Вторая категория опаснее. У этих и собственный, а иногда казенный транспорт, и хорошие сети, и дефицитные гидрокостюмы. Всё есть. В багажнике автомашины дорогая резиновая лодка с подвесным мотором. Будет и рыба, если, конечно, дружинники или рыбоохрана не встретятся. Среди этих попадаются и высокопоставленные должностные лица. Здесь браконьерство зиждется в первую очередь на чувстве вседозволенности. Улов тут дело второстепенное, главное — пощекотать себе нервы приятными ощущениями: я — супермен, мне все можно. Разговаривать с такой публикой трудно. Ведь мы в каждом случае задержания браконьеров обязательно сообщаем на их работу, и эти сообщения особенно не по нутру подобным рыболовам.
Третья категория — люди, живущие на берегу реки или другого водоема. Они работают на предприятиях, в колхозах или совхозах. Вечером забросят вершу или морду, поставят сеть, а утром выберут рыбу — и на работу. Такие люди не признают в своих действиях браконьерства и обычно, будучи застигнутыми инспекторами, начинают объяснять, что у них нет времени сидеть на берегу с удочкой, что кроме работы они должны еще заниматься хозяйством. Рыбу здесь ловили еще их отцы и деды, и почему им нельзя пользоваться той же снастью, не хотят взять в толк. Приходится объяснять, что при жизни дедов и даже отцов в Оке и ее притоках были несметные стада рыбы, а теперь все изменилось и что если продолжать ее так же вычерпывать, то их детям не останется не только хорошей рыбы, но даже сорной, разве лишь ротан (речной бычок) еще сохранится.
И последняя категория браконьеров опаснее всего. Это хищники, которые ловят рыбу для обогащения. У них и самые совершенные двигатели на лодках, и великолепные капроновые сети, и собственные мотоциклы, и машины. К тому же эти хищники отлично знают реку. В прошлом году мы отправились в рейд группой в восемь человек. На Оке обнаружили и задержали четырех таких типов. У одного из них дюралевая лодка-казанка с усиленным двигателем, у другого на берегу собственный «Москвич». Мы их сначала рассмотрели в бинокль. Потом двое наших ребят подъехали на своей резиновой лодке, а остальные подошли берегом. Браконьеры тех ребят, что были на лодке, приняли за рыболовов-любителей и не обратили на них внимания, продолжая выметывать третью сеть. Короче, изъяли мы у них пять сетей длиной по шестьдесят метров каждая с ячеей на крупную рыбу. Начали составлять протокол. Эти браконьеры не сопротивлялись, даже бранных слов мы от них не услышали, но они решили нас купить — предложили по двести рублей за каждую изъятую сеть и ящик водки. Потом уже мы встретились с ними в зале суда.
Часто во время рейдов в реках, озерах или прудах обнаруживаем расставленные запрещенные снасти. В соответствии с правилами мы их снимаем, в присутствии понятых уничтожаем, составляем протокол, а местным жителям, которые обычно знают, чьи снасти уничтожены, оставляем отпечатанную типографским способом листовку с текстом: «ВАША СНАСТЬ УНИЧТОЖЕНА ИНСПЕКТОРАМИ РЫБООХРАНЫ! Эти снасти запрещены к применению на территории Московской области действующими здесь правилами рыболовства. ПОМНИТЕ!!! Сети, верши, морды, вентери и другие подобные им самоловы вызывают гибель нерестящейся рыбы, нарушают нормальные условия размножения».
Иногда, если поблизости нет местных жителей, оставляем эту листовку на берегу (например, прикрепляем на дереве, на кусте) в том месте, где уничтожены снасти. Через весь текст поперек идет красная полоса, ее хорошо видно, и тот, кто придет сюда, наше послание обязательно заметит. Да вот беда — мало таких листовок с правилами, регламентирующими рыбную ловлю. Московское общество охотников и рыболовов отпечатало их тридцать тысяч — и все. А рыбаков в Москве и Подмосковье уйма. Начинаешь с кем-либо разговаривать, а в ответ: где найти эти правила?..
Мне подумалось: прав Андрей Щербаков. Вот, скажем, покупаете вы утюг, электроплитку, вам в упаковку обязательно завернут совет, как обращаться с вещью. А загляните в рыболовно-охотничий магазин. Продают крючки, леску, удилища, охотнику ружье с боеприпасами (если есть, конечно, разрешение на право их приобретения), но листовку-предупреждение, содержащую правила рыбной ловли или охоты, не дадут. И на коробках или футлярах, в паспорте на ружье, огнестрельное или подводное, нигде нет предупреждающего совета. А можно было бы придумать такие короткие советы в форме, например, хлестких изречений, пословиц, которые бы крепко засели в памяти покупателя. Охотнику, рыболову, туристу совсем не грех в памятке к купленной вещи напомнить, что наш Основной Закон — Конституция обязывает каждого советского человека беречь и охранять природу. Я поделился этими соображениями с Щербаковым. Он только вздохнул:
— Хоть бы правил рыболовства отпечатали в достаточном количестве! А то даже мы, общественные инспектора, не всегда можем их достать. Уверен — пропаганда этих правил значительно снизила бы число нарушений. Еще нужно, чтобы люди знали, за что конкретно наступает ответственность и какая, — это многих заставило бы задуматься: стоит ли овчинка выделки? Я имею в виду материальные последствия всякого нарушения. Думаю также, что серьезный удар по нарушителям правил рыболовства может нанести общественная нетерпимость, если факты нарушения станут предметом обсуждения в трудовом коллективе, в комсомольской, профсоюзной и других организациях. Мы ведь о каждом браконьере обязательно сообщаем по месту его работы, да еще к письму прилагаем фотографию, где запечатлен этот человек с недозволенными снастями и уловом...
Москва-река, малые реки Подмосковья, несущие свои воды в Оку, озера и другие водоемы, претерпевают огромные нагрузки от посетителей. Из окна автомашины или электрички в летнее время на их берегах можно увидеть десятки взрослых и подростков с удочками в руках. Любителей рыбной ловли среди жителей столицы и области можно насчитать, пожалуй, более миллиона. Десятая часть из них — члены добровольных организаций — Московского общества охотников и рыболовов и общества «Рыболов-спортсмен»[3]. Они платят членские взносы, участвуют в биотехнических мероприятиях в своих рыболовных хозяйствах, в очищении родников, ручьев и малых рек, ведут активную борьбу с нарушителями правил любительского рыболовства.
Рыбак-спортсмен — это в первую очередь блюститель порядка на водоеме, на берегу, нетерпимо относящийся к незаконному лову — браконьерству. В 1984 году Совет Министров РСФСР принял решение о создании специализированных добровольных народных дружин по охране животного мира, леса, озер и рек из числа активных охотников и рыболовов-любителей. Сразу же в столице и Московской области были организованы такие дружины. К концу первого полугодия 1985 года в специализированных дружинах уже состояло 2617 человек, объединенных в 500 групп и в 124 отряда. Пройдя специальную подготовку, они приступили к делу: провели за полугодие 2706 рейдов, составили более полутора тысяч протоколов, из них 1190 на нарушителей правил рыболовства, изъяли 1470 единиц запрещенных орудий лова. Кроме того, специализированные народные дружины приняли активное участие в пропаганде Закона СССР об охране и использовании животного мира, в воспитательной работе среди молодежи — учащихся школ, профтехучилищ, техникумов.
Любовь к природе надо воспитывать
Все, кому дорог животный мир, лес и реки, понимают, что борьбы с нарушителями и природовосстановительной деятельности недостаточно, чтобы спасти окружающую среду. Необходимо научить людей бережно относиться к природе, нужно экологическое воспитание.
Прежде всего, человеку следует прививать правильный взгляд на природу и на свое место в ней. Как сказал писатель Сергей Залыгин, «уже в первые годы нашего социалистического существования... мы принялись природу покорять... Покорять и покорять. И отделять себя от нее, забывая о том, что мы — тоже часть природы, и, покоряя целое, мы неизбежно уродуем и ту ее часть, которая — мы сами, и более того — мы опять приходим к той же самой проблеме — «быть или не быть?». И это несмотря на то, что великий Вернадский... определил: «Если мы хотим жить и дальше, биосфера должна стать ноосферой, сферой разума».
И еще:
«Только общество, охраняя себя, способно охранять и природу, только оно воспринимает природу как источник и материальных, и духовных ценностей, а значит, и своего интеллекта. Недаром философы говорили, что человек умен не сам по себе — умна окружающая его среда и что не столько мы отражаем действительность, сколько она отражается в нас.
Разрушив природу, что мы будем отражать? Откуда набираться ума? Самих себя для этого мало — вот что должен усвоить наш интеллект...»[4].
«Любовь к природе надо воспитывать с самого раннего возраста. В школе мало уделяют этому внимания. Слишком абстрактно учителя раскрывают проблему охраны природы. О каком экологическом воспитании можно говорить, если ученик 10-го класса не знает, каков из себя скворец (таких людей я встречаю), не отличит галку от вороны. Спросите любого (если он не занимается специально биологией), знает ли он хоть треть растений и животных, обитающих в его местности. Вот и получается: планируем огромное, не зная элементарного. В школьной программе абсолютно нет материалов по этим вопросам. Вот люди и становятся несознательными браконьерами» — так считает С. Быкова, 17 лет, из города Суходольска Донецкой области. «Нужно преподавать экологический предмет даже в детских садах», — говорит комсомолка О. Галенко, 14 лет, проживающая в Новоукраинском районе. Это ответы на вопросы экологической анкеты, распространенной Всесоюзной экологической экспедицией «Живая вода»[5].
Однако не совсем правы комсомолки. Любовь к природе советским детям прививается давно. Только делается это не в столь широких масштабах, как хотелось бы. Например, в Гомельской области, в деревне Литвиновичи, еще в 1918 году была создана школа-коммуна, в которой ребята изучали природу. В Минске первый кружок юных натуралистов был организован при первой советской школе в 1921 году, а в 1923 году такие кружки появились во многих школах города. С 1938 года в Минске действует Центральная станция юных натуралистов, координирующая работу юннатов Белоруссии.