– Хорошо, – произносит она одними губами и встает с кровати. Проходя мимо меня, она протягивает руку и касается тыльной стороны моей руки.
– Вау. Просто… вау. – Милена разворачивается посреди гостиной и идет к высоким окнам, из которых открывается вид на город. – Вид просто умереть можно.
Я стою рядом с ней и смотрю на крыши и тротуары, виднеющиеся внизу.
– Итак… у вас, ну ты знаешь?
– Что?
– У вас уже был секс?
– Нет.
– Рената рассказала мне, что ее муж заставил переспать с ним в ту же ночь, – говорит она. – У них тоже был брак по расчету, но ее мужа не волновал тот факт, что они, по сути, были чужими людьми. Он сделал ей очень больно, Бьянка. Я так боялась, что с тобой будет то же самое.
– Он выделил мне комнату для гостей. И до сих пор он ничего такого не делал.
– А ты хочешь этого?
– Да.
Милена уставилась на меня широко раскрытыми глазами.
– Ты серьезно?
– Почему нет? Он мой муж. Меня тянет к нему.
– Тянет? Бьянка, ты что, ослепла? Он же…
– Он что?
– Он… боже мой, у него только один глаз, и ты говоришь, что он тебе нравится?
– Да, он мне нравится. У тебя какие-то проблемы с этим?
– Нет, я просто… стоп. А ты спрашивала, что случилось? Напрямую, я имею в виду.
– Нет. Он сам расскажет мне, когда сочтет это нужным. Я не буду спрашивать.
– И тебя это не беспокоит? Шрамы? Повязка на глазу?
– Нет. Я думаю, что Михаил чертовски сексуальный.
– Ты сошла с ума.
– Подожди, пока не увидишь его в обтягивающей футболке, которую он надел сегодня утром. Горячий. Держу пари, без нее он еще сексуальнее.
– Боже мой, он тебе действительно нравится. Как это возможно? Я имею в виду… посмотри на себя. Ты могла заполучить любого мужчину, которого только пожелала бы. А ты… ты бросила Маркуса, черт возьми.
– Маркус – идиот избалованный.
– Да, но… – Она замолкает на полуслове и смотрит куда-то через мое плечо. – Это… это детская комната. Почему там…
Я беру ее за руку, чтобы снова привлечь ее внимание ко мне.
– У Михаила есть дочь.
– Что? Ты знала?
– Нет.
– Хорошо, я расскажу папе. Должно быть что-то, что он может сделать, чтобы расторгнуть брак.
– Не смей.
– Мать твою, ты что, серьезно? Тебе двадцать один, и он ждет, что ты будешь воспитывать его ребенка!
– Сбавь тон. Он никогда этого не говорил, и, поверь мне, ему не нужно, чтобы я воспитывала его дочь. Он и сам прекрасно с этим справляется. И мне нравится Лена. Она замечательный ребенок.
– Бьянка…
– Как там поживает мой дорогой отец? Михаил сильно ранил его ножом. Надеюсь, его рука не очень пострадала.
Милена с ужасом смотрит на меня.
– Твой муж сделал это?
– Отец снова ударил меня вчера, когда я пришла за своими вещами. Михаилу это не понравилось. – Я улыбаюсь, вспоминая выражение лица отца, когда он уставился на нож для писем, торчащий из его ладони. – Забавно было наблюдать за этим.
– Все, хватит. Я звоню маминому психиатру. Тебе нужна профессиональная помощь.
– Нет, я так не думаю.
Милена ушла домой несколько часов назад, а Михаил все еще не вернулся. Он написал мне около двух часов дня, что Сиси заберет Лену к себе ночевать. Наверное, не хочет оставлять ребенка с незнакомкой, хотя я бы не отказалась присмотреть за ней.
Уже почти полночь. Стоит ли мне волноваться или это нормальное явление? Я понятия не имею, в чем именно заключается его работа у Братвы.
Я беру телефон и открываю список контактов. Стоит ли мне написать ему и спросить, все ли в порядке? Не прозвучит ли это глупо? Да, скорее всего, так и будет. Не хочу, чтобы он думал, что я его проверяю. Может быть, я спрошу о чем-нибудь более безобидном. И если он ответит, значит все в порядке.
23:14, Бьянка:Насчет моих планов. Завтра мне нужно сделать кое-какие покупки. Кроме того, я приняла предложение провести пробный урок танца в местной балетной школе в четверг на следующей неделе. Он начнется в девять утра, и к полудню я должна закончить.
23:22, Михаил:Скорее всего, я вернусь не раньше завтрашнего вечера. Я пришлю за тобой Дениса, он заберет тебя в десять утра и отвезет за покупками.
Я читаю сообщение и испытываю неожиданное чувство разочарования. Видимо, втайне я надеялась, что увижу его сегодня вечером. Я хочу убрать телефон на столик рядом с кроватью, но потом передумываю и набираю другое сообщение.
23:26, Бьянка:Можно мне иногда посещать тренажерный зал?
23:28, Михаил:Конечно. Обычно я заканчиваю тренировку к девяти утра, так что после этого он в твоем распоряжении. Но у меня к тебе есть единственная просьба: я не люблю, когда на меня смотрят во время тренировки, так что, пожалуйста, дождись, пока я закончу.
Какая странная просьба. Я уверена, что мне бы понравилось наблюдать за тем, как тренируется Михаил, но я буду уважать его границы.
23:29, Бьянка:Договорились.
Я кладу телефон, выключаю свет и ныряю под одеяло, когда слышу звук входящего сообщения.
23:31, Михаил:Могу я пригласить тебя на ужин в пятницу?
Идиотская ухмылка расплывается по моему лицу, когда я смотрю на экран. Чувствую себя девочкой-подростком, которую впервые пригласили на свидание.
23:32, Бьянка:Да, можешь.Михаил
Я убираю телефон, проверяю повязку на руке и поворачиваюсь к мужчине, привязанному за руки к стене.
– Итак, на чем мы остановились? – спрашиваю я, беря нож с металлического стола. Проверяю его остроту, поднося к лампочке, а затем встаю перед связанным мужчиной. Он уже в ужасном состоянии. Сказать, что он был недоволен, когда мы с Юрием устроили облаву как раз в тот момент, когда он выходил из дома своей подружки, было бы преуменьшением.
– Ах да. Ты собирался рассказать мне, кто заплатил тебе за то, чтобы ты послал одного из членов своей банды на мою свадьбу, и кто провел этого урода. Это был идиотский поступок.
Главарь албанской банды сплюнул на пол.
– Один из крутых. Отлично. – Я возвращаюсь к столу, оставляю нож и вместо него беру садовые ножницы. – Тогда давай начнем с ушей и посмотрим, к чему нас это приведет.
Дверь позади меня со скрипом открывается, но я остаюсь сидеть в кресле, наблюдая, как струйки крови стекают по рукам албанца, а затем одна за другой вливаются в большую лужу на полу. Рядом с его правой ногой лежит отрезанное ухо, а вокруг разбросаны несколько зубов.
– Что-нибудь есть? – спрашивает Юрий и ставит на стол пластиковый стакан с кофе.
– Его наняли по интернету, – говорю я. – Он никогда не встречался с заказчиком. Все было оговорено по телефону. Заказчик перевел двадцать пять тысяч до начала работы и еще двадцать пять сразу после ее завершения.
– Кто был целью?
– Он не знает. Стрелявший должен был встретиться с клиентом перед свадьбой, чтобы узнать подробности. Именно клиент организовал его проникновение в отель.
– Итак, пока у нас ничего нет. – Юрий подходит к главарю банды и наклоняет его голову в сторону, оценивая мою работу. – Он мертв?
– Просто в отключке. – Я беру кофе, делаю глоток и кривлюсь. – Я же просил без сахара.
– Извини, – бормочет он и тычет албанца пальцем в грудь. Тот приходит в себя, издает сдавленный звук и снова теряет сознание. – Я всегда восхищался твоей способностью так долго сохранять им жизнь.
– Все дело в практике, Юрий.
– Ага. Напомни мне, чтобы я никогда не переходил тебе дорогу. – Он бросает на меня взгляд через плечо. – Ты страшный ублюдок.
– Ни хрена подобного. – Я откидываюсь на спинку кресла и делаю еще один глоток кофе. Он ужасен. – Антон вернулся?
– Да. Мы поймали еще одного парня из той же банды. Антон держит его в своем грузовике. Возможно, ему что-нибудь известно. Сколько времени тебе нужно, чтобы закончить с этим?
Я ставлю кофе и беру со стола пистолет.
– Отойди.
Юрий делает шаг в сторону. Я прицеливаюсь и стреляю албанцу прямо в голову.
– Вот так. Закончил. Можешь приводить следующего.
Глава 5
Денис открывает мне дверь машины и спешит достать мои сумки с заднего сиденья. Я пытаюсь взять их у него, но он поспешно убирает их в сторону.
– Нет. Шеф меня убьет. – Он качает головой и направляется ко входу в здание.
Я смотрю на небо и следую за ним внутрь. Там всего пара косметических принадлежностей и несколько предметов одежды, но он все утро не давал мне дотронуться до пакетов, настаивая на том, что понесет их сам. Денис – приятный парень, ему где-то около двадцати пяти, и, судя по его словам, он работает на Михаила с восемнадцати лет. И он болтает без умолку. Он уже рассказал мне вкратце историю о своем детстве, которое было не из приятных, затем отчитался обо всех девушках, с которыми встречался за последние полгода. Их было по меньшей мере двадцать. После этого он дал мне краткий урок, как менять спущенное колесо. Он явно не против того, что я не могу поддержать наш разговор, потому что он не перестает болтать вот уже два часа.
Когда мы добираемся до верхнего этажа, Денис наконец отдает мне сумки и уходит. Я прикладываю карточку, чтобы войти в квартиру, и замираю на пороге.
– Я думал, походы по магазинам длятся как минимум несколько часов, – говорит Михаил, стоя перед кухонной раковиной и прижимая окровавленную тряпку к предплечью.
Я роняю пакеты на пол, бросаюсь к нему и смотрю на все, что он выложил на стойке: антисептический спрей, крем с антибиотиком, бинты и иголку с ниткой. Он что, собирается сам себя зашивать?
– Иди в свою комнату. Я позову тебя, когда закончу.
Я игнорирую его, включаю воду и начинаю мыть руки с мылом.