– И-и раз! И-и раз!..
Шлюпка проворно одолевала несколько сот ярдов открытого моря, разделявшего суда.
Артур сидел у форштевня, лицом к корме, глядя на удаляющийся «Морской Крыс IV» и на ряды новопустотников, заполонивших его палубу. Все они смотрели в другую сторону, старательно не замечая отбытия своего недавнего и недолгого попутчика. Артур же думал о них и о том, куда они, предположительно, направлялись. А еще о том, куда направлялся он сам… Его размышления прервал поток холодной воды, взметнувшейся из-под форштевня и угодившей ему прямо на плечи. Артур оглянулся как раз вовремя, чтобы поймать последнюю порцию открытым ртом. Мальчик увидел, что шлюпка уже неслась вниз по склону волны, перевалив гребень и по ходу приняв этак треть ведерка воды. Если бы не мореходное искусство Ваткингла, севшего за штурвал, тем бы дело не ограничилось.
Между тем выяснилось, что Артуру досталась не только вода. Из-за борта прилетело кое-что еще, и это кое-что лежало теперь у него на коленях.
Желтенький, пушистый слоненок. Игрушка из его детства.
Слоника он уже однажды нашел в Пограничном Море – приюте всех пропавших вещей. Нашел, а потом вновь потерял где-то между Морем и Великим Лабиринтом.
– Слоник… – проговорил он, забывшись.
И прижал игрушку к груди крепко-накрепко, как всегда в детстве. Потом вспомнил, кем успел стать и где находится. И медленно опустил слоника на колени.
– Вы бы с этим поосторожнее, – посоветовал доктор Скамандрос, поглядывая на него поверх раскрытых «Ксенографических Ксактов Ксамандера» – небольшой ярко-алой книжицы, казавшейся слишком тонкой для тех бездн магической премудрости, которую она вроде бы вмещала. – Тотемы родом из детства очень могущественны. Из такого кто-нибудь может изготовить Душееда вроде Мальчика-без-кожи. А то и симпатическую иглу, чтобы причинять вам боль!
– Слоника я больше не потеряю, – сказал Артур.
Он убрал игрушку за пазуху и позаботился, чтобы она случайно не выпала. Одежда на груди оттопырилась, привлекая взгляд, но Артуру было все равно.
– У меня тоже была игрушка, когда я была маленькой, – сказала Сьюзи. Нахмурилась, подумала и добавила: – Только вспомнить ее не могу. Она двигалась… смешила меня…
– Эй, на шлюпке! – долетел оклик. – Становись к борту!
Очень скоро стало не до воспоминаний – им сбросили веревочную лестницу, по которой они и взобрались на борт «Морского Крыса II». Там их встретил одетый по всей форме Продвинутый Крыс, чей морской мундир был изысканнее и наряднее всех виденных доселе Артуром. Даже в синюю ткань кителя был вплетен мерцающий, играющий на свету шелковистый узор.
– Добро пожаловать на борт, Государь Артур! Я – лейтенант Тонкоус, капитан этого корабля. Прошу вас, давайте уйдем с палубы. У нас на борту небольшой контингент новопустотников, в основном высшее офицерство. Они любезно удалились на бак попить чаю на время вашего… э-э-э… посещения.
– Спасибо, – сказал Артур.
– Прошу за мной.
Тонкоус быстро прошел к кормовому трапу и пригласил всех в обширную капитанскую каюту. Она была устроена как на «Морском Крысе IV», только выглядела намного наряднее. На иллюминаторах – красные бархатные занавеси, кресла – в чехлах из клетчатой ткани, смахивавшей на шотландку-тартан.
Артур, однако, едва заметил убранство каюты. В помещении доминировала громаднейшая бутыль зеленого стекла, установленная в плотно принайтовленном деревянном креплении. Бутыль была футов восемь длиной, а в диаметре – минимум пять. Так что пролезть внутрь без превращения в Крысу Артуру помешало бы лишь узкое горлышко, куда он смог бы просунуть разве что ногу.
Зеленое стекло было не стопроцентно прозрачным, но и не вполне матовым. Вдобавок внутри бутыли клубилось нечто вроде дымка или тумана, и пробка, удерживавшая это нечто внутри, была под стать самому Одновременному Набуходоноззору: толстая, оплетенная проволокой, увенчанная стальной шапочкой, как у шампанского.
– У нас все готово, – сказал Тонкоус. – Вам следует лишь попасть внутрь бутыли, когда вас… э-э-э… для этого подготовят. Могу я, Государь Артур, предложить вам освежающего ликера, пока ваш колдун готовит заклинание?
– Нет, спасибо, – отказался Артур. – Много ли времени вам потребуется, доктор Скамандрос?
Скамандрос уже раскладывал на скамейке все необходимое. Он оглянулся на Артура, покосился на Набуходоноззор и прокашлялся:
– Думаю, минут тридцать, Государь Артур. Я был бы весьма благодарен, если бы удалось кого-нибудь убедить раздобыть мне большой кусок сыра, притом обязательно с коркой. Я думал, у меня где-то завалялся ломтик Старой Вкуснятины, но вот нашарить его никак не могу.
– Сейчас распоряжусь, и кок принесет, – сказал Тонкоус. – Прошу, устраивайтесь поудобнее. Мне надо ненадолго отлучиться на палубу, но я скоро вернусь, и у нас будет вполне достаточно времени, чтобы откупорить Набуходоноззор. Понимаете ли, это требует особой техники исполнения, поэтому, пожалуйста, самостоятельно не трогайте пробку. Кроме того, позвольте предостеречь вас от прикосновений к стеклу. Наружная поверхность бутыли временами бывает очень, очень холодной, а временами – невыносимо горячей. А поскольку ни холод, ни жар с поверхности не излучаются, потрясение при контакте бывает крайне неприятным.
– Не излучаются? – пробормотал Скамандрос. – Поди ж ты, как интересно…
Он отложил гипсовые слепки следов Крысы и сделал шаг по направлению к Набуходоноззору. Потом, вскинув руки, повернулся к бутыли спиной, а на лбу проявилась татуировка – крутящийся корабельный штурвал, означавший, что доктор вспомнил о своей непосредственной задаче.
– Итак, мы лезем в бутылку, – задумчиво произнесла Сьюзи. – И отыскиваем Шестую Часть Волеизъявления, так?
– Да, – сказал Артур.
– Как же конкретно мы это проделываем? – спросила Сьюзи. – А если Шестая окажется вроде Первой? Возьмет и ка-ак прыгнет мне в открытый рот…
– Оно бы неплохо, – сказал Артур. – Вот только Шестая, скорее всего, сидит где-нибудь под замком. Надеюсь, я смогу уловить ее присутствие… знаешь, я теперь в какой-то мере улавливаю присутствие Частей Волеизъявления. Чего доброго, она еще и сумеет прямо обратиться к моему разуму: так поступали некоторые Части, когда я подбирался вплотную…
– А у меня в пузе колики начинаются, когда Первоначальница близко, – сообщила Сьюзи. – Авось это поможет!
– Что угодно способно помочь, – сказал Артур. – Только нам следует соблюдать величайшую осторожность. Допустим, мы найдем и выпустим Шестую Часть, тогда я задействую Пятый Ключ – и прямиком в Цитадель…
– Нет-нет, только не это! – вмешался Скамандрос. – Даже не думайте! Я разве не объяснял? В Верхнем Доме уйма чародеев несет стражу, вынюхивая чужое волшебство… Осмелюсь утверждать, что сейчас их даже больше обычного! При первых признаках обращения к Ключу вас тут же отправят в заточение, либо закапсулируют, либо…
– Они не посмеют колдовать против Законного Наследника, владетеля Пятого Ключа! – громогласно провозгласил Артур. Встав, он стукнул себя кулаком в грудь: – Они всего лишь Жители, тогда как я…
Он умолк, вытер внезапно взопревший лоб и уселся на место.
– Проехали, – сказал он обычным тоном. – Это все Ключи… Они на меня влияют. Итак, доктор! Допустим, нашли мы Часть Шестую, вытащили… как выбираться-то будем?
– Не знаю, Государь Артур, – сказал Скамандрос. – Стратег из меня невеликий. Я только знаю, что, стоит вам воспользоваться Ключом, ответ прилетит спустя считаные мгновения. Если будете действовать крайне быстро, возможно, что сумеете выскочить оттуда прежде, чем на вас обрушат заклятие… Нельзя исключать и того, что вы окажетесь слишком сильны даже для сотен тысяч чародеев Субботы. Но если им удастся задержать вас хоть на несколько минут, Субботе этого хватит, чтобы подключиться к делу самой.
– А Шестой Ключ имеет преимущество на своей территории, – добавил Артур. – И кстати, поясните, пожалуйста, что конкретно значит «закапсулировать»?
Скамандрос содрогнулся, а его татуировки подернула тошнотворная зелень.
– Вас… вывернет наизнанку, вы окажетесь в подобии мешка… состоящего из ваших же телесных жидкостей… которые затем стекленеют… остекляются… обращаются в своего рода стекло.
– Жуть какая! Но если это случится, я же умру?
– Если являетесь Жителем, то не умрете. Жители выживают после нескольких месяцев капсулирования… возможно, даже после года. Суббота любила развешивать капсулы здесь и там: такое, знаете ли, предупреждение. В мое время так очень редко наказывали…
– Все же получше виселицы, – жизнерадостно заметила Сьюзи. Потом нахмурилась и добавила: – Я, правда, не могу вспомнить повешений. Только помню, как мы ходили на казни поглазеть. Мама с собой перекус брала, в белую тряпочку заворачивала…
Ее голос сошел на нет и прервался: Сьюзи силилась оживить в памяти свою давнюю человеческую жизнь.
– Мне также придется дать вам что-нибудь, во что можно завернуть Пятый Ключ, – продолжал доктор Скамандрос. – Надо скрыть его магические эманации. Так, где-то тут у меня… Хотя погодите, надо сперва завершить составление заклинания. Если вы оба будете так любезны на несколько минут отвернуться и сохранять абсолютную тишину… Я должен полностью сосредоточиться!
Артур и Сьюзи исполнили его просьбу. Артур отодвинул одну из занавесей и стал смотреть на неспокойное море. Волны почти доставали до иллюминатора, пена хлестала в стекло каждый раз, когда корабль переваливался с боку на бок. Иллюминатор, правда, был хорошо сделан, плотно задраен и не протекал. Зрелище катящихся серо-зеленых водных холмов, увенчанных белыми гребнями, завораживало. На некоторое время Артуру даже удалось выкинуть из головы все свои проблемы и беды. Он просто стоял, глядя в бесконечное море…
– Готово! – воскликнул Скамандрос.
Артур и Сьюзи сразу повернулись к нему. Больше не было видно ни гипсовых следов, ни шерсти Крысов, опустела и бутылочка активированных чернил. В одной руке Скамандрос держал жестянку серой краски, в другой – большую кисть.