I
Дэниэл наблюдал за Роханом и Рэйчел из рубки моторной лодки. Они сидели на камне уже десять минут, сосредоточенно беседуя.
— Мне не нравится эта девушка,— сказала сидевшая рядом с братом Ребекка.
— Это я уже понял.
Он зажег сигарету, на мгновение пламя спички отразилось в его глазах. Дэниэл думал о том, какую игру ведет Квист. Что он говорит сейчас Рэйчел Лорд в сотне метров от лодки?
— Зачем ты попросил ее помочь тебе в выборе подарка для Десимы?
Он вдруг, похоже, рассердился.
— Почему бы и нет? — сказал Дэниэл; ему захотелось, чтобы Ребекка вернулась в дом и оставила его наедине со своими мыслями.— Она мне нравится.
— Я думала, она — не твой тип.
— Значит, мне надоел мой тип, каким бы он ни был.
Он вышел на палубу, Ребекка проследовала за ним. Он внезапно вспомнил детство — тогда сестра вечно преданно ходила за ним по пятам. Дэниэл смутно ощутил, что его утомляет сейчас отголосок ее детского поведения.
— Я возвращаюсь в дом, — сухо обронил он.
— Я пойду с тобой.
Они вернулись в дом молча; лишь в прихожей Дэниэл бросил через плечо:
— Я зайду за тобой, когда соберусь ехать в город.
Он стал быстро подниматься по лестнице в свою комнату. Плотно закрыв за собой дверь, он не сразу заметил, что кто-то ждет его в кресле у камина.
— Дэнни...
Он обернулся. Она встала, изящная и собранная, как всегда; полы ее бледно-голубого пеньюара на мгновение разлетелись.
— Дэнни, я должна была тебя увидеть...
— Нам не о чем говорить.
Но она была настойчивей Ребекки и не поддалась на его безапелляционный тон.
— Послушай, Дэниэл, я передумала...
— Значит, ты сделала это слишком поздно, Десима. Извини, Она приблизилась к нему почти вплотную; он заметил, что она обдуманно сделала шаг к нему, чтобы он увидел, насколько прозрачен ее пеньюар и какие прелести таятся под ним.
— Пожалуйста, Дэнни.— Ее голубые глаза подернулись пеленой.— Пожалуйста...
Умный ход, подумал Дэниэл. Она прекрасная актриса. Злясь и презирая себя, он отметил, что его сердце забилось чаще; он позволил себе бросить на нее долгий взгляд. Он уже хотел отвернуться, но она коснулась руки Дэниэла и остановила его.
— Я дурно обращалась с тобой, Дэнни, я совершила ошибку и теперь поняла это. Но я была напугана, встревожена...
Она замолчала, ища на его лице следы готовности к капитуляции.
— Неправда,— услышал он свой голос,— Ты забавлялась, тешила свое тщеславие, развлекалась. Развлекалась потому, что мое внимание вносило разнообразие в твою скучную здешнюю жизнь, тешила свое тщеславие, потому что любой женщине нравится получать знаки моего внимания; забавлялась, потому что ты слишком холодна, чтобы испытывать иные чувства, кроме радости от ощущения власти над мужчиной.
— Это неверно! — возмутилась она с такой страстью в голосе, словно хотела продемонстрировать свою эмоциональность.— Только потому что я сказала «нет», позволила себе одно мгновение верности Чарльзу, испугалась силы моего чувства к тебе...
— Ты оставалась равнодушной, Десима, и, несмотря на все твои старания, тебе не удалось убедительно сыграть роль верной молодой жены. Ты отказала мне, потому что не была увлечена, и, когда я осознал свое лицемерие и притворство, я тотчас остыл.
— Но я люблю тебя, честное слово! Я сделаю все, что ты пожелаешь, Дэнни,— ты только скажи, чего ты хочешь, и я это сделаю.
— Ты ничего не поняла,— холодным тоном произнес он, чувствуя, что жаркий пот увлажнил его ладони.— Ты усложняешь ситуацию. Все крайне просто: я увидел тебя и захотел, как захотел бы любую другую привлекательную женщину. Ты затеяла игру и успешно удерживала меня на расстоянии вытянутой руки. Тебя забавляло мое растущее разочарование. Наконец я осознал, что ты не увлечена настолько, чтобы в конце концов сказать «да», а если ты все же когда-нибудь сделаешь это, то окажется, что тебе нечего предложить мне. Меня не привлекают холодные женщины. Как только мой сексуальный интерес к тебе угас, ты, боюсь, потеряла всякую власть надо мной. Я посоветую тебе следующий раз разыгрывать свои карты несколько иначе, если ты хочешь, чтобы развлечение продлилось дольше.
Она побледнела. На мгновение ему показалось, что он ошибся и она способна на чувства, это впечатление было столь сильным, что он невольно приблизился к Десиме. В следующий миг она оказалась в его объятиях. Он обнаружил, что ее губы вовсе не холодны. Спустя несколько мгновений она сказала:
— Увези меня от Чарльза.
Он посмотрел на нее. Эта просьба прозвучала абсолютно натурально. Он еще глядел на Десиму, когда в дверь тихо постучали. Они оба обернулись.
— Дэниэл? — тихо позвал Чарльз.— Мне можно войти?
II
Выждав несколько секунд, Дэниэл открыл дверь. Чарльз смутно удивился тому, что Дэниэл не сделал это сразу; не успел он всерьез поразмыслить над этим, как дверь открылась, и на пороге появился Дэниэл.
— Извини, Чарльз, я, кажется, не сразу услышал тебя... Ты зайдешь?
— Нет, я лишь хотел сообщить тебе, что собираюсь отправиться в Кайл-оф-Лохалш в половине одиннадцатого — это время тебя устроит?
— Вполне. Я предупрежу Ребекку.
— Я уже сказал ей.— Чарльз зашагал по коридору.— Увидимся позже, Дэниэл.
Он удалился. Дэниэл закрыл дверь, Десима вынырнула из-за длинной шторы.
— Я думаю, он что-то подозревает,— сказала она.— Допустим, что он знает. Или подозревает.
— С чего бы это, когда ему нечего подозревать?
Сейчас Дэниэл полностью овладел собой. Он точно знал, что предпримет и каким образом справится с ситуацией. Короткое общение с Чарльзом словно обострило интеллект и чувства Дэниэла и обратило жар его тела в лед.
— Между нами ничего нет, Десима, и с моей стороны ничего.
— Но ты только что...
Ее глаза сердито вспыхнули, лицо побелело от ярости.
— Только что я был дураком, Десима, но я не настолько глуп, чтобы совершить одну ошибку дважды. Если ты хочешь вырваться из своего брака, найди кого-нибудь другого, кто поможет тебе. От меня ты помощи не дождешься.
Она не двигалась, глядя на него.
— Но почему? — произнесла наконец Десима.— Почему? Несколько дней назад мне казалось, что ты настроен иначе.
— Извини, если я ввел тебя в заблуждение,— он резко отвернулся как бы заканчивая беседу,— но, боюсь, мне больше нечего сказать.
Он подождал, когда она заговорит снова: потребует дополнительных объяснений или даже потеряет выдержку, но она молчала. Наконец медленно произнесла:
— Ты уверен, что не пожалеешь об этом?
Он снова повернулся к ней. Ее лицо было бледным, но на губах девушки играла улыбка.
— О чем? — небрежным, холодным тоном спросил он.
— Тебе ни к чему плохая репутация в академических кругах, верно? — сказала она, шагнув к двери, чтобы открыть ее.— Я слышала, к будущим профессорам сейчас предъявляют такие строгие требования.
Она ушла, аккуратно прикрыв за собой дверь и оставив Дэниэла в одиночестве.
III
Зайдя в половине десятого в спальню Десимы, Рэйчел не застала там подругу. Большая светлая комната была тщательно убрана, кровать застелена; Рэйчел посмотрела в окно; на юго-востоке виднелись болота и горы, на юго-западе — море. Девушка решила доискать подругу внизу, но тут дверь открылась и Десима быстро вошла в комнату.
— А, ты здесь! — Щеки Десимы горели, глаза блестели, словно она была крайне возбуждена. Или рассержена.— Я попрошу миссис Вилли принести поднос с завтраком. Ты хорошо спала?
— Отлично, спасибо. Я проснулась рано и совершила прогулку по берегу... В чем дело, Десима? У тебя расстроенный вид.
— Нет, все в порядке. Просто нервы... Кажется, мы все едем сегодня утром в город; надеюсь, ты составишь мне компанию. Дэниэл и Ребекка хотят что-то купить, а мне придется вместе с Чарльзом заказать провизию для приема. Поскольку охота не состоялась, нам необходимо купить оленины. Поедешь с нами?
— Конечно. Прекрасное утро для морской прогулки... На какое время Чарльз назначил отплытие?
— Примерно на половину одиннадцатого — если я буду готова к этому времени. Я долго занимаюсь собой по утрам.
Это оказалось правдой. Лишь в начале двенадцатого все поднялись на лодку, и Чарльз запустил мотор. Солнце приятно грело; Рэйчел сидела у кормы, несильный ветер ласкал ее кожу; при свете дня девушке было трудно вспомнить страх, охвативший ее вчера вечером, после наступления темноты, или сегодня утром, во время беседы с Дэниэлом Кэри. Все производили впечатление спокойных и нормальных людей. Чарльз и Рохан находились в рубке, Десима сидела возле Рэйчел, Кэри, расположившись рядом друг с другом на носу, похоже, постоянно молчали. Рэйчел долго смотрела на затылок Дэниэла, вдруг Рохан вышел из рубки, чтобы присоединиться к девушкам; Рэйчел внезапно перевела взгляд на море.
— С тобой все в порядке, Десима? Ты выглядишь так, словно замерзла.
— Нет, мне хорошо.
С Десимой что-то было явно не так. Похоже, Рохан и Ребекка правы. Бросив взгляд на подругу, Рэйчел заметила нервные движения ее пальцев, теребивших юбку, беспокойство в глазах, напряженность в каждой линии ее стройной фигуры. За завтраком Десима лишь выпила чашку кофе, она перескакивала с одной темы на другую, Рэйчел испытывала дискомфорт во время еды и была рада, когда все закончилось. Ребекка встала. Оставив Дэниэла на носу лодки, она прошла в рубку, что-то сказала Чарльзу и спустилась в каюту. Рэйчел снова принялась следить за Дэниэлом.
— Пройдем вниз, Десима,— сказал Рохан.— Я приготовлю тебе кофе.
— Нет, спасибо.
— Ты уверена? А что скажешь ты, Рэйчел?
— Что?
— Ты хочешь кофе?
— О... нет, спасибо, Рохан.
Дэниэл повернулся и зашагал к ним. Рэйчел ощутила горячими щеками дуновение ледяного бриза.
— Подожди, Рохан,— отчетливо произнесла Десима.— Я, пожалуй, спущусь с тобой.
— Отлично. Ты точно не надумала, Рэйчел?
Она едва услышала его вопрос. Ей улыбнулся Дэниэл; он сел на место, которое освободила Десима.
— Извини, я был с тобой довольно резок, — сказал он.— Внезапно оставил тебя с моей сестрой.
Он сидел рядом с Рэйчел в раскованной позе, лодыжки его вытянутых ног были скрещены, он опирался локтем о спинку сиденья, слегка развернувшись к девушке. Она вдруг оцепенела; Рэйчел хотела расслабиться, но боялась одним неосторожным движением выдать скованность; она желала посмотреть на Дэниэла, но не смела встретиться с ним взглядом. Она остро ощущала его близость, чувства захватили Рэйчел так сильно, словно он уже держал ее в своих объятиях. Подобная потеря самообладания выбивала почву из-под ног Рэйчел, всегда гордившейся трезвостью, с которой она давала советы своим потерявшим от любви голову подругам, лишала девушку уверенности в себе. Она вдруг посмотрела на него, решив, что Дэниэл ни в коем случае не должен заметить, как он действует на нее, и сказала с искренностью в голосе:
— Кажется, Десима все утро не в своей тарелке. Я хотела узнать, что с ней, но она говорит, что все в порядке.
Он пожал плечами.
— Похоже, она легко теряет спокойствие... Сегодня море словно застыло. Пейзаж такой безмятежный. Ты уже была в Шотландии, или это твой первый приезд сюда?
Она с готовностью ответила ему, отметив, что он ловко уклонился от беседы о Десиме. Он задал Рэйчел несколько вопросов о ее жизни в Лондоне, о недавнем путешествии во Флоренцию; отвечая ему, девушка думала о том, был ли у него роман с Десимой, злоупотребил ли он самым постыдным образом гостеприимством Чарльза. Рохан не утверждал с определенностью, что их связывает интрижка, он лишь сказал, что Десима проявляет чрезмерный интерес к гостю... А вчера вечером Десима заявила, что Дэниэл Кэри не нравится ей и что она не доверяет ему.
Либо Рохан ошибся, подумала Рэйчел, либо Десима лгала. Может быть, Десима соврала, желая заручиться поддержкой Рэйчел против Чарльза; возможно, она боялась, что Рэйчел осудит ее за супружескую неверность, и не хотела в данный момент терять сочувствие подруги.
Вероятно, у них роман. Рэйчел решила, что Десима, сильно увлекшись мужчиной, способна потерять свою невозмутимость; несомненно, если бы Дэниэл не добился желаемого сразу, он бы давно покинул Рошвен. Такой человек, как Дэниэл Кэри, вероятно, всегда без большого труда получает от женщин то, что ему нужно.
— Я часто приезжаю в Лондон из Кембриджа на уикенды,— произнес он.— Мы должны как-нибудь встретиться. Ты, кажется, сказала, что любишь театр?
И тут она снова смутилась, перестала слышать холодный внутренний голос рассудка, помогавший оценивать ситуацию. Да, она любит театр, старается посещать его настолько часто, насколько может себе это позволить...
— Позволить? — В красивых глазах Дэниэла застыло удивление.— Твои кавалеры столь скупы, что разрешают тебе платить за твой билет?
Прежде гордость не позволила бы Рэйчел признать, что ей редко удается посетить театр с кавалером, но сейчас необъяснимый инстинкт вопреки ее воле заставил девушку проявить честность.
— Это лишь такие красавицы, как Десима, располагают очередью из поклонников, готовых каждый день водить их в театр,— шутливо произнесла она.— Остальным везет меньше. Если бы я ждала появления щедрого кавалера, чтобы пойти в театр, я бы бывала там реже, чем мне хочется.
Она едва не засмеялась, увидев его удивление.
— Ты хочешь сказать, что ходишь одна?
— Да, конечно,— почему бы и нет? Иногда я беру с собой подругу. Но я не сижу дома, как современная Золушка, если никто не приглашает меня.
Он уставился на нее. Теперь она действительно рассмеялась.
— У тебя такой вид, словно я только что разрушила все твои представления о незамужних молодых женщинах!
Он тоже засмеялся.
— Ну, не совсем так, точнее...
Дэниэл смотрел в сторону, Рэйчел не сразу поняла, что он проверяет, не слышит ли их кто-нибудь.
— ...ты подтвердила правильность моего первого впечатления о тебе.
— Какого именно?
— Я решил, что ты — весьма необычная и интересная девушка. Он встал, не глядя на нее; порыв ветра на мгновение взъерошил его темные волосы; Дэниэл шагнул к рубке.
— Не угостишь меня сигаретой, Чарльз? Мои кончились... Спасибо.
Она следила за каждым его движением; в ее сознании звучало эхо их беседы, Рэйчел вспоминала интонации его голоса. Чарльз дал ему сигарету, Дэниэл прикурил ее, укрывшись от ветра в рубке. Не успел он вернуться к Рэйчел, как из каюты вынырнула Ребекка, и шанс продолжить беседу исчез. Рэйчел повернулась лицом к воде и стала разглядывать прибрежные скалы.
Они добрались до Кайл-оф-Лохалша к часу дня. Найдя место для лодки у причала, Чарльз предложил подкрепиться ленчем, но Дэниэл воспринял идею без энтузиазма; в конце концов он с Ребеккой отделился от компании, они отправились вдвоем в город. Дэниэл снова предложил Рэйчел пойти с ними, но Десима тотчас напомнила, что Рэйчел обещала помочь им купить еду для обеда. Дэниэл лишь молча пожал плечами.
Интересно, подумала Рэйчел, с уходом Кэри все расслабились. Чарльз стал более общительным, у Рохана тоже развязался язык, внутреннее напряжение Десимы, похоже, ослабло. Рэйчел ощутила, что и ее скованность исчезла с уходом Дэниэла, но в голове у нее по-прежнему царило смятение мыслей, мешавшее сосредоточиться на проблемах Десимы и ситуации, возникшей в Рошвене. Она с трудом откликалась на адресованные ей фразы, постоянно думая о Дэниэле, вспоминая высказанную им готовность приехать в Лондон из Кембриджа и встретиться с ней.
Внезапно Рэйчел стало безразлично, какие у него были или есть отношения с Десимой. Она с изумлением обнаружила, что ей нет дела до Десимы. В какое-то мгновение абсолютной честности с собой она увидела, что ее мир приобрел новые, пугающие очертания; она словно была неожиданно сбита с ног сильным течением; неслась, подхваченная бесшумной гигантской волной, совладать с которой не могла. Я уже не зритель, наблюдающий за разыгрываемым передо мной спектаклем, а его участник, подумала Рэйчел.
Она испытала не только странный душевный подъем, но и острое чувство страха. Ее затянуло в водоворот.
IV
— Обстановка становится опасной,— сказал Дэниэл своей сестре.
— Ты имеешь в виду Десиму?
— Ситуация выходит из-под контроля. Я совершил глупость, связавшись в каком-то смысле с Десимой.
Ребекка удивилась. Дэниэл никогда не позволял женщине одерживать верх над собой, не становился игрушкой в ее руках.
— Что ты имеешь в виду, Дэнни? Почему ты так сказал?
Он объяснил ей. Они шли вверх по улице мимо лавок, где продавались вещи из твида и шотландки, бакалея, мясо, овощи; к тому моменту, когда они оказались возле магазинчика, торговавшего гаэльским серебром и ювелирными изделиями из камней, Ребекка перестала замечать, что их окружает.
— Господи, Дэнни...
— Теперь ты видишь, как это все опасно.
— Но ее надо остановить! Необходимо что-то сделать!
— Это уже моя забота, а не твоя.
— Конечно, это и моя забота тоже! Она может погубить тебя, Дэнни,— полагаешь, я буду стоять рядом и безучастно смотреть на происходящее? Как ты можешь говорить, что это не моя забота!
— Тебе хватает своих проблем.
— Но я уже втянута в события! Дэнни, должность ассистента профессора, которую ты надеялся получить... что, если Десима...
— Совершенно верно.
— Но что мы будем делать?
— Ты не будешь делать ничего,— тихо сказал Дэниэл.— А как поступлю я... Это мы еще посмотрим.
V
Перекусив в одной из гостиниц, стоявших на набережной, они запаслись всем необходимым для торжественного обеда: Рэйчел с Десимой сходили за олениной и остальной провизией, а Рохан с Чарльзом выбрали шампанское и прочие вина. К половине третьего покупки, уже находились в лодке, а Кери все еще не вернулись.
— Я, пожалуй, прогуляюсь до бара и уговорю хозяина налить мне пол-литра пива раньше положенного времени, — сказал Рохан.— Затем проверю, не пришли ли Кэри. Кто-нибудь пойдет со мной?
— Наверно, я,— отозвался Чарльз.— А ты, Десима?
— Нет, я слишком устала. Подожду здесь.
— Я останусь с Десимой,— сказала Рэйчел прежде, чем ее спросили.— Вы идите вдвоем.
Когда мужчины ушли, Десима пожаловалась на головную боль; она пошла вниз, в крошечный камбуз, чтобы сварить кофе.
— Ты будешь, Рэй?
— Нет, спасибо. Я, пожалуй, поднимусь на палубу. Ты останешься здесь?
— Да, я выпьш кофе и прилягу ненадолго. Надеюсь, Чарльз не задержится. Я хочу вернуться домой.
— Я дам тебе знать, когда увижу их.
Рэйчел, поднявшись наверх, укрылась в рубке от подувшего холодного ветра. Облака сгустились, погода портилась, море, словно в ожидании дождя, заволновалось. Рэйчел гадала, где сейчас находится Дэниэл и что он делает. Меньше чем через пять минут она увидела его. Он шагал к причалу с Ребеккой. Возле бара они остановились и посмотрели в окно, похоже, заметив там Рохана и Чарльза. Ребекка зашла в бар, а Дэниэл остался на улице; Рэйчел увидела, что он направился от здания к лодке? У нее сдавило сердце; оно словно опустилось в желудок. Сидя без движения и глядя на идущего по пристани Дэниэла, она почувствовала, что много лет ждала чего-то в уверенности, что узнает это мгновение, когда оно придет. Он приблизился к лодке, увидел Рэйчел, улыбнулся ей, шагнул на борт, и палуба пришла в движение.
— Я решил, что найду тебя здесь,— сказал Дэниэл.— Где Десима?
— Отдыхает внизу, в каюте.
— Ясно.
Он зашел в рубку, приблизившись к Рэйчел, потом посмотрел в сторону бара, но никого не увидел.
— Остальные должны прийти через минуту.
— Да, я видела, как Ребекка пошла за ними. Они замолчали.
Рэйчел сосредоточенно уставилась на каменную стену бара, над дверью которого висела вывеска. Вдруг она почувствовала, что Дэниэл коснулся ее руки; невольно обернувшись, она услышала его голос:
— Не верь...
Он не закончил фразу. Позже Рэйчел удалось вспомнить лишь то, как его пальцы сжали ее запястье, а настойчивые горячие губы коснулись рта. Она ощутила жар, вспышку страсти, напряжение мышц твердого сильного тела; внезапно все кончилось, темная пелена перед глазами девушки рассеялась, и за спиной Дэниэла она увидела застывшую Десиму, которая смотрела на них. Рэйчел почувствовала, что ее губы шевелятся. Дэниэл обернулся.
— Ну, ну,— произнесла Десима вкрадчивым, елейным тоном.— Похоже, я тебя недооценила, Рэй. Ты явно не теряешь времени, верно? Извините, что я прервала вас в такой ответственный момент, но я подумала, что должна предупредить вас — остальные вышли из пивной и направляются сюда...
VI
Ко времени их возвращения в Рошвен начался дождь. Плотные тучи опустились на горные вершины, нависли вдали за песками над болотами. Поспешив спрятаться в своей комнате, Рэйчел обнаружила, что в камине уже полыхает огонь; экономка поставила возле умывальника кувшин с горячей водой. Рэйчел с радостью разделась, сорвав с себя одежду, намокшую во время короткой пробежки от причала до дома, и, собираясь воспользоваться горячей водой, накинула на себя снятый с крона т и плед. Спустя несколько минут, уже надевая шерстяное платье, она услышала негромкий стук в дверь.
— Кто там?
— Десима.
О Господи, подумала Рэйчел. Она уже почувствовала, как краска смущения поднимается от шеи к лицу. Меньше всего она хотела сейчас говорить с Десимой.
— Я переодеваюсь к обеду, Десима. Может быть, ты зайдешь потом?
— Нет, мне необходимо поговорить с тобой.
Нервным пальцам Рэйчел не удавалось справиться с «молнией» на платье.
— Одну минуту.
Флажок «молнии» не желал двигаться.
— Черт возьми! — пробормотала наконец Рэйчел и, плюнув на «молнию», распахнула дверь более резко, чем хотела.
Десима оделась к обеду. На ней было простое однотонное платье, над левой грудью висела бриллиантовая брошь, игравшая в отсветах лампы и камина.
— Да? — выпалила Рэйчел.
Десима молча шагнула в комнату. Когда Рэйчел закрыла дверь, Десима сказала:
— Я просто хочу предупредить тебя насчет Дэниэла. Рэйчел внезапно рассердилась. Почему в конце концов Десима смеет вести себя в отношении Дэниэла так, словно он — ее собственность? У замужней Десимы гораздо меньше прав на Дэниэла, чем у нее, Рэйчел; во всяком случае, она не имеет никакого права осуждать Рэйчел.
— Мне нечего сказать о Дэниэле,— услышала Рэйчел свой сдержанный голос.— Я удивлена, что ты хочешь поговорить о нем.
Десима слегка подняла брови.
— Ты слишком быстро обижаешься. Почему ты испытываешь такое чувство вины из-за того, что я видела, как вы целовались в Кайл-оф-Лохалше? Неужто поцелуй — столь новый для тебя опыт, что он способен вызвать долгое чувство стыда и раскаяния?
— Я...
— Я лишь хотела предупредить тебя, что Дэниэл — исключительно опытный соблазнитель. Чарльз рассказывал мне, что в Оксфорде Дэниэл...
— Меня не интересуют,— возмущенно выпалила Рэйчел,— старые сплетни. Мне безразлично, сколько романов было у Дэниэла, а если бы и интересовало, то в любом случае это не мое дело. Но мне любопытно узнать другое — почему ты намеренно ввела меня в заблуждение вчера вечером, когда пришла сюда рассказать о Чарльзе! Почему ты солгала, заявив, что Дэниэл не замечает женщин и что ты не доверяешь ему, когда на самом деле у вас на протяжении последних недель был тайный роман?
Свет был тусклым, но Рэйчел показалось, что она заметила, как сильно побледнела Десима.
— Я... я испытывала смущение, стыд... постеснялась сказать тебе...
— Что еще ты постеснялась сказать мне, Десима? В комнате надолго воцарилась тишина.
— Что ты имеешь в виду?
— Я размышляла о том, кто из вас двоих больше виновен в крушении брака.
Снова молчание.
— Думаю,— неуверенно начала Десима,— мы оба в чем-то виноваты... Я возмутилась, поняв, что Чарльз женился на мне из-за денег, и повела себя в Оксфорде не лучшим образом... ничего ужасного, ты понимаешь, я не совершила, только раз или два слишком много выпила на скучных вечеринках, чтобы не заснуть, и поставила Чарльза в неловкое положение. Время от времени флиртовала со студентами, тоже от скуки... Но я никогда не изменяла ему. Даже сейчас, хоть Дэниэл и умолял меня нарушить верность Чарльзу, мне всегда удавалось сохранять самообладание и отказывать ему. Рэйчел, ты не представляешь, в каком напряжении я жита последние несколько недель! Я действительно увлеклась Дэниэлом, но ужасно боялась, как бы Чарльз не узнал об этом. Потом мне пришла в голову мысль — а не поощряет ли Чарльз поведение Дэниэла, чтобы моя измена дала ему право на любую месть. Я оказывалась верить в то, что Дэниэл способен вести себя столь подло по отношению к Чарльзу, которого он уважал и любил.
— В это действительно трудно поверить, но не да шла ли ты сама ему авансы?
— Вовсе нет, клянусь тебе! Признаю, он мне нравился, иногда мне было очень трудно — если вообще возможно — держать его на расстоянии. Возможно, тебе нелегко это понять, но…
Рэйчел было слишком легко понять это. Она почувствовала себя неважно; в голове девушки разлилась тупая боль.
— Я удивлена ненаблюдательности Чарльза.
— Именно поэтому я стала думать, что Дэниэл — его тайный сообщник. Чарльз даже уговаривал обоих Кэри оставатюя в Рошвене подольше. Мне Бог знает что в голову приходило. Я гадала, не состоят ли они в заговоре против меня, не пытаются ли поставить в безвыходное положение... Я... я испугалась, Рэй, это было кошмаром...
Десима дрожала, ей пришлось сесть.
— Извини, если я проявила бестактность, увидев тебя с Дэниэлом, но мои нервы лопнули, я потеряла способность здраво рассуждать. Мне показалось, что тебя, единственного человека, которому я могу доверять, постоянно отнимают у меня, делают моим врагом; эта мысль так потрясла меня и напугала, что я лишилась выдержки. Ты веришь мне Рэй? Ты ведь на моей стороне, да?
— Конечно,— поспеши ответить Рэйчел.— Не сомневайся.
Но под ее успокаивающим тоном скрывалось замешательство; в душе Рэйчел боролись противоречивые чувства и сомнения.
Рэйчел не могла отрицать того, что все, с кем она говорила в тот день, пытались настроить ее против Десимы, Также было верно и то, что Дэниэл привык добиваться своего с женщинами и, очевидно, не смог отказать себе в удовольствии позабавиться с ней. Несомненно, он нашел ее оранной и несовременной, получил наслаждение от испытанного о смятения и от того, что она изменила своим обычным правилам. Головная боль усилилась.
— У тебя не найдется аспирина, Десима?
— Аспирина? Да, конечно... Слушай, почему бы нам не пообедать вдвоем в моей комнате? Сегодня вечером я не хочу никого видеть. Мы можем спокойно поесть, немного поговорить и рано лечь спать.
— Это не будет выглядеть подозрительно? Мне не так плохо — просто немного болит голова. Лучше я пообедаю со всеми.
Вопреки услышанному на не хотела упустить возможность увидеть Дэниэла. Вернувшись через пять минут из комнаты Десимы с бутылочкой аспирина, она удивилась тому, что ее по-прежнему тянет к Дэниэлу, хотя он была уверена в том, что безразлична ему. Дэниэл любит только Десиму; сцена в рубке была, вероятно, разыграна с целью вызвсь у нее ревность и укрепить интерес девушки к Дэниэлу. Через двадцать минут головная боль отступила, и Рэйчел спустилась вниз, чтобы пообедав.
Десима не появилась к обеду, но Чарльз и Рохан были весьма разговорчивы и почти все время строили планы насчет приема, назначенного на вечер следующего дня, вспоминали давние торжества по случаю их совершеннолетия; Ребекка, напротив, редко раскрывала рот, Рэйчел тоже в основном молчала. За все время еды Дэниэл ни разу не взглянул на девушку и не сказал никому ни слова. При первой возможности он, извинившись, покинул комнату. Ребекка в конце концов удалилась в библиотеку; Чарльз ушел в свой кабинет поработать над рукописью. Рэйчел и Рохан остались сидеть друг против друга за столом. Рохан подался вперед чтобы передвинуть подсвечник.
— Почему Десима не спустилась к обеду вниз?
— Она сказала, что утала.
— А что показалось тебе?
— У нее действительно усталый вид. Она на самом деле сильно нервничает, Рохан. Я беспокоюсь за Десиму.
— Если ее нервы в плохом состоянии,— сказал Рохан,— в этом виновата лишь она одна.
— Да? Что означает это замечание?
— Она может уехать отсюда при желании хоть завтра.
— Не говори глупости; как она может убежать от торжественного обеда, который планировался с такой тщательностью? Она вынуждена оставаться здесь до утра своего дня рождения. Она сказала мне, что у нее нет наличных.
— Деньги есть у Дэниэла.
— Не думаю, что Дэниэл настолько глуп, чтобы увезти ее с собой.
— Ты просто не хотела бы думать, что он способен так поступить.
— Послушай, Рохан...
— Тебе нравится Дэниэл, верно? Не пытайся убедить меня, что это не так! Я слишком хорошо знаю тебя, Рэйчел, и вижу, кто тебе нравится, а кто — нет. Но ты можешь забыть Дэниэла. Он увлечен Десимой.
— Я...— начала Рэйчел, но Рохан не стал ее слушать.
— Думаешь, я не заметил, приехав в Рошвен, что происходит между ними? — перебил он девушку
— Думаешь, мне не ясно, что он хочет ее и применяет все известные ему уловки, чтобы увезти Десиму с собой?
Его голос слегка дрожал. Чтобы скрыть свое волнение, он протянул руку к графину с вином и нетвердой рукой наполнил свой бокал; вино расплылось темным пятном на белой скатерти.
— Я сказал Чарльзу,— сообщил Рохан.— Но он мне не поверил. Ты представляешь? Сегодня утром, расставшись с тобой, я увидел, как Десима зашла в комнату Дэниэла, чтобы дождаться, когда он вернется от лодки, и я точно знаю, чего она ждала. Я пошел к Чарльзу и сказал...
— Ты не имел права так поступать, Рохан. Это тебя не касается,— резко перебила его Рэйчел.
— Чарльз — мой двоюродный брат, верно?
— Это тут ни при чем. Ты не должен был вмешиваться.
— О Боже! — воскликнул Рохан, опустив бокал на стол с такой силой, что тонкое стекло едва не треснуло.— Не воспитывай меня! Не забирайся на свою викторианскую кафедру и не читай мне проповеди о том, что можно делать, а что нельзя. Много ли ты знаешь о жизни? Ты никогда не была влюблена, никогда ни с кем не спала, никогда...
— Какое отношение это имеет к тому, что ты поспешил сообщить Чарльзу о попытке соблазнения гостем его жены? Господи, если Чарльз настолько слеп, что не замечает непорядочного поведения своего гостя, он заслуживает того, чтобы его жену соблазнили! Я уверена, он не обрадовался твоему вмешательству в их дела!
— Но если он знал, что Дэниэл постарается соблазнить Десиму, почему он не вышвырнул его из Рошвена? К тому же он не поверил мне, когда я рассказал ему о них! Он так тщеславен и самовлюблен, что считает невозможным, чтобы Десима помыслила об измене! И постоянно уговаривает Кэри оставаться в Рошвене!
— В таком случае либо он — глупец, либо у него есть особые причины оставлять здесь Кэри.
— Какие причины? — спросил Рохан.— Назови мне хоть одну причину, по которой он должен держать любовника жены в своем доме!
— Если верить Десиме, они — не любовники.
— Если это даже и так, то не по причине отсутствия желания у Дэниэла!
— Откуда тебе это известно? Он посмотрел на Рэйчел.
— Я наблюдал за ними.
— Ты хочешь сказать, что шпионил за ними?
— Я...
— Господи, Рохан, что ты пытаешься сделать? Ты кто — добровольный соглядатай Чарльза? Какое тебе дело до того, спит Десима с Дэниэлом или нет?
Рохан отодвинул стул и встал так резко, что тот едва не опрокинулся.
— Мне ясно,— сказал он, направляясь к двери,— что ты не имеешь ни малейшего представления о сложившейся ситуации.
Она выждала полминуты, чтобы его ярость успела стихнуть, и проследовала за ним в гостиную, находящуюся возле холла. Он стоял возле полыхающего камина, держа в руках нож для разрезания бумаги, сделанный из слоновой кости. Похоже, охваченный нервным возбуждением Рохан подобрал его с письменного стола. Чехол, в котором находилось лезвие, имел форму бивня, из которого выступала рукоятка. Рэйчел не видела прежде этой вещицы.
— Откуда он у тебя?
— Нож принадлежит Ребекке. Она купила его в Эдинбурге перед приездом в Рошвен.
Он внезапно положил нож, и Рэйчел заметила тщательно вырезанные на нем изящные китайские фигурки. Она рассеянно взяла его в руки.
— Я бы хотел получить ответы на два вопроса,— внезапно произнес Рохан.— Во-первых, почему Чарльз терпит поведение Дэниэла и даже уговаривает Кэри оставаться в Рошвене? Во-вторых, почему Десима предпочитает находиться здесь, несмотря на то что она имела возможность уехать отсюда?
— Рошвен — ее дом, Рохан. Почему она должна позволить кому-то изгнать себя из него?
Она машинально вынула нож из чехла и провела указательным пальцем по кромке лезвия.
— Господи, какой он острый! Им можно рассечь на лету шелковинку.— Она поднесла ко рту свой палец, на котором выступила красная полосками, положила нож на стол.
— Однако,— сказал Рохан,— если у Десимы действительно разгулялись нервы в результате ее отношений с Дэниэлом, или Чарльзом, или с ними обоими, почему бы ей не покинуть на какое-то время Рошвен? Она должна была сделать это с радостью, верно?
— Но имела ли она такой шанс?
— Дэниэл...
— Я уверена, Дэниэл не настолько глуп, чтобы так навредить себе.
— Откуда ты знаешь? — сказал Рохан.— Он тебе почти незнаком. Откуда тебе известно, что он может сделать, а что нет?
Нож расплывчатой белой полоской лежал на столе. Рэйчел снова рассеянно взяла его, лаская пальцами холодную костяную поверхность. Рохан прав. Что она знает о Дэниэле? Какие у нее основания исключать возможность того, что Дэниэл предлагал Десиме уехать с ним, а после ее отказа уделил внимание ей, Рэйчел, чтобы вызвать ревность у Десимы? Разве не очевидно, что эпизод в рубке должен был заставить Десиму пересмотреть свои чувства к Дэниэлу? Это явно был успешный ловкий маневр, поскольку в тот же вечер Десима пришла к ней, чтобы настроить ее против Дэниэла и впоследствии вернуть его себе. Десима с ее деньгами, красотой и природным самообладанием... легко представить ее рядом с Дэниэлом — гораздо легче, чем с Чарльзом. Похоже, Десима ведет свою игру, планируя в конце концов убежать с Дэниэлом.
— В чем дело, Рэйчел? Ты побледнела.
— Десима всегда получала то, что хотела иметь. Жизнь благосклонна к таким, как Десима; им постоянно достаются внимание, восхищение, комплименты. Дэниэл для нее всего лишь еще один мужчина, еще одно имя в длинном списке поклонников, взглянувших на Десиму более одного раза. Десима нуждается в нем лишь как в средстве достижения своих целей. Десима не любит его. Но она, Рэйчел, к нему неравнодушна.
— Нет,— сказала девушка.— Со мной все в порядке.
— Дэниэл...
— Я больше не хочу говорить о нем.
Она выпустила нож из рук, и он с грохотом упал на стол.
— Я, пожалуй, рано лягу спать. Головная боль усилилась.
— Если тебе нужен аспирин...
— Нет, Десима уже дала мне его, спасибо. Спокойной ночи, Рохан.
— Спокойной ночи,— медленно отозвался он; даже не взглянув на него, она почувствовала, что его серые глаза настороженно прищурились — он заметил ее холодность и сделал свои выводы из ее поведения. Рохан всегда видел слишком многое.
С трудом соображая, куда она идет, Рэйчел быстро пересекла холл и, задевая ступени, зашагала по лестнице в успокаивающую тишину своей комнаты.
VII
Она проснулась внезапно после полуночи. Ветер снова выл за окном, капли дождя негромко барабанили по подоконнику. На улице было абсолютно темно. Рэйчел удалось разглядеть лишь светящийся циферблат часов и белую полоску простыни, выбившейся из-под пледа. Она присела, вслушиваясь в ночь. В доме царила тишина, однако что-то разбудило ее. Может быть, она видела сон и, проснувшись, спутала его с реальностью. Она продолжала прислушиваться, но ничего не услышала, затем девушка выскользнула из кровати и, не зажигая лампу, прошла к двери. Рэйчел уже собралась открыть ее, но тут услышала скрип половицы, донесшийся из коридора. У нее невольно побежали мурашки по голове. Конечности девушки онемели, она потеряла способность двигаться. Ее внезапно охватил страх.
Трудно сказать, как долго она ждала в темноте, но после минуты полной тишины ей удалось бесшумно вернуться к кровати, найти спички и зажечь лампу. Тусклый свет действовал успокаивающе. С лампой в руке она возвратилась к двери. Несомненно, она будет смеяться над собой при утреннем свете, но сейчас она знала, что не сможет заснуть с незапертой дверью. Добравшись до нее, она обнаружила, что в замке нет ключа. Может быть, он торчит с другой стороны. Лишь через пару минут она заставила себя повернуть ручку и медленно потянуть ее на себя. Снаружи никого не было. Быстро шагнув в коридор, она увидела, что он был пуст.
Ключ исчез. Она замерла, не зная, что предпринять; размышляя об этом, Рэйчел заметила тусклый свет в конце коридора, словно внизу в холле по-прежнему горела лампа. Внезапно решившись, она задула свою лампу, оставила ее в комнате и вернулась в коридор. Дверь Десимы, расположенная справа от Рэйчел дальше по коридору, была закрыта. Рэйчел тихо постучала по деревянной панели и вполголоса спросила Десиму, спит ли она, но ответа не последовало. Она потрогала ручку, но дверь была заперта. Десима имела ключ.
Рэйчел пошла дальше. У балюстрады было темно; посмотрев вниз через перила, она увидела, что в холле, на столе, действительно горела одна из больших ламп. Девушка снова замерла. Она еще плохо ориентировалась в доме, но знала, что ее комната расположена в южном крыле, а спальня Десимы — в юго-восточной башенке с окнами, выходящими на восточные горы и болота и южные пески, тянувшиеся перед скалами. Комнаты Чарльза, очевидно, находились в западном крыле, смотревшем на море; она вспомнила, что, по словам Рохана, из окон его комнаты также виден океан. Северное крыло не использовалось, егерь и его жена предпочитали жить в маленьком коттедже в сотне метров от дома. Значит, Кэри достались комнаты в восточном крыле, смотревшем на горы и болота, где и стояла сейчас Рэйчел. В отличие от других частей дома коридор здесь был открыт с одного конца, позволяя видеть через перила просторный нижний холл; в середине коридора два симметричных лестничных пролета, соединявших первый и второй этажи, сходясь, образовывали ровную площадку. Из дальнего конца коридора в северо-восточную башенку с пустыми комнатами на втором этаже вела узкая спиральная лестница, менее изысканная и элегантная, чем главная, начинавшаяся в холле. В дальней от холла и лестницы части коридора виднелись двери шести комнат восточного крыла. Шагнув к лестничной площадке, Рэйчел увидела, что одна из дверей приоткрыта.
Она замерла.
В комнате было тихо. После минутных колебаний она постучала по дверной панели; никто ей не ответил; она открыла дверь пошире и заглянула в комнату. Кровать была нетронутой, шторы на окнах не сдвинуты, но в камине догорали поленья, свет пламени заменял девушке лампу. Дэниэл поддерживал в комнате порядок. Возле кровати стояла пара мужских тапочек; через высокую спинку стула был аккуратно перекинут халат. На тумбочке лежали серебряные платяные щетки и большая расческа, возле умывальника бритвенный прибор, казавшийся старомодным рядом с тюбиком современного крема для бритья.
Ощутив охватившее ее любопытство и желание узнать больше о Дэниэле, но не смея разглядывать его вещи, она быстро вернулась в коридор. После происшедшего днем в рубке Рэйчел испытывала острую потребность раскрыть загадку его личности, проникнуть в его прошлое. Как он проводил время, свободное от научных исследований? Как протекали его детство, юность? Познал ли он разочарование, крушение иллюзий или же с самого начала шел дорогой успеха, не ведал боли неудач и неразделенных чувств? Много ли было у него друзей в Кембридже? Жил ли он один или?..
Но она решила пресечь ход своих мыслей. Она уже возмущенно заметила Рохану, что ее не интересуют отношения Дэниэла с женщинами в прошлом, и длительные размышления об этом сейчас способны превратить ее слова в проявление лицемерия. Ускорив шаги словно в попытке освободиться от мыслей о прежних связях Дэниэла, она вышла на лестничную площадку. Рэйчел не увидела там никого. Где же Дэниэл? И кто оставил свет в холле?
Пройдя половину лестницы, ведущей вниз, Рейчел задумалась о том, действительно ли Десима так крепко спит за запертой дверью. Девушка остановилась, держась за перила, и бросила взгляд через плечо в сторону балюстрады, возле которой недавно стояла. И тут она услышала голоса. Они доносились как бы издалека тихим бормотанием, едва нарушавшим безмолвие просторного холла; добравшись до нижней ступени, она поняла, что звуки идут из одной из комнат, двери которых выходят в холл слева от лестницы. Рэйчел подошла к библиотеке, и тут ей стало ясно, что кто-то беседует в соседнем кабинете Чарльза, находящемся на первом этаже юго-восточной башенки.
Она приблизилась к этой комнате. Дверь была почти закрыта; люди, находившиеся за ней, явно считали ее закрытой полностью; Рэйчел собралась постучать и выяснить, кто говорит там в столь поздний час, но, услышав обрывки фраз, замерла в нерешительности.
— Нет,— твердо произнес Чарльз Маннеринг.— Это исключено. Моя дорогая, ты сама училась в университете. Ты знаешь царящие там порядки. Конечно, если бы я был свободен, все было бы иначе.
Заговорила женщина. Обычно громкий, звонкий голос Ребекки звучал сейчас тихо.
— Но, Чарльз, если Десима...
— Десима ничего не знает, у нее нет даже подозрений.
— Тогда зачем она пригласила сюда эту девушку?
— Рэйчел — подсадная утка, способная отвлечь внимание от Десимы.
— Но если она все же подозревает...
— Моя дорогая, Десима полностью поглощена собой, это ее обычное состояние. Думаешь, у нее есть время на подозрения?
— Чарльз...
Тишину нарушил звук быстрого вдоха, за которым последовал сдавленный стон; через несколько секунд Рэйчел услышала тихий усталый вздох. Рэйчел отступила на шаг назад. Ноги плохо слушались девушку, она словно только что излечилась от долгого паралича; мысли лихорадочно вращались в мозгу. Первой, непосредственной реакцией Рэйчел было желание не оказаться застигнутой в холле; в любом случае, что бы ни происходило там, они не должны догадываться, что она слышала слова Чарльза о его возможной «свободе» и неведении Десимы, которую он упоминал с небрежным презрением в голосе. Она должна спрятаться. Ей необходимо все обдумать. Мозг плохо подчинялся Рэйчел, она поняла лишь то, что Чарльзу нет дела до поведения жены и он, боясь потерять Ребекку, не предпримет ничего такого, что может заставить Дэниэла увезти сестру из Рошвена. Она открыла дверь гостиной, где вечером беседовала с Роханом, и вошла в комнату. Какая-то тень передвинулась по коврику перед камином. Рэйчел вздрогнула, подавила испуганный вскрик; сквозняк заставил поленья вспыхнуть ярче, отсвет огня позволил девушке разглядеть вытянувшегося в дремоте перед камином и разбуженного ею сенбернара. Он глухо зарычал.
— Все в порядке, Джордж,— прошептала она.— Это всего лишь я.
Рычание не смолкло, но теперь пес замахал хвостом. Отблески пламени играли в его глазах, придавая взгляду свирепость. Рэйчел опустилась в кресло. Джордж наконец успокоился, по-прежнему наблюдая за девушкой; они смотрели друг на друга. Чуть поодаль за собакой стоял письменный стол с гладкой полированной поверхностью; на нем темнело обтянутое красной кожей пресс-папье; миниатюрный календарь указывал дату, истекшую три дня назад, стеклянный груз для бумаг причудливо преломлял лучи света.
Рэйчел встала, в волнении подошла к столу и перевернула листки календаря. Сейчас начиналась суббота, двенадцатый день сентября. Сегодня в восемь вечера состоится торжественный обед в честь совершеннолетия Десимы; потом часы пробьют полночь, возвестив о начале двадцать первого дня рождения хозяйки Рошвена. Если с девушкой что-то должно случиться, то это произойдет в течение ближайших двадцати четырех часов. Она поставила календарь на место и еще раз посмотрела на стол. Там чего-то явно не хватало. Поверхность его выглядела не так, как прежде. Она вспомнила свою беседу с Роханом, состоявшуюся здесь несколько часов тому назад; восстановив в памяти ту сцену, она снова бросила взгляд на пустую гладкую поверхность стола. Белый нож из слоновой кости для разрезания бумаги исчез.
В животе девушки образовалась пустота; руки мгновенно вспотели. Успокойся, сказала она себе. Не торопись с выводами. Вероятно, Рохан машинально переложил его куда-то после ее ухода. Она снова вспомнила их разговор, прокрутив его в памяти, точно фильм. Нож лежал на столе возле стеклянного груза; Рохан взял его и недолго подержал в руках. Она отчетливо помнила, как он положил его обратно на стол. Она посмотрела по сторонам, проверила облицовку камина, даже подошла к дивану, стоявшему у дальнего окна. Остановившись, чтобы разглядеть антикварные безделушки, хранившиеся в маленьком шкафчике, Рэйчел внезапно почувствовала, что она в комнате не одна. Девушка резко обернулась, бессознательно зажав рот ладонью. Рэйчел увидела темную фигуру.
— Ты что-то ищешь, Рэйчел? — невозмутимым тоном спросил от порога Дэниэл.