Алекс кивнул:
– Именно поэтому она избегает общения с другими людьми.
– Да. Вы говорили, что с ней стало особенно трудно последние несколько месяцев. Зоуи взрослеет, и ей все сложнее общаться с теми, у кого нет схожей проблемы. Она понимает, что отличается от остальных людей, и пытается всеми возможными способами избегать ситуаций, в которых подчеркивается это ее отличие. Именно поэтому девочка убегает и прячется. Это естественно. Зоуи хочет, чтобы ее понимали. И когда у нее это не получается, она начинает злиться, и все заканчивается нервным срывом. Как только она сможет изъясняться нормально, все пройдет. Зоуи отталкивает других людей и хочет быть только с вами потому, что вы любите ее любой, со всеми недостатками. Но другие не любят ее так, как вы – безусловно, – и она чувствует себя неудачницей.
– А она с этим справится? – спросил встревоженный Алекс.
– Разумеется. Ей нужно научиться произносить звуки, особенно согласные. Постоянные упражнения помогут девочке заговорить. Как и мне.
Алекс в раздумье потер шею:
– Вы хотите сказать, что у вас была подобная проблема?
– Даже хуже. Я сильно заикалась и была главной мишенью для насмешек в начальной школе. Дети очень жестоки по отношению друг к другу. Мне приходилось часто сказываться больной, чтобы прогулять школу.
– И как вы с этим справились?
– Меня воспитывала тетя. Она водила меня к логопеду каждый день, и меня учили правильно дышать, а также успокаиваться во время разговора. С каждым годом я заикалась все меньше и к старшим классам избавилась от дефекта. У Зоуи проблема другого характера, но ей также нужно упражняться каждый день. Если вы будете принимать участие в занятиях, она освоит правильную артикуляцию гораздо быстрее. Девочка будет стремиться подражать вам. Это произойдет не скоро, но обязательно произойдет.
– Но вы тоже будете с нами?
– Конечно. Мы будем заниматься с ней по очереди, кроме того, иногда мы будем играть все вместе.
– Как вы считаете, сколько времени нам понадобится?
– От нескольких месяцев до нескольких лет. Придется запастись терпением. Когда вы усвоите основные навыки, сможете нанять другого логопеда.
– Я нанял вас, – прервал ее Алекс, в очередной раз подчеркивая свой привилегированный статус.
– Да, на начальном этапе, но моя специальность – диагностика, к тому же меня ждет работа в США.
Он нахмурился:
– Вас в Нью-Йорке ждет мужчина? Нет. Уже давно – нет, с грустью подумала Дотти.
– При чем здесь моя личная жизнь?
– Вы молоды и привлекательны.
– Спасибо. Вы тоже, ваше высочество, но у вас нет времени на подобные глупости. Так же, как и у меня.
Опять она говорит то, что думает, и ее не волнует, что это может его обидеть. Алекс внимательно смотрел на Дотти:
– Если дело в деньгах…
– Вовсе нет. У меня хорошая зарплата.
– Тогда в чем дело?
– У вас есть страна, которой вы управляете. У меня – моя карьера. Меня ждут люди с речевыми проблемами. Но пока я здесь, я сделаю все возможное, чтобы помочь Зоуи.
– Зоуи перестала плакать и согласилась пообедать с королевой при одном условии: во второй половине дня вы снова будете играть с ней в патио, – сказал он. – Ни с кем и никогда ей не было так хорошо. Дотти улыбнулась:
– Кроме вас – не забывайте этого. Дело в том, что Зоуи находится под пристальным наблюдением и боится попасть в неловкое положение. Это напугает до смерти любого ребенка. Может, лучше заниматься с ней в моей комнате?
– А я могу рассчитывать на приглашение? – произнес Алекс вкрадчивым бархатистым голосом, от которого по спине Дотти побежали тысячи мурашек.
Принц просит у нее разрешения после всего, что она ему наговорила?
– Я сомневаюсь, что Зоуи согласится остаться со мной без вас, – заметила она. – Хотя, надеюсь, через пару дней она сможет играть одна. Столик, расположенный в эркере, идеально подходит для занятий. Если вы составите для меня свод правил, я не допущу оплошностей.
– Что-нибудь еще? – поинтересовался Алекс.
Дотти показалось, что он дразнит ее. Это не было лишено шарма.
– А где Зоуи занимается греческим языком?
– В библиотеке, но сейчас она отказывается от уроков и прячется в спальне.
– Я делала то же самое, – вздохнула молодая женщина. – Именно в спальне можно уснуть и ни о чем не думать. Можно притвориться, что ты такой же, как все. – Дотти показалось, что в глубине его темных глаз мелькнуло сострадание. – Что касается патио, думаю, это место должно принадлежать только вам двоим.
– Поддерживаю. Почему бы вам не подняться к себе? Я приведу Зоуи через пару минут. А вечером давайте встретимся в обеденной комнате для гостей. Мне интересно, как вы собираетесь проводить на Хелленике время, свободное от занятий с моей дочерью.
– Это очень любезно с вашей стороны, – пробормотала Дотти, не понимая, отпускает ее принц или нет.
Наконец, не дождавшись от него никакой реакции, она спросила:
– Мне следует подождать, когда за мной придет горничная, чтобы проводить в мои апартаменты?
Его губы расплылись в улыбке, от которой у Дотти перехватило дыхание. Несомненно, в этом красивом мужчине гораздо больше человечного, чем ей показалось вначале.
– Только если вы боитесь заблудиться, – сказал принц.
Дотти посмотрела ему в глаза:
– Спасибо за доверие. Если мы постараемся, у Зоуи все получится.
Она покинула кабинет Алекса, чувствуя, что он пристально глядит на нее. На подгибающихся ногах женщина поспешила вверх по лестнице. Поняв, что ее не собираются увольнять, Дотти с аппетитом набросилась на остывший обед.
Ожидая прихода папы и дочки, она создала в эркере подобие класса: разложила карандаши, ножницы, бумагу, конструктор, пазлы, лото, домино. Все это она использовала для обучения своего сына.
«Поэтому ты здесь, Дотти. Это – единственная причина. Не забывай».
Когда вечером Алекс пришел в столовую для гостей, Дотти уже сидела за столом. Она выглядела удивительно свежо в светло-голубом ажурном топе и белой юбке, которые выгодно подчеркивали ее аппетитные формы. Он улыбнулся:
– Позвольте к вам присоединиться.
– С удовольствием.
– Уверены?
– Я приехала из Нью-Йорка, чтобы оказать вам помощь.
Это было совсем не то, что Алекс хотел бы услышать. Честно говоря, он не понимал, что происходит. Алекс терялся в присутствии Дотти, когда они оказывались наедине, и решил разобраться в этой ситуации. Он присел за стол напротив нее, и через минуту им подали ужин.
Как только слуги ушли, он произнес:
– Когда вы захотите выйти из дворца, вам будет предоставлена машина. Гектор об этом позаботился. Вас будет сопровождать телохранитель. Надеюсь, это не побеспокоит.
– Уверена, что нет. Спасибо.
Они принялись за еду, в воздухе повисло напряженное молчание. Наконец Дотти решилась:
– Могу я спросить вас кое о чем, не боясь, что вы воспримете мои слова как критику?
– Из-за того, что я принц?
– Из-за того, что вы – принц, мужчина и отец. – Она посмотрела на Алекса своими сказочно красивыми темно-голубыми глазами. – И, честно говоря, я не знаю, чьи чувства я могу задеть расспросами.
Алекс попытался сохранить невозмутимое выражение лица:
– Мы сумеем это понять только после того, как я услышу вопрос.
Она вздохнула:
– Когда вы перестали ужинать вместе с Зоуи?
Алекс не ожидал ничего подобного.
– После того как умерла моя жена, на меня навалилось много нерешенных вопросов, связанных с горнодобывающей промышленностью. Хелленика никогда не достигла бы достойного уровня жизни, если бы не получала доходы от экспорта в этой сфере. Выходные я проводил с дочерью, но в остальное время вынужден был работать до поздней ночи, поэтому Зоуи ужинала с нянями и бабушкой, которые переехали на Аурум. Тем не менее я всегда желал дочке спокойной ночи и собственноручно укладывал ее в постель. Постепенно подобный режим стал нормой. Но когда шесть недель назад Стасио уехал, я вынужден был перебраться сюда и в дополнение к собственным делам взять на себя управление государством.
– Боюсь показаться назойливой, но не могли бы вы рассказать, чем именно занимается монарх?
– Попробую объяснить. Монарху как главе кабинета министров приходится решать ряд вопросов, возникающих ежедневно. В течение года необходимо посетить около четырехсот мероприятий и проконтролировать их проведение. То есть, больше одного мероприятия в день. И на каждом глава государства либо произносит речь, либо встречает зарубежные делегации, продолжая при этом постоянно думать о благосостоянии Хелленики.
– У монарха совсем нет личной жизни. Очевидно, у вас тоже. А что вы делали сегодня после занятий с Зоуи?
– Я летал на один из северных островов архипелага, чтобы присутствовать на открытии нового колледжа, и произносил там речь вместо Стасио. Предполагалось, что я останусь на обед, но я объяснил, что у меня назначена важная встреча.
Алексу очень хотелось поужинать с Дотти. Общение с ней доставляло ему большое удовольствие.
– Вам нравится ваша работа? Я понимаю, что это звучит абсурдно, но все же…
– Это действительно работа. В ней есть приятные моменты, а есть – не очень. Но, честно говоря, я получаю от нее удовольствие, особенно если это делается во благо соотечественников. Например, я добился того, что в стране построены четыре новые больницы, одна из них – детская.
– А Зоуи знает об этой больнице? Вы когда-нибудь делитесь с ней своими достижениями?
Алекс немного смутился.
– Видимо, не так, как следовало бы, – честно ответил он.
– Если вы будете объяснять Зоуи, насколько важно то, чем вы занимаетесь, у нее появится причина гордиться вами, и, возможно, ей будет не так сложно расставаться с папой.
Он посмотрел на нее, прищурившись:
– Можно подумать, что вы – психолог.
Дотти рассмеялась:
– Немного. Конечно, вы тратите массу сил, замещая на посту главы государства брата и одновременно заботясь о дочери. Это потрясает.