— Баба Жаба? — не понял Игорь.
— Вдова Шпаз, — хихикнула, поясняя, иск-магиня.
Лойм с Кольтом вернулись часа в два, если верить надёжным Командирским часам попаданца, и приготовленный обед пришлось подогревать — Егоров с иск-магиней до прихода друзей за стол не садились, ждали.
Первый блин прогрессорства комом не оказался — сам владелец магазина, вызванный одним из продавцов, высоко оценил осветитель-горелку, купил все принесённые изделия и попросил доставить ещё. Разумеется, магические зажигалки тоже были оплачены, зато пара стремян, после их разглядывания хозяином торгового заведения и выслушивания им объяснений Лойма, вернулись назад в особняк вдовы Шпаз.
— Он выразился, дескать, ерунда. Женщинам бы подошло, но пелонские предпочитают не ездить в мужских сёдлах, — Кессер сел за стол последним и единственным в их компании, кто не помыл перед едой руки — сказал, что не замарал, — Может, кому другому попробовать предложить?
— Что бы ещё понимал этот торгаш, — пренебрежительно отмахнулся Игорь, — Предложим. Но не в Пелоне. И так, я считаю, хорошо получилось — больше одиннадцати доров. Эх, заживём.
Как выяснилось за столом, причиной задержки Лойма с Кольтом в городе явилось то, что эти два обормота — большой и маленький — не смогли отказать себе в удовольствии посмотреть на казнь какого-то бедолаги, уличённого тайной службой в крупном мошенничестве с поставками фуража для кавалерии герцогини.
Судя по восторженному рассказу Кольта, в этом мире тоже додумались до подобия испанской гарроты — когда привязанному к столбу человеку сзади воротом медленно затягивают на шее плоскую металлическую удавку. Толпе зрителей, при этом, к её восторгу демонстрируется, как у казнимого, от наступающего удушья, вываливается язык, выпучиваются глаза и кривится в жуткой гримасе лицо.
Игорь прервал братца — "ты считаешь это нормальной темой беседы за столом, Кольт?" — и с досадой посмотрел на Лойма. Чтобы наткнуться на чистый, не замутнённый взгляд — "а что такого?" — читалось в нём.
До вечера Игорь с бывшим десятником изготовили из имеющихся заготовок ещё один светильник и вдвоём сходили на ближайший постоялый двор, расположенный здесь же, за городскими стенами. Кольта с собой не брали, впрочем, тот и не обиделся — в момент, когда мужчины сообщили о своём уходе, пацан как раз забирал за фук у Тании фишку.
— Ну что, ты спать? — спросил Лойм, когда они вернулись с посиделок в трактире.
— Ага, а чего ещё делать? — умеренная доза выпитого местного пива настроила попаданца на философские размышления, которыми он предавался всю дорогу до особняка, не сильно вслушиваясь в разглагольствования хорошо принявшего на грудь соратника, — На задний двор только схожу, а то эль наружу просится.
Построенным клозетом типа сортир из компаньонов пользовался только землянин. Его друзья идею дружно проигнорировали, но и над своим командиром по этому поводу не ёрничали. Игорь тоже на своём не настаивал.
Ни одна из лун ещё не взошла, но привыкшие к темноте глаза Игоря, едва он только помыл руки в стоявшей рядом с нужником бадье, разглядели, как одна из досок забора сдвинулась в сторону, и услышал тихое всхлипывание.
Местных бомжей ни попаданец, ни иск-магиня с Лоймом нисколько не боялись, поэтому сигналку со стороны речки-вонючки и помойных куч Тания не ставила. Получается, что зря?
Егоров постарался слиться с оградой, что, в общем-то, в такой темноте было не сложно и замер, прислушиваясь и приглядываясь.
На территорию особняка проникла — если судить по размерам тени и тонкому едва слышному плачу — какая-то девушка. Она медленно и осторожно ступая, обходя деревья и чуть не зацепившись за качели, приблизилась к особняку и поскребла по ставням, закрывающим узкий проём в комнату Айсы — ночами становилось свежо, поэтому окна открытыми не держали.
Тени пришлось ещё дважды повторить свою попытку дозваться рабыню, пока та наконец не услышала.
— Эмиля?! — шепотом удивилась Айса, — Что ты здесь делаешь ночью?
— Айса, я…
— Хотя… подожди… давай руку, пролазь.
В ночном безмолвии слова гостьи и рабыни попаданцу были хорошо слышны. К его удивлению, гостья умудрилась протиснуться в узкое окошко.
Подслушивать плохо? Как бы не так. Егоров бесшумно приблизился к оставшемуся открытым проёму.
Глава 6
— Что случилось? — тихий голос Айсы выдавал её неподдельную тревогу, — Ну, же, Эмиля, перестань плакать. Скажи, кто тебя обидел? — послышалась возня, неразборчивое бормотание рабыни, и вскоре загорелась одна из тех простых спиртовых горелок, которые Игорь изготовил ещё в первый день проживания в особняке, — Ох, да у тебя же кровь капает из-под платья. Не вставай, сиди. А где Парн?
— Не знаю… я… его сегодня не видела. Айса… Айса… он меня… я думала… а там Добряк… сволочь… Айса…
Всхлипывания гостьи перешли в сплошной скулёж.
Подобно пушкинскому царю Салтану, подслушавшего разговор трёх девиц насчёт того, что каждая из них бы сделала, стань она царицей, Игорь терпеливо дождался прояснения обстоятельств появления Эмили в особняке вдовы Шпаз.
Хорошо, с одной стороны, что иск-магиня не озаботилась сигналкой с тыльной стороны особняка — сейчас бы уже она была здесь и могла сгоряча чем-нибудь приложить незваную визитёршу.
"Наверное, Тания решит, что у меня запор", — сыронизировал попаданец, продолжая слушать, как рабыня, словно клещами, вытягивает из своей подруги подробности свалившейся на бедолагу беды.
Огул Ремис, главарь одной из трёх банд, поделивших город и предместья между собой, оказался, к тому же, ещё и насильником, не особо разборчивым в отношении жертв своих домогательств, и не ограничивал при этом своих извращённых фантазий.
Эмиля — как понял Егоров из контекста разговора девушек — была подругой, по сути, невестой некоего Парна Кулика, который, благодаря покровительству и протекции главаря, несмотря на свою молодость, руководил в банде всеми ворами и воровками — кстати, гостья являлась одной из них.
Прошедшим днём, одна из девушек бандерши Добряка нашла Эмилю, когда та только вернулась с удачной работы на дворцовой площади — напротив ратуши казнили проворовавшегося чиновника, а во время судебных расправ люди Парна Кулика, да и из других, соперничающих, банд, всегда имели очень хороший доход.
"Не раздевайся, — остановила шлюха воровку, собравшуюся в своей комнатке, которую снимала в доходном доме Виллига, отдохнуть перед вечерней работой, — Сальва сказала, чтобы ты срочно к ней пришла"
Думая, что какая-то неприятность произошла с её любимым Парном, Эмиля кинулась в бордель Сальвы. Там её и поджидал Добряк, накануне увидевший девушку через окно своего кабинета и возжелавший с ней позабавиться. И развлёкся так, что гостья Айсы до сих пор исходила кровью, текущей у неё по ногам.
— Я не знаю… не знаю, что ему скажу, — всхлипывать гостья перестала, но иногда постанывала — Айса хоть и оттёрла тряпкой кровь у подруги, но, понятно, от болей не избавила, — Парн, ты не смотри, что он… такой весёлый всегда, он, знаешь, какой смелый? И Добряку он, конечно, обязан… но, если я скажу, что со мной… Парн ведь ночью может прийти…
— Ты никуда не пойдёшь сейчас, — твёрдо сказала Айса, — Ложись на мой топчан, а я и на полу переночую. Хозяева хоть и рано встают…
— Хозяева? — душевная и физическая травмы не лишили Эмилю способности соображать.
— Да, ты же ещё ничего не знаешь. Баба Жаба всё же смогла найти на меня покупателя. Лойм Кессер, он не местный, откуда-то с севера, с ним…, - рабыня замялась, а Игорь напрягся. Не то, чтобы в этот момент он опасался выдачи тайны иск-магини — сейчас Егоров в состоянии легко купировать угрозу распространения сведений о его напарнице — но ему стало интересно, сдержит ли Айса обещание, данное Тании, и не проболтается ли своей, как понял попаданец, единственной и настоящей подруге? — с ним ещё два компаньона и мальчишка. Жаба им особняк сдала…, - она не выдала ставшую ей известной тайну, — Так, это пока не важно. Давай ложись. Отдохни. Перед рассветом разбужу…
— Айса, я не смогу уснуть, — вновь всхлипнула Эмиля, — Парн, если узнает, он ведь кинется к Добряку, и тот прикажет его… а как мне не сказать? На мне ведь живого места нет…
В этот момент попаданец решил, что пора действовать, иначе этот разговор можно будет слушать до рассвета. К тому же, Игорю сразу же пришла в голову идея использовать подлость бандитского главаря для получения себе союзников в борьбе с самим Добряком.
Тания не спала. Она лежала на кровати, закинув руки за голову и положив ногу на ногу, в своём длинном ночном платье, не накрывшись одеялом.
— Я уж подумала, что ты решил на улице ночевать, — при свете от пламени спиртовой горелки, стоявшей на прикроватном табурете, иск-магиня выглядела бледной, как вампирша, — Дождь там не намечается?
— Там обнаружилось кое-что поинтересней, — Игорь нн смог сдержаться, чтобы не сесть рядом с подругой и не провести рукой по гладкой коже её крепкого бедра, — Вставай, у Айсы нашей гостья, с которой мне надо будет побеседовать, но, прежде, ты должна будешь её исцелить. Можешь не переодеваться — ты и так прекрасна, когда вот, просто, по-домашнему, — он коснулся губами её полу-оголённого приспавшим платьем плеча, — Поднимайся, не тормози.
Тания, некоторое время осмысливая услышанное, задумчиво смотрела на друга — не шутит ли? — и резко села, опустив ноги на пол.
— Вот ведь гадина, — она нагнулась в поисках своих кожаных полуботинок, в которых ходила по особняку, — Запорю сучку. Без нашего ведома…
— Всё к лучшему, — Егоров успокаивающе прикоснулся к иск-магине, — Этот человек — я имею в виду гостью — нам нужен. Резерв, как я понимаю, у тебя полон?
— С чего бы? — напарница встала и пошла вслед за Игорем в коридор, говоря на ходу чуть слышно, чтобы не разбудить Лойма и Кольта, — Сигналки-то я по новой ставила, и на переднюю, и на боковые стороны… погоди, так визитёрша к нам со стороны вонючки и помоек проникла? Она что, оборванка? А на Лечение у меня, само собой, энергии хватит. Подожди, — на середине лестничного пролёта она придержала друга за рукав, — Ты хочешь ещё и какую-то нищенку просветить насчёт проживания разыскиваемой иск-магини в особняке вдовы Шпаз? Игорь, все городские нищие работают под…