[255]. Но в издательстве долго не соглашались. И даже из-за названия ему пришлось выдержать большой бой.
Гоголевский бул., д. 66 тел. Е-1–79–50
Печатается по изданию «ДЛЯ ГОЛОСА» Маяковского & Лисицкого: Комментированное издание к 100-летию шедевра конструктивизма / сост., коммент. и науч. ред. А.А. Россомахин. М.: Арт Волхонка, 2024. С. 101–108.
Публикация и комментарий А.А. Россомахина
Эль Лисицкий. «Давайте побольше танков, противотанковых ружей и орудий, самолетов, пушек, минометов, снарядов, пулеметов, винтовок! Всё для Фронта! Всё для Победы!» Плакат. 1941
Автобиография Рукопись. 1941ОР ГТГ. Ф. 76. ЕД. ХР. 1
Родился в деревне Смоленской области в 1890 году. Вырос в Смоленске в семье деда, шапочных дел мастера. Там же в 1909 году окончил реальное училище. С 15 лет начал сам зарабатывать уроками и рисованием. Держал экзамен в Академию Художеств в Ленинграде, но, как еврей, из-за процентной нормы не был принят. Уехал учиться в Германию и в 1914 году окончил архитектурный факультет в Дармштадте. Изучал искусство, бродя по Европе, был в Париже. Летом 1912 года прошел свыше 1200 кил[ометров] пешком по Италии, рисуя и изучая.
В 1912 году впервые приняты мои работы на большую выставку в Ленинграде Художественно-артистической ассоциации.
С 1915 года живу в Москве, каждый год выставляю. Ранние работы «Воспоминания об Италии» приобретены коллекционерами и в Октябре национализированы для музейного фонда.
В 1916–1917 годах выставляю на выставках «Мир искусства», «Бубновый валет» и др.
С самого начала революции – член Художественней секции, образовавшейся при Московском Совете Р.К. и К. Депутатов. Первое знамя ВЦИКа было заказано мне, и 1 мая 1918 года. Совнарком нес его на Красной площади.
Позже я работал в ИЗО Наркомпроса.
С 1919 года – профессором в Высших Художественных мастерских в Витебске (бывшие наши ученики: Суетин, теперешний белорусский художник Юдовин и др.).
Выполняю работы для Политуправления Западного фронта (плакат «Клином красных бей белых» и пр.).
В 1922 году, при временном пребывании за границей, с писателем Эренбургом издаем художественный журнал «Вещь» (первое просоветское издание).
Участвую в организации первой советской художественной выставки 1922–1923 годов в Берлине и Амстердаме.
Работы мои приобретаются европейскими и американскими коллекционерами и музеями. «Альбертина» в Вене приобретает альбом автолитографий, Нью-Йоркский музей приобретает с советской выставки и др. В это время (1923) заболеваю туберкулезом легких.
С 1925 года я снова в Москве – профессором Вхутемаса по интерьеру и мебели на факультете по обработке дерева и металла.
С 1926 года начинаются мои крупные художественные работы как оформителя выставок. В этом году приглашен Комитетом Международной выставки живописи и скульптуры в Дрездене оформить зал современного искусства и для выполнения этой работы командируюсь ВОКСом за границу.
В 1928 году по постановлению Правительства назначаюсь главным художником Советского павильона на Международной выставке печати (Pressa) в Кёльне. Международная печать признает оформление советского павильона крупным успехом советской культуры. За эту работу отмечен в приказе Совнаркома.
В 1929 году оформляю первую Полиграфическую выставку в Москве. В этом же году – советский отдел выставки «Фильм и фото» в Штутгарте.
В 1930 году назначаюсь главным художником советских павильонов на «Международной выставке гигиены» в Дрездене (Наркомздрав) и на «Международной выставке пушнины» в Лейпциге (Наркомвнешторг).
Таким образом, являясь пионером по художественному оформлению политически-ответственных выставок, меня в последующие годы постоянно привлекают к нашим большим выставкам.
В 1934 году меня назначают главным художником Всесоюзной сельхозвыставки. Веду борьбу против неправильного первого руководства и отказываюсь от этой работы. Затем, лежа в санатории, беру на себя проектирование Главного Павильона. Оформление главного зала сохранило мои идеи по сегодня.
С 1931 года состою главным художником Постоянной строительной выставки. Но с годами ухудшение здоровья оставляет мне всё меньше сил для такой напряженной работы, как реализация выставки. Мне удается еще сделать проект для Музея-выставки Наркомата социального обеспечения (Ленинградское шоссе). Советский отдел на Международной выставке авиации 1932 года в Париже. Для Нью-Йоркской выставки я выполняю проект ресторана в нашем павильоне.
1941 год. Последняя выставочная работа для Внешторга – советский павильон в Белграде, в момент отправки готовая выставка остается в Москве: война.
Наряду с выставочной работой наиболее активно работаю, как художник книги и фотомонтажа (эту работу могу выполнять и когда болезнь заставляет меня лежать).
В 1928 году для нашего павильона в Кёльне я выполняю фотомонтажный фриз размером 24 метра на 3,5 метра, являющийся образцом для всех сверхбольших монтажей, ставших обязательной принадлежностью следующих выставок.
В 1923 год Госиздат при пребывании Маяковского в Берлине поручил мне оформить книгу его стихов «Для голоса». Она была признана основой новой полиграфии, и Общество имени Гутенберга в Майнице пригласило меня в свои члены.
Другая область моей работы – это художественное и полиграфическое оформление альбомов и книг. Перечисляю здесь лишь самые значительные:
1932 год – Альбом к 15-летию Советской власти. Изд[ательство] «Изогиз».
1934 год – «Советские субтропики». Изд[ательство] «Огонёк».
1935 год— К 15-тилетию Красной Армии – редакция ПУР РККА. Изд[ательство] «Изогиз».
1936 год – «Пищевая индустрия». Изд[ательство] «За индустриализацию».
1937 год – «Индустрия социализма».
1940 год – USSR, альбом «Изостата» для американской выставки.
1940 год – «Советская Грузия». Изд[ательство] Госпланиздат. С 1932 года основную постоянную работу как художник книги провел в журнале «СССР на стройке». Оформил наиболее ответственные номера, между ними – «Днепрострой», «Красной Армии», «Военно-морского флота», специальный том из 4-х NN, посвященный «Сталинской Конституции».
Выполнял плакаты, некоторые из них воспроизводились в наших и иностранных журналах.
Я писал по вопросам искусства и архитектуры. У меня есть несколько своих книг.
О моих работах писали многие журналы на свете.
Сейчас, несмотря на очень испортившееся здоровье, я надеюсь к 25-летнему юбилею Октября еще что-нибудь создать.
Июнь 1941 года
Москва
Печатается по: Эль Лисицкий. 1890–1941. К выставке в залах Государственной Третьяковской галереи / сост. Т.В. Горячевой, М.В. Масалина. М., 1991. С. 196–200.
Комментарии: Д. В. Козлов.
Лисицкий: «Преодоление искусства»
Фигура Лисицкого наилучшим образом иллюстрирует и характеризует искусство модернизма между двумя мировыми войнами. Начав работать около 1917 года и закончив свой жизненный путь в 1941 году, Лисицкий создал панораму приемов и техник, которые не столько относятся к новаторским феноменам искусства, сколько показывают физическое преодоление художественной традиции. Приняв от Казимира Малевича теоретическую максиму о конце искусства, Лисицкий с очевидным успехом реализовывал переход к другой форме творческой деятельности – к дизайну.
Лисицкий начал свой путь в искусстве с парадоксальной развилки – не поступив в Академию художеств в Петербурге, он в 1909 году поступил в Высшую Техническую школу в Дармштадте. Разница между двумя вузами очевидна даже в названии. Лисицкий стал изучать архитектуру в одном из лучших технических учебных заведений Европы. Там преподавали машиностроение и электротехнику, такая педагогика не могла не оказать влияние на сознание молодого художника. В этом образовании не хватает истории архитектуры и рисования ордеров, но Лисицкий много путешествует по Европе, изучая памятники и музеи самостоятельно.
Лисицкий оканчивает институт в 1914 году. Возможно, тогда возвращения в Россию не произошло бы, но в связи с началом Первой мировой войны все российские подданные были обязаны вернуться на родину.
Германия, где живет Лисицкий, перед началом войны – страна с очевидной радикальной позицией, описанной, например, Освальдом Шпенглером, – противопоставляющая себя романским странам – Франции и Великобритании. Германия собирается доказать свое превосходство в науке и культуре против этой буржуазной цивилизации. Так размышляют Шпенглер в эссе «Пруссачество и социализм» и одновременно с ним Николай Пунин в своем тексте «Против цивилизации» 1918 года. Мысли о необходимости обновления культуры рождаются с наступлением ХХ века, и Лисицкий не мог не чувствовать этого. Кажется, Россия в своем социалистическом, общинном увлечении сильной государственной властью и романтизмом должна была оказаться на одной стороне с Германией, но дипломатические обязательства оказались сильнее геополитической картины, рожденной в головах немцев в тот момент. Если представить себе картину, когда еврей из Смоленска учится архитектуре в милитаристской Германии накануне ее нападения на остальные страны Европы, то возникает вопрос относительно его личного отношения к этой ситуации. Видел ли он здесь надвигающееся обновление культуры, о котором он сам заговорит в своих текстах несколько лет спустя? Или он чувствовал для себя личную опасность?
Вернувшись в Россию, Лисицкому пришлось получать диплом заново, чтобы подтвердить свою специальность: полученный в Дармштадте документ был отвергнут, что также показательно. Лисицкий два года учится в Рижском политехническом институте, который в тот период был эвакуирован в Москву. Джон Боулт в своей статье о Лисицком «Манипулируя Метафорами. Эль Лисицкий и Творящая рука»[256], кроме того, что выводит уникальную по своей точности творческую формулу Лисицкого, он также обращает внимание на техническое рисование в последнем месте учебы и выстраивает связь между чертежами механизмов из учебников начала ХХ века и будущими проунами Лисицкого.