— Три…
Филзели уверенно поворачивается спиной к Патрику, идет к Элеоноре.
Она хватается за грудь, кашляет. Двигаться может только руками и корпусом.
— Четыре… Женщина тоже умрет. Ваши души порочны. Вы — бессмысленны.
— Fuck you… — тяжело дышит Элеонора. — Дебил…
Патрик прищуривается, чтобы рассмотреть ее. Слишком темно. Луна ушла за облака. Что она делает? Вставай же, женщина. Бейся до конца…
— Пять!
Цепь вздрагивает, размахивается, отбрасывает Стаса в дерево. Слышится глухой звук удара и ломающихся костей. Стас обмякает, закатывает глаза и больше не шевелится. Теперь цепи несутся на Элеонору. Филзели решил расправиться с самым опасным противником…
Ледяной порыв бьет в лицо Патрику.
Патрик ругается, он не в силах заслониться от бурана. Он пытается рассмотреть, что происходит с Элеонорой, но ничего не видит. Ни с того, ни с сего вокруг стало бело от снга.
Это сделала Элеонора?!
Нет, не может такого быть. На это нужно слишком много суммы. И Патрик не чувствует ее в воздухе. Метель естественного происхождения. Но откуда? Только что даже снег не падал, а теперь не видно дальше своего носа.
Патрик высвобождает сумму газообразного, создавая вокруг себя воздушный купол. Ветром его не испугать. Это его стихия. Теперь он слышит и видит чуть лучше. В отличие от скоростника филзели, который либо впал в панику, либо…
Да что он делает?
Цепи сами мечутся во все стороны, выискивая… кого?
Патрик смотрит на то место, где лежала Элеонора и… не находит ее. Цепь впустую утрамбовывала снег в землю на том месте, где она только что находилась.
Куда она пропала? Она же не может передвигаться самостоятельно. Патрик замечает, что на месте, где была Элеонора, валяется что-то похожее на жгуты с ее ног.
Филзели носится туда-сюда, будто от стаи ос. Он машет руками в такт безумию цепи.
— Покажись! — орёт кому-то он на ломаном английском.
Краем глаза Патрик замечает силуэт. Совсем вскользь, но он увидел его в метели.
В снежной вьюге то там, то сям показывался размытый силуэт Константина Кибы. Что за чертовщина? Вьюга — его рук дело? Да, это отличное решение против скоростников и силачей. Если они не видят, то они бесполезны. Патрик сам не раз использовал такие завесы в бою.
Сквозь гул ветра Патрик слышит его голос:
— Я предупреждал…
Патрик разворачивает голову в сторону голоса, но темный силуэт сразу же пропадает. Цепи филзели разрезают пустоту.
— Я говорил, что она под моей защитой…
Филзели носится так, что перед глазами плывет даже у Патрика. Он преследует фантома, призрака… Крушит деревья, рвет землю в клочья. Гремит взрыв, сверху падает мелкая крошка. Здесь становится опасно. Один случайный удар цепью и полупарализованный Патрик погибнет.
— Вы знали, что я сделаю с вами…
Патрик чувствует, что филзели пользуется суммой. Но что-то идет не так… Пургу остановить у него не получается простыми средствами.
Мороз пробирает Патрика до костей. Или это не мороз? А этот голос… Ночью, в пурге, он звучит зловеще.
— Киба! — кричит Патрик, пересиливая боль в легких. — Ты с ним не справишься! Киба!
Ему не отвечают.
Пурга… Метель… Что-то не так с этой снежной завесой. Ветра мало, но снегопад очень обильный. И он ведет себя очень хаотично.
Филзели отступает. Патрик видит, как он убегает и… Врезается в дерево! Профессиональный филзели настолько дезориентирован, что воспользовавшись своей скоростью врезался в дерево! Если Патрик выживет и кому-то расскажет об этом, то ему в жизни не поверят.
Слышно ругань на каком-то африканском языке и…
Дзиньк!
Цепь не успевает отразить кунай. Но он всё равно обессиленно бьется о бронекостюм филзели.
Вшииих!
Второй кунай пролетает в опасном расстоянии от лица Филзели. Киба целится в единственное незащищенное место. И, судя по всему, он видит намного лучше своего противника. Но как? Как можно что-то увидеть в таком «молоке», если ты не газообразный одаренный? И где, во имя Пяти, Элеонора? Это она ему помогает?
Цепи задвигались с большЕй скоростью вокруг своего хозяина. Они защищают его так же, как это делал с нитями Киба в яме. Но только цепь коротковата и тяжелая, поэтому оставляет много открытых мест, но филзели смог кое-как прикрыть мельницами незащищенную голову. И наконец у него получается сориентироваться и… убежать.
Больше Патрик его не видит и не слышит.
Неужели у Кибы получилось? Он заставил отступить филзели, с которым не справились они с Элеонорой?
— Ки… Киба, выходи… Ты тут? Стас, ты как?..
Вопросы Патрика прерываются криком боли и ужаса, эхом отдающиися во все стороны леса. Патрик морщится от неприятных ощущений по всему телу.
Нет…
Филзели далеко не убежал.
Призрак поймал свою жертву.
«Вы знали, что я сделаю с вами…»
И сделал с ней то, что обещал… Что бы это не значило, Патрику становится по-настоящему холодно.
Этот Альв из другого мира… он опасен. Он очень опасен… Опаснее всех, кого когда-либо встречал медиокрис Патрик Эдвайс.
И с этим нужно что-то делать…
Глава 16. Один против всех
Минутами ранее…
Ну? И что ты можешь сделать, Эйн Соф? Только не говори, что ринешься, как рыцарь на защиту принцессы. Уж за сотни лет мозги не атрофировались настолько.
Может, пустить ему в легкие шёлковые гранулы? Не получится. Нужно подойти достаточно близко. Да и каким нужно быть дураком, чтобы попасться на такое после того, как все видели мои приемы в Яме?
Нужно срочно делать второй шелковый костюм.
Осматриваюсь…
В ушах звучит наставление Давары Соф, Великого Магистра и моего последнего учителя:
«Окружение создано для всех и всего. Но любит оно тех, кто это понимает».
Давара любила говорить мутно. Ее слова один поймёт так, другой эдак. Но признаю, что научила она меня многому.
Деревья. Сосны, Ели. Плотно друг к другу. Тут лес густой.
Снег. Пушистый, легкий. Его много.
С легкостью перепрыгиваю через огромную корягу, переставляю ноги так, чтобы балансировать всем весом. Техника легкая, еще неофитом ее вызубрил. Но пару месяцев назад у меня просто не было сил ее использовать. Сейчас все иначе.
Останавливаюсь, прячусь за деревом. Теперь я их вижу.
Так-так-так…
Судя по изуродованной морде гада, это филзели. Интересно, чье лицо он натянул? Учителя? Ученика?
Хм…
Хорошо, что я вернулся. У меня появилась замечательная возможность доказать, что Константин Киба не бросает слов на ветер. Если сказал, что Элеонора под моей защитой, значит так оно и должно быть.
Ветер… Ветер…
Смотрю под ноги. Снова наверх. Сую руки в карман. Запаса заряженных шелковых нитей у меня достаточно. Моя «магия»: предметная и остаточная. А это значит, что я лучше всех в ловушках.
Достаю моток нитей. Он послушно реагирует на мою сумму, разматывается, скручивается в нить потолще.
Меняю структуру и объем нитей, утолщаю их, делаю жёстче. Как оружие это не получится использовать, но…
В два прыжка оказываюсь на дереве, подвязываю нить к ветке и активирую.
Я могу сделать ее больше. И крутиться быстрее. Предела почти нет. В этом и преимущество эфира перед технологиями…
А еще… Небольшая полянка, где Элеонора воюет с филзели, выглядит идеально. Пышные ветки над ними с трудом удерживают десятки килограмм снега. Сделать «паутину» над их головами и обрушить весь этот снегопад в один момент, раздувая со всех сторон мельницами. Получится искусственная снеговая завеса…
Идея слишком безумна, чтобы сработать… Очень много нюансов.
Но. Безумие — это одна из граней гениальности.
На подготовку уходят все нити и кунаи, кроме одного. За это время Стаса успели хорошенько отдубасить, но я с этим ничего не мог поделать. Кем-то приходится жертвовать.
Спрыгиваю с ветки.
Что ж… Пора…
Гад уже надвигается на Элеонору. Кем я буду, если мои предупреждения ничего не стоят? Нет, Элеоноре нужно помочь хотя бы для того, чтобы дать знак филзели, что с Константином Кибой нельзя шутить.
Поднимаю руку. Щелк!
Щелкаю пальцами.
Вся система заработала. Деревья натужно стонут со всех сторон, ветки хрустят. Сотни килограмм пушистого снега падают прямо на головы дерущихся.
Мельницы вокруг загудели, разгоняя ветер. Не такой сильный, но достаточный, чтобы снег тупо не оседал на земле.
Шаг, второй…
Получилось даже лучше, чем я ожидал. Видимость, как в самой глубокой бездне Варгона.
Закрываю глаза…
Слышу…
Я всё слышу…
Шаги, дыхание, сердцебиение, движение. За время, что я тут пробыл, мой слух стал острее. Давно хотел опробовать слепой метод боя.
Я должен быть быстрым. Быстрее, чем когда-либо…
Я носился вокруг полянки до неприличия долго. Несколько раз умудрился промазать по гаду — больно шустрый. А он еще и сообразил, куда я целюсь. Стал защищаться цепями.
И когда он стал отступать, то мне пришлось сблизиться с ним чуть ли не в рукопашной. Потому что если он покинет область «спецэффектов», то поймет, что это не брутальный Мастер Стихий явился по его душу.
Только подставившись, у меня получилось дотянуться до него. Попал ровно туда, куда целился. В его второй глаз. Каким бы мастером не был этот филзели, он слишком доверял своему зрению. Люди вообще ничего не могут без глаз. Становятся слепыми котятами.
А потом он побежал вперед, выкашивая и взрывая всё вокруг себя цепью. И стоит отдать ему должное — даже слепым он умудрился от меня сбежать. Сумма в моих ногах закончилась, и я уже ничего не мог поделать. Если бы продолжил — свалился бы от истощения.
Я возвращаюсь на полянку.
Стою над тяжело дышащей Элеонорой, погрызывая зубочистку.
— Я ожидал от вас большего, учитель Элеонора, — хмыкаю. — Вы даже своих учеников защитить не можете.
— Константин…
— М-м?
— Убью.