о чертовски унизительно… Тогда Андрей рассердился на настойчивую продавщицу, всё протягивавшую свой поднос — ему показалось, что она нарочно издевается над безденежным человеком. Он налился кровью, довольно грубо сказал «Извините! Я не хочу!», и ретировался в другой отдел.
Николай тем временем уже охотился за мясом. Вокруг ледника собрались несколько желающих выбрать куски получше; хотя они держались корректно и спокойно, между ними всё-таки ощущалось некое торопливое соперничество, сдержанное вежливостью. Николай же, нисколько не церемонясь, ловко выхватывал самые дальние упаковки, пользуясь преимуществом в росте и длине рук. Глаза его сияли хищным азартом. Он был очень похож на кота, орудующего в хозяйском холодильнике…
«Подглядеть в научные журналы — не годится ещё и потому, что это будет кража… Украсть чьё-то изобретение или открытие — мерзко это…
А вот с бизнесом таких угрызений не испытываю. Подсмотреть чей-то удачный бизнес и опередить — это всегда пожалуйста… Странно, в этом почему-то нет ничего мерзкого.
Стоп! Отчего не получается придумать ничего — кроме как разбогатеть? Не понимаю… Что за мещанство? Чего я хочу?
Чего я хочу — что богатства мне мало, а украсть чужое открытие мерзко? Вот Шушара здесь бы развил деятельность… Накупил бы кассет, джинсы всякой. Видиков бы несколько раздобыл, дублей-бумбоксов, и долларов не меньше тысячи — в лепёшку бы расшибся, но раздобыл бы; здесь это несложно. Дома бы это загнал — и жил бы богачом… Странное дело — что-то тут не связывается!.. Поскольку здесь джинсов, видиков и долларов навалом, и стоят они копейки — то, значит, с наступлением светлого будущего Шушара растерял бы свои богатства? И, получается, я должен делать не так, как Шушара? А может, наоборот — надо становиться таким, как он — он всегда везде пролезет? Или вообще ничего не нужно делать — все мы, через двадцать-то лет, будем такими же стильными людьми будущего? Богатеть, как мечтает Шушара? Искать новое? Творить? Что мне может дать будущее, кроме богатства?! Да, вопрос… Через двадцать лет я снова здесь окажусь…
Что же мне делать, как использовать шанс? Программированием заняться, пока не поздно? Или бензина накупить? Абсурд — здесь бензин ценнее видиков, а у нас его — как грязи, копейки стоит, а видиков нет… Здесь зато долларов как грязи, а бензин дорогой…
Чёрт… Если бы найти, увидеть себя будущего — можно понять заранее… Узнать ошибки… Сразу всё понять… И ведь нельзя!!!»
— А всё же, это здорово, — задумчиво сказал Андрей Николаю, когда тот вернулся от ледника, — что по времени можно перемещаться… Выходит, это решаемая задача. В голове не укладывается… Получается, наш мир устроен гораздо сложнее, чем считает современная физика…
— Тебя, смотрю, будущее уже не интересует? — Николай иронически прищурил пристальные кошачьи глаза. — Задание тебе уже наскучило, решил сбежать — в высоты фундаментальной науки?
Андрей смущённо улыбнулся.
— Как ты думаешь, кто они такие? Почему — «Федеральная Служба Метрологии»? Зачем им это вообще понадобилось — везти меня на экскурсию?
— Может, ты — будущий изобретатель машины времени, — проницательно предположил Николай, — и тебя знакомят с предметной областью?
Андрей зарделся. Он действительно собирался стать крупным учёным. Хотя встреча с будущим, надо сказать, несколько поколебала это его желание… Если он окажется нужнее обществу в другой роли… Но ведь неспроста же он избран. Значит, за что-то необычное. Для какой-то важной миссии…
В книжном павильоне с Андреем поначалу приключился лёгкий столбняк. Николай, посмеиваясь, смотрел, как тот, очнувшись, жадно ухватился за книги.
— Стругацкие… — глаза Андрея смотрели с мольбой и благоговением. — «Волны гасят ветер» — это про что? Ух! Новая вещь про Максима?!
— Пойдём, Андрюха, у меня дома всё это есть…
— А «Отягощённые злом», а «Град обреченный»?.. — Андрей тянул ему книги.
— Есть, есть, — смеялся Николай. — «Град» — отличная вещь, обязательно дам тебе почитать. А «Отягощённые злом» — мне совсем не понравилась… Чернуха.
— «Мастер и Маргарита»!!! Шефнер… Ефремов… Снегов… Знаешь, у нас в городе всяких книг навалом, не то что в Ленинграде — но вот Стругацких и Булгакова нету…
— Да есть у меня дома, всё есть. Пойдём.
— И «Сказка о тройке» есть?!
— Даже две… Пойдём.
Но Андрей опять застрял: как молодой спаниель, увидевший уток, он рванулся к стоящей особняком группе глянцевых книг. «Тайны НЛО», «В поисках Атлантиды», «Оккультные силы III Рейха», «Тайная Шамбала», «Телепатические явления» — и тому подобное. Андрей торопливо листал, как голодный глотает, а Николай снисходительно тянул его за рукав.
— Пойдём, хватит дурь всякую в рот тащить.
— Почему — дурь? — Андрей, не пришедший ещё в себя, ошалело оторвался от атласа с рисунками типовых НЛО. — Наука ведь изучает эти явления. Даже в «Очевидном-невероятном»…
— Потому что это — не «Очевидное-невероятное», а полная и абсолютная дурь. Враньё. Написано шарлатанами — для опредлённой категории дураков. Можешь мне поверить.
Тут Андрей взбеленился:
— Как в книге может быть ложь?! Её же не пропустят!
Николай быстро оглянулся на очкастую пожилую продавщицу, похожую на мисс Марпл. Та, спустив очки на кончик носа, сосредоточенно чирикала красной ручкой в газете с кроссвордом, не обращая на них внимания.
— Пойдём, — он опять настойчиво потянул Андрея за рукав. — Брось каку. Честное слово, там всё — враньё. У нас пишут не правду — а то, что хотел бы увидеть читатель. Про богов, демонов, колдовство, астрологию, летающие тарелки…
Андрей с сожалением выпустил книги, и пошёл к выходу, как вдруг опять резко остановился. Уши его побагровели, и лицо пошло пятнами: прямо перед ним стояли яркие журналы с голыми телами на обложках.
— Порножурналы, что ли?! — в полном смятении шёпотом спросил он. — «Плейбой»…
— Пойдём, пойдём, у нас этого говна навалом…
— Что-то желаете приобрести? — тут же заинтересованно оторвалась от кроссворда мисс Марпл.
Николай нетерпеливо подтолкнул Андрея к выходу.
На улице молоденький гастраб-таджик, собирающий пустые тележки, с трудом толкал длинный и очень тяжёлый поезд, составленный из тележек, и Николай недовольно остановился, пропуская его. Одна тележка уехала вперёд, и Андрей, бросив пакеты с покупками на асфальт, побежал её ловить. Николай с удивлением смотрел, как тот помогает завести тележный поезд в автоматическую дверь.
— Коммунизм… — Андрей, пылая лицом, наконец прибежал, в восторге подхватив пакеты.
Николай, достав брелок, серьёзно посмотрел на него.
— Коммунизм?
— Ну раз всё есть, всё можно — значит, коммунизм! Светлое будущее!
«Форестер» проснулся и радостно тявкнул сигнализацией, приветствуя хозяина. Николай открыл дверцу багажника и стал закидывать пакеты.
— Пошёл такой «коммунизм» в жопу, — мрачно сказал он, прикрывая багажник.
— Почему? — обиженно спросил Андрей, садясь, и потянул ремень безопасности. Очарованный будущим, он горячо бросился отстаивать обретённый рай: — Ну ладно, еда бывает плохой — сам говорил, можно нормальную найти. Что поделать: накормить человечество без синтетики — вряд ли возможно. Но книги какие! И фильмы любые можно дома смотреть! Машина у тебя какая… — глаза Андрея горели, как у карапуза в магазине игрушек.
Николай вспомнил, что последний раз читал книгу месяц назад. Нарочно поездил тогда в метро — чтобы спокойно почитать…
— Книги-то есть, Андрюха — а вот времени читать нет. Пашу, как папа Карло. И друзья пашут — месяцами не видимся… Да и кино, когда дома на диске есть — почему-то всё никак не соберёшься его посмотреть…
Андрей дёрнул плечами и засмеялся.
— Что же такое могло случиться, что времени почитать нету?
Он не верил…
— А ничего особенного не случилось. Экономическое чудище у нас случилось. — Николай выкрутил послушный кожаный руль, и рванул с места; он любил агрессивную езду. — Ты работаешь, и тебе прилично платят. Потом, если ты работаешь хорошо и продуктивно, тебя немного повышают — и денег подбрасывают побольше; притом работы тоже прибавляется. И так снова и снова — до исчерпания возможностей человека. А человечек и рад — денег куры не клюют… А потом удивляемся — почему времени ни на что не хватает.
— Работа — это же смысл жизни! — неунывающе заметил Андрей. — Выше хвост!
Николай с отвращением скривился.
— Я готовился стать физиком. А работаю — долбаным менеджером в грёбаной стройфирме…
И, втопив газ так, что Андрея опять вжало в кресло, добавил тихо и явственно:
— Ненавижу…
Некоторое время они в молчании неслись по бульвару. Сыто и успокаивающе взрыкивал мощный мотор, тихонько мурлыкало радио. Андрей легкомысленно вертел головой, рассматривая новые дома и машины вокруг.
— Вот ты какое, будущее… — по его лицу блуждала блаженная улыбка. — Как много машин! Как за границей… А ведь и вправду, дома стали делать из пластмассы…
Николай добродушно усмехнулся, зыркнув весело горящим жёлтым глазом:
— Это не дома из пластмассы, это отделка такая. Вентилируемые фасады.
— Рекламные щиты… Красиво, — заметил Андрей.
— Тьфу…
— Ты просто привык и забыл, — серьёзно сказал Андрей. — А ведь здесь был унылый серый район. Безликий, пустынный — прямые линии, бетон с пятнами потёков. А теперь — посмотри, как много новых весёлых красивых домов появилось… Нет больше унылости. Реклама украшает, раскрасила серость…
— Тьфу…
Вдруг Андрей закричал:
— Стой!
— Что?!
— Женщина лежит у дороги!
— Где? — Николай вильнул к тротуару и дал задний ход.
На пыльном газоне боком, поджав голые колени, лежала молодая женщина в короткой юбке. Соломенные волосы растрепались, скрывая лицо. Джинсовая курточка перемазана. Под щёку она положила испачканную руку; на бледном колене темнел синяк.
Николай снова нажал на газ.
— Проститутка, — пояснил он. — Перепила, отдыхает после ночной смены. Или ширнулась трудовой дозой, не сходя с рабочего места.