась в медотсек.
"Эх, устрою пир на Альфе через семь лет! " - мечтательно вздохнула я, прежде чем погрузиться в глубокий, холодный сон, больше похожий на маленькую смерть.
13 лет спустя.
Просыпаться под красные сигнальные огни стало для меня уже традицией. Казалось, по-другому и не бывает.
С трудом разлепив глаза, я поняла, что ещё не готова вставать и закрыла их обратно намереваясь уснуть, но дрожь медкапсулы раздражала.
Со стоном открыла глаза и обнаружила, что дрожит не только медкапсула, но и по всему кораблю проходят волны вибрации.
- Ну что опять, Джиро? - спросила я.
Мой вопрос, конечно, остался без ответа и, хочешь-не-хочешь, а вставать пришлось.
Когда поднялась, поняла, что чувствую себя довольно неплохо и готова сразу же идти на капитанский мостик. Похоже медблок, ввиду аварийной ситуации, накачал меня энергетиками. Проходя по коридорам, заметила, что освещение частично не работает, мигает, корабль дрожит и сотрясается, словно в конвульсиях.
- Доброе утро, Джиро! Что у нас новенького? Ты опять корабль сломал? - весело пропела я.
- Доброе утро, Моника Алексеевна. - тут же откликнулся бортовой компьютер. - Вы несправедливы ко мне! Я ни разу не ломал корабль. Но вы правы - корабль неисправен и погибает. Позвольте, я введу вас в курс дела?
- Погибает? - всё веселье как рукой сняло. - Я слушаю тебя, Джиро!
- Да, Моника Алексеевна. Мне очень жаль, но корабль не сможет выполнить свои вторичные функции. Я лишь могу посадить его на планету Альфа, а дальше вам придётся выполнять миссию самой.
- Но Джиро! Это невозможно! Как мне растить этих детей без тебя? Без автоматических систем? Мы погибнем!
- Это будет дольше, но это возможно. Я надеюсь, что некоторые автономные функции корабля всё же останутся целы. В любом случае у нас нет выбора. - грустно откликнулся компьютер.
- Джиро, что случилось, пока я спала?
- Все функции корабля поддерживались в рабочем состоянии около пяти лет, но потом я рассчитал, что нам не хватит ресурса реактора. Единственным выходом было отключить двигатели и двигаться в дрейфе.
- Сколько? Сколько мы были в дрейфе? - от испуга мой голос превратился в писк, но Джиро меня услышал.
- Мы были в дрейфе ещё 8 лет. Общая продолжительность полёта от Луны до планеты Альфа составила 21 год. Ресурс корабля полностью выработан и сейчас идут отключения вторичных систем. Моника Алексеевна, вам необходимо надеть скафандр. Скоро мы войдем в атмосферу планеты.
Я сорвалась с места и со всех ног побежала на склад. Последствия аварийной посадки мы разбирали досконально при моём обучении. Меня заставили вызубрить всё на зубок.
Путь на склад занял немного времени, как и выбор скафандра - конечно, высшей степени защиты!
Он неповоротливый, тяжёлый и очень медлительный, но системы жизнеобеспечения там самые лучшие!
Обратный путь до капитанской рубки занял в два раза больше времени. К тому моменту корабль уже знатно трясло и планета в иллюминаторе была огромной. Казалось, что мы вот-вот разобьемся.
Я пристегнула ремни и начала предпосадочную проверку.
Только сейчас я поняла, насколько плачевным было наше положение. Энергия почти на нуле. Часть корабля разгерметизирована и, судя по сканерам, разрушена, но и это всё мелочи по сравнению с тем, что главные двигатели вышли из строя.
- Джиро! Джиро мы не приземлимся! Двигатели не работают! Как мы будем тормозить? Мы разобьемся!
- Ну что вы, Моника Алексеевна! Я всё рассчитал. Посмотрите!
И на мониторы повалили диаграммы и графики. Чтобы разобраться с ними мне понадобилось несколько минут и ещё несколько, чтобы осознать то, что затеял Джиро.
Он намеренно увеличил угол входа в атмосферу...
- Но Джиро! Мы проскочим атмосферу насквозь и вылетим с неё как пуля!
- Нет, Моника Алексеевна. Как только корабль перестанет снижаться и начнёт набирать высоту, он начнёт терять скорость. Поднявшись на высоту около 12 тысяч метров, звездолёт достаточно сбросит скорость для того, чтобы совершить аварийную посадку на маневровых двигателях.
- Это очень опасно, но... Но может сработать! Ты гений, Джиро!
- Благодарю, Моника Алексеевна, но я всего лишь бортовой компьютер. В мою программу заложена программа для расчёта подобных ситуаций. Начать подготовку к посадке?
- Подтверждаю, Джиро. Начинай посадку!
Корабль кратковременно включил маневровые двигатели, чтобы подправить траекторию полёта и сигнальные табло запестрили предупреждением о том, что угол вхождения в атмосферу неверен.
Аварийные сирены пищали со всех сторон, сбивая с толку.
- Джиро, ты не мог бы выключить сирену? Мешает сосредоточиться!
- Пожалуйста, Моника Алексеевна!
- Спасибо!
- Моника Алексеевна, это очень странно и невозможно, но мои сенсоры улавливают радиоволны явно техногенного характера. Я не могу с точностью сказать, что это - нашей мощности не хватает.
- То есть ты хочешь сказать, что планета обитаема? - ужаснулась я.
Не хватало мне ещё с аборигенами разбираться.
- Похоже на то! - откликнулся компьютер.
- Как далеко от предполагаемого места посадки? Можешь рассчитать?
- Не совсем... Нет. Но я уверен, что сигнал идёт с другого континента.
Дальше нам было уже не до разговоров, так как корабль трясло уже с такой силой, что сбивалось дыхание.
То там, то здесь вновь начинала истерить сирена, оповещая, что ещё какая-то система корабля вышла из строя. Иллюминатор затемнился, защищая мои глаза, да я и при всём желании сквозь этот ад ничего не увидела бы.
В конце концов наше падение прекратилось и, проскочив над поверхностью земли всего в паре километров, корабль начал вновь набирать высоту, чтобы погасить скорость.